Отрывок из повести о любви «Если мы повстречались в Москве» в
соавтровстве с АЛЕКСАНДРОМ ЖЕЛЕЗНОГОРОВЫМ
...Шлема с интересом разглядывал фойе, а затем и зрительный зал. Здесь он ещё не был. Это была новая сцена Большого театра.
- Пока основное здание на тотальной реконструкции, спектакли идут в Большом Кремлёвском дворце и здесь, на новой сцене.,- пояснила Анна
А что ? Прикольно.Интерьеры - в бело-терракотовых и бело-зеленых тонах с вкраплениями золота. Полы - наборные паркеты и мраморная мозаика. Много света, благодаря обилию хрустальных люстр.
Запрокинув голову, Шлема с интересом рассматривал потолок : главная люстра зрительного зала очень напоминала знаменитую люстру исторического здания Большого. А вот вокруг...
- Интересно, откуда такие росписи ?
- Потолок расписан по эскизам выдающегося русского художника "серебряного века" Льва Бакста, но в интерпретации Вашего друга...
- Неужели и здесь Церетели?
- Да уж, Москва им оккупирована полностью...Между прочим, и занавес сцены
тоже изготовлен по эскизам неугомонного Зураба, - раздражённо заметила Анна.
Погас свет, поплыли чарующие звуки увертюры. Да, Адан - есть Адан, «Жизель» – есть «Жизель»!
Сколько бы раз ни смотрела этот балет Анна, всегда попадала в плен этой удивительно нежной и светлой истории, помноженной на божественную музыку.
Вот и сегодня она , забыв обо всём, унеслась в мир танца и любви.
В директорской ложе было очень комфортно: прохладно, темно и удобно. Кроме них сидели еще какие-то иностранцы, судя по языку, англичане.
Фантастическая встреча с Лёвкой,алкоголь, полдня проведенные на свежем воздухе в Сокольниках, шквал новых встреч и впечатлений сморили Шлему.
Он честно боролся, стараясь слушать музыку и, моргая тяжелеющими веками, смотреть на ещё закрытый занавес, но... немного поёрзав, по-хозяйски развалился в мягком кресле и упал в сладкий сон.
-Просыпайтесь, Шлема,- Анна нежно потрепала его по плечу,- любовь опять победила
всё зло и даже смерть, а нам с Вами надо двигаться к выходу.
- Вы знаете, а я чудесно отдохнул ! Правда, правда, как заново родился, может это на меня так подействовала музыка ?- Шлема, после более чем двухчасового сна, был действительно бодр и свеж.
Они вышли на улицу....Вечер был удивительно хорош.
-Возьмём такси ? Я отвезу Вас в гостиницу, - нежным грудным голосом спросила Анна.
- Может пройдёмся, сто лет не ходил по Москве пешком - он посмотрел на нее такими глазами, что отказать ему было просто невозможно, да и сама она была непрочь прогуляться.
-Чудесный вечер ! Вы знаете, а пойдёмте, - с лёгкостью согласилась Анна
-Ну вот и славненько,- Шлёйма уверенным движением подхватил её под локоть.
Вышли на Охотный ряд. Московский гость невольно залюбовался величественными зданиями, которые, благодаря подсветке , как-бы выступали из полумрака летней ночи и были особенно красивы.
- Смотрите, перед Вами гостиница «Метрополь». Её прекрасно отреставрировали финны, вон даже отсюда видны великолепные мозаики Врубеля, а впереди, узнаёте? Бывшая площать Дзержинского, а теперь Лубянская.
- А вот Феликса-то в центре нет.. Как-то без него пустовато,- заметил гость.
- Да, действительно, всё спорят, никак не придут к единому мнению , что здесь должно стоять. Лично я – за фонтан,- ответила Анна.
Свернули к Политехническому, немного постояли у памятника Героям Плевны.
- А расскажите мне об Израиле, я ещё там не бывала, говорят сказочная страна!
Притихший было Шлема оживился и очень образно , с юмором стал рассказывать о ставшей для него уже родной стране, её природе, людях, очень непростой политической ситуации.
Впрочем, насчёт политики дружно решили : А ну её в баню ! Договорились что это – табу, чтобы не портитись ни себе, ни друг другу настроение.
По Маросейке дошли до Покровских ворот.
Они вместе грустили, когда он вспоминал о трудных временах после переезда, хохотали над его меткими зарисовками обычаев и нравов, вспоминали анекдоты советских времён
про евреев и Брежнева, которого уморительно пародировал Шлема и даже спели «Московские окна », «Виноградную косточку» и «Милая моя, солнышко лесное».
