Голубое озеро. Глава 1

 
ГЛАВА 1
СЕРЕБРИСТАЯ РЯБЬ
 
Это было раннее утро. Первые лучи солнца еще слабо и несмело скользили по небосводу, слегка освещая сонную долину. Местность эта была поистине живописная и завораживающая. Обширные хлебные поля тихо шелестели на ветру, многочисленные плодовые деревья гнули ветви к земле под тяжестью своих нош, голубыми лентами вились маленькие речушки, огибая сады и рощи, и среди всего этого великолепия – словно рассыпанный жемчуг, небольшие белые домики местных жителей. Эту страну можно было бы справедливо назвать земным раем, если бы не мрачная каменная стена, что окружала ее плотным кольцом, ревниво защищая от всего остального мира и превращая свою обитательницу в прекрасную и цветущую тюрьму…
 У самого спуска, ведущего прямиком в долину, под сенью зеленой крыши стоял одинокий путник, держа свою лошадь под уздцы. Летящие снизу восходящие потоки трепали складки старого плаща, из-под которого виднелся изрядно поношенный костюм, и следующий сильный порыв ветра легко сорвал капюшон с головы незнакомца, открывая его лицо. Он был еще совсем юн, и красив. Прямые льняные волосы спадали мягкими прядями на волевой лоб, обрамляя тонкие правильные черты и задумчивый взгляд серых глаз, полный глубокой грусти и тоски...
А вороной скакун, разгоряченный недавней скачкой, рядом храпел и бил копытом, готовый снова ринуться в бой по первому же зову своего молодого хозяина, но тот, очевидно не спешил уходить. Спокойный и недвижный, юноша мог бы сойти за неживую статую, если бы не этот говорящий взгляд, обращенный на открывшуюся перед ним панораму. И таким взглядом встречают только родной дом после долгой и тяжелой разлуки… Если бы не эта пресловутая стена, то создавалось бы впечатление, что здесь так ничего и не изменилось. Все так же ласково греет солнце, проказник-ветер играет в волосах, а ночной туман опускается с рассветом на землю росой, и тогда свежая трава блестит в утренних лучах не хуже небесных звезд. Таким был его дом: полным покоя и счастья. Таким он навсегда останется в его памяти, даже если этого дома уже давно нет.
  Тут за спиной послышался треск сучьев – видимо еще кто-то был здесь, но молодой путник даже не шевельнулся, очевидно, хорошо зная вновь прибывшего. Это был мужчина преклонных лет в такой же изношенной дорожной одежде, что и юноша, худощавый, из-под капюшона выглядывали длинные седые волосы, а доброе лицо и живые глаза располагали к себе с первого взгляда. Старик поравнялся с первым путником.
- Тамирена все так же прекрасна, - сказал он, оглядывая долину.
Юноша, молча, кивнул.
- Так посмотришь на нее, - продолжал старик с грустью, словно угадывая мысли юноши, - и, кажется, что все произошедшее когда-то было только страшным сном, что все снова по-прежнему, и наши дорогие близкие ждут нас дома.
- Увы, Матиас, -  тихо произнес тот, - мы с тобой слишком много повидали, чтоб верить теперь в сказки. Наше счастливое время прошло, наши дома, наши близкие существуют теперь лишь в наших воспоминаниях... – с этими словами взгляд его еще больше потускнел.
 Старик некоторое время молчал, не сводя пристальных глаз со своего молодого товарища.
- Энжи, ты уверен в том, что собираешься сделать? – спросил он, наконец. – Если Орвар узнает!..
- Не волнуйся, Матиас, думаю, не узнает, я ведь только туда и обратно, - ответил юноша и, повернувшись к собеседнику, добавил  – и потом, разве не мне отвечать за свои грехи?
Но старик на это только рассмеялся.
- Боюсь, друг мой, все не так просто. Твой дядя оборвет уши всем, кто хотя бы знал, что затевает его любимый племянник, а уж тем, кто непосредственно помогал ему, тем более не поздоровится!
  Энжи в ответ внимательно посмотрел на Матиаса и с притворным удивлением воскликнул:
- Что я слышу! Неужели сам Матиас боится Орвара?
- Боится?! – И старик разразился смехом, будто от хорошего анекдота. – Ну, уж нет, я точно не заслужил такой привилегии.
