Досточтимые литераторы Национального Сервера Современной Прозы (звучит!), дорогие страннички Божии и «страничники»!
Перед вашим благосклонным взором (на что искренне надеюсь) выдержки из писем к своим собратьям по перу одного из моих любимых, невероятно «живых» писателей – Антона Павловича Чехова. Наша изумительная советская школа сделала из него мумию больного и желчного старика в пенсне, но сие есть проделки лукавого… Не верьте! Это был редкий жизнелюб, абсолютно адекватный ситуации, видящий и слышащий всё вокруг на двести процентов, с необыкновенной свежестью восприятия и ума. А также истинно христанского - доброго сердца…
С Чеховым я «познакомилась» еще в отрочестве. Почему-то так получалось, что когда я по болезни, порой несколько преувеличенной, что греха таить, оставалась дома (и это было великим счастьем и дыханием свободы!), то почти всегда читала именно Чехова, его рассказы, благо 12-томник стального цвета был под рукой. Он «жил» рядом с желтеньким десятитомником Алексея Толстого – тоже любимого, но в то время лишь в размере очаровательного «Детства Никиты» с его святочно-детской влюблённостью и магических сказок – про кикимору, леших и т.п. специфического фольклора.
И сегодня, по прошествии многих и многих лет, когда "паки" случилось приболеть (тоже горло, как и тогда) я снова… читаю Чехова. Но уже не рассказы – письма. Видимо, это другой виток: как ни крути, а в ту же реку не войти.
И поскольку не столь давно эта серьезная дама - Проза завлекла-таки в свои сети меня-стихотворца (стихотворку), конкурируя с эфемерной барышней-Поэзией, советы Антоши Чехонте пришлись как нельзя кстати. Ведь в царстве Прозы приходится падать и спотыкаться на каждом шагу – без рифм-поводырей, признаюсь, туговато.
А учитывая, что желание поделиться своими находками – одна из обязательных черт нашего брата-писаки (не считая легкого или среднего сумасшествия), посему – извольте…
Итак, совет первый.
"Герои не должны рождаться из предвзятых идей и «умственности», они – результат наблюдения и изучения жизни. Не употребляй лишних эпитетов и названий черт, таких как «русский», «возбудимость» (кстати, все революции есть результат излишней возбудимости), «утомляемость» и проч. То есть, не расставляй своих оценок. Вряд ли читателям нужна вывеска «це гарбуз, а не слива».
"Меня ругают за окончание рассказа такой фразой "Ничего не разберёшь на этом свете..." Но художник, тем более, беллетрист есть объективный свидетель жизни, а не судья. Присяжные же – читатели.
А для этого следует «отречься от благоприобретенной субъективности, это легко как пить дать… Стоит быть только почестней: выбрасывать СЕБЯ за борт всюду, не совать себя в герои романа, отречься от самого себя хоть на полчаса. Есть у тебя рассказ, где молодые супруги весь обед целуются, ноют, толкут воду… Ни одного дельного слова, одно только благодушие. А потому что писал ты не для читателя… Писал, потому что тебе приятна эта болтовня… Меж тем нужно кое-что и другое: отречься от того ЛИЧНОГО впечатления, которое производит на всякого (в данном случае) медовое счастье.
Субъективность ужасная вещь. Она нехороша уже и тем, что выдаёт бедного автора с руками и ногами…»
Совет второй.
"Берегись изысканного языка. Язык должен быть прост и изящен. Лакеи должны говорить просто, без пущай и таперича. Избегай шаблона в героях: отставные капитаны с красными носами, пьющие репортёры, возвышенные девицы, добродушные няни, преданные слуги, неверные жены, равно как и чахоточные жены-труженицы, честные молодые люди без единого пятнышка - всё это уже было описано и должно быть объезжаемо тобой как яма".
Совет третий.
«Старайся быть оригинальным и по возможности умным, но не бойся показаться глупым: нужно вольнодумство, а только тот вольнодумец, кто не боится писать глупостей. Не зализывай, не шлифуй, а будь неуклюж и дерзок. Краткость – сестра таланта. Памятуй, кстати, что любовные объяснения, измены жен и мужей, вдовьи и сиротские слёзы уже давно описаны. Сюжет должен быть нов, а фабула может отсутствовать…. Мухи воздух очищают, а пьесы очищают нравы».
Совет четвёртый.
