В середине мая 1806 года семья Пушкиных вновь приехала в Захарово. Дети радовались летней деревенской вольнице, встрече с подросшим Стёпкой и захаровскими приятелями.
26 мая Саше исполнилось 7 лет, а в субботу 2 июня, на первой неделе Петрова поста, были его именины. Надежда Осиповна с дядькой Никитой повезли старших детей в Вязёмы на службу и причастие, а любимец матери Лёвушка остался в Захарове с Ариной Родионовной. Саше предстояло впервые исповедаться, и он очень волновался. Теперь в Вязёмском храме служил новый священник Иоанн Куняев, и мальчик боялся, что молодой батюшка очень строгий. Но всё оказалось не так страшно. Саша сбивчиво поведал ему о своих шалостях и о прошлогоднем случае с волчонком. Священник сказал, что до семилетнего возраста детям проступки не вменяются во грех, но всё равно хорошо, что Саша помнит о волчонке. За неделю грехов у именинника набралось немного: пару раз надерзил старшим, отнял у Николеньки жука-рогача и запустил в комнату к Параше, накануне подрался с деревенским мальцом, дразнившим Соколку, а потом сам нарочно наступил на хвост Ваське, за что был «награждён» царапинами… Наказав слушаться старших и не лениться в учении, отец Иоанн отпустил Саше грехи и благословил его. После причастия Пушкины вернулись в Захарово к праздничному столу, накрытому в берёзовой роще.
Этим летом дети стали чаще наведываться в Вязёмы с дядькой Никитой и бабушкой. Обычно шли пешком сначала по Звенигородскому тракту мимо деревеньки Шараповки, а оттуда по тропе вдоль одноимённой речки. На пригорке неподалёку от впадения её в реку Вязёмку отдыхали, любуясь открывающимся отсюда чудным видом на село, дворец и церковь. После переходили мост и шли живописной тропой вдоль берега до усадьбы. Её хозяин князь Борис Владимирович Голицын состоял на военной службе и в имение приезжал редко. В ноябре 1805 года он был тяжело ранен в Аустерлицком сражении, долго находился на излечении, но в отставку пока не подавал.
В Вязёмах дети ходили в церковь и в гости к воспитаннице Бориса Владимировича - четырёхлетней Анночке Зеленской, хорошенькой девочке с большими светло-карими глазами и слегка волнистыми, как у князя, каштановыми волосами. Почти ни для кого не секрет, что Анночка - внебрачная дочка холостяка-князя. Про мать её говорят разное: то ли цыганка, то ли еврейка, то ли незнатная дворянка. Князь не жалеет денег на воспитание единственной дочки, балует нарядами и заграничными игрушками. В просторной светлой игровой комнате на втором этаже флигеля у девочки есть большой кукольный домик, обставленный красивой игрушечной мебелью. В домике четыре комнаты: спальня, гостиная, гардеробная, где на вешалочках висят кукольные наряды, столовая с круглым раздвижным столом и крохотной фарфоровой посудой на нём.
Первый раз Саша, Оля и Николенька пришли в гости к Анночке в середине июня. Девочка сразу подружилась с ними. Когда она привела их в игровую, у детей глаза разбежались от обилия игрушек и удобной плетёной детской мебели, которую делали мастеровитые вязёмские крестьяне зимой. Анночка принялась важно представлять «жильцов» кукольного домика:
- Это мама Адель. Вот папа Жан. А детей зовут Анатоль и Натали.
Гувернантка-француженка в игре уже начала учить девочку своему языку, поэтому имена кукол та произносила на французский манер.
Оле, конечно, понравилось играть с Анночкой, у которой есть такой чудесный кукольный домик. Даже равнодушного к куклам Сашу он ненадолго заинтересовал. Николенька, немножко поиграв с девочками, облюбовал удобную лошадку-качалку, уселся на неё и «поскакал».
- Моя лошадка! – заревновала вначале Анночка, подбежав к Николеньке.
- Ну, да-а-а-й покататься!
Гувернантка сделала строгое лицо, и девочка согласилась:
- Ладно, катайся, сколько хочешь.
Она не без труда вытащила из коробки большую нарядную куклу с фарфоровым личиком, фарфоровыми ручками и ножками, голубыми глазами и золотистыми волосами:
- Моя дочка Китти.
- Ой, какая прелесть! – пришла в восторг от куклы Оля. Такой большой и красивой у неё самой не было. Девчонки занялись игрой в дочки-матери.
Саше стало с ними совсем скучно, и он выбежал в парк. На крыльце флигеля Марья Алексеевна договаривалась с вязёмским управляющим о покупке плетёной мебели для своего имения.
