Владимир Кунин - бывший военный летчик, шофер ленинградского такси, артист цирка, журналист, писатель, киносценарист, автор тридцати художественных фильмов. Самые известные - "Хроника пикирующего бомбардировщика", "Старшина", "Разрешите взлет!", "Интердевочка", "Ребро Адама". Его киноповесть "Интердевочка" была издана в десятках стран мира.
СЕМЬ МЕСЯЦЕВ «НА ДНЕ»
«Проституция в СССР. Кремль зажигает красный фонарь. Советская книга рассказывает о том, как система становится сутенером" - под таким заголовком самая скандальная мюнхенская газета "Абендцайтунг" опубликовала в октябре 1989 года интервью с ленинградским писателем Владимиром Куниным, автором "Интердевочки".
Впервые повесть была опубликована в журнале "Аврора", после чего его тираж подскочил с 200 тысяч до 500. Редакция была завалена мешками писем. Мнения читателей полярно разделились. Одни хвалили писателя за то, что он впервые поднял тему, которая усиленно замалчивалась. Вторые призывали подвергнуть Кунина остракизму: как он посмел оболгать советскую женщину! Из ленинградской милиции ушла в ЦК партии "телега", в которой генералы требовали запретить книгу и сжечь весь тираж. В это время на "Мосфильме" режиссер Петр Тодоровский приступал к съемкам картины "Интердевочка"...
- Валютная проституция - это профессия риска, - сказал Владимир Кунин. (Мы встретились с писателем в Беэр-Шеве, в квартире его друзей.) - Их преследует милиция, их избивают клиенты и сутенеры. По статистике ежедневно в Советском Союзе убивают пять-шесть валютных проституток.
- Как вы вошли в этот мир?
- Я взял самые роскошные бумажки на бланках Союза писателей и Союза кинематографистов, к которым я принадлежал, и направил их на имя генералитета ленинградской и московской милиции с просьбой "разрешить лауреату Государственной премии, лауреату премии Ленинского комсомола прикоснуться к этой теме об уродливости нашей жизни".
Я был направлен в гостиницу "Прибалтийская" - самую фешенебельную в Ленинграде - в группу захвата, так называемую спецслужбу. Она не имеет никакого отношения к КГБ и, более того, находится в дикой конфронтации с ним. В спецслужбе работают мальчики, закончившие самые разные институты - это может быть исторический факультет университета, иняз, техноложка. Они все - либо инженеры, либо кандидаты наук.
Как попадают в спецслужбу? Объясню.
Что такое инженер? 160 рублей (по индексу цен восемьдесят шестого года!), двое детей уже на пятом курсе, жрать нечего, и вот им предлагают вступить в партию и пойти в спецслужбу. И мальчики становятся сотрудниками угрозыска, где зарплата сразу начинается с двухсот двадцати. Естественно, это "элита" милиции.
Что такое третий отдел уголовного розыска? Это защита имущества и прав иностранцев, прибывающих в Советский Союз. При всех валютных гостиницах существует такая группа в пять-шесть человек. Естественно, она борется и с проституцией и с валютчиками. Трагизм ситуации этих милиционеров, влачащих, в общем, жалкое материальное существование, в том, что они спасают для мерзейшего государства валюту, которая потом тратится членами правительства или их детьми для выезда на "сафари" в Африку и другие развлечения.
Часть из этих мальчиков спивается, несмотря на всю свою интеллигентность - не выдерживают. Часть остаются нормальными людьми, подставляют головы под пули рэкетиров.
Они хорошо одеты, владеют языками: а Москве - английским, французским, немецким, в Ленинграде - шведским, финским - специфика региона. Кстати, на этих языках разговаривают и профессиональные проститутки.
- Валютные проститутки "приписаны" к определенным отелям?
- Да, при каждом - группа из тридцати - тридцати пяти человек. И храни вас господь перейти работать из одной гостиницы в другую. Во-первых, вам нужны рекомендации. В валютной проституции - та же уродливая советская модель блатмейстерства, рекомендательных писем. Если же вы, работая, скажем, в "Прибалтийской", решили перейти в "Асторию" без какой бы то ни было поддержки и рекомендации, "профсоюз" проституток "Астории" предупредит по-хорошему. Но если вы не послушали, вас однажды заведут в общественную уборную этой же гостиницы и разобьют физиономию о фаянсовый унитаз, после чего вам наложат тридцать-сорок швов, и вы уже никогда не сможете работать проституткой.
