ОТЦОВСКИЙ НАКАЗ
Как-то ранним весенним утром проснулся старик и, задумавшись о скоротечности жизни человеческой, решил преподнести своим трем сыновьям очередной урок отцовской мудрости. А что тут особенного? Положено так. Кому, как не отцу сынов своих уму-разуму поучить? Неторопливо поднявшись с лежанки, он велел накрыть праздничный стол и позвал сыновей под очи свои. Сыновья у старика были послушные, не чета нынешней молодежи, а потому ждать себя долго не заставили. Вошли они в избу, поклонились степенно батюшке и сели на широкой лавке плечом к плечу.
- Вот, что, дети мои, - шумно вздохнул отец, - не вечен я, и чую, что не за горой смертный час мой. Вот. А потому, хочу я дать вам сегодня свой строгий отцовский наказ. Живите дружно и помните, что по отдельности каждого из вас победить можно, а вместе никогда. Вот. Не я это придумал. Это мудрость житейская да многовековая. Меня так родители учили, и я вас так научу. Один, как говорится, в поле не воин, но и не это самое главное. Соль моего наказа в другом. А чтоб яснее вам было, чего я хочу, поясню слова свои примером практическим.
Старик дал каждому из сыновей по сухой веточке и велел сломать её поскорей. Сыновья велению тому охотно подчинились и в мгновение ока три веточки хрустнули в натруженных ладонях. Отец удовлетворенно хмыкнул, достал из-под лавки веник и подал его старшему сыну – Федору. Ломай, дескать. Федор схватил веник да давай его терзать: и так гнет, и эдак. Руками не получается, так тут же колено в ход пошло. Вспотел весь, а толку ни малейшего. Не поддается веник. Утомился мужик, развел руками, не смог, мол, и отдает веник среднему брату – Семену.
Теперь Семену пришел черед маяться. Жилы на лбу его вздулись, шея гляди того лопнет, пот частой капелью на пол дубовый падает, а толку, опять же, пшик и более того. Через некоторое время и Семен удрученно заморгал выгоревшими на солнце ресницами да передал многострадальный веник младшему брату своему – Ване. Теперь, стало быть, ты испробуй затею из отцовского примера.
Иван поднатужился слегка, крякнул во всё горло, и веник, жалобно хрустнув, вмиг потерял всю свою практическую ценность. Сломался напополам, стало быть.
Отец прищурился, почесал за левым ухом, взял в руки всё то, что недавно называлось веником, покачал головой, вздохнул, конечно же, и молвил своё мудрое слово:
- Вот, дети мои, вы в очередной раз убедились, что Ванька у нас дурак, и за ним глаз да глаз нужен. А теперь, ты, Федор, и ты, Семен, садитесь к столу праздничному, ты ж, Ваня иди да очисти от навоза хлев, который я три года, ради такого случая, не чистил. А решишь передохнуть от труда тяжкого, так непременно вспомни, как третьего дня загнал тебя на березу трехгодовалый бык и сидел ты на той березе до тех пор, пока не пошел к ней Федор да не лишил жизни одним ударом кулака взбесившуюся скотину. Вот. Потом вспомни, как намедни в престольный праздник взял ты оглоблю и пошел ею гонять народ по деревне. И гонял ты его до тех пор, пока не вышел из избы Семен и не швырнул тебя вместе с оглоблей за двухметровый плетень. Вот. Ну, а почистишь хлев, сходи в березовую рощу и наломай там веток для нового веника, потому как из-за дурости твоей матери теперь избу подмести нечем. Всё. Иди.
Когда дверь за младшим сыном затворилась, отец поднял чарку вина зеленого и сказал сыновьям своим:
- Давайте, выпьем дети мои за ваше уважение к старшим, за сохранность домашнего имущества и, ради Бога, следите за Ванькой, потому как сами видели, что с такой головой при его силе тяжело ему по жизни идти… Берегите его…
-