Фриранер

«Фриран – это особая форма городской акробатики,
когда передвижение участников по городу ничем
не может быть ограничено».

Вчера я родился в третий раз. Я вновь испытываю это приятное чувство владения своим телом, в жизни появляется смысл, новая цель на горизонте. Но обо всём по порядку.
Моё первое рождение было вполне заурядным. Я появился на свет спустя положенное время после зачатия в обычном родильном отделении больницы. Вступление в эту жизнь, как и положено младенцу, началось с громкого крика и плача. Улыбались няни-акушерки. Сквозь слёзы улыбалась моя мама.  Так началась моя первая жизнь, длившаяся целых двадцать лет. Эти годы обычной земной жизни ничем не отличались от жизни миллионов других моих сверстников. Как и они, я ходил в детский сад, затем в школу.  Точно также как и все, я играл в футбол, дёргал девчонок за косички, бегал по улице, не любил делать уроки и любил ходить в кино. Как и они, я поступил после школы в училище. Получил свою первую профессию. Как и миллионы мальчишек ушёл в армию и демобилизовался спустя два года. Мне казалось, что впереди ждёт длинная, счастливая жизнь, такая же, как у всех. Всё оборвалось в один миг на загородной трассе. Все мои мечты и желания были перечеркнуты в момент лобового удара нашей «Ладушки» и «Волги». Моя старая жизнь заканчивалась под скрежет сминаемого железа и вплетаемого в этот звук треска ломающихся костей.  Несколько мгновений тишины были прелюдией к крику, разрывающему в клочья эту тишину, мой мозг, мои нервы. Крик нестерпимой боли. Мой крик. Говорят, человек рождается в муках. Умирает он в ещё больших муках. К счастью закончилось всё довольно быстро. Мой молодой организм сам справился с проблемой боли, просто выключив сознание.
Оказывается, ремень безопасности не всегда благо. Без него я просто вылетел бы в лобовое стекло. Может быть, разбился бы насмерть, может, нет. Но случилось всё так, как случилось.