Конвенция соблюдается самым тщательным и серьезным образом и охраняется каждой проституткой по месту своей работы.
- Итак, вы внедрились в "Прибалтийскую"...
-..и проработал три с половиной месяца в составе спецслужбы. Я был на обысках, на перестрелках, в тюрьмах, на захватах. Сидел вечерами на допросах, когда проституток приводили в комнату спецслужбы - они уже здоровались со мной издалека. Потому что я был единственным пожилым человеком среди этих двадцатипяти-тридцатилетних мальчиков.
Среди проституток создалась, как они сами говорят, "параша" (в переводе с блатного - легенда), что вот этот "седой" - не больше не меньше, чем генерал КГБ из Москвы, который приехал проверять работу Ленинградской спецслужбы. Они то и дело апеллировали ко мне: "Владимир Владимирович! Посмотрите, как он со мной разговаривает".
- А вы?
- Все три месяца я промолчал. У меня был диктофон в кобуре под мышкой - замечательный полицейский американский диктофон, который срабатывал на звук голоса, включался и выключался автоматически.
- Но вы узнали правду "одной стороны"...
- И после этого перешел по ту сторону баррикад. Я сказал ребятам: "Наверняка и у проституток есть своя правда и свои претензии к вам, и я хочу знать их. Прощайте, я ухожу к проституткам". - "Они вас не примут..." - "Примут..." И тогда мне рассказали, что проститутки подозревают во мне генерала госбезопасности.
- Вас это не остановило?
- Нет. По уголовным делам и картотеке я отобрал трех самых страшных проституток - самых жадных, хищных и умных, а это племя не дур, прямо скажем.
Я позвонил одной из них и ляпнулся физиономией в стену. Не хватило сообразительности у старого дурака, я звонил ей в одиннадцать часов, а она же работала до пяти утра, отсыпалась.
Когда я назвал себя, услышал в ответ хриплый, сонный, густой мат и короткие гудки. Я набрал номер снова и сказал: "Если ты еще раз,Света, бросишь трубку, я подыму твое уголовное дело в Выборгском районном суде, я знаю, что ты откупилась взяткой в пять тысяч от судьи и не попала на скамью подсудимых. Я подыму это дело, и ты у меня загремишь в лагеря".
Иначе я не мог - она бы снова бросила трубку.
Я взял с собой на встречу все свои книжки и удостоверения Союза кинематографистов и Союза писателен. Я собрал на себя такое "досье", чтобы она поверила, что я литератор и не работаю ни в милиции, ни в "комитете".
Мы встретились в два часа дня. Она вышла разодетая как индеец, вся в боевых перьях, и сказала: "Разговор у нас будет, наверно, долгий, а мне потом ведь на работу..."
Я привез ее в Дом творчества кинематографистов. Моя бутылка коньяка, выставленная на стол, чтобы разговорить собеседницу, осталась нетронутой -они не пьют. Я сказал ей: "Правду милиции я узнал, теперь хочу узнать вашу правду, помогите мне, станьте моими соавторами. Вот у меня есть еще две фамилии, ты можешь меня вывести на этих девочек?" - "Да, - сказала она, - конечно".
И я стал другом дома лучших ленинградских проституток. Я бывал в церкви на крестинах их детей, я участвовал в их семейных торжествах, которые выливались обычно в слезливо-сентиментальные посиделки. Без этого боевого грима, в каких-то затруханных джинсиках и тапочках они ничем не отличались от продавщиц магазина "Овощи-фрукты", разве что курили дорогие "Мальборо"и щелкали зажигалкой "Ронсон", а на руке красовался "Роллекс" - часы, которым тогда цены не было в Союзе.
Зато вечером это были светские львицы, умные, хищные, страшные. Я знал почти всю их западную клиентуру и мальчиков-котов, которых они содержат и безумно любят, - милых и хищных мальчиков, студентов четвертых- пятых курсов инстиутов, университетов...