«Уважай себя, Христа ради, не давай рукам воли, когда мозг ленив! Пиши не больше двух рассказов в неделю, сокращай их, обрабатывай, дабы труд был трудом. Не выдумывай страданий, которых не испытал, и не рисуй картин, которых не видел – ибо ложь в рассказе гораздо скучнее, чем разговоре… Пиши и бди на каждой строке, дабы не нафунить…»
Полезно также поупражняться в критиканстве (разборе произведений других). Но без ЛИЧНОГО отношения.
И еще: "нас, пишущих не обошла такая болезнь, как кичеевщина (от слова кичиться), а это нежелание людей одного и того же лагеря понять друг друга. Подлая болезнь! Меж тем нас так мало, что мы должны держаться друг друга… Как бы ни были грешны … мы родня, мы дышим одним духом. У нас задача общая и понятная: думать, иметь голову на плечах… А мы отрицаемся друг друга! Дуемся, куксим, сплетничаем, плюем! Третьяков с «Васей» пили брудершафт, а остальное человечество записали в разряд ограниченных! Глуп я, сморкаться не умею, много не читал, но молюсь вашему богу (литературе) - этого достаточно, чтобы вы ценили меня на вес золота!...
Мелочность!Невоспитанность какая-то… А как всё это отравляет жизнь!»
«А самолюбие надо бросить, не маленькие…»
Кстати о воспитанности. Чехов пишет брату, подвизающемуся в литературе, что у него много способностей к литературе, а недостаток один (но перечеркивающий все остальные) –
"крайняя невоспитанность. Сказывается плоть мещанская, выросшая у рейнскового погреба, на подачках. Победить её трудно, ужасно трудно"...
Воспитанные же люди, по его мнению, должны удовлетворять следующим условиям.
"1) Они уважают человеческую личность, а потому всегда мягки, вежливы, уступчивы… Они не бунтуют из-за пропавшей резинки или молотка; живя с кем-нибудь, они не делают из этого одолжения, а уходя не говорят: с вами жить нельзя! Они прощают и шум, и холод, и пережаренное мясо, и остроты, и присутствие в их жилье посторонних….
2) Они сострадательны не к одним только нищим и кошкам. Они болеют душой и от того, чего не увидишь простым глазом. Так, если Пётр знает, что отец и мать седеют от тоски и ночей не спят благодаря тому что редко видят Петра (а если видят, то пьяным), то он поспешит к ним и наплюёт на водку.
3) Они чистосердечны и боятся лжи как огня. Не лгут они даже в пустяках. Ложь оскорбительна для слушающего и опошляет говорящего. Они не рисуются и держат себя на улице так же, как дома, не пускают пыль в глаза меньшей братии… Они не болтливы и не лезут с откровенностями, когда их не спрашивают. Из уважения к чужим ушам они чаще молчат.
4) Они не уничижают себя с тою целью, чтобы вызвать в другом сочувствие. Они не играют на струнах чужих душ, чтоб в ответ им вздыхали и нянчились с ними. Они не говорят: «Меня не понимают!»..., потому что всё это пошло, старо и фальшиво.
5) Они не суетны. Их не занимают такие «бриллианты», как знакомства с знаменитостями, рукопожатие пьяного Плевако, известность по портерным… Они не хвастаются тем, что их пустили туда, куда других не пустили… Истинные таланты всегда сидят в потёмках, в толпе, подальше от выставки… Даже Крылов сказал, что пустую бочку слышнее, чем полную.
6) Если они имеют в себе талант, то уважают его. Они жертвуют для него покоем, женщинами, вином, суетой… Они горды своим талантом. Так, они не пьянствуют с надзирателями мещанского училища и с соседями, сознавая что призваны воспитывающе влиять на них.
7) Они воспитывают в себе эстетику. Они не могут уснуть в одежде, видеть на стене щели с клопами, шагать по оплёванному полу, смотреть на стол с органическими остатками. Они стараются укротить и облагородить половой инстинкт. Им нужны от женщины не постель, не лошадиный пот, не ... , не ум, выражающийся в умении надуть фальшивой беременностью и лгать без устали… Им, особливо художникам, нужны свежесть, изящество, человечность, способность быть матерью. Они не трескают походя водку, не нюхают шкафов, ибо они знают, что они не свиньи.
И т.д. Таковы воспитанные.
Чтобы воспитываться, недостаточно только прочитать Пиквика и вызубрить монолог Фауста. Тут нужны беспрерывный, дневной и ночной труд, вечное чтение, штудировка, воля… Тут дорог каждый час…. Надо смело плюнуть и резко рвануть… Иди к нам, разбей графин с водкой и ложись читать… хотя бы Тургенева, которого ты не читал…
Жду… все мы ждём…»
---------------
А.П.Чехов, Собр. сочинений в 12 томах, Т.12, М.,1985.