***
 Второй раз я рождался без мук и боли, одурманенный обезболивающими и не в родильном отделении, а в палате интенсивной терапии. Врачи сделали всё, что смогли. Я потерял только ноги. Казалось – всю свою старую жизнь. Родившись вновь, я начал учиться ходить без ног. Ноги мне заменили инвалидная коляска и… руки. За первые два-три года мне пришлось отжиматься и подтягиваться больше, чем за всю мою прошлую жизнь. Накачать мышцы оказалось гораздо проще, чем «накачать» своё сознание, что мне предоставлен второй шанс. Я стал ставить себе небольшие цели и упорно двигаться к их достижению. Научиться самостоятельно переходить из кровати в кресло – каталку и обратно. Научиться подниматься с пола. Спускаться по лестнице. Передвигаться по городу. Не замечать взгляды окружающих. Сочувственные. Жалостливые. Презрительные.
За десять лет я научился быстро и ловко перемещаться в коляске. Мог пройти на руках не хуже циркового акробата. У меня даже была работа. Сидячая, конечно. Жизнь вошла в свою колею. Человек привыкает ко всему. Даже к искусственному ограничению своей свободы. Вернее, к этому привыкает быстрее всего.
Затем я вновь стал умирать. Умирать тихо и незаметно даже для самого себя. Я был одинок. Друзья постепенно исчезли. Исчезли в заботах о своих семьях, растворились в погоне за карьерой, деньгами. Кому нужен безногий калека? С ним не съездишь на пикник в выходной день, не поговоришь о машинах и бабах вечером пятницы в баньке. Девушки просто не замечали меня. Если и замечали, то, как повод проявить свою жалость и доброту, от чего было только хуже. Я стал искать смысл моей новой жизни на дне стакана. Не могу сказать, что это доставляло удовольствие, но помогало забыться. Агония приближалась.
Несколько дней назад я возвращался с работы. Ехал по улице, механически толкая колёса руками. Размышляя о том, чем занять еще один вечер моей серой жизни. Во дворе новой девятиэтажки я заметил молодого парнишку. Такого же, как и я. Его коляска стояла у тротуара. Сам он в окружении внешне нормальных парней пытался освоить скейтборд. Меня заинтересовал этот эксперимент. Я заехал во двор и остановился чуть в стороне, наблюдая за происходящим. Получалось у парнишки не очень. Худой, с длинным лицом и упрямым выражением на нём. У него не было накаченных мышц, бицепсы и трицепсы не выпирали из-под футболки. Но пытался он проделать трюк, который не под силу и многим здоровым людям: проехать на доске стоя не коленях. Низкий центр тяжести не позволял ему раскачать доску и набрать скорость. Я сидел и наблюдал за ним, вспоминая, как сам я начинал «ходить». Задумавшись, я не заметил, как упражнения изменились. Теперь кто-нибудь из его друзей разгонял скейт, а парнишка пытался на ходу встать на руки. Несколько раз он падал, ударяясь о землю, но не прекращал свои попытки до тех пор, пока ему не удалось проехаться, стоя на руках.  Видимо устав, он подъехал к своей коляске и ловко забрался в неё. Устроившись поудобней, парень посмотрел на меня:
- Чего уставился, дядя?
- Любуюсь на твои упражнения. Готовишься к паралимпийским играм?
- Паралимпийские игры для дилетантов, дядя. Я готовлюсь обрести свободу.
- Даже так? И давно ты её пытаешься обрести?
- Сразу после того, как потерял. Уже пару лет.
- Пару лет? Ты шутишь. Я в этой коляске уже 13 лет, так что могу показать тебе максимальный уровень свободы, который ты можешь достичь.
Я положил руки на подлокотники кресла. Приподнял тело и перешёл в стойку на руках. Потом медленно опустился обратно.
- Вот, научись, хотя бы этому.
- Этому ты можешь учить старушек в пансионате.
Паренёк помолчал немного и предложил:
- Как на счёт небольшого соревнования, дядя?
- Соревнования? – я скептически посмотрел на него. «А почему бы и нет?», подумал я. Хоть какое-то развлечение в моей нынешней жизни. Да преподать урок младшему товарищу по несчастью будет совсем не лишним.
- И в чём же будет заключаться это соревнование?
- В прохождении полосы препятствий.
- В смысле?
- В прямом. Поехали на школьный двор, здесь не далеко.
Он несколько мгновений смотрел на меня, а, потом, не оглядываясь, покатил прочь со двора. «Становится всё интересней, - подумалось мне, - интересно, чем закончится этот цирк?» Но какое-то подзабытое чувство шевельнулось у меня внутри, разгоняя болото  тоски и безысходности, поселившейся внутри. Больше не колеблясь ни секунды, я покатил следом за ним.
Школьный двор действительно оказался недалеко, но за те несколько минут, что мы добирались до него, вокруг нас собралось несколько зевак, заинтересовавшихся видом двух калек, решительно толкающих колёса своих тележек.
- Итак, правила просты, - начал паренёк, когда мы прибыли на место. - Преодолеваем лабиринт, рукоход, мостик – пропускаем, и дальше – до забора. Победит тот, кто первым дотронется до него. Всё ясно?
Я с сомнением посмотрел на полосу.
- Ладно, лабиринт понятно, а как быть с рукоходом?
- Не бойся, дядя, твоё средство передвижения будет ждать тебя в конце этой лесенки. - Двое из сопровождавших нас приятелей парнишки подтвердили, что помогут нам и передвинут коляски к точке, где они нам опять понадобятся. - Ещё раз. Преодолеваем лабиринт на колёсах, проходим рукоход на руках. Вновь запрыгиваем в седло и бежим к тому препятствию в виде забора. Мостик мы пропускаем, потому что у меня нет экипировки, а ты просто не сможешь. Ну что, погнали?
Экипировки? Я решил оставить это замечание без вопросов. Уже подзабытое чувство злости, азарта и чего-то еще всколыхнуло мою душу. Я выпрямился в кресле, стянул через голову футболку и бросил её на траву. Сделал пару наклонов в разные стороны, размял кисти рук. Положил ладони на колёса и несколько раз провёл ими по ободу.
- Я готов.
- Отлично, начали.
Мы подъехали к условной черте старта.
- Выбирай дорожку, дядя, левую или правую?