Когда я спрашивал проституток: "У тебя бывает два-три клиента в ночь, скажи, ты беременеешь?" - "Нет, никогда! Ни от одного! Да, конечно, я ему устраиваю такой МХАТ, такой французский театр, что ему кажется, что я погибаю от страсти. На самом деле это работа...Зато от своего мальчишки я "залетаю" чуть ли не каждый месяц».
- Валютные проститутки работают на КГБ?
- На КГБ работают примерно полтора-два процента валютных проституток, особо обученных. Остальные - информаторы милиции. Любая кража, любое убийство - допросы начинают с проституток, они знают все. Но сотрудничать с милицией не могут – лишатся места в гостинице.
- Героиня "Интердевочки" Таня Зайцева - собирательный образ?
- Нет. Это реальный человек. Она сейчас живет а Англии, замужем, у нее двое детей, частенько приезжает в Союз и продолжает заниматься проституцией, хотя и очень состоятельная женщина. По-видимому, это неистребимо.
- А другие?
- Регулярно получаю к Новому году, Первому и Девятому мая открытки из Стокгольма, Лондона, Буэнос-Айреса.
- Они хорошо устроились...
- Определенный процент – да. Выходят замуж за иностранцев, но все равно остаются проститутками. По статистике, восемьдесят процентов разводятся, пятнадцать-восемнадцать остаются верными женами.
Кто женится на проститутках? Шведы под кличкой «лесорубы», которые увозят их черт знает куда, девочки и Стокгольма не видят, живут на хуторах...
Разводятся. Некоторые начинают пить. Работают в стрип-шоу, в порно¬фильмах, во всех местах, где требуется голое тело и мгновенное соитие.
- Последнее время в СНГ - из-за повышения цен - изменились и тарифы валютных проституток. А их жизнь?
- Безусловно. Сегодня проститутки - хозяева жизни, они нанимают рекетиров, чтобы те защищали их. В стране - свободное обращение валюты. Валютная проститутка свободно ездит по миру - покупает шмотки, фарцует в Союзе. Сейчас валютная проститутка - это хороший бизнесмен.
- Валютных проституток не водят в "высокие кабинеты"?
- Нет, они специализируются только по иностранцам. "Высокие кабинеты" пользуются услугами совершенно других женщин, содержащихся за счет этих учреждений. Они получают за свои услуги квартиры, очередь на машины, устройство мужа на престижную работу и так далее.
- Как становятся валютными проститутками?
- Схема проста. Из Вологды в Ленинград приезжает девочка учиться. Живет в общежитии и вдруг видит, что ее подруга по комнате Маня приходит в новых сапогах, о которых она и мечтать не может. Получила от иностранца.
Так вот, у Мани есть сапоги, добытые, прямо скажем, легким способом,
ну, подумаешь, дефлорировали, эка важность. Противно первые три раза, потом - нормально. "Маня, а у твоего иностранца есть друг?"
И вот, начиная с копеечной проституции, наиболее хваткие и сильные девочки проходят естественный отбор, поднимаясь к заветной цели - "сто долларов за удар", как они говорят.
Валютная проститутка - это эпицентр преступности. Валютчики, рэкетиры, коты... Проститутки довольно беззащитны в этой ситуации - их угнетает государство, их угнетает преступная мафия.
- Государство изымает у них валюту?
- По закону обыск запрещен без санкции прокурора. Да и не найдете вы валюту в сумочке проститутки. Она скручивает доллары трубочкой, запихивает в презерватив и использует как "тампакс". Когда идут облавы (только раз-два в месяц из-за нехватки бензина и транспорта), два автобуса везут проституток прямиком на гинекологический осмотр, где из них вытаскивают валюту. Если облава проходит, скажем, в "Астории", я ручаюсь, что из проституток вынут в среднем по полторы тысячи долларов. Все зависит от времени суток - времени накопления.
Сейчас облавы прекратились. Восемьдесят восьмая статья (о валютных махинациях) вычеркивается, а суды уже полтора года не принимают в производство эти дела.
- Побывав "на дне", вы собрали десятки историй. Какая-нибудь из них ударила вас в сердце?
