… Вода в Магане была, но не питьевая, а техническая. Водопровод исправно работал, перекачивая запасы небольшого озерца, расположенного неподалёку от аэропорта. В озере даже иногда купались, но пить эту воду не рекомендовалось, да никто и не пытался этого делать. Просто на вкус она была не то, чтобы совсем уж противная, но почему-то не вызывала желания употреблять. Только поэтому, а не из-за какой-то особенной загрязнённости или неизвестного вреда. Справедливости ради, скажу, что и дополнительно очищать её в водопроводе никто не пытался. Смысла не видели. А бытовых фильтров тогда просто не существовало. Но хорошей и качественной питьевой воды в окрестностях Магана отчего-то не находили, хотя и пытались много раз пробурить скважины в самых разных окрестных местах. Заколдованное местечко! Или пряталась водичка слишком уж глубоко.
Уровень водоносного слоя находился на том уровне, где находится уровень реки Лена, а Маган располагался на довольно высокой части её левого берега. Если пытаться достать, отважно и единожды решившись хоть один разок на «экспериментально-скорострельное» бурение случайненькой скважины в отдельном и спонтанно взятом месте..., сразу бы разорился весь маганский авиаотряд... вместе с местным совхозом. Проще водичку было доставлять на простецкой водовозке с цистерной, чем и зарабатывал себе на жизнь и заграничную турпоездку таджик Эмом...
Вообще-то, если уж честно-пречестно, воду Эмом возил со скважины, которая тоже находилась недалеко от того озерца. Но производительность её была настолько низкой, что водички едва хватало на пять-шесть ежедневных рейсов водовозки. Поэтому о строительстве водопровода с питьевой водой не могло быть и речи! А те тринадцать километров, которые отделяли Маган от Якутска, навсегда стали непреодолимой преградой для оплаты труб, их прокладки и работ по утеплению... Тоска...
Всё население Магана оплачивало услуги по доставке питьевой воды к их домам через кассу авиаотряда. Надо было какие-то копейки (тридцать или шестьдесят, точно не помню) заплатить кассирше, а если её случайно не обнаруживалось на месте, то заранее приготовленную мелочь следовало оставлять безнадзорно, вписав фамилию и точный адрес в ведомость и список для водовоза... Мелочь не тырили почему-то... Думаю, для родного КГБ эти списочки служили ещё одним элементарным подспорьем получить информацию... Шучу, конечно же!
Сельское население Якутии и до сих пор решает проблему с питьевой водой старым, но проверенным и дедовским способом. Воду летом черпают из ближайших рек или озёр, а когда уже морозец надёжно скрепляет поверхность водоёма толстым слоем льда, его просто пилят бензопилой на кубики, затем складируют прямо тут же, а потом развозят на телегах поближе к домам. Такие хрустальные и совсем не маленькие кубики – непременная принадлежность каждой семьи в холодное время года... Вода в Лене тогда была чистая, да и не думаю, что в отдалённых глубинках Якутии сейчас что-то изменилось. Кубики льда потом раскалывают или целиком затаскивают в помещение, чтобы они оттаяли в какой-нибудь таре. Вот и всё! Используй по назначению и пей, сколько хочешь.
… Однако, проблемы с питьевой водой в Магане не ограничивались только доставкой. Вокруг воды существовал целый комплекс мероприятий. Если ты не выполнил какую-то маленькую часть или понадеялся на «авось», тогда уже другой комплекс неприятностей вступал в полную силу, уворовывая массу времени и нервов. Расскажу об этом на личном примере.
В наследство от прежнего хозяина мне досталась самая обыкновенная металлическая бочка-двухсотка. Она, в ряду точно таких же, мирно стояла у крылечка перед входом. На боку виднелся намалёванный краской номер квартиры. За бочками надо было следить. Случаев воровства не припоминаю, а следить приходилось, с точки зрения ухода. Бочки красили снаружи, препятствуя ржавению, а внутри обязательно каждое лето обновляли слоем раствора свеженького и чистого цемента. Цемент высыхал и создавал внутри бочки своеобразный резервуар-чехол, который тоже мешал появлению ржавчины. Этому меня научили, сам до этого додумался бы очень не скоро!
