Сорога-сплетница

Павел Черкашин
СОРОГА-СПЛЕТНИЦА

(хантыйская сказка)

В стародавние времена жила-была в могучей полноводной реке Ас, которую люди теперь Обью называют, рыба сорога.
Как-то раз по весне, по большой воде заплыла она по протоке в большой сор. Очень ей понравилась здешняя подводная жизнь! Да и как не нравиться: каждый новый день был по-своему необычен, интересен, что-нибудь да новое приносил.
Плавала сорога по всей длине и по всей ширине огромного, прогретого высоким жарким солнышком сора и радовалась сытой безмятежной жизни. Да и как не радоваться, если лакомой еды с избытком. Как завидит комара-пискуна, присевшего на поверхность воды передохнуть, тут же заглотит его и спокойно дальше плывёт. Углядит ли незадачливого барахтающегося жирного паута, упавшего в воду и замочившего крылышки, – тоже слопает. Червяка ли в илистом дне заприметит – и им не побрезгует. А чего тут брезговать? Для сороги червяк – первейшее лакомство. Большой, питательный, сочный!
Долго ли, коротко ли так поживала сорога в полюбившемся ей месте, нам неведомо. Но вот однажды, видать, с полуденной скуки, ей в голову пришла совершенно неожиданная мысль, которую она в задумчивости даже пробормотала вслух:
– А не прогуляться ли мне до соровой протоки, что выходит в родную реку Ас? Давненько я там не была, очень хочется посмотреть, что там новенького случилось, пока я тут живу.
Недолго думая, вильнула любопытная сорога хвостом и отправилась в своё путешествие до протоки.
Долго ли, коротко ли плыла наша водная путешественница – одному Отцу Небесному ведомо, нам лишь известно, что, доплыв до истока протоки, наткнулась она на прочный рыбацкий запор, которым от края до края протоки был перегорожен весь сор. Потыкалась головой туда-сюда – ни малейшей лазейки нет. Нет из сора выхода в вольные воды реки Ас!
Огорчилась сорога такому обстоятельству, вздохнула опечаленно, пузыри воздуха наружу пустив, и воскликнула в отчаянии:
– Кай-Кай! Да ведь так нас теперь всех здесь выловят, всех до одной из соровой воды повытаскивают! Что же нам бедолагам делать? Как верной гибели избежать?
Причитала-причитала, думала-думала и придумала!
– Поплыву-ка я сейчас обратно с печальной вестью да всех наших подводных обитателей предупрежу о беде нежданной-негаданной. Может быть, все вместе мы крепко подумаем и найдём решение, как же нам из этого закрытого сора в вольные воды реки Ас выбраться, хантам на съедение не достаться.
Рассудив так, сорога чуть-чуть успокоилась и тут же похвалила себя, вильнув хвостом:
– Кай! Какая я умная да догадливая! А теперь ещё одно доброе дело сделаю: предупрежу всех соседей об опасности.
Поплыла она обратно вдоль берега сора и до каждой рыбы донесла недобрую весть о рыбацком запоре. Испугались водные жители, переполошились не на шутку, узнав от сороги о коварной ловушке людей, и
стали собираться на великий соровой сход.
Неспешно, переваливаясь с боку на бок, подплыли упитанные нельмы, муксуны, щёкуры, следом за ними поспешили сноровистые сырки и пыжьяны, чуть быстрее подошли к условленному месту стремительные зубастые щуки, за ними – жирные язи да караси, колючие окуни и ерши, а уж после всех подоспели щуплые костистые чебаки.
Все они приплыли, не на шутку встревоженные недоброй вестью, которую разнесла на весь сор сорога, собрались, чтобы подробно всё обсудить и решить общим сходом, каким образом попытаться им избежать плачевной участи и выйти из закрытого сора в вольные воды реки Ас.
Тут выплыла сорога перед собравшейся огромной рыбной толпой и взволнованно произнесла:
– Уважаемые мои соседи! Как вы уже знаете, наш сор, богатый всякой полезной растительностью и вкусными червяками да моллюсками, которые служат для нас сытной едой, ханты перегородили у выхода в протоку крепким запором. Кто-то из вас, может быть, думает, что большой беды в этом нет, просто не следует приближаться к хитрой ловушке и преспокойно жить дальше. Но это ошибка!
Приближается осень. Вы, наверно, сами заметили, что воды уже сейчас стало меньше, а в скором времени она и вовсе стремительно пойдёт на убыль, и наш сор окончательно высохнет. А мы невольно опять станем лёгкой добычей для рыбаков.
Моё мнение таково: пока ещё есть время, нам всем надо плыть к запору, вырыть хвостами проход снизу и сразу выходить по протоке в вольные воды реки.
– Да, да, верно ты, сорога, говоришь! Мы думаем точно так же, – почти в один голос ответили ей разные рыбы. – Скорее, братья и сёстры! Не будем медлить!
И тут же многочисленные косяки соровых жителей дружно рванули в сторону протоки.
Подплыли они туда и видят: действительно ханты перегородили их сор огромным прочным запором. Устремились рыбы ко дну и изо всех сил принялись своими хвостами отгребать песок и ил у нижних заграждений запора. И до того они расстарались, что всю воду вокруг замутили. Набился потревоженный песок рыбам в нежные жабры, частички ила глаза залепили. Трудно стало соровым жителям дышать, заметались они в панике во взбаламученной ими же воде да сослепу всем скопом заплыли в прочные гимги, которые находились по обеим сторонам запора.
Так и попали вскоре в руки опытных рыбаков ханты.
А хитрая сорога не участвовала во всеобщих стараниях рыб на пути к желанной свободе, всё это время она находилась на безопасном расстоянии и лишь внимательно наблюдала со стороны за происходящими у запора событиями.
Как только вся грязь, поднятая косяками рыб, наконец, осела обратно на дно протоки, сорога пригляделась к заграждению, увидела в нём небольшое отверстие, обрадовалась удаче, нырнула в него и благополучно выплыла на вольный речной простор.
С той самой поры невзлюбили сорогу все речные рыбы, стали относиться к ней с большим презрением и прозвали сорогой-сплетницей. От такой, как ей самой казалось, незаслуженной обиды долго-долго плакала сорога, оттого её глаза покраснели и навсегда остались такими. А Небесный Отец Торум, который всё видит и всё знает, в наказание за её скверный поступок лишил мясо сороги всякого вкуса.
Поэтому с тех пор и до наших дней все ханты, которые живут на берегах Оби, даже в скудные года очень редко употребляют эту рыбу в пищу.


25 августа 2007 года
Ханты-Мансийск


Перевод с хантыйского Владимира ЕНОВА,
авторизованная литературная обработка Павла ЧЕРКАШИНА