Рубить, колоть и рвать на части….
С моей подругой Раисой я всегда попадаю в какие-то неприятные истории. Сколько раз зарекалась не идти у нее на поводу, но всегда уступала ей и опять каялась. Вот и в этот раз позвонила она мне и говорит:
- Ася, ты думаешь об образовании своего сына?
- Но ему семь лет только в следующем году, пока можно подождать.
- Это школа на потом, а музыка? В музыкальную школу берут с шести лет.
- Как-то я не замечала особых музыкальных талантов у своего сыночка, вот нахулиганить это он мастер, тут надо быть всегда начеку.
- Ну как ты сама можешь определить его музыкальные способности? У меня в музыкалке подруга в приемной комиссии сидит, давай поведем своих архаровцев, а вдруг поступят. Лишнее образование еще никому не помешало.
Да, уж, в чем-чем, а в практичности моей подруге равных нет. Ну, а с другой стороны почему бы и не повести Вовика в музыкалку, как говорится с чем черт не шутит, а вдруг на корню погибает будущее светило музыкального мира? Решено, сделано! Через несколько дней мы с подругой повели своих вымытых и наряженных чад в музыкальную школу для поступления в подготовительный класс. Подруга Раисы объяснила, что будет отбор детей и, чтобы пройти этот отбор, надо будет ребенку спеть песню, а потом видно будет. Всю неделю мы с сыном разучивали песню крокодила Гены и я все больше впадала в сомнения относительно его музыкального таланта: пожалуй, претендовать на роль Моцарта или Рахманинова не стоит. Но, я была мамой и мое чадо, конечно, было самым талантливым.
Мы, мамы с детишками, стояли в длинном коридоре музыкальной школы и ждали приглашения в класс, где заседала приемная комиссия. Наконец настала наша очередь и я ввела своего сыночка в класс.
- Павлов Вова, что ты будешь петь? – задала вопрос милая женщина.
Вова молчал. У меня неприятно заныло в груди:
- Вовик, ну что ты молчишь? Помнишь песню, что мы учили ?, - попыталась я вывести его из ступора.
Вовик кивнул и весь напрягся.
- Может у тебя есть любимая песня?, спросила женщина из комиссии.
Вова опять кивнул.
- Ну, давай смелее начинай, - подбодрила она.
Все, что было дальше я помню очень смутно: мой сын шагнул вперед, поднял руку, покраснел и заорал во всю глотку:
- Рубить, колоть и рвать на части…
Я почувствовала противную дрожь в коленях и пошатнулась. Сын продолжал орать:
- Вот это жизнь, вот это счастье!!
При этом он размахивал руками и зачем-то топал ногой. Я начала медленно оседать и, если бы не подставленный стул, точно бы рухнула на пол. Пришла в себя от дружного хохота – смеялись все члены приемной комиссии…