Но если в бочке есть вода, а сверху всё накрыто крышкой, то летом ещё как-то можно с этим смириться от лености. Зимой же требуется вычерпать водичку в кратчайшие сроки и перелить её, драгоценную, во что-то, такого же объёма, но находящееся в квартире. Поэтому я прикупил бак из нержавейки или оцинковки, который поставил у входной двери. Места он занимал много, но пользы было значительно больше. Проблемой являлось вовремя опорожнить его и промыть, когда воды уже оставалось на самом донышке. Всё-таки нержавейка каким-то образом ржавела понемногу, да и со временем появлялся осадок на стенках бака.
Заплатить денежку в кассу – половина дела. Надо, чтобы ты в этот вечер обязательно присутствовал дома. Иначе, бочка промёрзнет до самого дна и очень быстро! Народ изощрялся в персональных виртуозных и старательных попытках заказать такое приблизительное время, в которое очень желательно было бы залить водичку в конкретную бочку... У Эмома хватало своих проблем, а его машина часто была неисправна. Но он добросовестно старался и пытался учесть все пожелания, изложенные на бумаге, а также отдельные, просительно (иногда даже униженно) высказанные на ходу, если его встречали где-нибудь у штаба. Правда, не на всё он мог повлиять. Кроме поломки водовозки, вполне мог вмешаться и ещё какой-нибудь дополнительный фактор. Он, этот гадский фактор, частенько и вмешивался...
Таким образом, по приходу домой, ты запросто мог обнаружить пустую бочку..., расчёт на предусмотрительность не оправдывался, и дома оставалось самое мизерное количество дорогой водички, если только не абсолютное отсутствие. И вопрос: «Где этот чёртов Эмом?» – мог адресоваться кому угодно, находящемуся на дне пустой бочки. В ответ можно было с удовольствием выслушать собственное эхо... Эмом мог приехать в любое время, но тогда требовалось постоянно караулить, выбегая на улицу при малейшем намёке на шум проезжающей машины.
Даже встретив Эмома у соседнего дома, можно было вместо шланга в бочку получить законный ответ водовоза, что он всё делает согласно очерёдности в списке, просто у него какая-то запарка и производственный непротык. Жди! В этом случае, количество прогулок на улицу учащалось... А времечко бежало очень быстро. Иногда даже переодеться после работы было боязно, чтобы не упустить момента закачки воды. Какой тут ужин?!
… Но такой вариант, как ни крути, гораздо приятнее другого. Другой вариант выглядел так: приходишь вовремя, а Эмом залил в бочку жидкость гораздо раньше, чем надо. По своим причинам. Но – залил! Или наоборот, ты где-то задержался по работе или позорно подзабыл, что должны вечером подвезти воду. Результат один – ледяной монолит в бочке, которую надо в одиночку радостно пердячить наверх, закатывая её с матюгами в квартиру. Мне везло тем, что квартира всё-таки находилась на первом этаже... А сколько таких бочек закатил в своё время, даже и представлять не хочется... Бывало, что куда-то срочно вызывали – в командировку или в полёт. Тогда уже жене приходилось как-то самостоятельно выходить из положения, вычерпывая ледяную шугу ведром, или обращаясь к кому-нибудь за помощью.
… Замерзает водичка в такой таре значительно быстрее, чем оттаивает. Приходится каждые граммы вычёрпывать ковшичком, чтобы хоть на чаёк или варку картошки наскрести достаточное количество. Бочка оставляется на всю ночь в квартире, отнюдь не создавая уюта таким соседством и не улучшая микроклимата.