- Наигрался уже? – спросила она Сашу.
- Угу! Можно я здесь погуляю?
- Гуляй себе, только за ворота не ходи.
В парке нежно благоухают цветущие липы, ровные дорожки тщательно выметены. Если по центральной аллее отойти подальше, то сквозь ветки дворец кажется таинственным старинным замком. На фронтоне виден герб Голицыных и надпись: «Мая 1-го дня 1784 года». Это дата окончания постройки усадьбы. Аккуратные цветочные клумбы пестреют перед дворцом изысканным узором. Северный фасад смотрится в чистый зелёно-голубой пруд.
Саша спустился к берегу и залюбовался. Справа большая плотина, за ней деревянные крестьянские избы, на другом берегу яблоневые сады, а слева на самом краю пруда - старая водяная мельница. В окрестных деревнях сказывают, будто когда-то давно дочь здешнего мельника умерла невестой, обратилась в русалку и с тех пор живёт в бучиле. Чуть какая-нибудь нерасторопная баба, полоща бельё, зазевается, как русалка – хвать! – и утащит его к себе.
Стёпка уверял, что на русалочьей неделе по вечерам выходит она на берег, сидит рядом с мельницей на дубу, длинные зелёные волосы золотым гребнем расчёсывает и так путников одиноких заманивает. Ежели кто прельстится, она обворожит, завлечёт в воду и защекочет до смерти.
Ребятам очень хотелось увидеть настоящую русалку, но одним идти страшно: вдруг и впрямь защекочет? Уговорили они дядьку Никиту пойти с ними к мельнице после Троицы – как раз на русалочьей неделе. У мельницы в самом деле рос вековой коряжистый дуб, но сколько они ни смотрели, русалки на ветвях не приметили.
- Прячется! - решил Стёпка. - Зелёная вся, поди её разгляди!
- А, может, рано ещё, не вышла она? – предположил Саша. – Пойдём, посмотрим.
Бучило показалось тёмным и глубоким, но вода была прозрачной. Ребята стали приглядываться.
- Вон, вон она! – закричал Стёпка, увидев, как в глубине мелькнуло зеленоватое чешуйчатое тело и большой хвост. – Утекла!
Саша стоял подальше, поэтому заметил только хвост и круги на воде.
- Напугалась русалка, не выйдет нынче, - сказал дядька, чуть заметно улыбаясь себе в усы. – Чтоб её увидеть, надобно одному тут быть.
На том дело и кончилось. Поодиночке идти жутко, да никто Сашу и не отпустит. Никита иной раз по утрам у мельницы ловит сомов, да и то уверяет, что на русалочьей неделе один на рыбалку нипочём бы не пошёл.
Саша присел на берегу пруда и, слушая соловьиное пение, льющееся из густых кустов бузины, стал вспоминать, как в начале мая весело играл он в прятки с Олей, Николенькой и Сонечкой в Юсуповом саду. Услышав знакомые голоса, мальчик поспешил в парк. Из глубины аллеи навстречу ему бежала девчушка в модной белой шляпке. У Саши лихорадочно забилось сердце: «Сонечка! Откуда она здесь? А где Николай Михайлович Сушков?» Но его ждало разочарование – это оказалась Анночка. Её шляпка почти ничем не отличалось от Сонечкиной. Подбежав, девочка осалила его и, пускаясь наутёк по боковой аллее, задорно выкрикнула: «Тебе водить!»
Из-за ствола лиственницы, растущей на другой боковой аллее, выглянули Оля и Николенька. Подхватывая игру, Саша понёсся за ними. Он быстро догнал Николеньку, осалил и побежал в сторону по круговой дорожке. Тот смекнул, что Оля совсем близко, настиг и мигом осалил сестру. Теперь водить надо было ей, но тут дети услышали зов бабушки:
«Оля, Саша, Коленька! Домой пора! Никита уж за нами приехал, ждёт».
Пришлось проститься с Анночкой до следующего раза. Когда коляска отъехала от Вязём, Саша увидел с пригорка, что погрустневшая девочка всё ещё стоит на крыльце дворца рядом с гувернанткой и машет им вслед маленькой ручкой.
Иллюстрация Анастасии Шуховой, 12 лет
Первый рассказ здесь: http://proza.ru/2011/01/25/1496
Предыдущий рассказ здесь: http://proza.ru/2011/02/01/87
Следующий рассказ здесь: http://proza.ru/2011/02/01/739
Справочные разделы
Словарь редких слов http://proza.ru/2011/02/05/1686
Географические названия http://proza.ru/2011/02/05/1692
Исторические лица http://proza.ru/2011/02/05/1697