На потолке зажглась автоматически включающаяся лампа, у которой имеется сенсор, реагирующий на степень освещения в комнате. Когда в комнате недостаточно светло, сенсор подаёт сигнал и лампа зажигается. Очень удобно. Джек Шумахер, работающий в этой комнате, сидел уткнувшись в компьютер и что-то, время от времени, нажимал на клавиатуре или щёлкал мышью. Когда зажглась лампа, он отстранился от монитора, потянул вверх, затем в стороны, свои длинные руки, прогнул спину и посмотрел в окно. Вечерело. Побагровевшее, как осенний лист, солнце уже по экватор погрузилось в землю. Небо, было похоже на диаграмму цвета: от светло-рыжего – до серого с синевой. Белые облака стали тёмно-серыми, почти чёрными.
– Скоро домой – невесело подумал Джек. И не потому, что дома его никто не ждёт – как же, он женат и у него двое презабавнейших малышей, которые к тому же двойня и не просто двойня, а разнополая двойня – мальчик и девочка. Им уже семь с половиной лет и они ходят во второй класс начальной школы. Джек усмехнулся, вспоминая детей, которые шестнадцать часов в сутки безостановочно шалят и не замолкают ни на секунду, не давая вставить и пол-слова никому другому. Остальные восемь часов они умиротворённо спят. Хотя и во сне (в своих снах) они продолжают активную жизнь, но уже вместе со сказочными или мультяшными героями. И всё же на душе было неспокойно, зарождался страх...
Дело всё в том, что у Джека плохое зрение – врождённая близорукость и астигматизм высокой степени. Несколько лет назад ему сделали операцию по удалению катаракты, сменив родные хрусталики глаз, на искусственные. Видеть он стал намного лучше и сменил старые очки, в которых были толстые линзы на минус двенадцать диоптрий (да, такие бывают), на новые, с бифокальными линзами (это когда в одной и той же линзе два фокуса – для дали и для близи) – всего-то минус три для дали и плюс два для близи. Можно было бы обойтись вообще без очков – очки требовались только для чтения и во время вождения автомобиля. Но так как Джек с малых лет привык к очкам и боялся, что будет терять очки, каждый раз их снимая и одевая, то решил сделать бифокальные и носить их, как и прежде, не снимая. Всё бы ничего, но в тёмное время суток Джек видел очень плохо. Даже в слабо освещённом помещении не ориентировался в пространстве, постоянно натыкаясь то на стулья, то на углы столов, диванов и всего, что стояло у него на пути. Люди шарахались от него (если успевали), а иначе он мог не заметить и человека.
Там где он живёт – северо-восток США, штат Массачусетс – без автомобиля жить практически невозможно. Даже в требованиях по приёму на работу пишут, что нужно иметь автомобиль и права на вождение автомобиля. На многих предприятиях, перед приёмом на работу нового сотрудника, проверяется его водительская история (нет ли неоплаченных штрафов, много ли было автомобильных аварий и прочее). Возможно, что в связи с такими требованиями самой жизни, в этом штате не такие строгие требования на глазном тесте при получении водительских прав. Джек приехал в США из Украины, где ему строго-настрого было запрещено водить автомобиль. Даже в армию, в стройбат, не брали с таким зрением. А тут – пожалуйста, сдавай на права и езжай куда хочешь. Окулист сказал, что можно водить автомобиль и без очков – даже он не может себе представить насколько плохо
Джек видит ночью.
В добавок, в Массачусетсе, на многих дорогах старые, затёртые разделительные полосы, которые плохо видны человеку с хорошим зрением, не то что Джеку. А если хоть небольшой дождик, снег или туман – тогда Джек не видел и той малости, которую видел в хорошую погоду. Если надо включать дворники – это почти полная слепота. А ехать надо... Хорошо, если за кем-то пристроишься (едешь сзади впереди идущей машины) и ориентируешься по красным задним фарам той машины. Но ведь все торопятся домой, кому хочется быть поводырём для Джека и ехать медленно, напоминая ползущую черепаху или, того хуже, улитку. Нет, конечно же, все торопятся домой, в уютное кресло, к столу со вкусным ужином. А у кого-то сериал вот-вот начнётся и если пропустить минутку-другую – никогда себе этого не простишь, ведь в это время кто-то, кому-то, наконец-то (не прошло и двух сотен серий) признается в любви, а это дорогого стоит.