Если уж я речь завёл о квартире, то надо бы всё сразу и вывалить на эту тему, чтобы к ней не возвращаться... Квартиру я получил как нельзя вовремя и кстати. Вскоре командирское кресло занял бывший замполит, который вряд ли пошёл на такое соглашение, которое мы заключили с прежним командиром ОАО. Хлипковат и нерешителен он был в подобных вопросах. Поэтому и речи не могло быть, чтобы новое руководство брало на себя обязательства по выполнению каких-то уговоров, не имеющих законного и документального подтверждения со стороны старого. В самом лучшем случае, я что-нибудь получил бы в одном из строящихся домов для командно-лётного состава. Но и там образовалась своя очередь как на получение жилья, так и на улучшение со стороны многосемейных лётчиков. И совершенно не факт, что мне выделили бы двухкомнатную... К тому же, один из этих домов весной благополучно сгорел при пожаре. Он был почти уже достроен, выполнялись отделочные работы, и кто-то нарушил правила электросварочных работ внутри коробки из бруса... Пожар я наблюдал во всей красе из окна квартиры, представляя свои чувства, если бы рассчитывал на новоселье. Дом выгорел дотла, несмотря на почти мгновенный приезд пожарных машин и расчётов. Дерево горит очень быстро и уверенно. Пакля воняет так, что буквально выворачивает от запаха... Довольно долго в авиаотряде среди несостоявшихся новосёлов чувствовалось траурное настроение.
Очередь на вселение в оставшийся и чудом уцелевший дом многократно и с непременными скандалами и дрязгами пересматривалась, рассорив массу бывших друзей «не разлей-вода» и поставив под сомнение многолетнюю дружбу и истинность взаимоотношений... Но потом руководство изыскало какие-то возможности и скрытые резервы. Поздней осенью такой же по размеру дом, но уже не из бруса, а панельно-щелевой, ударными темпами выстроили заново, а новосёлы обрели счастливый покой, не забывая при каждом удобном случае пожаловаться на его качество...
Меня же потом мучил другой вопрос: почему в некоторых домах по соседству были первоначально установлены ванны? Пользоватся ими априори невозможно из-за отсутствия горячей воды, а если думать о воде, согретой на газовой плите, а потом вылитой в ванну, то это – просто смешно! Скорее всего, проект домов являлся типовым. И чисто теоретически, ванной можно пользоваться если и не по прямому назначению, а в плане появившейся очень заманчивой перспективы применения этого вместительного резервуара в качестве аквариума, тары для засолки огурцов, хранения картошки или замачивания белья...
Шучу, конечно. Но факт остаётся фактом. Ванны из таких домов безжалостно выбрасывались на улицу за ненадобностью и валялись прямо у подъездов. Отнести их подальше мешала лень, отсутствие сил, отданных при выносе резервуара, и собственная стойкая гражданская позиция, запрещающая лётчику что-то, тяжелее мусорного ведра, нести на помойку... Пространство в квартирах высвобождалось для каких-то других приспособлений, кладовочек или шкафчиков. Тут уже – как к этому подойти с фантазией... А выброшенные ванны полёживали совершенно новенькими, если только детвора не успевала поиздеваться над какими-то экземплярами. Подспудно меня изнутри мучило ещё не полностью осознанное решение. Это происходило каждый раз, когда взглядом натыкался на такое богатство, не нужное никому.
Выходом для таких сомнений стал совет или даже укор Володи Береста, который в точности сформулировал то, что так меня мучило. Однажды, он зашёл и спросил, почему это я не устанавливаю себе ванну, если для этого в квартире уже есть почти всё необходимое?... Честно говоря, на такую революцию я сам бы не решился никогда, убоявшись грандиозности проекта. А Володя, если помните, был большой мастер на все руки. Это он сконструировал и всегда возил с собой в полёт печку-обогреватель для вертолёта Ми-2. К этому моменту, Володя уже не летал, а работал в службе дежурным штурманом... Володя оказался предприимчивым хозяином, умеющим практически всё. Он сразу отмёл мои доводы и развеял все сомнения. Сказал, что если захочу, то он вполне сможет сам всё установить и подключить, была бы только подходящая ванна... А их-то, как раз, неподалёку валялся добрый десяток. Мы тут же сходили и присмотрели достойный вариант без сколов, царапин и видимых повреждений.
