МИЛЛИАРДЫ НА ТВЕРСКОМ
Однажды мы с Женькой загорелись идеей получить миллиард.
Нет, украсть мы его не хотели. И не имели ни малейшего представления, как его, этот миллиард, зарабатывают.
Ведь если о таком безумном количестве денег и говорить, то оно должно просто так, из ниоткуда на голову свалиться, ни за какие не за заслуги, и даже не по наследству. Да и откуда у нас, пятиклассников, наследство. Дедушки заграничного ни у меня, ни у Женьки никогда не водилось. Даже простого заграничного, не говоря уже о дедушке-миллиардере. Не было и дяди-миллионера. И знакомого владельца завода по производству колы тоже вроде бы не наблюдалось.
Поэтому единственным способом получить миллиард было - просто так найти его на дороге.
Идёшь так по Бульварному кольцу, скучаешь, руки в карманы засунув, птички поют… Вокруг памятники разные то тут, то там жизнь окультуривают. А по соседству кучки взрослых ребят окультуривают газоны… Не жизнь – а райское наслаждение. Не было бы цели найти миллиард, вообще всё было бы прекрасно.
Но у тебя ведь цель есть. И все твои мысли ей подчинены, и хоть идёшь ты по бульвару, слушаешь пение птиц и скульптурами поэтов любуешься, цель сильнее всего другого занимает твои мысли.
Идёшь себе, идёшь – и тут, бац! – спотыкаешься обо что-то. Лежит свёрточек такой небольшой. Разворачиваешь его…
Так, стоп, почему небольшой?
Миллиард рублей – это определённо много денег. Столько в маленькие свёртки не помещается. Для миллиардов большие свёртки нужны. Даже очень большие. Может быть, даже не свёртки, а портфели?
Да, портфели. Никак не меньше портфеля ёмкость нужна, а лучше – чемодан, чтобы уж точно влезло. Кто их знает, какими там купюрами эти миллиарды выдают. Вот, если по сто рублей, то это должно быть сколько купюр? По сто купюр в пачке, это в каждой, выходит, по тысяче рублей. Нет, по десять тысяч. И пачек у нас в миллиарде… Сколько же в миллиарде пачек? Эх, без калькулятора не сосчитать.
Вот так я всё время жалею, что с математикой у меня не очень. Это Женька вон – заправский счетовод. Мигом мне разъяснил, что если мы купюрами по сто рублей миллиард найдём, то возникнут большие проблемы с транспортировкой. Тут без бронированного фургона никак не обойтись. Миллиард нужно находить непременно банкнотами по десять тысяч рублей, тогда и считать, и перевозить его будет очень легко: в каждой пачке – миллион. В миллиарде – тысяча миллионов, а значит, столько же и пачек. И весит он эдак килограммов… сто!
- Не меньше.
Я его так внимательно слушал, что не заметил, как запнулся. Полетел со всего маху в кювет – откуда он только тут взялся? Разозлился и на себя, и на Женьку, что не предупредил, а сам выбираюсь из кювета, грязный, поцарапанный, и думаю: обо что я там такое споткнулся, не об миллиард ли заветный? Проверяю - но, как и следовало ожидать, никакого миллиарда не нахожу. Только какой-то пенёк и смеющийся Женька. Я ему чуть не врезал, честное слово! Друг, называется, как с таким на поиски миллиарда отправляться? Хорошо хоть не сломал себе ничего.
Отряхиваюсь, а Женька чистенький такой стоит, выглаженный, довольный. Так и хочется его в этот самый кювет пихнуть, чтобы смеяться было неповадно.
А вокруг прохожие снуют и ничего не замечают.
Если бы здесь не пенёк стоял, а взаправдашний чемодан с деньгами – они бы его тоже не заметили. Так что Тверской бульвар – очень удобное место для охоты на миллиард.
- Ну как, нет там в канаве нашего миллиарда? – не унимается Женька.
- Откуда я знаю! Может и есть, только недосуг мне на карачках за ним лазить. Сам давай ползи.
В этот момент мимо какой-то дядечка проходил. Газету читал, «Московский комсомолец». Он, как услышал наши с Женькой разговоры, так газету чуть не уронил. Остановился, стал оглядываться по сторонам, нас пристально рассматривать. Потом, наверное, догадался, что мы так шутим. Сел на лавочку, принялся газетой своей обмахиваться.
- Насмешили вы меня, ребята. А я уж думал, того, вы тут на самом деле деньжищи большие потеряли. А вы играете…
Мы с незнакомыми не заговариваем, как нас на уроках безопасности в началке ещё учили. Чего нам с ними говорить? Незнакомцы, они и в Африке незнакомцы. Ничего от них путного. Так вот заговоришь без спроса – мало потом не покажется. Невоспитанным, назовут, бездельником, или того паче – хулиганом.
Только вот как быть, когда эти незнакомцы сами с тобой заговаривать начинают?
Уйти было неудобно, тем более, что уходить – это как бы поражение своё признавать. Да и не весь ещё бульвар мы с Женькой обыскали. Надо ведь откуда-то поиски настоящего миллиарда начинать.
В конце концов, Москва такой город большой, и в нём непременно кто-то деньги время от времени теряет. Так вот, если на каждой улице валяется хотя бы по рублю, это сколько же в день можно этих рублей насобирать!
Сели мы на соседней лавочке, ждём, когда незнакомцу надоест газетой обмахиваться – и он уйдёт наконец.
А он всё не уходит и не уходит. Устал.
Мы с Женькой молчим. Даже друг на друга не смотрим.
- Деньги, между прочим, детям не игрушка, - не выдерживает дядечка.
Как будто сам себе по нос говорит. Но мы-то знаем, что это он нам. С чего бы это ему вот так, посреди бела дня самому с собой про деньги разговаривать!
Это всё влияние наши с Женькой мыслей. Так положено: сначала сам все свои мысли и желания заветной цели подчиняешь, а потом постепенно эта волна всех окружающих накрывает.
- Ты был прав, - шепчу я Женьке, - работает система!
А Женька как вскочит, да как замашет руками, чтобы я замолчал поскорей.
- Тихо! – кричит, - Сейчас нашу тайну всем разболтаешь!
Тут уж все прохожие на нас озираться стали. Некоторые остановились и к воплям Женькиным стали прислушиваться. А какая-то бабулечка с тележкой даже споткнулась от удивления. Тележка перевернулась - и по всему бульвару запрыгали спелые черешни.