Итак, вечерело. С каждой секундой леденящий страх всё больше растекался по телу Джека. Всё чаще нужно было пересматривать проделанную только что работу и исправлять ошибки. Джек уже не мог сосредоточиться на работе. В ушах шумело и мысли о смерти всё явственней нарастали в его сознании. Коллеги, работающие рядом, засобирались домой. То один, то другой заглядывали, чтобы попрощаться, вернее, они говорили: "До встречи, Джек!", но Джеку слышалось: "ПРОЩАЙ, ДЖЕК!"
Наконец и Джек встал, так тяжело, словно на шею ему повесили тяжёлые гири. Медленно, как бы нехотя, он просунул руки в рукава куртки, выключил свет в комнате, вздохнул, как будто бы набираясь смелости, и... "была-не была", вышел на улицу. На улице было сыро. Моросил мелкий дождик.
– Вот-те раз – подумал Джек – только что всё было сухо, а тут – на тебе!... А ехать всё равно надо...
Медленно заплетая ногу за ногу, Джек побрёл к своему автомобилю, припаркованному на паркинге у здания компании, в которой он работал. Роясь в кармане, перебирая связку ключей, Джек нащупал пульт от своего автомобиля и нажал кнопку "Открыть". Машина мигнула передними фарами. Открыв водительскую дверь, Джек обречённо плюхнулся на водительское кресло, затем нехотя захлопнул дверь. Положив руки на руль, он нежно погладил его, как икону. Вывернув карман наизнанку, достал увесистую связку ключей, нашёл нужный ключ, вставил его в замок зажигания и резко, с вызовом, провернул стартёр – "рулетка" завелась.
Пока машина прогревалась, Джек позвонил тёще и сообщил, что заедет к ней за детьми, которые находились у бабушки пока Джек и его жена были на работе, а заодно и поужинает. Джеку повезло с тёщей – она любит вкусно готовить, а Джек любит вкусно покушать. Ещё с минуту Джек настраивал себя на дорогу, глубоко дыша...
– Время ехать – решил Джек и, нажав педаль тормоза, опустил ручку коробки передач на D – drive (ехать). Он так же включил дворники, которые растирали капли дождя по лобовому стеклу, создавая тончайшую плёнку. Для людей с хорошим зрением эта плёнка не мешала видеть всё то, что положено видеть водителю на дороге. Но для Джека это было равносильно тому, что на лобовое стекло натянули целлофан, в котором ранее было завёрнуто что-то жирное. Машина медленно тронулась с места. Джек, легонько нажимая на педаль газа, вырулил машину к выезду из автомобильной стоянки. По дороге в обе стороны ехали другие автомобили. Джек подождал пока освободится место для него и влился в редкий поток автомобилей. Первую минуту Джек ехал за впереди идущей легковушкой, но, не решаясь набрать скорость, очень быстро отстал от неё. Легковушка давно уехала, а больше никто не въезжал на дорогу впереди Джека. Уличные фонари светили очень тускло, зато свет от встречного потока машин был очень ярок и ослеплял Джека.
– Мало того, что и так ничего не видно, так ещё и глаза слепит – уже вслух пробурчал Джек.
В подобных ситуациях, он всегда вслух говорил то, что кипело в его бурлящем сознании. Зачастую это были ругательства. Скверно ругаясь, Джек отвлекался от пульсирующего в висках и ёкающего в сердце страха. Время от времени дорога становилась шире и можно было ехать в два потока, но пунктирной полосы, разделяющей потоки движения, Джек не видел, так как она была затёрта временем, а прочертить её свежей краской, видимо, не считали нужным. Ругаясь всё громче и громче, Джек пытался на глаз рассчитать, где ему ехать, но, судя по гудкам, старающихся объехать его автомобилистов, Джек догадывался, что его расчёт был неверен.
– Да пошли вы все!... – орал Джек во всё горло.Благо, окна машины были закрыты и никто не слышал этих ругательств, так же, как и Джек не слышал всего того, что ему в сердцах орали водители, по воле злого рока оказавшиеся рядом с ним. Дорога вновь сузилась до одного потока и за Джеком вновь тянулась длинная череда машин, которые не успели вырваться вперёд. Иногда дорога уходила в сторону и Джек замечал это только тогда, когда перед глазами вдруг возникал бордюр, столб или обрыв – это если дорога уходила влево. Если же дорога уходила вправо, то Джек замечал это, когда машина со встречного потока ехала прямо на него.
Отдохнуть, перевести дух помогал светофор, сияя красным светом. И в этом же случае Джеку удавалось пристроится за каким-нибудь автомобилем, чтобы какое-то время ориентироваться на задние фары этого автомобиля, как на спасительный маяк. Если под красным светофором никого не было, то Джек страшно злился и ругался:
– Вот опять никого... Куда они все подевались? Куда мне дальше ехать?