И работа закипела. Я сломал перегородку между унитазом и раковиной, раковину вынес на кухню и укрепил..., всё добросовестно подготовил для заключительного этапа. Володя Берест превзошел все ожидания и установил ванну. Да не просто установил, а поставил повыше, сделал уклон в сторону стока воды и всё умело подсоединил... На такое я был явно не способен и долго удивлялся простоте решения и качеству работы. Особенно запомнилось, как Володя резал трубы для ножек ванны. У него, оказывается, в личном пользовании уже имелась такая невиданная штука, как пила-болгарка.
Это сейчас они гирляндами висят во всех супермаркетах, мешая пройти, по любой цене и от самых разных производителей. И далеко не каждый знает, что устройство называется «угловая шлифовальная машина». Для многих сейчас, как и для меня тогда, это называется просто «болгаркой». И все знали, о чём идёт речь, хотя кто-то даже и не видел, как она выглядит на самом деле. А у Володи была даже какая-то очень мощная разновидность профессионального инструмента. Он признался, что выменял её по случаю у подгулявшей бригады строителей-шабашников на ящик водки и два мешка рыбы...
Ванна стала нашим подспорьем, элементом невиданного комфорта и причиной чёрной зависти со стороны соседей, которые почему-то не спешили перенять опыт и пойти по моим стопам. Зимой, когда включали отопление, наша семья пользовалась горячей водой из крана батареи, который я тоже врезал, припомнив сангарский опыт. Шланг провёл вдоль стены, и его можно было подвесить над раковиной, чтобы спокойненько мыть посуду... Вообще-то, пользоваться горячей водой из отопительной системы запрещалось из-за отъёма её из резервуара котельной, но мы пользовались. И никто с проверками и претензиями не приходил.
Установка ванны сподвигла и на другой решительный шаг, если не сказать, подвиг. Тогда я приобрёл первый самостоятельный опыт кафельщика. Собственно, все рабочие специальности тогда постигались впервые. Методом проб и многочисленных ошибок. Белоручкой я и раньше-то не был, а в квартире и подавно – пытался всё сделать самостоятельно. Не из-за экономии, хотя и этот мотив присутствовал, а больше из-за того, что все в те времена являлись «сами себе мастерами» и кузнецами собственного счастья. Квалифицированных специалистов практически не было нигде. Да и определённое удовлетворение присутствовало, если что-то получалось так, как задумывалось... Кафельную плитку уже достаточно свободно продавали, даже какое-то разнообразие намечалось. Проблемой стала укладка плитки на стену. Специального клея тогда было не сыскать, каждый что-то мудрил, перемешивая цемент с масляной краской. Но это подходило лишь для укладки на пол или стену и на тонкий слой. Мне же требовалось укладывать именно на толстую подложку. И вариант с краской никак не подходил.
Сколько перебил плитки и потратил цемента с краской, рассказывать не стану, чтобы обмороков не случилось. Плитка ложилась, приклеивалась и держалась... А ночью, когда уже самонадеянно погружался в сладкий сон, утомлённо радуясь очень грамотной работе, раздавалось: «Буммм!»... – Это пара-тройка плиток, уставших сползать книзу, отрывались от стены и с грохотом падали в ванну. Ванну было жаль, но большого вреда не случалось... Наутро, почти всё предстояло переделывать заново. И не один раз... Правда, на ночь я предусмотрительно в ванну ставил какой-нибудь лист фанеры или ДСП, чтобы избежать урона и не разбудить шумом разоспавшихся соседей. Почему-то перед ними было гораздо больше стыдно, чем перед женой и сыном... В конце концов, кафель я тоже победил. Или это он перестал сопротивляться.
… Другая идея-фикс овладела мной, когда стал обдумывать бесполезность пространства около входной двери и вокруг лестницы наверх, ведущей к соседу. Это безобразие сильно напрягало. Под лестницей и вокруг неё обнаружился приличный закуток, который можно было использовать по-другому. И я даже знал, как именно. Надо было просто на это решиться. Но ещё до этого мы с женой совершили мужественный поступок и избавились от... клопов. Самым варварским способом.
