Устами младенца
Упросила меня знакомая свозить в поле ненадолго своего батю и десятилетнего сына.Как отказать хорошим людям, поупирался, но взял. Тем более заброска вертолетом, а маршруты легкие: сплав на резиновых лодках по речкам-притокам Печоры.
Так вот, прилетели, разгрузились, осмотрелись и начали работать.Днем плывем, обнажения документируем, шлихи берем, а вечерами пристаем к берегу. Устанавливаем палаточки легкие и кто во что горазд.
Кто бы подумал, что мальчуган посматривал по сторонам да выводы делал, однако через недельку он ко мне обращается (я как раз с рыбалки вернулся с уловом):-Дядь Володя!-Чё тебе? -Да я вижу, что ты настоящий тайговщик!
Новый рецепт
Вернулся с Ворыквы Володя, принес хариусов, развел огонь в летнем очажке возле своего балка, поставил сковородку. Меня в гости пригласил.
Как-то шустро почистил рыбу (или с реки потрошеную принес, может быть), уложил на нагретую сковородку, зашипело.
Он спохватился - масло-то не вынес. Метнулся в избу, выскакивает - нет, говорит, кончилось. В сковородке уже остатки воды испарялись, и он с криком: -У девок наверняка есть -кинулся к ним в балок, где никого не было.
Через секунду появляется в дверях, в руках бутылка с желтым содержимым, подскакивает к очагу и щедро льет жидкость на раскаленную сковороду. Паром шибануло так, что чуть обоих не ошпарило.
Тупо переводим взгляд с бутылки на сковородку, где выкипает «масло», по очереди нюхаем горлышко, пытаясь уловить запах - и ничего не можем понять.
В это время в балок возвращается Тамара-большая, Володька подскакивает к ней с бутылкой и требует объяснений. Господи, -хохочет она, -это ж закрепитель, мы вчера развели, и допоздна фотки печатали.
Ужин
Рассказ В.М.Пачуковского
Маршрутная пара вернулась в лагерь в полночь. Все спят, а зачем будить кого-то, вон рядышком с почти погасшим костром стоят два ведра, ясно, с заботливо оставленным ужином.
Наутро повар спрашивает: «Нашли, что поесть? -Ага, спасибо. -Вкусно? -Еще бы, такой аппетит в маршруте нагуляли. Но все ж супец жидковатым показался.
На лице повара появилось вопрошающее выражение.Последовал такой диалог:
Какой супец? Первое за ужином съели. -Как, а в зеленом ведре? -Вы что, ели оттуда? - Ну конечно, с него начали, как полагается. -Вот даете!Это я ведро замочил на ночь, чтоб утром отмыть, на дне рис пригорел!
Сладкое путешествие
Снова Пачуковский. -Когда летишь на вертолете, такой обзор, что все как на ладони. Вон речка, там болотце, здесь старица, там то, там сё.
Сядешь - мир съеживается в круг размером в блин, а то и менее.
Так и в этот раз. Приземлились на болоте метрах в двухстах от речки, а лагерь, ясень пень, нужно на берегу устраивать.
Принялись носить вещи туда через лес.
Первый раз провел их до речки и обратно, на болотце с кучей снаряжения, спрашиваю- запомнили дорогу? -Обижаешь, начальник.
И пошли второй раз. Двое горняков взяли по мешку сахара по 50 кг, остальные кто что, вернулись все, кроме тех двоих.
Они пришли вечером. Потеряли след, и целый день бродили по тайге. С грузом на плечах.
Моцион
Он же. Утром геологиня с полотенцем через руку и зубной щеткой и пастой отправилась, как обычно, на речку для моциона и задумалась о своем, о девичьем.
Очнулась, когда оказалась в незнакомом месте, и совсем без речки. Покричала, поплакала, потом, прислушавшись, уловила далекий гул. Пошла на него и вышла на буровую.
Первый ее вопрос был : Где я? - Ей ответили-На буровой такого-то мастера.-Понятно. И задает второй вопрос: -А где мы?
Цильма кончилась
Федор отправил рабочего с оранжевой лодкой - трехместкой на бечеве до лагеря по левому берегу, а сам пошел маршрутом по правому. Пришел к стоянке вечером, горняка нет.
Пошел вниз по речке искать. Нашел. Сидит тот на берегу старицы, где она замыкается, увидел Федора и забормотал: -Начальник, Цильма кончилась, Цильма кончилась. А до истоков километров 200, а то и больше.
Без названия
Валера. -Вчера хорошо погуляли, но все ж под конец уснул, как березовский мамонт. -Валер, это как? -Да с салатом в зубах!
Геологи могут все
Сергей. Была такая геологиня Першина, знаток силура и девона Урала. Женщина в летах, суровая, вся в работе. В маршруты брала с собой рабочего, а на обед горсть муки, которую разводила водой и питалась сама и кормила напарника. Тот за сезон совсем сник и подчинялся боязливо и безропотно.
Однажды перед очередным склоном приказала ему идти нижней тропой вдоль основания уступа, а сама поднялась на среднюю его часть, где в останцах обнажались коренные породы.
По ходу спугнула оленя, который стрелой рванулся вниз, наткнулся на работягу, от неожиданности высоко подскочил и скрылся в лесу.
Закончив документацию, геологиня спустилась на тропу, где ее должен был ждать рабочий, а того нет. Что за дела. Возвращается назад, где его оставила, а он лежит на тропе, прикрыв голову рукам. Увидел ее и шепчет: «Зачем Вы через меня скачете»?
