МИСТИКА
НОЧНОЙ ГОСТЬ
Тётка Вера жила на окраине села в старом, покосившемся от времени доме. Когда дул ветер, дом скрипел и ворчал, а где-то на крыше монотонно бился о ржавый гвоздь оторвавшийся в прошлом ещё году лист железа. В доме не было света, и потому гуляли долгими зимними вечерами по дому тени, неясными силуэтами отражаясь на фоне вечно потрескивающей свечи. Тётка Вера к теням привыкла и потому не боялась находиться в доме одна. Да ведь и чёрный кот Фуфырыч, угрюмый и неласковый, - живая душа.
В тот зимний вечер, как раз перед Новым годом, сидела она за столом и смотрела в окно, поджидая, когда ходики пробьют двенадцать часов, чтобы сразу же лечь спать. Свеча в этот вечер трещала сильнее обычного, огненные иголочки летели во все стороны, больно кусая открытые кисти рук. Обычно злой Фуфырыч ластился к тётке Вере, словно боясь чего и ища защиты.
В конце концов треск свечи надоел женщине, и она задула её. Дом погрузился в сумрак. На улице никого не было, одна луна бросала свой неяркий свет на снег, и он переливался, как дорогое волшебное покрывало.
Где-то залаяла собака, и вдруг около дома послышался скрип чьих-то шагов – скрип-скрип-скрип…У тётки Веры почему-то ёкнуло сердце, фыркнул и заурчал кот, и оба они уставились на входную дверь, запертую на большой старинный кованый крючок – он мелко дребезжал. В шкафу запозвякивала посуда, застучала вьюшка в печи, а со стены сорвалась вдруг старая сковорода, обдав дом жутким грохотом…
Тётка Вера была не из робкого десятка. Одинокая жизнь накладывает на характер вполне определённый отпечаток, тем более что одиночество длилось вот уже десятый год.
- Вот нечисть разыгралась! Не ты ли, Фуфырыч, наманил? Не за тобой ли друзья пришли, чтоб в тёмный лес пойти погуляти, а?- проговорила тётка Вера, беря в руки скалку.
- Не я!- вдруг промямлил кот.
- Боже святый! Мерещится что ли?- прошептала тётка Вера.
- Не я, но за мной,- опять послышалось из-под лавки.- Спаси, отслужу…
Испуг прошёл, ушло и удивление, остался «гость» за дверями. Крючок дрожал по-прежнему, но сейчас он уже потихонечку поднимался из петельки. Тётка Вера, подняв скалку на уровень головы, подошла к двери и спросила:
- Кто там?
- Открывай,- просипел за дверью кто-то не то простуженным, не то каким-то механическим голосом. «Как ведро на голову надето»,- мелькнула мысль у женщины.- Открывай, а то сам открою,- продолжил некто.
Ну что ж, делать нечего. Тётка Вера расслабилась, выдохнула из груди воздух, как перед ста граммами, затем выбила крючок из петельки и со всей дури пнула дверь ногой…Кто-то заверещал, заскулил, улетев кубарем со ступенек, и когда она вышла под свет луны, незнакомец уже выпутывался из пол длинного чёрного балахона, сверкая на неё глазами.
- Не сверкай шарами-то, ишь, вылупился!- пошла она в наступление.- Развелось, прости господи, барахла всякого, шастают посередь ночи, людям покою не дают!
Незнакомец, судя по всему, не был готов к такому приёму, на испуг рассчитал, а тут чуть ли не на него нападают. И чем больше «пылила» тётка Вера, тем меньше становился он ростом.
- Матом его, матом!- промурчал Фуфырыч, путаясь у ног и распушившись, как шар. Расфуфырившись, сказала бы тётка Вера.
- А-а-а, вот оно что! Вон ты кто! Ах ты…
Тётка Вера никогда ещё так не материлась: слова сами складывались в забористые предложения, словно кто-то наводил мысли одну на другую. Она и не заметила, как смотрел на неё кот, - неотрывно, гипнотически, и при свете ночного небесного фонаря огнём горели его круглые глаза. От головы до хвоста по вздыбившейся шёрстке пробегали голубоватые сполохи, отчего кот казался окружённым сиянием.
А незнакомец становился всё меньше и меньше, и вот он шипит уже чёрной змейкой…
- Шипи-шипи, мороз добьёт,- выдохнув, сказала тётка Вера. Вдруг она поняла, что очень устала.
- Пошли в дом,- тихонько сказала она Фуфырычу,- ишь, избу-то выстудили. Думать надо, с кем шашни разводить…Молчишь?
- Мяу, мяу!,- важно ответил кот и прыжками умчался в дом, на тёплую печку. А в доме уже волновались ходики, боясь, что хозяйка не услышит их торжественного боя.
- Иду, иду,- проговорила тётка Вера и, перекрестившись, прошептала:
- С Новым годом тебя, тётка Вера…