Если припомните, в «наследство» мне достался огромный двухспальный матрас. Он верой и правдой прослужил нам больше пяти лет. Мне только пришлось его установить на подобие ножек, которые не задумываясь смастерил из обрезков бруса, которые спёр тёмной ночью с близлежащей стройки. Решение оказалось простым, надёжным и долговременным... Мы долго пользовались матрасом по самому прямому назначению, пока не стали испытывать некоторый дискомфорт. Причину тоже отыскали довольно быстро, обнаружив кровавые дорожки на материи. Сомнений не возникло – клопы!
… При упоминании о постельных клопах сразу возникает брезгливое ощущение какой-то бомжовской грязищи, неухоженности и неопрятности. Гигиена! Бытует ещё мнение, что плохой коньяк пахнет клопами или хороший клоп – плохим коньяком... Всё это так, но не всегда. Вопреки распространённому мнению, лишь представители одного, не богатого видами семейства (из многих десятков семейств и десятков тысяч видов) непосредственно приспособились к питанию человеческой кровью. Если не верите, справьтесь об этом в энциклопедии... Тем не менее, любить клопов и мириться с их присутствием никто не станет. Надо принимать чрезвычайные решительные меры.
Меры принимались и самые кардинальные. Сначала раздобыли знаменитый карбофос. Химическую формулу этого инсектицида приводить не буду, чтобы окончательно не сойти с ума. И сложное название, которое намного превосходит по труднопроизносимости знаменитый исландский вулкан, из-за которого... Ну, вы помните! Как выяснилось, карбофос до сих пор является самым эффективным средством против именно постельных клопов, которых трудно вывести любой другой заразой, если не учитывать атомного взрыва.
Мы тщательно и долго консультировались с теми, кто уже проделывал подобную процедуру. Я не знаю, что чувствуют клопы, но нормальному человеку стоит лишь разок нюхнуть эту отраву, как сам с удовольствием сунешь голову в петлю... Если вдруг задумаете провести такой эксперимент, то учтите, что петелька должна быть заботливо приготовлена загодя и находиться в пределах досягаемости руки. Глаза режет так, что мгновенно слепнешь, теряя ориентацию в пространстве... Я не знаю, как насчёт клопов, но на человека препарат действует долго, вызывая стойкое отсутствие желание повторить процедуру травли. Однако, нам её пришлось повторить. Вернее – мне.
Первая попытка не удалась, хотя всё сделал по правилам. То ли карбофос оказался бракованным и всё хвалёное качество тут же направилось только на меня, то ли клопы попались слишком матёрые, закалённые и стойкие к любым жизненным невзгодам, то ли они благоразумно перебрались в спасительное пространство многостарадального матраса, как в бомбоубежище... Даже не знаю, что и думать. Но факт в том, что в квартире запаха сильно прибавилось и жить там не хотелось, а клопов нисколечко не убавилось, и жить в квартире они очень хотели, поэтому ни к каким соседям и не эвакуировались с первого раза. Впрочем, и со второго тоже.
По инструкции надо было обрабатывать комнаты и мебель в костюме химзащиты, резиновых сапогах, таких же перчатках и непременно в противогазе. Если причиной явилось бездумное, полное игнорирование и нарушение сразу всех пунктов, то виноват я сам. Хотя и вторую попытку сделал аналогично. И растворчик уже подготовил более круто концентрированный. Здоровье тогда ещё имелось, поэтому я не умер ни в первый раз, ни во второй..., но пытался... Мы с женой и сыном пару-тройку дней и ночей провели в гостинице, не решаясь переступить порога насквозь отравленной квартиры. А клопы, видимо, страшно радовались этому и плотоядно потирали лапки, предвкушая наше возвращение...
Выход нашёлся простой и радикальный: матрас вытащил на крыльцо и проморозил в течение двух суток на пятидесятиградусной стуже. Занести матрас обратно в квартиру клопы, видимо, не смогли, хотя и наверняка, пытались...
Закуток вокруг лестницы пропадал зазря. Он просто погибал, по моему мнению. Я однажды подсмотрел в одном из подобных домов, как именно кто-то самостоятельно увеличил жилплощадь простейшим способом. Установили дополнительную дверь и заколотили досками всё пространство между перилами и лестницей, ведущей наверх... Получился этакий тамбур-прихожая и, одновременно – приличного размера кладовочка. Несомненным преимуществом являлось то, что кроме вспомогательного подсобного помещения, выигрывалось и теплосохранение в квартире. Ведь входить теперь нужно было не сразу с морозца и заиндевелого крылечка, а сначала через коридорчик, препятствуя этим проникновению клубов холодного воздуха с улицы. Идея очень понравилась, но я пошёл ещё дальше!
