Дерек прислушалась. Было тихо.
- Как в склепе. И снаружи какой-то небоскрёб. Не помню, чтобы в Новосибирске были небоскрёбы. А ты?
Её хриплый голос царапнул Димино нутро.
«Ведь так быть не может, это просто нелепое стечение обстоятельств какое-то, бред сквозь сон…»
- Даже привычного птичьего щебетанья не слышно… Город как будто вымер. Понимаешь… там, снаружи, что-то произошло.
Дерек закурила.
Решётки на окнах не позволили бы им выбраться наружу, да, впрочем, сил бороться с этой неизвестностью уже не оставалось.
Из коридора послышались звуки приближающихся шагов.
- Не стоит подавать виду, что мы что-то знаем, - предупредила девушка, - Этот доктор, Аматов, может быть, и не врач никакой вовсе…
Она затушила сигарету, и плюхнулась в кресло у стены, за секунду до того, как в замке заскрежетал ключ.
Но это был не доктор, просто дежурная медсестра принесла таблетки. Не вступая в диалог с пациентами, проехалась со своей тележкой по палате, не задерживаясь у кровати более пяти секунд. Неожиданно тишину нарушил тот, кого Дима уже не надеялся услышать.
- Сколько сейчас времени, и почему нас третий день не выпускают из палаты? – это впервые за много часов подал признаки жизни Бродяга Нат.
Сестра бросила безучастный взгляд в стону его кровати, и не ответила.
- Слышите, любезная, передайте Ему, - Бродяга как-то не по-доброму произнёс последнее слово, - передайте ему, что если в самое ближайшее время мы не получим никаких разъяснений, персонал больницы столкнётся с серьёзной проблемой в моём лице. Да-да. Мы люди. Свободные, между прочим.
Медсестра хмыкнула.
Дерек же демонстративно проглотила таблетки. Мол, «слушайте вы этого сумасшедшего больше… я вполне адекватна, лечиться, значит, лечиться…»
А когда утратившая бдительность девушка отвернулась, оглушила её первым попавшимся под руки предметом – увесистой книжицей, «Носорукий» - значилось на её переплёте.
Девица рухнула как бревно, ключ вылетел из её тощих пальцев, тихо звякнув в дальнем углу палаты.
- Чего смотришь? – рявкнула Дерек, - Помоги мне отволочь её подальше от входа. И кляп найди.
Дима послушно выполнял всё, что просила журналистка. Прежний ступор как рукой сняло. Зато на своей кровати тихо всхлипывал Нат.
- Вы чего это… Вы человека… убили…
Дерек наградила его испепеляющим, а может быть, уничижительным взглядом – в полутьме и суматохе как-то недосуг было соображать.
Выглянув в коридор и удостоверившись, что там всё тихо, Дима подал знак.
- Короче, герой, Бродяга, или как там тебя, - Дерек постаралась примерить на себя личину великодушия, - Мы хотим выбраться отсюда. Если хочешь, пойдём с нами. Если нет – не смей нам мешать. Понял?
Нат всхлипнул и закивал. Кивки его были быстрыми и какими-то истеричными, казалось, сейчас он громко разревётся. Тогда Дерек прибегнула к более действенному средству: пообещала убить его, если посмеет сорвать побег.
Помогло: на цыпочках передвигаясь по коридору, следом за Дерек, он услышал за собой скрип половиц под неуклюжим Бродягой Натом.
Впереди показалось распахнутое окно. Свежий ветерок пронёсся по коридору, и сделав глоток воздуха, Дима почувствовал себя по-настоящему свободным. На секунду прикрыл глаза. А потом вдруг почувствовал внутренним зрением пульсацию тревоги… - и поспешил вернуться в реал.
Дерек стояла у раскрытого окна не шелохнувшись. Бродяга Нат, обогнавший его, также замер невдалеке от её точёной фигурки.
- Чертовщина какая-то…
- Что там такое?!!
Короткая перебежка к оконному проёму, на делающихся ватными ногах – и вот уже становится понятным удивление боевой подруги и неуклюжий ступор Ната.
- Особняк? Викторианский особняк в центре города?.. Какой сейчас год, кто мне подскажет?..