Оказалось, что оба любят Окуджаву и Визбора, Анчарова и Высоцкого, Элвиса и Синатру, Нэт Кинг Кола и Армстронга, а также инструментальную музыку Глена Миллера, Рэя Кониффа и, конечно же , Поля Мориа .
Им было хорошо вместе...Шлема всё чаще брал Анну за руку, и она уже не отнимала её.
Как-то незаметно перешли на «ты», неловкость и сдержанность Анны окончательно расстаяли, а Шлема уже давно превратился в прежнего Севку«Граната» - весельчака и балагура, душу любой компании, любимца и счастливого покорителя многих девичьих сердец.
Москва опьянила его своей державной, но в то же время такой узнаваемой и любимой с детства красотой, а близость Анны кружила голову. Казалось, вот она, молодость, вернулась и ...всё впереди и всё возможно.
Миновали Покровку, дошли до Садового кольца, а, перейдя его, оказались на Старой Басманной.
-Вот мы почти и у цели, видишь, в конце вон того переулка мой дом,- показала Анна.
Они пересекли садик Баумана и оказались перед одной из двух кирпичных высоток, окруженных двух-трёх этажными особнячками.
Анна достала ключи и остановилась перед закрытой на кодовый замок дверью подъезда.
-Опаньки, приехали! Это уже заявочка на серъёзные дела, -подумал про себя Севка. У него что-то перехватило в горле как у школьника перед первым поцелуем. Кадима!
-Анна! А я проголодался и хочу выпить с тобой, не откажешь гостю ?- он нежно прижал её к себе.
-Отлично у тебя получается : дайте, пожалуйста напиться, а то так есть хочется, что и переночевать негде, - шутливо передразнила его Анна, осторожно,но решительно освобождаясь из его объятий.
- Нет уж, хватит,сегодня я в гостиницу не пойду и тебя не упущу, моя красавица !- пронеслось в Севкиной голове. Он решил поменять тактику и , облокатившись спиной на дверь, слабым голосом сказал :
- Знаете , Анна, что-то мне не очень хорошо. Видимо, я с непривычки устал. Вон мы сколько пешком протопали ! Нет ли у Вас чего-нибудь сердечного ?
Лицо Анны в момент посерьёзнело , она испуганно посмотрела на иностранного партнёра,- может вызовем Скорую ? Она стала судорожно искать в сумочке мобильник.
- Да успокойся ты !- Севка захохотал,- просто я очень не хочу сейчас расставаться с тобой. Ну хоть чашку чая-то мне нальёшь?
- Как сейчас дам тебе по твоей еврейской башке! Напугал до смерти! Пойдём уж ! – Анна открыла дверь.
Двери лифта медленно закрылись,они остались вдвоём, слышно было как
работала лебёдка, щёлкали заклёпки этажей...
Севка бросил взгляд на Анну: в свете тусклой лампочки лифта она ему показалась такой близкой и тёплой ,что у него возникло непреодолимое желание дотронуться до её
нежно-розовых губ, почувствовать её учащенное дыхание и немедленно слиться с ним.
Только усилием воли он отвлёкся, переведя взгляд на свои запылившиеся ботинки.
Лифт мягко затормозил на седьмом этаже, его двери бесшумно раскрылись и выпустили парочку в уютный холл. Анна открыла ещё одну дверь и они ,наконец, оказались в её квартире.
Севка огляделся. Здесь было стильно и очень уютно, в глаза бросались лоск,образцовый порядок и чистота. Все было на своих местах: фотографии,занавесочки, цветочки.
Вот только перегоревшая лампочка в шикарной люстре и чуть треснутая
розетка на кухне намекали на отсутствие в этом славном гнёздышке мужчины.
-Ну чай я сейчас поставлю, а есть будешь? Стараясь скрыть волненье заботливо спросила Анна.
-Эй зэ шеела!-вдруг неожиданно ответил Севка на иврите. И тут же перевёл, глядя прямо в её глаза :" Я одинаково зверски голоден и влюблён !"
Анна густо покраснела и почувствовала как сладко разливается в её груди истома, подходит под самое горло и перехватывает его, как наливаются и твердеют соски.
