Катание на коньках не прошло бесследно. Пока моя одежда сохла в спальной на батарее, у меня поднялась температура, потекло из носа, в горле запершило и стало трудно глотать. Ночью температура подскочила до тридцати восьми. И дежурный воспитатель Тамара Петровна, заставив меня принять аспирин и аскофен, просидела у моей кровати до утра. Температура немного спала. Меня перевели в изолятор, который находился рядом с кабинетом врача.
Была пятница, всех отпускали домой. Пришла Нина Петровна и сообщила, что звонила моей маме на работу. У мамы тоже грипп, поэтому мне придется остаться на выходной в интернате.
Что такое грипп, я не знала. Я даже не знала, как пишется это слово, и никак не могла понять связь между тем, что растет в лесу в красной в белый горошек шляпке, и больной мамой. Мне стало грустно.
В субботу заболевших ребят прибавилось настолько, что все кровати в изоляторе оказались заняты. А в понедельник на линейке выяснилось, что некоторые по той же причине
не вернулись из дома. Через два дня под изолятор заняли и один из кабинетов на втором этаже. В глазах Нины Ивановны, Александра Соломоновича, Виктора Ивановича и других воспитателей угадывалась тревога. Всем им выдали марлевые повязки. Те, кто попадал в изолятор, рассказывали, что повязки по приказу директора на самоподготовке шили все ребята. Потом, в кабинете кастелянши, это немудрящее средство профилактики регулярно стирали и гладили. В интернате был объявлен карантин. Он продолжался две недели. Ровно столько же я пролежала в кровати с гриппом. Температура у меня спала через пять дней, зато заболели коленки. Они как-то смешно скрипели, и покалывало слева в груди по утрам.
Меня успокаивало только то, что я могла много читать. Книжки мне приносила сердобольная Люся Кильматова. Ее обязательно сопровождала любопытная Огурцова, которая страсть как любила всякие сплетни и истории. Все, что она слышала в изоляторе, тут же начинало передаваться из уст в уста и гулять по этажам.
Утром в среду мне принесли телеграмму на художественном бланке. Из хрустальной вазы на обложке смотрели на меня две раскрывшиеся розы - алая и бледно-розовая. На лепестках цветов блестели капельки росы. Текст телеграммы начинался словами:"Вручить 22/11 серия Р-16 Казань Комлева школа интернат нр 2 3 кл А" Далее следовали моя фамилия, имя, отчество и поздравление:"Поздравляю с днем рождения = мама."
Мне почудилось, что изолятор заполнился ароматом маминых духов. В этот же день после обеда кастелянша Наталья Петровна передала мне из дома посылку:яблоки,конфеты и печенье в нарядной металлической банке. В посылке была записка от мамы. Она беспокоилась за меня и просила поскорее выздоравливать.
Чай в полдник, несмотря на запреты медсестры, мы пили втроем с Люсей и Галей. У меня был праздник. Я с удовольствием наблюдала, как расправляются с конфетами "Ромашка" и "Ласточка" мои подруги.
Карантин закончился. Он пронесся над городом как ураган. В интернате из двухсот воспитанников переболела почти половина. Некоторых даже положили в больницу с осложнениями. Теперь я знала, что такое грипп.
Людмила Уфимцева "Здание из красного кирпича", документальная повесть стр.26