Весна с жуткого, годового похмелья шлепала босыми ногами по лужам из талого снега. Пахло ужасно. Снег оголял отходы человечества и городской живности. Птицы еще не пели. На вездесущих лужах возлегали радужные хороводы бензиновых отрыжек транспорта. Люди, матерясь и чавкая обувью грязь пытались победить непогоду. Получалось плохо. В автобусах пахло потом. И среди всего этого бардака бродил он. Молодой парень без претензий на мировое господство, но знающий себе цену. Он смотрел на лица Прохожих и не понимал их. С этого и начинается сия короткая история.
Он не раздумывая шагал по лужам, не замечая их. Его мысли были заняты другим. Он думал. Думал, казалось, обо всем на свете, кроме насущного. Его мало волновало отсутствие денег и работы, его почти анарексичная худоба, впалые щеки и темные круги под глазами. Он был из тех, про кого говорят:"Гы! Дебил какой-то!" А ему плохо. Его мысли съедали его тем больше, чем больше он видел людей, "человечество", которое само загоняло себя в рамки самопоедания и видящее в этом решение всех своих проблем.
С неба сеял мелкий, навязчивый дождь. Очень сыро и грязно. "На улице так же сыро и грязно, как на душе вон у того торгаша, который сидит на раскладном табурете в своей палатке, пьет чай из термоса и пожирает очередной чебурек...Черт возьми! У него глаза пустые! он вообще думает о чем-нибудь кроме себя и наживы?! Спрошу."- с этими мыслями он шел к жирному торгашу.
- Здравствуйте.- сказал он.
- Здарова, кишка! Че надо?- услышал он в ответ.
- Простите, у Вас есть мозги?
- Чтооо?! У меня тут не мясная лавка, не видишь, я джинсами торгую! Какую, мать твою, мозги?!!- начал злиться торгаш.
- Да нет... Вы не поняли. У ВАС есть мозги?- уточнил свой вопрос юноша.
- А я вот щас термосом те промеж глаз засвечу, узнаешь! Пшёл отсюда, щенок!!!
- Извините.- ответил парень и быстро ретировался.
"Наверное не так надо было спрашивать..."- пронеслось у него в голове. Но тут взгляд его упал на толстую (под стать торгашу) женщину, которая продавала пироги. Ее глаза тоже были пусты. В них не искрилась мысль.
- Извините, можно у Вас спросить?
- Да ты лучше пирог купи, а-то вона какой тощий-то!
- Нет, спасибо. Мне бы спросить...
- Ну, давай, спрашивай!- с видом сошедшей с Олимпа Афродиты сказала обливающаяся потом толстуха.
- У Вас есть мысли?
- Чиво?! Вот, пирожки, видишь, есть...покупай...- Растерялась она.
- А мысли? Мысли! Вы думаете?!
- Слушай, шел бы ты отсюда, а-то у меня в коробке еще на два десятка пирогов станет больше!
Он даже не стал извиняться. Ушел. Его охватывала паника. И вот он уже не идет, а бежит, разбрызгивая во все стороны содержимое луж, а с губ его срывается захлебываясь собой, только один вопрос:"Вы ДУМАЕТЕ?!?!?!"
Вскоре появилась милиция и его было решено отдать на обследование в психиатрическую лечебницу. Родственников у него не было, а документы свои он всегда оставлял дома, в унылой однокомнатной хибаре на цокольном этаже полуразвалившейся двухэтажки. он жил там совсем один, не считая вездесущих тараканов и громадных крыс, с которыми он воевал почти каждую ночь.
Лечебница стояла на берегу мелкой, чахлой речушки, постоянно воняющей гнилью. Это было трехэтажное здание с обшарпанными стенами и решетками на окнах. Периметр "больницы" охранял вечно пьяный сторож и свора вечно голодных псин непонятной породы. Изнутри психушка выглядела еще более отвратно: каменный пол испещряли дыры и выбоины, стены покрывал битый кафель, с потолка постоянно что-то сыпалось. ""В таких местах хорошо сходить с ума, а уж никак не лечиться от безумия»- подумал парень. Его завели в кабинет, посадили на низенькую, корявую табуретку и начали спрашивать. Спрашивали долго и нудно, вопросы были разные - начиная с «как зовут?», «сколько лет?», и заканчивая «какой любимый цвет?» и «кем была прабабушка?» В итоге его завели в палату, раздели, положили на кровать и ввели в вену иглу от капельницы. Со словами: «Лечись!», санитары закрыли дверь на ключ. «А если в туалет понадобится?..»- запоздало подумал он, хотел привстать и позвать санитаров, но ни тело ни голос не слушались. «Что за дрянь они в меня вливают?!»- вспыхнуло беспокойство. Вспыхнуло и тут же погасло. На смену беспокойству пришел страх. В палате кто-то был. Он чувствовал на себе жадный взгляд. И тут из самого темного угла палаты к нему стали приближаться два силуэта. Оба с обритыми головами, в длиннющих грязных больничных рубахах, с босыми ногами. Пахло от них так, словно это были не люди вовсе, а полуразложившиеся трупы. «Все, спятил…»- подумал «пациент» и закрыл от безысходности глаза – хоть веки его слушались. И тут он почувствовал смрадное дыхание прямо около лица. Медленно открыл глаза. Нет, страха уже не было, он был готов ко всему. Но на его койке сидели всего-навсего двое мужчин средних лет. Он с облегчением выдохнул. Один из них вынул из его вены иглу и воткнул в подушку, а второй начал рассказывать про сие «славное» заведение. Это оказалась одна из тех психушек, куда людей упекают за ненадобностью, или из-за денег. А то, что вводят через капельницу или шприц местные «больные» называют «сывороткой безумия».
И тут у двери раздались шаги… Двое быстро скрылись в своем темном углу, попутно вонзив иглу обратно в вену новенького. Санитары проверили его, а потом, судя по звукам из угла, поставили по уколу каждому из мужчин, после чего удалились, заперев за собой дверь. Примерно через четверть часа, когда за окном уже совсем стемнело, они вновь вышли из угла. Но это были уже не они. Сначала они, тупо глядя вокруг себя, бродили по палате, а потом наперебой начали нести всякую чушь: о технологии постройки египетских пирамид, о жареном стекле, о кипящих средь снегов озерах…
Последняя его мысль была: «Господи! О чем я только думал?!» А дальше действие препарата, пустота, безысходность и одиночество. Он сошел с ума.