Ужин при свечах
Сухоруков пригласил в гости. Жили мы все в палатках, освещение обычное – свечка. Полумрак, но привычно.
Угостил нас супом со свиной тушенкой, а на десерт этот запасливый москвич достал стеклянную банку персикового компота. Роскошь по полевым меркам.
Отложили миски в сторону и давай вылавливать по очереди персики, обгрызать мякоть, а косточки кидать куда попало. И услышал я, как одна косточка по миске из-под супа клацнула, но внимания не обратил.
Закончили ужин, хозяин решил миски в стопку составить, чтоб утром помыть, берет очередную и счастливым голосом произносит: Надо же, свининка! А я в темноте и не заметил!
И молниеносно запихивает розоватую косточку в рот и кусает! Как он зубы не сломал!
Сказано
Дружили мы семьями, и отправились к ним очередной раз отмечать какой-то праздник. В зависимости от того, насколько велико было торжество, стол накрывался в зале или на просторной кухне.
В этот раз собрались на кухне, почокались, и женщины наши скоро засобирались из-за стола, потому что разговор у них завязался свой, у нас – аналогично, за работу, потому что хозяин тоже геолог.
Хозяйка первой поднимается и говорит: «Ангелина, пойдем в зал, телевизор включим, а эти пускай здесь сидят. Два сапога пара. А моя добавила: -И оба на одну ногу. И ушли.
Кто прямо ходит…
Разведка бокситов сопровождалась прорубкой визирок и привязкой скважин, чем занимался отряд топографов.
Контора их располагалась на Четласе, а в нашем поселке Горном в одельном балке жили двое ребят – топограф Юра и его реечник.
Рубили они визирки, пользуясь буссолью и выдерживая геометрически совершенную сеть, и на нас, которые хаотично петляли по тайге, посматривали с превосходством.
Поселок стоял в тайге, примерно в 7 км от реки Ворыквы, и энтузиасты по выходным дням ходили на рыбалку по хорошо набитой тропе.
Как-то одним июньским утром смотрю - из своего балка выходят топографы, берут длиннющие удилища и по тропинке бодрым шагом удаляются в северном направлении, скоро скрываясь среди дерев.
Дело обыкновенное, я и не обратил бы внимания, если бы…
В выходные мы занимались ничегонеделанием. На улице стоял стол для тенниса, кто-то играл, кто-то смотрел, вот вроде и все развлечения. Часто просто сидели на бревнах и грелись на солнышке. Так и в тот день я сидел у балка в мечтательной задумчивости.
Сильный шорох со стороны леса заставил меня вернуться на землю. Смотрю - раздвигаются кусты и оттуда появляются топографы с удочками на плечах. И вижу - взяла их сильная оторопь.
Я спрашиваю - чего рано вернулись, забыли что-то? И почему с другой стороны приперлись? И они с запинкой отвечают: «Да не, мы на речку идем… видать, немного в сторону ушли…». И стереотипная просьба «Не говори никому».
Щепки летят
От Юльки. Полевали мы с Галькой и был студент практикант при нас. По утрам спал, как сурок.
Как-то я вышла костер распалить,а припаса дров нет. Взяла топор хворост порубить, тюкнула раз, два, а потом по кривому сосновому сучку ударила, он спружинил и мне в лоб прилетел.
Охнула, бросила топор, пошла примочки ставить. Галка меня укоряет - эх ты, неумеха, смотри, как надо.
Берет топор, опускает на ветку, отлетает чурочка ей под самый глаз. Брань, синяк.
Выползает из палатки студент, трет глаза, смотрит на нас, не соображая, и наконец спрашивает: Вы что, девоньки, подрались?-Ага, тебя не поделили
Что писали газеты 30 лет назад
В поле, когда месяцами и годами люди живут, все становятся вроде стеклянных и видны насквозь. Все сильные и слабые стороны человека, все оттенки и пятнышки видны, не спрячешь.
Была одна простительная слабость и у нашего строгого командора.
Рассказываю.Вернулся он с приятелем с очередной двухдневной рыбалки, чуть покрутился по хозяйству и около двух часов ушел домой спать.
Было воскресенье. Наступил понедельник, он не появился, а мы довольны, никто не подгоняет, шевелимся понемногу.
Пришли из керновой (она за поселком)на обеденный перерыв, его по-прежнему нет. Ну, спит щука, и хорошо, караси тоже расслабились. Вернулись со смены, спрашиваем – проснулся? Нет еще. Забеспокоились, подошли к двери, стучим. Позевывая, выползает на белый свет. На часах 19.
На базе партии выходила стенгазета с советским названием и содержанием, с патриотической передовицей и заметками общей направленностью «За большой красный боксит». Потом в редколлегию какой-то озорник затесался, начал помещать рисунки и заметки непроизводственного профиля.
К примеру, приводил фразы из рабочей документации геологов, которые доставал в свою очередь у Виктора Алексеевича,по должности своей проверявшего журналы описания скважин и собиравших ляпы. Типа - нарочно не придумаешь.
Оцените стиль: «Скважина расположена в 5 метрах от сосны на краю болота, которая сгорела в прошлом году», или « «Керн принят ст.геологом Ш., который замаркирован и уложен в кернохранилище», а ниже нарисованы босые ноги, торчащие из стеллаже среди ящиков.
Один шарж изображал человека, лежащего на кровати в балке, а как бы неподалеку в лесу мишку в берлоге, покрытой снегом. Оба сладко почивают. Внизу подпись:
«Третяченко чемпион, переспал медведя он».