Довольно долго ходил и тщательно обдумывал, прикидывал и семь раз отмерял. И в один распрекрасный день, всё-таки решился. Подсобного материала вокруг валялось полным-полно. Сломанные и полусгнившие избушки немым укором смотрели на прохожих. Выбирай на вкус! Я выбрал. Кое-что, на мой невзыскательный взгляд, казалось ещё вполне пригодным для использовать в строительстве. Доски, рейки и даже почти уцелевший дверной косяк вместе с дверью, а также и некоторое количество стекловаты, от которой потом страшно саднили ладони, и трудно от этого было избавиться... Всё ценное за несколько ходок перетащил к своему крыльцу. Времени потратил много. Никакой механизации! Даже простенькой тележки или тачки не использовал ввиду отсутствия. Всё – на голом энтузиазме и неуёмной тяге к дальнейшему благоустройству... Но кое-что пришлось и докупить.
В авиаотряде работала собственная лесопилка, а досок мне катастрофически не хватало. Их валялось много на останках развалюх, но все оказались безжалостно переломанными, раскуроченными и с изъянами. Возиться, обрезая и подгоняя каждый кусочек, было муторно и тошно. Пила-ножовка и собственные бицепсы-трицепсы – это почти всё, чем я располагал. Надо было если и пилить, то крупные куски. Поэтому я пошёл к новому командиру ОАО и выписал сколько-то кубометров не то горбыля, не то необрезной доски. Мне подсказали ушлые пройдохи-знатоки, что таким макаром можно на лесопилке выбрать что-то получше, а заплатить, как за некондицию. Командир бумагу подписал почти не глядя, и как выяснилось, тут же напрочь об этом забыл. С недельку я не мог найти времени, чтобы выбраться на лесопилку, и всё дело упиралось в наличие машины. Не на себе же всё это тащить?!
А когда, в один из выходных дней, всё-таки раздобыл машину и приехал на лесопилку, то был застигнут врасплох самим командиром, который почему-то не отдыхал дома на диванчике, а нагрянул с проверкой. На разборах частенько упоминались факты разворовывания и убыли в неизвестном направлении пиломатериалов. Но я как-то не придавал этому значения, справедливо полагая, что лес, опилки и всякие другие дрова находятся далековато от сферы полётов, если не вовсе в другом измерении. Уже почти всю машину добросовестно загрузил досками, которые явно не подходили под категорию примитивного горбыля, хотя и до обрезной доски было, как до Луны. Потирая ручки и отряхивая пыль со штанов, услыхал вкрадчивый и любопытный вопросик: «Крадём?»
Командир, как и известный, с окончанием на «ц», подкрался незаметно... Сами знаете, что именно надо употребить вместо слова «командир». Но я не испугался. Если только струхнул чуток от неожиданности и опасений, что всё придётся выгружать, пересортировывать и снова загружать. И слегка было тревожно за количество – явно оказалось больше, чем слёзно выпрашивал в рапортине на дрова. Ну, погорячился, с кем не бывает?!
В вопросе командира по-прежнему улавливались замполитские интонации и воспитательные нотки – не мог он сразу выйти из привычного образа. Но я внешне сохранял спокойствие. Поэтому лишь укоризненно напомнил командиру, что он самолично подписывал соответствующую бумагу и даже показал ему квитанцию об оплате... Командир начисто засклерозил этот факт, поэтому извинился и отправился искать следы расхитительства и воровства где-то подальше, а я перекрестился втихаря и был таков...