- Левую. Поехали, племянничек.
Один из зрителей взял на себя функции судьи. «На старт. Внимание. Марш!»
Мы закрутили колёса коляски. К первому препятствию – лабиринту мы подошли практически одновременно. Поворот. Вперёд. Поворот. Ещё поворот. Вперёд. Ладоням стало горячо от обода. Мой соперник применил другую тактику. Справа налево он ехал лицом вперёд. Затем, изящно крутанувшись на месте, ехал слева направо вперёд спиной. Он совершал меньше  движений на поворотах. Это было довольно красиво, и у меня возникла шальная мысль повторить его манёвр, но в следующую секунду я понял, что это мне не под силу. Из лабиринта он выехал, опережая меня секунд на пять. Подкатившись к рукоходу, паренёк приподнялся в коляске и, схватившись за стойку, ловко поднялся к первой ступеньке лестницы. Я тоже попытался ухватиться за стойку препятствия, но потянувшись вперёд, чуть не выпал с сиденья. Мне помог один из зрителей, тот самый, кто должен будет перегнать моё кресло на другую сторону лесенки. Он схватил сзади за ручки и удержал кресло на месте.
- Помочь?
Я стиснул зубы и отрицательно помотал головой. Посмотрел на своего соперника. Тот уже начал движение по наклонной лесенке, ловко перебирая руками и раскачиваясь из стороны в сторону. Я перевел взгляд на своего помощника и кивнул головой: «Помоги!». Он обхватил меня руками с боков и приподнял, помогая зацепиться руками за верхнюю планку.
Десятилетие тренировок укрепили мускулатуру моих рук и предплечий. Стараясь раскачиваться как можно меньше, я быстро перебирал руками, догоняя паренька.  Зрители кричали, подбадривая нас, но было видно, кому симпатизировала большая их часть.  Наша «лесенная дорога» пошла под уклон, когда его рука соскользнула с очередной перекладины. Он упал на гравий. Мне было слышно, как хрустнули ломающиеся кости.
Я висел на лестнице и смотрел вниз, на этого парня. Его глаза были закрыты, а по лицу прокатилась гримаса боли. Опомнившиеся зрители бросились поднимать его. Они приподняли и посадили его на сиденье кресла. Я тоже не отказался бы почувствовать привычное сиденье под своим задом. Руки начинали уставать, а про меня словно все забыли. Напомнил паренёк. Он открыл глаза и нашёл меня взглядом.
- Соревнование не окончено, - хриплым голосом проговорил он и стал медленно вращать колёса.
Ещё секунду я висел на месте, а потом, перебирая потяжелевшими руками, двинулся к финишу этой, ставшей бесконечной, лестницы.  Упав прямо в услужливо подставленное кресло, я пытался отдышаться и смотрел на парня. Он явно старался не напрягать левую руку, отчего кресло начинало поворачивать налево. И тогда ему приходилось корректировать его движение. Я поймал себя на том, что сижу, до боли стиснув зубы. Вздохнув, я ослабил хватку и тоже начал двигаться вперёд.
К условному финишу мы катились медленно, тяжело перебирая руками. В окружении зрителей, молча идущих за нами. «Нужно притормозить и дать ему выиграть», - промелькнула мысль, но я тут же отбросил её. Это будет нечестно и … унизительно, по-отношению к моему сопернику, который ехал вперёд, не обращая внимания на боль.
Я опередил его всего метра на полтора. Сидел и смотрел, как он последний раз толкнул колёса и шлёпнул рукой по стене.
- Как тебя зовут, парень?
- Какая тебе разница, дядя? Сегодня ты победил. Но я ещё возьму реванш. Только маленько подлечусь.
- Хорошо, я предоставлю тебе такую возможность.
Мы помолчали. С улицы уже слышалась сирена «скорой помощи», вызванной кем-то из зрителей. Кто-то уже взял его коляску за ручки и собрался катить к дороге. Паренёк остановил его и вдруг протянул мне руку:
- Меня зовут Артур.
Я пожал ему руку:
- Михаил. Лечись, Артур, мы еще обязательно продолжим наше соревнование.
Он кивнул мне и, наконец, позволил укатить себя к уже подъехавшей карете «скорой». Следом потянулись зрители, обсуждая увиденное зрелище.
Домой я приехал чувствуя себя разбитым, как будто на мне весь день возили мешки с солью. Вымылся и с облегчением забрался в кровать. Долго лежал с открытыми глазами, уставившись в потолок. Вспоминал наше необычное соревнование, Артура и историю, которую рассказал мне один из приятелей Артура, когда того уже увезли. Тот самый добровольный помощник, который помогал мне взобраться на злополучную лестницу. Его зовут Игорь.
- Мы – фриранеры. Наша жизнь – это движение. Движение без ограничений. И Артур был один из нас. Хотя почему – был? Он остаётся одним из нас. Несчастный случай изменил его жизнь. Он оказался прикован к инвалидному креслу. Вы знаете, что значит быть прикованным к инвалидному креслу? – он взглянул на меня, - хотя, наверное, знаете. Но для него это кресло стало препятствием к свободному перемещению, ограничением. А для фриранера не должно существовать препятствий и ограничений. Мы нашли выход. Вы слышали когда-нибудь о джоли-джампинге?
Я не слышал.
- Джоли джампинг - это совсем молодой, но очень перспективный вид спорта. В его основе лежит использование джоли джампера - специального тренажера для прыжков и бега. С одной стороны, джоли джампер - это специально созданный тренажер, с помощью которого можно подкачать многие виды мышц, исправить осанку. А с другой стороны, джоли джампинг - это прекрасный способ получить экстремальные ощущения.
- А скейтборд?
- Ну, это еще один способ почувствовать себя свободным.
Мы ещё долго разговаривали с Игорем.

***

Вчера я родился в третий раз. Моя последняя смерть прошла тихо и безболезненно. С улыбкой на устах. Родился я тоже с улыбкой на устах. С надеждой и верой в, теперь уже точно, долгую и счастливую жизнь. И я намерен стать в этой жизни свободным. Ведь для фриранера не должно существовать препятствий и ограничений.
А теперь, извините, мне пора идти тренироваться. Свои джоли-джамперы я получил недавно. А второй раз выиграть у Артура будет непросто.