На дворе - осень. Две тысячи шестой год. Я иду из типографии вдоль Лядского сада.
-Завтра, - сказала редактор, - можете забирать Ваш сборник стихов, он готов!
В радостном возбуждении представляю себе две упакованных стопки белых книжек с запечатленными на обложке куполами церкви, отражающимися в воде. Машинально читаю вывеску на здании слева. "Районный отдел образования".
"Да.да... Бывший Молотовский район города. А улица Муштари? Бывшая улица Комлева. В прошлом веке, теперь уже в прошлом веке, здесь была моя школа-интернат N 2" Знакомое щемящее чувство одиночества, когда вокруг люди, навеяли воспоминания из детства...
Работая над повестью, я долго искала в архивах документы об интернате. Тщетно. Наткнулась лишь на листок с отчетными данными РОНО за первую четверть тысяча девятьсот шестидесятого года:столько-то учащихся, из них столько-то
успевают, столько-то нет...
Кумиром директора нашего интерната Александра Соломоновича Лившица был Антон Семенович Макаренко, а самым большим желанием его было сделать нашу жизнь такой же интересной, как у воспитанников колонии. Но в том же тысяча девятьсот шестидесятом году директор наш был уволен, а интернат расформирован...
Перебирая книги в домашней библиотеке, я обнаружила статью из журнала "Наука и жизнь" за тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год "Поговорим о странностях любви". Редактор издательства "Просвещение" писал:" Система замышлялась и строилась как составная
часть нового общества. Отступление от ленинских принципов социализма, лишение людей и организаций, в том числе воспитательно- образовательных, какой-либо самостоятельности стали причиной трагедии самого Макаренко и его системы"
Размышляя о своем, я подхожу к знакомому перекрестку. "Английская школа N18" - написано теперь над дверью интерната. Звенит звонок. Во двор выбегают ребята.
- Дима,- кричит школьница своему однокласснику,- подожди, я все тебе объясню!
"Удивительно,- думаю я - сколько же зданий-призраков живет за этой оградой вместе с их былыми обитателями, их мыслями и чувствами? Конец девятнадцатого века - женское епархиальное училище, середина двадцатого - военный госпиталь и школа-интернат N2... Да, нет документов, не сохранились, но есть живые свидетели - люди, пока есть...
Река времени течет не останавливаясь. И где-то там, где берет начало впадающий в нее ручей, - наше детство.
Людмила Уфимцева 2006 г.