К ИСТОРИИ «МИЛИЦЕЙСКОГО БУНТА»
- Есть такой негодяй – людей мутит. Мы с ним разберёмся, - ответил руководитель городской милиции на мой интерес к нашумевшему «бунту» сотрудников ГОВД. А вскоре я держал в руках письмо за 110 подписями. С нешуточным упрёком: «Руководители отдела и прокуратура не только не принимают мер для защиты своих работников и их семей от преступных посягательств, но и всячески стараются укрыть подобные факты и обвинить самих пострадавших». Завершается документ, адресованный в самые высокие инстанции, достаточно смелыми требованиями. И угрозой объявить забастовку в случае их невыполнения.
«Инстанции», как водится, «сплавили» жалобу тому, на кого жалуются. Прибывший «для выяснения» майор встречался не с авторами письма, а лишь с начальством, а приглашённых на экстренное собрание депутатов увели для успокоительной беседы в один из просторных кабинетов, к «возмутителям спокойствия» не допустив.
- Нас давно бьют – это не секрет. Но чтобы таким наглым образом… - возмущается Сергей Д., старший лейтенант милиции. Сам он (тот самый «негодяй», вероятно) в инциденте не участвовал, но взял на себя бремя защиты интересов товарищей. В чём он прав и в чём ошибается, не мне судить, но привлекает самоотверженность, с которой – не без риска для собственной карьеры – он решился противопоставить себя собственному руководству, возглавив протест.
Дело, если коротко, так было: двое друзей-милиционеров (один в форме) пришли в гости к третьему. В это время Павел Б., сосед, стал (не в первый раз) избивать собственную сестру, побежавшую искать защиты к подруге – жене милиционера. Тот бросился на помощь, товарищи, естественно, тоже встали на защиту избиваемой. Наконец, все вроде бы успокоились. Увы, ненадолго: раздосадованный детина на личном авто привёз откуда-то шестерых «мстителей».
- Я вышла в коридор: «Паша, как тебе не стыдно? Зачем такую ораву притащил? - рассказывает Марина Ш. - А он свою сестру - кулаком в лицо. Она падает. Потом меня - в плечо. Я падаю…»
Результат «мщения» - у двоих защитников, не считая более мелких травм, сотрясение мозга, у третьего травма головы и рассечённая бровь. Пострадали и обе женщины. «Пострадавших забрала «скорая помощь», и они больше месяца находились на лечении» (из официального письма).
Из нападавших за медицинской помощью обратился только Павел Б. Как ни странно, через четыре дня после событий. По поручению руководства проводивший проверку капитан милиции Д. написал рапорт: «В больнице он ходил по двору, был здоров, в стационаре содержится необоснованно».
Памятуя, что по закону нанесение телесных повреждений работникам правоохранительных органов и их родственникам наказывается трёхлетним заключением, все ожидали серьёзного расследования. Получилось иначе: руководство ГОВД сочло виновными… самих избитых.
- Отчего так? – спрашиваю начальника горотдела подполковника милиции Н.
- Возможно, они были чуть выпившими, на что имели право в нерабочее время. Но в таком случае нельзя лезть в чужие дела.
Несколько странная, согласитесь, логика: как «солдат – всегда солдат», так и для милиционера не бывает нерабочего времени, если кого-то бьют.
А Павел Б., отсидев десять суток всего лишь за нецензурную брань у подъезда дома, понял, что опасности нет. И сам пошёл в наступление. По его заявлению прокуратура возбудила уголовное дело …по факту превышения служебных полномочий. Так вступившиеся за женщину оказались под подозрением…
Самим оправдываться «Нет, мы хорошие» - дело противное. И в бой за товарищей ринулся Сергей. И принял на себя весь огонь начальственного гнева: как же, призыв к забастовке, вопреки категорическому запрету! Бастовать, говорит, они и не собирались – лишь привлечь внимание к явной несправедливости.
- Кто придет ко мне за помощью, если я себя и свою жену защитить не могу?! Потому и милицию уважать уже перестали… - «кипит» Сергей.
В принципе в нынешний период всеобщего развала не только разгул преступности опасен, но и усиление правоохранительных органов. На мой взгляд, немалую часть уходящих на их содержание средств разумнее пустить на спасение экономики, ибо корень зла именно в её плачевном состоянии. Но уж тот необходимый минимум сотрудников ОВД люди хотят видеть квалифицированными и высокопорядочными. И уверенными в себе – иначе они вообще не смогут, что называется, быть на страже.
Как же защищены наши защитники? Например, физически?
Не более пяти процентов состава местной милиции, по ориентировочным прикидкам, в полной мере владеют приёмами рукопашного боя. Стрельбы бывают раз в месяц или реже, причём каждый получает хорошо если по три патрона. Выпалил – и скучай вместе с десятками товарищей, ибо никто не догадается организовать в это время изучение, например, боевых приёмов. По четвергам, когда сотрудники собираются на стадионе, 5-10 минут уходит на перекличку, около часа – волейбол, бег или стройподготовку. Хотя… муштра ли нужна милиционеру? Своей спортбазы нет – для многочисленных кабинетов в многоэтажном здании места, однако, хватает. Ну а к 10 часам утра весь личный состав движется слушать очередные приказы и распоряжения…
Защищён ли защитник морально?