Энжи улыбнулся - этот старик всегда вызывал у него симпатию. Весельчак, который всегда знал, как утешить, ободрить, развеселить. Который никогда не унывал, никогда не жаловался, как трудно ни было, никогда не изменяло ему его несокрушимое чувство юмора. Но Энжи хорошо знал, что часто Матиас за шутками и внешней беспечностью прячет страхи и тревогу. Совсем, как сейчас…
- Все же, - сказал старик прежним серьезным тоном, - есть то, что тревожит меня больше, чем гнев Орвара. Он хоть и суровый, но справедливый, а вот те, кто может встретиться на твоем пути, отнюдь не отличаются ни справедливостью, ни человечностью.
Энжи ответил с улыбкой, хотя чувствовал, что на самом деле Матиаса беспокоит что-то совершенно иное:
- Я обещаю быть осторожным. К тому же я слышал, что воины Тенгилла не появляются у Голубого озера.
- Вот это и странно, - Матиас на мгновение задумался с многозначительным видом. – Ну да ладно! Тебе нужно спешить, поезжай! Солнце скоро встанет, и тогда твой путь значительно затруднится.
Юноша вскочил на коня.
- Не забудь передать от меня привет Эльфриде, - сказал старик напоследок, - и Клер, разумеется, тоже. Сколько ей уже? Шестнадцать? Ее, небось, и не узнать уже.
- Я ее узнаю! – ответил Энжи с улыбкой.
 В следующий миг он уже стремительно мчался дальше в лесную чащу. Матиас же провожал его напряженным взглядом: он так и не решился поделиться со своим юным другом теми дурными предчувствиями, что терзали его уже некоторое время.

*  *  *
 Голубое озеро находилось в лесу недалеко от Тамирены. Путь туда считался довольно рискованным, так как пролегал вблизи той самой стены, окружающей долину, и главной дороги. Однако слухи не соврали. Путешествие юноши оказалось, как нельзя, успешным, и вскоре по старой памяти он нашел свою цель.
Это было сравнительно небольшое лесное озеро. Деревья как-будто не посмели подойти к нему близко, создавая некую пустошь у его берегов, так что небо отражалось в чистой, прозрачной воде во всем своем раздолье. Выехав из леса, Энжи на мгновение сбавил ход своей лошади, непроизвольно улыбнувшись. Это место, поражающее своей красотой и необычностью, было ему хорошо знакомо еще с раннего детства и навевало не меньше воспоминаний.
На поляне рядом с берегом стоял большой каменный дом, не схожий по своему стилю ни с одним из домов в долине. Узкие остроконечные окна плавно переходили в подобие башен, широкая лестница, по обе стороны украшенная ажурными коваными решетками, словно кружевами, вела к большой веранде у парадного входа. Прямо перед домом располагался палисадник с уютными скамейками и витиеватыми дорожками, выложенными мозаикой. Создавалось впечатление, что ты попал в гости к знатному вельможе. Но за домом эта иллюзия полностью рассеивалась, уступая место чисто деревенской атмосфере: старенький сарай, в котором давно уже не было никакой живности кроме одной единственной козы, небольшой огород с грядками и теплицами и голубятня. Вся эта необычная усадьба была с трех сторон обнесена железной фигурной оградой, с четвертой  она упиралась в берег озера.
   Добравшись до ворот, юноша спрыгнул с коня и отворил калитку. На скамейке в саду сидела женщина и перебирала засушенные растения, собирая потом их в связки. У нее было довольно молодое лицо, но волосы были уже белы, как снег, которые она аккуратно убирала под косынку. Из-за этой особенности трудно было с уверенностью назвать ее возраст. Энжи узнал ее еще издали – это Эльфрида-травница, некогда вся Тамирена ходила к ней за лекарствами от всевозможных хворей. Однако интерес к себе она вызывала скорее другим. Эльфрида была очень необычной и загадочной личностью, резко выделявшейся на фоне простых деревенских людей своими манерами и речью. Ее движения всегда были плавными и неторопливыми, в глазах святились мудрость и умиротворение, а на губах играла радушная улыбка. И такой она была всегда, ничто не могло нарушить ее спокойствия или вывести из равновесия, она, казалось, знала наперед, как развернутся события. А потому ее невозможно было застать врасплох, испугать или обескуражить, любой, кто пытался это сделать, в конце концов, пугался и терялся сам. Об Эльфриде тамиренцы ровным счетом ничего не знали: кто она, из какой семьи родом, как оказалась в этом старинном доме – все было окутано мраком таинственности. В долине по этому поводу ходило много слухов, вызывая у большинства к ее персоне нечто похожее на суеверный страх, но все же находились люди, которые не боялись глупых предрассудков.   