Ведь на перекрёстках все полосы обрываются и надо проехать какое-то расстояние, чтобы опять появились эти злополучные полосы, разделяющие дорогу на потоки. Кое-как вписавшись, Джек продолжал движение, напоминая пьяного за рулём, так как его машина шарахалась из стороны в сторону, как шарик, плавающий на мониторе от одной стороны монитора к другой, когда в компьютере включается режим отдыха. Странно, что его ещё не остановила полиция...
Плетущиеся позади водители, уже не гудели Джеку разными голосами, смирившись со своей участью или ожидая возможности объехать.Вдали Джек увидел огромный указатель, показывающий где надо свернуть, чтобы попасть на скоростную дорогу.
– Хорошо, что хоть эти знаки делают большими и что они не затёрты – буркнул Джек.
Медленно, почти останавливаясь, Джек подъехал к повороту, свернул вправо и, чуть ли не касаясь левой бровки, поехал по крутой дуге выводящей к скоростной дороге. Дуга была очень крутая, а освещения никакого...
– И какой дурак это придумал – сквозь зубы цедил Джек – так ведь можно и в кювет свалиться. Наконец дуга выпрямилась и Джек увидел несколько потоков машин впереди себя – это означало, что он выезжает на скоростную дорогу, в которой несколько полос. Схватив руль так, что тот жалобно заскрипел, Джек рванул вперёд, выжимая газ до отказа.
– Надо вклиниться в правый крайний ряд – сам себе мысленно приказал Джек.
Автомобиль у него мощный – мотор с шестью цилиндрами.
– Получилось – выдохнул Джек. На скоростной дороге пунктирная полоса видна лучше, но местами всё же затёрта. В таких местах Джек опять терял ориентацию, а на скоростной дороге – это уже смертельно опасно. Иногда Джек замечал, что до того, как полоса становилась невидимой, он ехал в одном ряду, а когда полоса снова появлялась – он уже ехал в другом ряду.
– Хорошо, что не было других машин рядом – прорычал злобно Джек – а иначе, хана мне и тому несчастному, который оказался бы в этом месте рядом со мной.
Ведь даже с учётом того, что Джек ехал медленнее всех остальных и на двадцать миль в час медленнее разрешённой скорости (скорость всё равно была опасной для жизни в случае аварии), дорога-то скоростная – совсем медленно не поедешь.
Расслабиться удавалось, когда Джек въезжал в туннель – там освещение было отменным, как днём. Въехав, наконец-то, в тунель, Джек наслаждался дорогой. Но примерно через десять минут он вновь выехал на открытую дорогу. Скоростная дорога закончилась. Далее мосты...
– Надеюсь бордюры достаточно крепкие и я не вылечу с моста в пропасть – со злобной иронией, непонятно кому высказал Джек. Скорее всего, он всё это хотел высказать толпе чиновников, отвечающих за ремонт дорог, а так же губернатору штата, а ещё лучше отчитать за весь этот беспорядок самого президента США. Но чиновникам, губернатору штата, да и, наверняка, президенту не до дорожных проблем. Надо разобраться с исламистами, евреями, с Россией, с Ираном – да мало ли чего ещё на повестке дня... Не до Джека всем.
Так, "не мытьём, так катаньем", Джек подъезжал всё ближе к дому, где живёт тёща. Последний светофор, последний поворот – всё... Джек останавил машину у обочины, возвратил ручку коробки передач в исходную позицию "P" - park (припарковать). Разжал пальцы. Было немного больно после того, как они в течении часа сжимали руль так, что кожа поверх костяшек становилась белой. С минуту Джек сидел закрыв глаза. Сердце учащённо билось, как после длительний пробежки. Дыхание частое, прерывистое. Постепенно сердцебиение пришло в норму, дыхание стало медленным, глубоким. Отяжелевшей рукой Джек заглушил мотор, провернув ключ. "Рулетка" остановилась. Сегодня ему повезло – выпало "ЖИТЬ".
От тёщиного дома к своему дому Джек, обычно, доезжал без проблем – выучил эту дорогу назубок. Хотя однажды, когда он ехал от своего дома к тёще, в жуткий ливень, на одном из поворотов Джек не вписался в поворот и сбил светофор...
Просто не заметил его. Вот такое зрение у Джека.
Но сегодня ему повезло – он доехал к тёщиному дому, не повредив ни себя, ни других.
Закончилось ещё одно ночное приключение Джека Шумахера. Но не закончилась "игра в рулетку" с самой Судьбой. Что она ему готовит? Какой жребий выпадет на рулетке в следующий раз? Всего два цвета: красный – Жизнь, чёрный – Смерть...
Январь 29, 2011