На одном из островов моей памяти стоит дедушкин дом...
Начинался июнь, летние каникулы. Мы с мамой плыли по Волге в Рыбную Слободу. Двухпалубный белый пароход плавно разрезал гладь реки. Из огромной трубы валил густой дым. Гудок у парохода был надрывно простуженный, за длинным протяжным "У-у-ух!" следовали короткие "Ох,ох,ох!" и мне становилось жалко эту свежевыкрашенную машину,как больного старика.
В общем классе было душно и шумно от работающего двигателя. Мы плыли всю ночь. Вода за бортом была черной, небо тоже, а звезды и месяц напоминали декорации сказочных спектаклей. Укутавшись в теплую шаль, я уснула на коленях у мамы. Мне снился дом на Тринадцатой Союзной, который снимала наша семья. Была ранняя весна, таял снег. Окно комнаты выходило во двор. В половодье, когда снег превращался в воду, дом напоминал лодку. Так как фундамента в нем не имелось, вода, прибывая, за ночь поднималась до уровня кровати, на которой мы спали. Поэтому мы выходили на улицу вместо двери прямо через окно, перекинув доску с кровати на подоконник.
Пристань показалась рано утром. Нас встречала бабушка. Собрав многочисленные узлы и сумки, мы по деревянному трапу сошли на берег Камы. Втроем не спеша поднялись в гору и свернули на улицу Профсоюзную. У ворот стоял дедушка - высокий, широкоплечий, с седой, аккуратной бородкой. Он поздоровался с нами, помог внести вещи и усадил за стол. Бабушка засуетилась у печки, доставая ухватом чугунки с обедом, а мама выкладывала на стол гостинцы: кухонную утварь и продукты - крупу, хлеб, кульки с конфетами и печеньем.
От самовара веяло теплом. Он так добросовестно был начищен, что отражал мое улыбающееся лицо и белые банты в волосах. На самоваре стоял медный заварной чайник. На тарелке красовались уже нарезанные хозяйкины пироги с зеленым луком и творогом. Бабушка водрузила на стол сковороду с жаренными шампиньонами и чугунок с картошкой в топленом молоке. И,как всегда, сказала:
-Кушайте, гости дорогие, что Бог послал.
И была в этом чистая правда. Например, шампиньоны на косогоре у бани появились неожиданно в одну из теплых дождливых июньских ночей. Белоголовые красавцы выскочили на тропинке сквозь трещины в земле. С тех пор бабушка поливала их из лейки, как цветы, а дедушка посмеивался:"Ну,Анна, опять себе работу нашла".
За столом текла неторопливая беседа с тостами, шутками-прибаутками, воспоминаниями из маминого детства. Мирно спали, свернувшись калачиками, кот и кошка. И, как бы обидевшись на них за невнимание, водил слева направо зелеными зрачками полосатый кот на металлических ходиках с гирями.
Садилось солнце, освещая родные лица. Из открытого окна пахло влажной землей, смородиновым листом и отцветающей сиренью. С пристани доносились гудки плывших по Каме судов...
Людмила Уфимцева, Здание из красного кирпича, док. повесть, стр. 16