Под предлогом накормить гостя, она проворно нырнула на кухню. Здесь царил
абсолютный порядок и чистота как в операционной, Анна стала быстро доставать из холодильника всё, что попадалось под руку и не заметила как Севка подошел к ней сзади и обнял её бережно и нежно, его руки, как крылья прижали её к себе. Она медленно развернулась и её влажные горячие губы были сладко отданы ему.
Честно сказать, он не ожидал столь стремительного развития событий, но тем не менее ещё нежнее и крепче прижав Анну к себе, стал целовать ее в губы, в шею, в глаза...
-Мне кажется мы делаем большую глупость,- с трудом освободившись от объятий,
тихо сказала Анна.
-Ань, послушай меня, мы прожили почти всю жизнь и крайне редко давали волю своим чувствам, всегда в чем- то ограничивали себя, ставя брексы там, где, порой, надо было
полностью отдаться им.
К сожалению, наш головной мозг постоянно превалирует над живым организмом, а это противоестественно,- он взял её за руку и поцеловал в горячую ладошку и беззащитно просвечивавшую голубую жилочку на запястье.
Она впервые , робко, погладила его по голове, волосы веером рассыпались в ее руке. Севкино сердцн глухо бухало в груди, в висках гудело, руки предательски дрожали.
-Надо сделать передышку и прийти в себя,- подумал он и, задержав ее руку в своей, ласково спросил :
- Может мы все-таки перекусим, я страшно голоден ?
Казалось, что и Анна очень обрадовалась этой небольшой паузе. Чмокнув Севку в висок, она поспешила на кухню накрывать на стол. Вскоре всё было готово.
Две крупных подарочных свечи горели слабым, согревающим душу огнем. Сервировка приятно поразила Севку: стол, покрытый белой накрахмаленной скатертью, сверкал от серебра и хрусталя, ломился от обилия закусок.
Бутылка коллекционного армянского коньяка завершала композицию.
-А музычку для подчеркивания особо романтичной обстановки?- Севка, наконец, расслабился и, порывшись в большой коллекции дисков, нашел старый , заезженный с
балладами Элвиса.
-Ты знаешь, я попал в такую ситуацию может впервые за тридцать лет,- согревая в теплой ладони золотистый , ностальгически пахнущий, дурманящий напиток, продолжил он.
-Просто судьба мне подарила встречу с удивительным и совершенно беззащитным существом. За эти дни общения я так проникся мыслью о душевной близости с тобой, что почувствовал необходимость как- то защитить , согреть, обнять, наконец, давай за тебя,- он поднял рюмку и медленно, словно смакуя последний поцелуй, выпил коньяк до дна .
Из гостинной доносился чарующий, бархатный голос Элвиса :
..Love me tender, love me sweet
Never let me go
Your love made my life complete
And I love you so…
Севка подхватил Анну, прижал её к груди и закружил в витееватом танце старинного блюза. Правая рука его стала инстинктивно спускаться ниже талии, Анна глубоко вздохнула, в глазах у нее все поплыло .
-В этом доме есть горячая вода,-неожиданно остановившись и, прервав эту неловкую затянувшуюся паузу, взмолился Севка.
-По коридору направо, там же в шкафу полотенце и халат,-неожиданно для себя выпалила Анна.
Севка мылся долго и тщательно, обливая себя кипятком из струяшигося душа, он с каким-то неистовым рвением натирал себя шампунями и вновь смывал, это сумасшествие закончилось лишь тогда,когда Анна робко постучала в дверь:"Ты живой там,иностранец?"
Он накинул халат и выскочил из ванны.
-Подожди меня не уходи,- с улыбкой она скрылась за дверью.
Гранат подошёл к столу и налил себе еще коньяку, теплота расплылась по всему телу,он, наконец, почувствовал уверенность в себе.
Анне очень шел этот пушистый,золотистого цвета халат, рыжие волосы
небрежно разбросанные по ее плечам ,подчеркивали благородство ее форм.
Севка налил солнечного напитка в оба бокала,они вместе пригубили.
Его рука непринужденно легла на ее колени, их губы сами потянулись друг к
другу, как два маленьких корабля в бушующем океане.
Анна доверчиво прильнула к нему,ей было необыкновенно тепло и комфортно. Вдруг она почувствовала его силу, распахнула халат, и море страсти выхлестнулось наружу.
Он так сладко проник в её плоть,что она почувствовала это каждой клеточкой своего тела. Не останавливаясь, Севка ещё и ещё ,без тени стеснения ,наслаждался её телом,
он целовал ее груди,соблазнительную ложбинку между ними. покусывал мочки её ушей,зарывшись лицом в ее рыжие,пахнущие свежестью волосы, трепетными руками нежно обнимал белые,округлые ягодицы.