Эх, если бы у меня тогда имелись такие инструменты, какие есть сейчас! Я бы и времечка сэкономил прилично, и «дворец» отгрохал на зависть и загляденье окружающим. Но кроме электропаяльника, который трудновато присобачить к столярному делу, в наличии была только электродрель. Её удачно прикупил где-то в Новосибирске, выполняя очередную перегонку. Дрель казалась настоящим сокровищем...Лежала в фанерном ящичке, с какими-то премудрыми насадками и приспособлениями. И денег стоила много – 120 рублей! Такие вещи не покупались часто, поэтому и цена навсегда врезалась в память. Приходилось идти на некоторые жертвы и урезать какие-то статьи семейного бюджета... Дрель жива и работоспособна до сегодняшнего дня. Она теперь работает на деревенской фазенде. За всё время нещадной эксплуатации я всего один раз поменял в двигателе электрощётки. А суммарная длина дырок и отверстий, которые ей просверлил, намного превышают длину знаменитой Кольской сверхглубокой скважины... Её глубина составляет более двенадцати километров. Но она уже уступила пальму первенства скважине Maersk, которая обошла её всего-то на смешные триста метров... Ну, это уже словоблудие.
Всё лесобогатство я употребил с умом и даже парочку бесплатных мешков опилок прихватил... на всякий случай. Скоро сказка сказывается, но дело тогда делалось и продвигалась черепашьими шагами. Летом всегда много полётов, посторонних неотложных дел или развлечений. Однако, пришлось все выходные заниматься только строительством. Не то, чтобы одолела страсть к этому виду деятельности или обуяла маниакальная жажда стать каким-то особенным хозяйственником. Просто надо было выполнять задуманное, ведь с наступлением холодного периода всякая тяга к прогулкам на свежем воздухе куда-то испарялась. А такой период начинался уже в сентябре.
...Тамбур-прихожую-загончик-кладовочку я сделал на славу! Дверь заботливо обил каким-то утеплителем, и теперь в прихожей можно было снимать верхнюю одежду и даже довольно долго, почти до декабря, хранить картошку, не опасаясь её промерзания... Я ухитрился прыгнуть выше головы. Потому что даже отопление провёл в этот отсек... Вот это предприимчивость! Сам удивляюсь, как это умудрился проделать. Но только не так быстро, как рассказал. Процесс шёл непрерывно и продолжался почти пять лет... Основная работа продолжалась, и полёты являлись основной заботой. И не столько свои, сколько чужие.
Когда почти уверился, что жить и погибать придётся в Якутии от собственного бессилия перевестись в Ленинград, основной задачей стал поиск возможности хоть как-то попасть в ту, другую, большую авиацию, которая существовала уже лишь в призрачных мечтах почти несбыточной надеждой... Но обживаться продолжал с таким невиданным упорством, что даже завёл собственное подсобное хозяйство!
Подсобное хозяйство в умах большинства почему-то непременно ассоциируется с образом крепкого мужичка-фермера в сапогах и кепочке, коровами, свиньями, курами и сопутствующими этому нестерпимой вонью, непролазной грязищей, писком-визгом-хрюканьем-мычанием. Этого, конечно, не отнять. Но на такой шаг в Якутии решались далеко не все. Такие собственные хозяйства могли себе позволить только те, кто уже осел если и не навсегда, то очень надолго. У которых не было в обозримом будущем возможности или желания как-то изменить судьбу и сменить место работы и жительства.
Придётся чуть подробнее на этом остановиться, но рассматривая не с уклоном в животноводство, а лишь в ракурсе близкого, понятного и родного огородничества. Ведь не каждому под силу содержать личную животинку, откармливая её на продажу или для убоя в целях пропитания. Как раз, для этого служили подсобные хозяйства и фермы почти каждого, уважающего себя предприятия. С этими проблемами пилоты не сталкивались. Молоко и сметану, например, часто можно было купить во время какого-нибудь рейса.