- Нет, - слышу с разных сторон.
- Мы не просим, чтобы нас покрывали. Но руки опускаются, когда ни за что облают.
Каждый мой собеседник упрекал руководство в нежелании понять нужды и интересы рядовых. Но просил не упоминать его в газете, опасаясь последствий. Любой инцидент, говорили, начальство торопится перевернуть против самого сотрудника… Как сытый редко понимает голодных, так и руководитель – подчинённых. И не отвергать бы сходу «крамолу» - постараться ближе быть к ним, ценою здоровья, а то и жизни, охраняющим общественный порядок.
…Сержант милиции водитель Ц. был вечером дома, когда по телефону его позвал незнакомый голос: есть, мол, запчасти для твоего служебного УАЗика. Со словами «Здесь, рядом» двое парней усадили его в «жигули». Повезли – и вот уже мимо окон мелькают хаты неближних сёл. Машина свернула в лесополосу, цепкие руки схватили за волосы, сжали горло: «Убьём!» Мелькнул нож. Такие вот запчасти…
Угрозы были нешуточные. Как и обвинение: будто водитель избил и изнасиловал девушку.
Удалось уговорить парней показать эту «девушку». Вернулись в город. Из одноэтажного домика на окраине выходит дама – явно выпившая и «подкуренная». Вспомнил: мать-одиночка, заходила как-то в опорный пункт, умоляя спасти от пьяного отца. Подтвердить Оксана ничего не смогла. Владимир развернулся прочь, догонять его никто не стал. По всей видимости, то был обыкновенный шантаж – слишком уж упорно его расспрашивали про зарплату, ожидая: перепугается «мент», откупиться захочет…
Вскоре те двое были задержаны. На суде один получил… пять суток за мелкое хулиганство, второй сразу отпущен. А сам Ц. предстал перед товарищеским судом: на всякий случай – «общественное порицание». Так защищён ли милиционер?
Официальное постановление о прекращении уголовного дела квалифицируют события как бытовой конфликт с обоюдной дракой в свободное от службы время. Вывод: милиционеры ни в чём не виноваты. С другой стороны, хотя Павел Б. и «организовал группу мужчин, которые по его просьбе избили «обидчиков», в его действиях состава уголовно наказуемого преступления не обнаружено.
Как славно быть ни в чём не виноватым! Но Сергей Д., который в тот самый день был вовсе в другом месте, не удовлетворён:
- И снова преступника не наказали…
Он, кажется, больше переживает, чем его пострадавшие товарищи, довольные тем хотя бы, что их оставляют в покое. Но, боюсь, в следующий раз уже не бросятся защищать человека – себе дороже. Как и их коллеги, что решились написать и подписать требование о возбуждении уголовного дела по факту избиения участковых, привлечения к ответственности устроивших расправы. Конечно же, ни эти, ни другие их требования и пожелания выполнены не были. Без извинений и объяснений.
«Мещанская газета» (Симферополь), 1994 год.
К ИСТОРИИ БЕСПЛАТНОЙ РЕКЛАМЫ,
или репликой по реплике
Знай, «Мещанка», читают тебя в нашем городе! И не только мещане-обыватели, но и сам… да-да, сам начальник местной милиции. И очень, видимо, взволновало его: вдруг не все влюбились ещё в эту ну уж очень популярную газету. И захотел прославить её пуще прежнего. А тут – оказия! – статья. Про то, что происходило в подведомственном ему отделе. Как он обзывал негодяями и ещё похлеще милиционеров, вступившихся за избиваемых женщин и сами за то избитых. К слову: вообще-то в нашем очень-очень здоровом обществе милицию уважают. Во всяком случае, её руководство. И потому та статья удостоилась испуга в шести газетных редакциях, пока не была наконец-то опубликована в «Мещанской газете». Смею предположить, что редакцию привлекла не сама история «милицейского бунта», а вывод о том, что наши защитники не защищены ни физически, ни морально, ни психологически ни от ножа и пули преступника, ни от не всегда праведного гнева собственного руководства.
Явно подумал начальник: вдруг кто-то не сумел именно тот номер раздобыть, посочувствовал: всё-таки за обычную рекламу надо ох какие деньги выложить! И доброе дело порешил бесплатно сотворить, направив в редакцию местной газеты письмо-реплику: «В связи с публикацией статьи «К истории «милицейского бунта» руководство ГОВД заявляет (внимание: навострите уши! – Л.Т.), что оно само в состоянии обеспечить защиту прав и интересов каждого своего сотрудника и в «медвежьих услугах» подобного рода не нуждается (В переводе: газетчик, не суйся, только хвалить нас дозволено! – Л.Т.)».
Как бы то ни было, поблагодарим подполковника за бесплатную рекламу – теперь-то уж каждый разыщет ту «Мещанку», а потом и следующие, и запомнит имя автора, на которого Сам осерчать изволил – не поискать ли ещё чего-й-нибудь егойного в газетках? Но так как, говорят, долг платежом велик, в ответ на любезность и я решил помочь в деле прославления уважаемого подполковника.
- …А не устарели ли те факты? – спрашиваю знакомого милиционера. «да всё как было – нас так же бьют преступники и презирает начальство», – слышу в ответ.
«Мещанская газета», 1994 год.