В какой- то миг они замерли , как -бы отдавая дань любви друг другу, и с ещё большей яростью отдались чувству.
Оргазм наступил одновременно, окончательно забрав у них последние силы.
Они пролежали в тишине, отдыхая, не больше часа, первым открыл глаза Севка
-Ань! У меня есть ужасный недостаток, только ты не обижайся, я после...
ну, в общем, страшно хочу кушать.
-...И это все что ты мне можешь сказать, несчастный,-закрывая его рот
поцелуем с нескрываемой иронией отозвалась Анна, - ты ещё скажи, что мама
тебе запрещает встречаться с некошерными девушками!
Они оба рассмеялись.
-Ты себе не представляешь, как мне спокойно с тобой,-Анна посмотрела на
него и легкая грустинка мелькнула у нее в глазах.
-А ты - верх совершенства !-намазывая толстым слоем гусиный паштет на
огромный кусок хлеба,- бодро прокричал с кухни Севка.
Севка вернулся в постель со своим огромным бутербродом, заставив Анну от души похохотать.Они лежали рядом , тесно прижавшись друг к другу , им было удивительно спокойно и... щекотно, потому что обжора , доедая бутерброд, изрядно накрошил на простыню.
Они стали, не вставая,сметать крошки, возиться и дурачиться. Изловчившись,Севка обнял Анну, крепко прижался к ней всем телом, желание вновь всколыхнулось в них , но в этот момент зазвонил телефон.
Сначала звонил Севкин. Корча уморительные рожи, тот показал, что не возьмёт его ни за какие коврижки. Позвонив ещё немного, аппарат смолк, но через секунду, зазвучала другая мелодия - ожил телефон Анны.
Шутливо отбившись от Севки, Анна взяла трубку и, увидев, что звонит Крымов, сделала страшные глаза и характерный жест большим пальцем наверх.
Не успела она произнести: - Я слушаю Вас, - как Севка отобрал у неё телефон и радостным голосом прокричал в трубку :
- Привет, старик ! И что это тебе не спится в такую рань ? Как это девять часов ? А у нас так только восемь. Да, да ! Всё хорошо, настроение чудное, самочувствие отличное, балет ? Балет – классический! Увидимся. Даю тебе Анну.
Во время разговора с шефом Анна попыталась освободиться из Севкиных объятий, но не тут – то было, обхватив её сзади, он держал свою добычу нежно, но крепко.
- Боже, как это восхитительно, чувствовать тепло его тела и находиться внутри его рук-крыльев.
Ещё с самого начала Анне понравились его руки, она вообще считала, что глаза и руки –главное , на что надо обращать внимание в мужчине при первой встрече. И вот сейчас она была в их сладком плену.
- А гори всё синим огнём !Мне хорошо с ним, как же мне хорошо,- она повернулась к нему всем телом и крепко обняла его.
Их горячее дыхание слилось воедино, их тела пришли в движение, пока - еле заметное, но всё более ощутимое. Он почувствовал, как смело и податливо двигаются её бёдра, навстречу его вполне предсказуемым намерениям.
-Я хочу тебя, - горячо выдохнул Севка и, обхватив губами её приоткрытые , покорные губы, начал их страстно целовать.
От этого неистового поцелуя волна желания пробежала по их телам, пробуждая сильнейшую жажду наслаждения и любви.
- Ты чувствуешь, как сильно бьётся моё сердце? Ты чувствуешь, как твердеют мои мышцы, ты чувствуешь меня? Анечка, желанная , ласковая моя, я хочу тебя, - обжигая жарким дыханием её ухо, шептал Севка. - я очень хочу тебя.
Не отрываясь от её губ, он взял её за талию и послал вперёд свои бёдра и пылающее страстью нежное копье.
...Что делать? Они опять любили друг друга. Любили так, что больше ни о ком, и ни о чём не вспоминали и не думали, так, что только от одного прикосновения друг к другу - наступал оргазм.
Часом позже опять позвонил Крымов. Он сказал, что с поездкой в Ростов всё улажено; что едут туда они с Анной , вдвоём, т.к. ему надо срочно вылететь к своим, на Кипр; что билеты на фирменный поезд, в СВ, им заказаны и скоро будут в офисе.
- В общем, всё подготовлено, надеюсь вы справитесь. Удачи тебе, чертяка везучий,- закончил своё напутствие старому другу Крымов.