Не отрываясь от своего дела, травница подняла глаза на гостя.
- Здравствуй, Эльфрида, - произнес юноша.
Женщина, не ответив, несколько секунд внимательно его рассматривала.
- Энжи? Энжи, это ты?!- воскликнула она с нескрываемым удивлением, тут же встала ему на встречу и ласково обняла. – Энжи, мальчик мой! Как же ты вырос! Я и не признала тебя сразу.
- Я ненадолго, - сказал он торопливым и взволнованным голосом, - Орвар не знает, что я здесь… Я приехал повидать Клер, где она?
Эльфрида улыбнулась.
- Думаю, ты найдешь ее в голубятне.
На самой окраине «поместья» вдали от всех других построек стоял маленький деревянный домик, то старости почерневший и покосившийся. Из-за своей крайней ветхости он был уже непригоден для какого-либо другого использования и наверняка уже давно бы стал большой кучей дров, если бы не его новые хозяева, превратившие жалкое и унылое строение в настоящее голубиное царство. Смешные птахи, которые едва помещались в своей резиденции, с гордым и важным видом теснились друг к другу, беспокойно поглядывая на нежданного посетителя. Энжи насмешливо махнул рукой белоснежным птицам, сплошь облепившим крышу и верхнюю сторону раскрытой двери, и осторожно заглянул внутрь.
В дальнем углу стояла девушка. Лучи утреннего солнца, врываясь через люк на потолке, играли на ее золотистых волосах, освящая руки, фигуру и весело скатывались вниз по платью. Она, казалось, совсем не замечала постороннего присутствия, все ее внимание было целиком отдано этим пернатым созданиям, упрямо пытающихся  добраться до заветной миски с зерном, которую их хозяйка держала в руках. Девушка ласково разговаривала с ними, называя каждого по имени, журила как детей и заливисто смеялась, глядя на их бестолковую напористость.
- Не суетитесь, всем достанется! – говорила она назидательно.
 Энжи на мгновение притаился за дверьми. Странно, он ведь долго ждал этого момента и на многое пошел, чтоб он, наконец, настал, откуда же теперь взялись вдруг сомнения и нерешительность? Будет ли она ему рада, и стоит ли вообще нарушать ее покой?.. Но отступать теперь было глупо и бессмысленно. Он сделал глубокий вздох и, выйдя из укрытия, прислонился плечом к косяку.
- Здравствуйте, девушка!
Клер повернулась к двери. В проеме стоял незнакомый светловолосый юноша в сильно изношенной одежде, словно от долгого путешествия. На вид ему было лет восемнадцать. Глаза ее удивленно раскрылись – незнакомцы теперь появлялись в их доме крайне редко, и всякий раз от них не стоило ждать ничего хорошего. Но этот гость почему-то не вызвал у нее опасений. Даже наоборот. Было в его облике что-то располагающее, внушающее доверие и спокойствие. Только, что? Может то, как небрежно сунуты руки в карманы? Или как наклонена голова чуть в бок? Или эта незаметная полуулыбка, что слегка тронула его губы? Было это «что-то» так неуловимо, так призрачно, словно ускользающая тень. Клер сделала шаг ему на встречу.    
- Здравствуйте, - ответила она, почему-то слегка смутившись. – Вы к Эльфриде?
 Это был самый логичный вопрос, который только мог в тот момент придти ей в голову. Но незнакомец в ответ лишь грустно вздохнул.
- Ты даже не узнаешь меня, - тихо проговорил он. – Я так сильно изменился за шесть лет?
И тут он взглянул на нее такими знакомыми глазами… Серыми, как ненастное небо. Она сама когда-то придумала это сравнение. Девушка ахнула и выронила из рук миску. Голуби с восторгом кинулись на рассыпанное по полу зерно, но тут же отпрянули, испуганные возгласами своей хозяйки:
- Энжи! Энжи!
И она кинулась ему на шею плача и смеясь одновременно. А голуби, вконец раздосадованные и сбитые с толку, поднялись в небо большим белым облаком.