Возьми гвозди

      
       Небольшой участок земли с одноэтажным домом был огорожен покосившимся забором. Подгнившие столбы кое-как держали сколоченные серые доски. Под натиском дождей, ветра и времени заваленный в некоторых местах дугой, забор уступал часть ранее охраняемого пространства. Внутри этого участка стоял дом – кирпичное основание и деревянные стены, крыша, покрытая волнистым шифером. Все это было наследством – материальным довеском к смерти. Принять его сразу не было никакой возможности. Запущенное из-за болезни прежней обладательницы, хозяйство находилось в упадке. После ее ухода из жизни, дом полгода стоял с заколоченными ставнями и запертой дверью, под присмотром соседей. Все требовало ремонта, и если не скоротечного и полномасштабного, то неторопливого и постепенного. Второй вариант для семьи, что въехала в это жилище и находилась в нем уже почти неделю, был предпочтительнее.
        Довольно прохладный, с дождями, первый месяц лета заканчивался ясными солнечными днями. Наступило долгожданное тепло.
        Глава семьи Андрей, его жена Тамара и их дочка Люба осваивали новообретенное состояние и чувствовали себя центром, окруженным прозрачным воздухом, наполненным смешанными запахами степи, и казалось, что где-то там, у горизонта, он уплотнялся, становясь основанием небесного купола. На севере, за деревней, начинался лес, и маленькая извилистая речка синей окантовкой лежала у его края.
       Самая младшая уединилась в зарослях сорняка, в углу запущенного сада, где одичавший укроп рос с репьем и лебедой. Здесь обитали престранные создания, перепрыгивающие со стебля на стебель, переползающие с листа на лист.  Кузнечики. Богомолы. Сверчки. Золотистых, черных, пестрых жуков, вообще, было несчетное количество. Они появлялись из тени, из-под листа и медленно передвигались, удаляясь восвояси. Паук на длинных ножках с трепещущим овальным тельцем плел сети, такие ненадежные для ветра, человека и кукол. Кукол, которым Люба устроила в этих зарослях дом из тряпок и картонок.
       Сквозь колышущиеся от легкого ветерка стебли травы Люба увидела свою маму, вытряхивающую на крыльце лоскутное одеяло. И маленькая девочка сразу поняла, что дело дошло до сундука. В первый же день, этот большой, необычный ящик вызвал у нее интерес. Ее охватили смешанные чувства, выражавшиеся в том, что ей одновременно хотелось узнать, что там внутри, но этот самый старинный предмет и настораживал. Железные, кованые углы, петли, две ручки по бокам вызывали у нее легкое чувство трепета, и на них постоянно останавливался детский взгляд.
       - Что это? – спросила тогда она у мамы, указывая на эту крестьянскую мебель.
       - Это сундук. В нем твоя бабушка и прабабушка хранили вещи, одежду, свои маленькие ценности. Это как шкаф. Старинный деревенский шкаф. Только вещи в нем не висят и не разложены по полочкам, а аккуратно складываются, - постаралась объяснить мама, тщательно подбирая слова.
       - А можно посмотреть что там? – попросила дочь.
       - Мне сейчас некогда этим заниматься. Других дел полно, - сказала она.
       - Ну, мамочка, хоть одним глазиком, - Люба вцепилась в ее руку.
       - Хорошо. Мы заглянем в него. Но разбирать сейчас я его не буду, - согласилась мама. 
       Она подошла к сундуку. Дочка остановилась в двух шагах от нее. Мама приподняла крышку, петли скрипнули, и изнутри вышел тяжелый затхлый воздух, словно выдох старого больного человека. Первое, что увидели они, было лоскутное одеяло. Мама отвернула его край и заглянула вглубь сундука.
       - Бабушкины вещи, - произнесла она, сказав это в большей мере самой себе, и опустила крышку.
       - А можно мне погулять? – спросила девочка, поняв, что на этом сегодняшний осмотр закончен.
       - Только не садись на голую землю. Возьми на веранде старое зимнее пальто, - сказала мама.
       И вот теперь, сидя в зарослях сорняка, Люба увидела, как мама на крыльце вытряхивает то самое лоскутное одеяло. А это означало лишь одно, что дело все-таки дошло до сундука. Любопытство вернулось с новой силой. Девочка оставила свое укромное место и подбежала к маме.
       - Мама, мама, а что там, в сундуке? – с нетерпением скороговоркой проговорила она.
       - Старые вещи, - с грустью прозвучал ответ. Лица женщины коснулась скорбь. Перебирать вещи умершего родного человека было для нее тяжелым трудом.
       - А можно мне посмотреть? - настаивала дочь.
       - Там нет ничего интересного.
       Повесив лоскутное одеяло на перила веранды, мама вошла в дом, вернувшись к сундуку. Девочка последовала за ней, соблюдая дистанцию так, чтобы не мешать. Она хорошо чувствовала настроение своей мамы и понимала как надо вести себя сейчас. Люба отошла в сторонку, ближе к окну, и стала наблюдать, как извлекаются из внутренности сундука вещи. Темно-коричневое платье с белым воротником, еще одно синее с большими красивыми стеклянными пуговицами, шерстяные и тканные расписные платки с петухами и пышными цветами, еще что-то из одежды, все это мама осторожно доставала и складывала на табурете. Когда выросшая из былых нарядов гора стала грозить опрокинуться и упасть на пол, мама нашла для вещей новое место на диване. Люба стояла поодаль и ждала чего-то необычного, какую-то маленькую тайну, которую обязательно должен был хранить этот сундук.
       И вот на свет появились две старинных книги и вещичка из дерева, которая сразу привлекла внимание девочки.
       - Мама, что это? – не выдержала Люба.
       - Что? А это? - обернулась к ней мама. – Распятие.
       - Можно мне посмотреть?
       - Возьми. Только осторожней, - она отдала ей деревянный крест с распятым на нем Христом.
       Находка полностью поглотила внимание девочки. Сундук больше не интересовал ее, в одно мгновение превратившись в обычный предмет незатейливого интерьера деревенского дома. 
       На веранде Люба вдруг обнаружила, что фигурка своей верхней частью, а именно руками, отделилась от перекладины. Рассыпались ржавые гвозди. И она решила обратиться к папе. По гулким звукам удара молотка легко было определить, где он. Девочка обошла дом и обнаружила его, поправляющим забор на задней части двора.
       - А, доча, что там у тебя? – поинтересовался папа, оторвавшись от работы.
       - Вот мама нашла в сундуке, - Люба протянула ему распятие.
       Он принял его, покрутил в руке, рассматривая со всех сторон. Распятие полностью укладывалось в широкой мужской ладони. Вернул дочери.
       - Возьми гвозди. Там на веранде. В жестяной коробочке. Маленькие гвозди, - сказал папа. – Здесь нужны маленькие гвозди.
       Но вместо веранды девочка направилась к своему месту игры, где в бурьяне прыгали кузнечики и без присмотра лежали ее игрушки.
       Время подходило к ужину, когда родители, оставив свои дела, кинулись искать свою дочь. И не сразу нашли ее уголок, скрытый от утративших детскую прозорливость глаз взрослых. Девочка спала, свернувшись калачиком на старом зимнем пальто. А в руках она держала завернутую в тряпочку деревянную фигурку. Крест лежал в стороне.
       - Умаялась. Надо в дом ее перенести, - сказала мама.
       - А вот и распятие. Надо гвоздиками опять аккуратно прибить, - произнес папа.
       - Разве ты не видишь?
       - Что? 
       - Она Его сняла с креста.
                1994 г.