Весенний дождь, вначале нехотя моросивший, постепенно набирал силу. Маргарита вышла из подъезда в ту самую минуту, когда из разверзшихся небес хлынула вся накопленная за долгое время влага. Эта масса тяжело обрушилась на несчастных пешеходов, вцепившихся в ручки зонтов с наивной верой, что они способны защитить, уберечь от этого дикого ливня. Это только вечером, в новостях они узнают, что такого сильного дождя не было в их регионе лет двадцать!
И Рита, в числе прочих, скоро ощутила в руках - вместо надежного до сих пор укрытия – «букет» ломанных-переломанных спиц. С зонтиком пришлось расстаться – в ближайшей урне уже лежали его мокрые, покореженные со-товарищи. С мокрыми, растрепанными, как у Медузы Горгоны, волосами, она влетела в трамвай. Пассажиры, которым посчастливилось остаться сухими, и те, кто успел лишь чуточку подмокнуть, смотрели на входящих с пониманием и сочувствием. Вокруг «новеньких» сразу же образовалось некое свободное пространство, как будто кто-то очертил невидимый круг: никто не хотел принимать на себя чужую сырость.
Трамвай продолжал свой бесконечный путь, с трудом ориентируясь в сплошной серой завесе дождя.Объявлялись остановки, но ни один из пассажиров не решился покинуть свое временное пристанище: им уже все стало безразлично, какое наказание ждет их на работе за опоздание, успели ли они подхватить нежданную простуду, и тому подобные "мелочи". Каждый чувствовал себя всего лишь маленькой щепкой, которую несет неизвестно куда стремительное течение горной речки.
Когда битком набитый трамвай, в котором уже вперемежку стояли и до нитки промокшие, и, недавно еще сухие, пассажиры, дошел-таки до конечной остановки, дождь продолжал свое «победное шествие» по продрогшим улицам города. И, конечно же, ни один человек не вышел из вагона, да и зачем? Но двое промокших новичков все-таки втиснулись в переполненный «старожилами» трамвай, где живая масса людей дала возможность им быстро отогреться.
Через час с небольшим небо над городом сначала слегка, а потом – все очевиднее, стало светлеть; капли по стеклам застучали все реже и тише: дождь прекратился как раз в то время, когда многострадальный вагон с не менее многострадальным «населением» его, остановился возле учреждения, где много славных лет трудилась наша Маргарита.
За весьма продолжительное время путешествия в почти безвоздушном, непроветриваемом пространстве, многие пассажиры перезнакомились между собой. Кто-то узнал от соседа по вагону телефон хорошего, проверенного временем, зубного врача; кому-то пообещали помочь с трудоустройством; какая-то женщина вслух заучивала рецепт некоего особенного рагу, услышанный от случайной подруги по несчастью.
А Маргарита ни с кем не разговаривала: она, слегка нахмурив брови и, заметно нервничая, представляла неотвратимую встречу с начальником. Он неровно дышал по отношению к ней, был безнадежно женат и столь же безнадежно влюблен в Маргариту. И потому томные, весьма выразительные взгляды, которые он бросал на свою подчиненную, сменялись иногда резкими, незаслуженными замечаниями.
Несмотря на беспокойство и недобрые предчувствия, она не могла не заметить темноволосого моложавого мужчину в насквозь промокшем, добротном еще утром, костюме. Что-то неуловимо-знакомое почудилось Маргарите в его облике, но она не придала этому никакого значения. При выходе мужчина галантно подал ей руку, хотя в сложившейся ситуации при всем желании ему довольно трудно было выглядеть настоящим джентльменом. Поскольку она с легкой улыбкой поблагодарила его и, извинившись за спешку, уже готова была сорваться с места и бежать на работу, он мгновенным движением вытащил из внутреннего кармана влажную от дождя визитку и, глядя ей прямо в глаза, сказал: «Прошу Вас, позвоните вечером. Это очень важно!» Сказал - и растворился в толпе.
И вдруг выглянуло солнце, и засияло всеми своими лучами в каплях прошедшего дождя на листьях деревьев, на стеклах окон, на лицах людей. А начальник при виде Маргариты просто радостно взмахнул руками и велел водителю отвезти пострадавшую домой – обсыхать и приводить себя в порядок. После перерыва Маргарита вернулась на работу - благо, была она недалеко от дома. Улицы уже были сухими, настроение – хорошим.
Уже поздним вечером, после долгого размышления о целесообразности предстоящего поступка, она все-таки решилась и позвонила утреннему незнакомцу. Они проговорили до двух часов ночи. Оказывается, не зря что-то знакомое промелькнуло утром во взгляде этого галантного господина: в давние детские годы в пионерском лагере на побережье самого синего моря, примерный пионер и хороший товарищ Ленька, заикаясь от смущенья, впервые в жизни признался симпатичной девочке с косичками и со смешинкой в глазах в вечной любви. Он и не догадывался тогда, что влюбился пО уши – всерьез и надолго.
Ребята рассеялись во времени: кто – куда. Каждый из них создал семью. Да что-то не заладилось у Риты, а Леня - тот вообще рано овдовел. Так и «плыли» они по морю жизни разными курсами. Но жизнь – штука непредсказуемая, как и первый весенний дождь. Наступило лето. Маргарита с Леонидом совершили путешествие в Страну своего Детства – на побережье, где много лет назад загорелый, обсыпанный веснушками, мальчик робко признался подружке в своем первом, таком чистом и искреннем, чувстве.
...Через год в молодой семье появился на свет замечательный малыш Алешка. Имя сыну выбирал папа - Леонид Сергеич.