– Просыпайся, соня! – возле кровати стояла мама. Она улыбалась. – Дружок твой уже два раза прибегал, а ты всё спишь. Чем ночью занималась?
– Федяня поправился? – Ксения мигом выскочила из постели и стала поспешно натягивать платье.
– Не торопись, умойся, позавтракай… – сказала мама.
Но Ксюша уже влетела босыми ногами в сандалии и выскочила за дверь, крикнув: «Я только на минуточку!»
Мальчик и впрямь выглядел вполне здоровым. Он сидел на лавочке возле своего дома, болтал ногами и жевал пирожок, осторожно держа его двумя пальцами.
– Привет! – радостно закричала подруга. – Ты жив? Как руки?
– Выв, – дожевывая пирог, сказал Федор, – и вполне счастлив.
Ладони у него были красные и жирно блестели, видно, от какой-то мази. Но это его нисколько не расстраивало. Было заметно, что мальчишку так и распирает от желания немедленно поделиться чем-то важным. Он сделал таинственное лицо и тихо произнес: «Домовой-то меня не просто так помучил. Он меня даром наградил… Особенным».
Ксюша молчала, приоткрыв рот. Особенный дар? Может Федька теперь мысли читать может на расстоянии или даже… летать?
Довольный произведенным впечатлением, Фёдор встал со скамейки, задрал нос к небу и торжественно провозгласил:
– Смотрите и восхищайтесь! Единственный и неповторимый! Мальчик, который умеет шевелить ушами!
И он задвигал ушами, да так шустро, будто и впрямь полететь собирался.
Девочка не смогла удержаться от смеха. Она хохотала так, что чуть не свалилась со скамейки.
Федька, ничуть не обиженный, радостно прыгал вокруг и возбужденно восклицал:
– Клёво?! Ведь, правда, клёво?! Ребята в классе, когда увидят, просто обалдеют! Просто с ума сойдут от зависти! Представляешь?!
– Да уж! – согласилась, отсмеявшись, подруга. – Обязательно обалдеют! Слушай, Фёдор, – посерьёзнев, продолжила она, – а ты не замечал вокруг чего-нибудь подозрительного последнее время? Чего-нибудь… жуткого?
Мальчишка сразу перестал скакать и растерянно захлопал глазами:
– Чего это я должен был… да еще жуткого! Это зачем тебе? Ты это про что, вообще?
– Ох, Федяня! Я и сама не знаю, про что! – горестно вздохнула Ксюша. – Только не один ты вчера со своим Домовым познакомился.
И она рассказала притихшему товарищу о свих ночных похождениях.
Некоторое время Федька тихо сидел рядом, задумчиво шевеля ушами, а потом недоверчиво спросил:
– А ты, Ксюха, случайно не сочинила эту страшилку?
– А ты, Федечка, случайно сам руки в костёр не засунул вчера? – немедленно отозвалась та.
– Ну ладно, ладно… А что тебе толстая мышь в узелке дала? Покажешь?
– Ой, правда! Я совсем забыла! Он же под подушкой остался! Вдруг мама застилала кровать и нашла его! – девочку, как ветром, сдуло со скамьи.
Она сама не заметила, как очутилась в доме, кинулась к своей кровати… Какое счастье, что мама ещё не добралась до неё! Сунула руку под подушку, нащупала крохотный узелок, вытащила…
– Ага, дочь моя неумытая и голодная вернулась! – в дверях возникла с грозным видом Алина Николаевна. – А ну, быстро умываться и завтракать!
– Конечно, мамочка! Не сердись на меня! Я сию секундочку всё сделаю! – затараторила счастливая Ксения, пряча в карман мышиный подарок.
После завтрака мама к Федьке девочку не отпустила. Попросила помочь ей на огороде с прополкой. Они надели соломенные шляпы, обогнули дом и вышли к небольшому огородику, который прятался за высокой живой изгородью из бирючины*.
– Пока солнышко не сильно печёт, – сказала Алина Николаевна, – надо поработать. Ты грядочку с редиской от сорняков освободишь, а я…
Тут Алина Николаевна запнулась и недоуменно уставилась на затоптанный, исковерканный кусочек земли, бывший недавно аккуратной грядкой.
– Кто ж это сделал? – потрясённо произнесла она.
Ксюша присела на корточки возле смятых, грязных листочков. Освобождать от сорняков было нечего.
Мама пошла на всякий случай осматривать другие грядки, а девочка всё сидела и напряжённо вспоминала речь Пумиллы Перегрызкиной. Кажется, та сказала так: «Ходит-бродит беда… ходит-бродит по вашей земле».
Ходит кто-то ночью по огороду и топчет нашу редиску! И хоть редиску Ксения не очень любила, но всё равно было обидно.
– Мам! Что мне делать теперь? – окликнула Алину Николаевну дочь.
– А? – рассеяно отозвалась та. – Да иди пока. Погуляй. Я к Серафиме Ильиничне загляну. Кто же это мог сделать?..
Ксюша не знала, чем может помочь расстроенной маме. Больше всего ей сейчас захотелось спрятаться и посмотреть: что же, в конце концов, находится в мышином узелке!
Она вернулась домой. В комнатах царила прохладная тишина. В окошко было видно, как пересекает дорогу Алина Николаевна, направляясь в сторону дома бабушки Серафимы. Сейчас женщины начнут обсуждать произошедшее, потом по очереди вспоминать ещё что-нибудь… Быстро мама не вернётся, можно не волноваться. Ксюша подошла к столу, не торопясь достала из кармана маленький узелок, аккуратно развязала его кончиками пальцев и с замиранием сердца развернула…
Внутри оказалась точно такая же белая бусина, как на шее у Пумиллы Перегрызкиной.
– Какая маленькая! Как бы ее не потерять, – подумала девочка.
И тут её взгляд упал на бархатную красную скатерть, которой был накрыт стол. В уголочке скатерти, как ни в чём не бывало, торчала иголка с ниточкой.
– Ой! Мамина иголочка! – воскликнула Ксюша.
Ей тут же пришла в голову славная идея. Она схватила иголку и протянула сквозь бусину так, чтобы та оказалась надетой на нитку.
Иглу девочка положила в шкатулку для швейных принадлежностей, а концы нити крепко связала и надела на шею. Бусина оказалась надежно спрятанной под платьем.
– Спасибо, Домовушечка! – шепнула она в сторону печки, обулась и отправилась вслед за матерью.