Я и в армию пошла из-за этого. Из-за отчаянно безобразного лица. Нет, я не уродка. Все по отдельности у меня есть. И даже отдельно выглядит неплохо.
Но вот собранное вместе… Поэтому я с детства ненавижу зеркала. Бедные мужчины. Им, чтобы бриться, каждый день нужно на себя в зеркало смотреть.
Хотя, нет. Можно научиться бриться и без зеркала. Но я родилась женщиной.
Как хорошо, что все это очень скоро закончится. По моим расчетам – минут через пятнадцать, не больше.
Наша часть уже неделю участвует в боевых стрельбах в районе Капустина Яра. Громадный полигон в раскаленной летом заволжской степи. Первый раз меня послали в паре с Владом. Как долго я этого тайно ждала. Не влюбиться в него было невозможно. Он такой огромный и красивый. С легким веселым характером . Полные, всегда улыбающиеся губы. Сколько раз в мечтах я их целовала! И вот сегодня мне эта возможность представилась. В первый и, к моему несчастью, в последний раз.
Он – корректировщик огня, а я - его помощник по должности. Сегодня нам по рации поменяли точку.
Когда Влад уже заканчивал выравнивать верхний край окопчика, она молнией выскочила из норы. Степная гадюка. Я их десятками видела на нашей бывшей базе в северном Казахстане. Вспомнила медсестру, умершую, несмотря на вколотую ей тройную дозу противоядия. Дивизионный хирург тогда сказал, что поздно удалили яд из раны.
Треугольная морда вцепилась Владу в скулу. Как ни быстро я среагировала, но змея была быстрее. Своей острой, как бритва, «козьей ножкой» я полоснула ее у самой раскрытой пасти. Хвост упал и обвился вокруг его ноги, а пасть раскрылась и медленно отвалилась от щеки. Я выбросила из окопа змеиную голову и глянула Владу в глаза.
* * *
Сначала я почувствовал резкую боль в щеке. Потом увидел блеск ножа и как Галка выбрасывает змеиную голову. А ведь предупреждал нас ротный! Копаете окоп – проверьте на змеиные норы! Проглядел я…
Галка внимательно смотрела мне в глаза. Я знал, что она там ищет. Первые признаки смерти. Мою помощницу в части прозвали Золушкой. Из-за нелюбви к этой невзрачной девчонке нашего ротного. Он поручал ей всегда самую грязную и трудную работу.
Вот как сейчас. Послал ее со мной в такую жарюку на корректировку огня. Просидеть неделю в окопе посреди раскаленной степи! Мужику грустно станет, не то, что хрупкой девушке. А сам ротный, небось, сейчас к Аньке подкатывает. Ну и пусть! Она уже давно на его звездочки на погонах заглядывалась. Маловато ей сержантского звания!
Приложил руку к щеке и… не почувствовал ее. Все. Вся правая сторона головы задеревенела. Это конец.
-Гадюка? – Повернулся к Галке.
-Да. Степная.
-Жаль.
-О чем ты?
-Жаль, что с Анютой поругался. Могли бы пожениться, детишек нарожать. Ну, что же. Не получилось. Передай ей, что просил я у нее прощения перед смертью.Передашь?
-Нет.
-Почему?
-Потому что ты не умрешь. Сам передашь. – Я увидел занесенную надо мной ее знаменитую «козью ножку». И выключился.
* * *
Глаза Влада закатились и голова откинулась на стенку окопа. Ну, и хорошо! Боли не почувствует. Я сделала крестообразный разрез на укусе и впилась в него, высасывая и сплевывая кровь с ядом.
Тут же почувствовала, как деревенеет язык. Да, яд гадюки действует быстро.
Скоро и щеки внутри потеряли чувствительность. Вроде хватит.
Открыла обе наши аптечки. Сначала сделала два укола в бедро Владу. Промедол и антидот амфетамина. Потом – себе. Уже после первого укола почувствовала, как мутится сознание. Слишком быстро впитывается яд во рту.
Боясь, что не успею - прильнула к губам Влада. Живи, мой любимый! И будь счастлив со своей Анной.
* * *
Я очнулся от гула вертолета. Нащупал пластырь у себя на щеке. Голова Галки лежала у меня на коленях. Глаза закатились. На подбородке кровь.
Моя. Я сразу по легкости в теле понял, что она успела отсосать яд из раны на щеке. Вынул у нее из бедра шприц. Тронул пальцем ее шею.
Жива! Что же я сижу? Надо же ее быстрее нести к вертолету! Там ей помогут.
Поднял ее легенькое тельце и на негнущихся ногах сделал несколько шагов. Увидел бегущих санитаров с носилками.
Когда они уложили ее в вертолете, я наклонился над побледневшим лицом подарившей мне жизнь Золушки и нежно поцеловал ее в губы. Заметил, как дрогнули ее ресницы.
Единственно, о чем я думал – как вернуть жизнь этому милому, хрупкому созданию?
* * *
Первое, о чем я подумала, когда очнулась в палате - это был сон, или Влад на самом деле целовал меня?
Когда повернула голову и увидела огромный букет полевых цветов – поняла, что это был не сон.
Это была моя новая жизнь.