Утро.И нет от него спасения. На завтра не перенесешь, приходится просыпаться.
В балок заглядывает Вовка. Волосы взлохмачены, в глазах мука.
-Начальник, хрипит он, -вот мы с Сашей просим…Саша стесняется, так вот я пришел…послал бы ты машину за пивом…
-Такой-сякой - выговариваю я ему, довольный тем, что он вроде вынуждает меня на нарушение дисциплины, поскольку пили вчера вместе, но я ж начальник, никак не могу инициировать зло.
С притворно недовольной миной даю распоряжению шоферу заводить машину и ехать в бунгало за 26 верст.
Сорок минут в одну сторону, там 10 мин, итого через полтора часа должен вернуться.
Через час Вовка не выдерживает и предлагает пойти навстречу, чтобы быстрее, мол.
Александр идти отказывается и говорит, что нисколько не верит нам, но все же надеется, что в нас осталось что-то человеческое и его долю по дороге мы, законченные негодяи, не прикончим, а привезем ему. Мы бьем себя в грудь и выходим на дорогу.
В феврале утренняя прохлада быстро сменяется жарой. Солнце начинает припекать, и нам становится совсем худо. Вовка бубнит, что у них рабочие - не чета моим, и если им прикажут-разобьются в пальмовую доску, но сделают.
Я вяло отбиваюсь, что и мои такие же; а если в данный момент шофер задерживается - так только потому, что поездка за пивом вовсе не является производственным заданием, поэтому нельзя судить строго. Мог зайти к родне и т.д. У обоих измученные рожи, и на каждой из них пляшущим почерком написаны причины страдания: «абстинентный синдром».
Доплетаемся до баобаба, прячемся в тень за толстенным стволом и уныло посматриваем вверх, на безобразные прошлогодние плоды, на голые ветки, охотно пропускающие безжалостные лучи солнца. То ли дело под нашими северными елочками, где всегда царят тенечек и прохлада! И с веток которых свисают, как новогодние игрушки, чешуйчатые шишки. Где те елочки!
После перекура поднимаемся и снова выходим на дорогу. Движемся неторопливо, куда спешить в такую жару, машина быстрее катит, что ей наши встречные метры.
Строим догадки, в чем причина задержки. Может, очередь за пивом? Да ну, какая очередь, если по всему округу и стране в целом сегодня трое с похмелья, и все эти мученики - мы. Может, сломалась, не дай бог? Ну вот, накаркали: из кабины встречного грузовика абориген кричит, что наша машина попала в аварию. Шофер-то жив? -Да - на ходу выкрикивает он и проезжает мимо. -Куда шла? -Сюда - успеваем услышать ответ. -Далеко до нее? - но его и след простыл.
Вздыхаем и продолжаем идти; впереди дорога спускается в распадок и на время исчезает из вида. Воздух над ней дрожит и струится, нагретый солнцем, стоящим уже почти над головой.
Но вот, как мираж, как обман зрения, над ближним обрезом дороги возникает и сам по себе плывет в воздухе, почти касаясь дороги, а потом чуть приподнявшись над ней, решетчатый пластмассовый ящик, знакомый до счастливых слез. А чтобы развеять наши сомнения, не чудится ли нам этот дар небес, под ним появляется черная голова, на которой покоится этот чудесный ящик, а затем и весь остальной шофер.
-Вот видишь- говорю Вовке. -Гвозди бы делать из этих людей.
-Да-потрясенно соглашается он. Шофер снимает ящик, вежливо отказывается от наших неискренних уговоров взять себе 0,66 и идет обратно к машине. Чуть побил ее, говорит он, сам быстро починю и приеду.
…По Африке идут два белых человека; одна рука каждого цепко держит ящик за перемычку над прорезью, в оставшейся зажата бутылка с пивом, к горлышку которой они прикладываются с видом Тантала, дотянувшегося до воды.
Им хорошо, они уважают Б. Франклина и любят страну, где растут баобабы и по дорогам ходят ящики с пивом.
Фотография из Интернета
Сахель-переходная зона (к югу) от Сахары к саванне