Российское научно-исследовательское судно «Академик Борис Петров» уже более пяти месяцев бороздило просторы Тихого океана вдали от морских путей. Горизонт был чист, как совесть девственницы под венцом. И вдруг.
— Вижу дым! — раздался крик с мостика.
Действительно, в бинокль можно было разглядеть тонкую струйку дыма, вертикально поднимавшуюся вверх и почти незаметную на фоне бледно-голубого неба.
Судно слегка изменило курс и вскоре приблизился к островку, настолько крохотному, что его и не найти на школьных картах. А на берегу. На берегу, все высыпавшие на палубу увидели крохотную человеческую фигурку, выплясывающую Танец Радости.
— Стоп машина! Шлюпку на воду!
Нос шлюпки уткнулся в белоснежный коралловый песок и команда спасателей сошла на берег. Абориген выглядел удручающе: выкрашенное почти до черноты палящими лучами тропического солнца изможденное тело, чресла прикрыты истлевшими обрывками ткани, давно нечесаная копна волос на голове и спутанная до пояса борода неопределенного цвета.
Боцман Петрович, морской волк и главный полиглот судна, выступил вперед:
— Do You speak English?
Несчастный отрицательно замотал головой.
— Sprechen Sie Deutsch?
В ответ снова отрицательное мотание копной волос.
— Parlez-vous francais? — не терял надежды Петрович.
Тщетно.
— Петрович, — вмешался один из матросов, — да он ни фига не понимает. Похоже — бамбук. Из местных.
И тут.
— Братцы! Свои! Родные! — Вниз по бороде, перебирая быстрыми лапками, маленьким паучком скатилась слезинка.
— Глядите, никак наш?
— Ваш, братцы, ваш! Пятнадцать лет на этом клочке суши. Думал и помру здесь. А тут свои, родные. Ну, расскажите, что нового на Родине? Алла Борисовна все еще поет? И за мальчиками молодыми все так же бегает?