Кстати, молоко тогда хранили точно так же, как и питьевую воду – замораживали постепенно и порциями в кастрюле, а потом вытаскивали небольшими порциями-кругами на мороз в кладовочку. Кружочки уладывались друг на друга, а потом их, по мере надобности, заносили домой и оттаивали... Чудесную сметану привозили из Сегена. Она настолько жирная, что через некоторое время превращается в монолит, и её можно резать ножом и использовать вместо масла. Как-то раз, прилетели в Сеген на вертолёте, пилоты вздумали пойти в местное сельпо, а я остался на борту. Привезли две громадные фляги свежей сметаны и предложили угоститься кружечкой продукта... Сдуру и лупанул всю кружку... До этого момента я был голоден, как волк, а тут сначала наступило ощущение полной сытости, а потом всё внутри скучковалось в один комок..., а вскоре и вовсе поплохело. Да так, что жизнь стала совсем не мила! Долго отлёживался на боку, покуда хоть чуть-чуть не полегчало... Жирность у сметаны оказалась просто запредельной.
А что касается мясца, то с ним особых проблем у лётного состава никогда не было. Количества, купленного на продуктовые талоны, хватало с избытком, а если учесть и привезённые «дары природы», то и вовсе можно не переживать по этому поводу. Маленькая проблемка могла возникнуть в тёплое время года. Но это уже – из области сохранения. Зимой холодильником являлось любое пространство за пределами квартиры. Каждое окно оборудовалось ящиком в форточке, куда дополнительно укладывали мясопродукцию или рыбу, чтобы лишний раз не выходить на улицу, да и непременные сетки-авоськи свисали из окон каждого дома... Мясо не крали, а вот колбаску вполне могли и спереть, польстившись на редкостный товар. Поэтому её тщательно маскировали, предварительно порезав на порционные куски, чтобы не тратить драгоценного времени при разморозке.
Все силы в тёплый период бросались на приусадебное обустройство парников или теплиц. Я никогда не вдавался в коренные отличия этих названий, но думаю, что парничками именовались накрытые целлофаном грядки, а парниками являлись более капитальные постройки. Во всяком случае, в Якутии всё это называлось и так, и иначе. Я уже упоминал, что некоторые отважные пилоты в Сангаре умудрялись выстроить парники прямо на крыше бань. Однако, такие, по-церетелиевски монументальные сооружения воздвигались определённо по другим причинами, нежели желание увековечить себя или просто выпендриться перед соседями. Всё объяснялось элементарным отсутствием удобного места для такого архитектурного безобразия, и каждый старался завести тепличку поближе к дому. Для удобства и облегчения полива. Ну, и чтобы обезопасить урожай от наглых посягательств.
Парничкам-теплицам с любовью посвящалось всё свободное время, в них даже устраивались посиделки с шашлычками и выпивоном, а некоторые даже и засыпали там, утомлённые возлияниями и свеженькой закуской, которая сама просилась в рот.
Во всей простоте общей схожести имелись и многие усложнённые различия. Каждый владелец парника непременно козырял перед соседом невиданными урожаями, нахально и смачно хрустя огурчиком диковинного сорта на глазах соперника или хвалился каким-то невиданным усовершенствованием в области личных аграрных реформ.
Теплички строились как примитивные и наскоро сколоченные, так и застеклённые и даже с подогревом в виде печурки. Грядки каждый хозяин также конструировал на свой вкус. Насыпались большие деревянные короба, пол приподнимался, земелька удобрялась и унавоживалась народными методами, полив каким-то образом регулировался и строго соблюдался... Наука!
На берегу Вилюя, неподалёку от места его впадения в Лену, есть посёлочек Промышленный. Там расположен пункт развязки газопровода. Самые продвинутые владельцы домиков и теплиц этого посёлка вполне легально устанавливали в домашних печках форсунки для отопления газом, а потом и протягивали многочисленные отводы в парники, пользуясь бесплатностью и доступностью газа. Некоторые выращивали даже арбузы. Патиссоны и баклажаны вполне успевали вызреть, не говоря уже об огурчиках-помидорчиках, редисочке-лучке и другой свеженькой зелени. Думаю, что кое-кто в таких экспериментах пошел ещё дальше, только мне об этом неизвестно.
Меня не обуревала жажда конкуренции, но выглядеть белой вороной на фоне соседей, счастливо хлопочущих вокруг своих наделов, тоже не хотелось. Тем более, что и местечко около дома, прямо под окном, пустовало. Я спросил соседа сверху насчёт возможных претензий на участочек, получил равнодушное согласие и приступил к делу.
(продолжение следует)