ТУЗИК-АЛКОГОЛИК
Волею природы, стараниями отца и матери родился Тузик большой собакой. Порода проявилась в длинной, курчавой чёрного окраса шерсти, спокойном нраве, только вот хозяин попался ему какой-то непутёвый – озорничать любил, спиртным баловался, а со своей породистой собакой обращался, как с последней шавкой. Других собак - Тузик это видел – хозяева гулять выводили на красивых поводках, шерсть им мыли и расчёсывали её, кормили два раза в день, клички им давали мудрёные, а с ним такого не случалось, потому и бродил он по посёлку в поисках еды и приключений. Но одному хозяин его всё-таки научил – бражку лакать. Сам пьёт и собаке своей наливает. Поначалу это казалось ему забавным, потом надоело, но бражка своё дело сделала: Тузик превратился в алкоголика.
Однажды пришёл хозяин в местный поселковый гараж к мужикам в «ресторан» - так называли скамеечку, на которой собирались любители «поболтать». С собой принёс пластиковую бутылку из-под газировки, прозванную острословами «титькой», наполненную брагой. Но осилить её всю сам не смог, так как пришёл уже «готовенький», а другие пить не стали – не время, вот и поставили её на стол до лучших времён. Сам же хозяин кувыркнулся спать на подстеленную кем-то фуфаечку и так захрапел, что привычные к этому делу мужики поднимали брови, качали головами и отпускали в адрес спящего нелицеприятные замечания.
И тут в двери появился Тузик. Его все знали, но большая собака и есть большая собака, не всякий рискнёт связываться с ней сходу. Тузик обнюхал хозяина, затем повёл носом и направился прямо к столу, а если точнее, к «титьке». Стащил её и начал потихонечку прогрызать дыру…
Надо ли говорить, что все побросали работу и наблюдали, как на их глазах хмельная жидкость исчезала в собачьей пасти? Видно, день такой был – головой качать, брови поднимать и отпускать ехидные замечания. А Тузик между тем закончил приём зелья, встал, потянулся и неверным шагом направился к хозяину. Через минуту спали уже двое…
Хозяин очнулся часа через три. Чумными глазами осмотрелся, уточняя место собственного пребывания, встал и направился было к столу, однако очень быстро сообразил, что там пусто.
- Где? – вырвалось у него из груди.
- Вон лежит,- хохотнул кто-то из мужиков и показал на Тузика.
- Вот гад! Вражина! Опять нажрался! И ведь на опохмелку оставил…
И верно, недопитая бутылка лежала рядом с собакой и манила к себе, однако опуститься до такой степени, чтобы пить после собаки, мужик не захотел. Под шуточки дружков, оставив лежащего без признаков жизни собутыльника, он утянулся домой.
Близился конец смены. Тузик спал. Мужики решили его разбудить и выдворить вслед за хозяином, но сделать это оказалось непросто: собака лежала, как колода. Мужики шумели, пытались трясти пса, остерегаясь при этом – мало ли, что взбредёт в голову хмельной собаке. Наконец до Тузика дошло, что его гонят. Он потихоньку встал, взял недопитую бутылку в зубы и заковылял к воротам.
С тех пор и пошло:
- Гляди, алкоголик вон идёт!
- Какой алкоголик? Где?
- Да вон, собака-то…
Таким стал Тузик. Весь в репьях, как большая овечка; на голове, как специально натыканная кем-то солома, понурый вид. Глаз не видать – никем не подстригаемая шерсть закрыла всю морду, оставив на виду один большой, похожий на медвежий, нос. Ещё не раз приходил он в «ресторан», но мужики его гнали, в глубине души жалея собаку. Тузик шёл к другому оазису, к третьему – где-то ему наливали, где-то давали закусить. Так и ходит по посёлку большая, родившаяся сильной и красивой, собака, ходит с одним желанием – выпить. Собака, ставшая жертвой безобидной, но в то же время чудовищной шутки.