- Многие. Но одна - особенно. О том, как лучшая ленинградская проститутка, превосходно владеющая английским, немецким и финском языками, жадная, деловитая, которая своего не упустит, собрала семьдесят две тысячи финских марок и семьдесят из них заплатила финну, чтобы он фиктивно женился на ней и вывез на Запад.
Она приехала с ним и со своим ребенком (от другого мужчины) в Хельсинки, присмотрелась - а парень-то в общем ничего. И начали они нормально, нефиктивно жить. Прошло несколько месяцев.
Однажды сотрудники советского посольства в Хельсинки услышали, как в ворота кто-то страшно барабанит. Храбрые дипломаты государства российского бросились к экранам мониторов и увидели на экранах прекрасно одетую женщину - явно "под газом". Она размахивала советским паспортом и требовала политического убежища.
Ворота раздвинулись, женщина влетела в приемную, рухнула перед дежурным на колени и закричала: "Я советская гражданка! И я требую, чтобы меня, как Владимира Ильича Ленина, запломбировали бы в вагон и отправили в Петроград". А был восемьдесят седьмой год.
Ее спросили: "Что произошло?" - "Он мне выпить не дает", - сказала она про своего мужа. Наверное, впервые в истории советской дипломатии что-то было решено мгновенно. И ее отправили в СССР. А ребенок остался у этого финна.
И вот сейчас девяносто второй год, она пять лет ходит по всем инстанциям, стала старухой от горя, но ее не выпускают за границу. А ребенок забыл, как выглядит мама, потому что он очень любит этого финна, усыновившего его. Вот вам история, казалось бы, начинавшаяся так смешно, правда? - а закончившаяся так трагично... Ну что вам сказать еще? Я написал лишь десятую часть из того, что я знаю о страшном, чудовищном мире профессиональных валютных проституток.
Еще одно интервью, которое я взяла у Владимира Кунина в том же 1992-м году:
СКАЗКА ДЛЯ ОТЪЕЗЖАЮЩИХ
Как-то я приехал к своему приятелю Илье Хаиту - шиномонтажнику при кооперативном гараже - перебортовать колесо. Он спросил, есть ли у меня время. Я ответил: да. Он переоделся, и мы поехали
в яхт-клуб.
...Я увидел огромный корабль, стоящий на стапелях - семнадцать метров длиной и почти четыре - шириной, образца тридцать седьмого года, сгнивший. И выяснилось, что приятель мой купил этот корабль и собирается плыть на нем в Израиль, там продать и на вырученные деньги начать зажиточную жизнь, корабль-то "ретро" - красное дерево, наверняка стоит дороже, чем любой современный.
Он вбухал в корабль все деньги, отреставрировал, спустил на воду, а тот -затонул...
Приятель мой до сих пор в Ленинграде, - сказал Владимир Кунин.
- И что дальше было с кораблем? - заинтригованно спросила я.
- В тот день, взобравшись на пятиметровую высоту, я встал на палубе, с опаской посмотрел на прогнивший пол и сказал: "Илюха, по-моему, из всего этого можно сделать грандиозное кино". После чего я сел за яхтенные учебники, перезнакомился со всеми яхтсменами-международниками, достал совершенно секретные карты и лоции для служебного пользования, проложил по ним маршрут Одесса - Хайфа и начал писать авантюрный роман, который назвал "Иванов и Рабинович, или "Ай гоу ту Хайфа!.." Там много и смешных, и трагических вещей. Я попробовал осмыслить эмиграцию с точки зрения двух, прямо скажем, не большого ума и интеллигентности людей - моих героев. Один из них (Арон Рабинович) - шиномонтажник, второй (Василий Иванов) - нормальный ворюга, который работал при магазине строительных материалов. Познакомились и подружились в тюрьме, куда один попал за драку, когда ему сказали "жидовская морда", а второго просто посадили за то, что он слишком вольно обращался с государственным имуществом. Вася Иванов жутко хотел уехать в Израиль, а Арон Рабинович говорил, что никогда туда не поедет. Но когда их не приняли на работу в пяти местах, одного - потому что он судим, а второго - потому что он еврей, они
решили... Одним словом, после разных событий они купили яхту и решили плыть на ней в Израиль.
Получилась такая трагикомедия, авантюрный роман, где герои проходят весь этап - от осознания уехать из страны до прихода в Хайфу самым неожиданным образом.