"Люди делятся на: живых, на мертвых и на тех, кто в море". - Анахарсис[1]
Год 1991. Взгляд с моря
В те не очень давние времена мавры, под руководством очередного президента, самозабвенно строили социализм с «мусульманским» лицом. Вернее то, что они под этим «лицом» понимали. Должен отметить, что в Мавритании прекрасно уживались, да и поныне уживаются, представители двух абсолютно разных рас: семитской – арабы и негроидной, собственно – негры. Причём в отличие от некоторых штатских я не считаю это прилагательное ни зазорным, ни обидным. Если бы жителей «Чёрного континента» называли, скажем бы «розовыми» или «голубыми», тут, лично я бы, на их месте, непременно возмутился[2]. Любопытно, но из всего многообразия производственной деятельности ихнему, африканскому менталитету наиболее близкой оказалась меновая торговля («change»). Техника нехитрого бизнеса была проста до безобразия. Пирога с туземцами подходила к борту и, сидевшие в ней, аборигены начинали небезопасно подпрыгивать и размахивать руками, с целью привлечь внимание праздношатающегося личного состава. Акробатические телодвижения сопровождались призывными выкриками: «Саня, ченч»! Однако все последующие переговоры велись исключительно по-русски.
Упрямое не желание знать иностранные языки – это наша национальная черта и требует отдельного и весьма солидного исследования. Но здесь и сейчас я заявляю, что лавочники и базарные торговцы от Гамбурга до Марселя, и от Сингапура до Буэнос-Айреса общались с советскими моряками исключительно на русском языке. И мавры здесь были не исключение.
С нашей стороны на обмен шло абсолютно всё: шапки-ушанки, ватные фуфайки, тёплые тапочки, спички, сгущённое молоко, бронза, полиэтиленовые пакеты, капроновые швартовые концы, обвязочная проволока… С другой стороны выбор был попроще, но насколько интереснее! Сигареты известных мировых брэндов, французская парфюмерия, растворимый кофе, маски из местных пород деревьев, брелки для ключей, с обязательными кусачками для ногтей, но главное! Это:напитки в ассортименте, начиная от спиртосодержащей жидкости для заправки примусов, и, заканчивая «самопальным» «дизель – бренди».
Об этом чудо-эликсире следует рассказать особо. Производился сей продукт путём стандартной перегонки, но вот в качестве браги использовался продукт, полученный в результате пережёвывания местными красавицами сочной мякоти местного растения, может и кактуса. Что ценно: процесс брожения проходил совершенно в естественных условиях, с мухами и без добавления дрожжей…
Итак. Африка, жара, пустыня и козы, с аппетитом поедающие картон и обрывки газет… А в это время на одной шестой части суши разыгрывались драматические события. Радиоэфир был заполнен шумом, треском и радостными завываниями вражьих «голосов», в то время как радиостанции нашей великой Родины безмятежно транслировали музыкальные фрагменты из балетов и концертные записи классической музыки… Однако мы, после череды смертей престарелых генсеков, прекрасно понимали, что именно такая форма ответа на «западные происки» был железобетонней любого официального подтверждения.
«Спалив» солярку до дна, и не дождавшись очередного транспорта, мы стали на якорь в гавани порта Нуадибу. Работать было не на чем, идти домой тем более, и тарахтел аварийный генератор, давая в судовые помещения мутный желтоватый свет. Два раза в день в краны подавалась грязная застоявшаяся вода, и кто не успел – тот опоздал, да время от времени запускали реф. установку, чтобы не пропали продукты и не завонялась рыба в трюмах.
И началась неравная борьба. Лодки-однодревки, доставшиеся аборигенам от их предков - каннибалов, подбирались с разных направлений, и африканцы с настойчивостью отравленных тараканов, карабкались на борт. Отцы-командиры, не ожидавшие такого яростного напора, поначалу растерялись. Что было воспринято местными негоциантами как молчаливое согласие, и братья-меньшие принялись выматывать за борт швартовые концы и откручивать голыми розовыми пятками бронзовые заглушки топливных танков.
Как положено, по уставу, первым пришёл в себя капитан. Приказ был отдан, и матросы, воодушевлённые первым помощником, под командованием старпома дали достойный отпор распоясавшимся негодяям. Раскатанные водяные шланги подсоединили к пожарным рожкам, и струи морской воды, под давлением в три атмосферы, смыли с палубы торговцев-неудачников. На успокоившейся акватории, установилось хрупкое равновесие…
Все, что было можно уворовать, было убрано, снесено и спрятано в «глухие» судовые помещения, двери надёжно закрыты и опечатаны, а кое-где даже «прихвачены» сваркой.
В последствие наши торговые отношения приняли вполне цивилизованный вид. Каноэ подходило к нашему борту, и весь дальнейший обмен происходил при помощи веревок. Туземцы, осознавая необходимость последних, даже не пытались их утащить. С нашей стороны товаром для обмена служили личные вещи, как купленные в судовом ларьке, так и прихваченные заранее из сэкономленных материалов. По молчаливому уговору: судовая администрация закрывала глаза на подобный бартер, а матросы не взламывал судовые кладовки и подсобные помещения. За ночью приходил день, его снова сменяла ночь, сутки складывались в недели…
Особенности национального общения
В один из жарких вечеров в моей каюте собрались трое: сменившийся с вахты 3-й механик, матрос-рулевой и ваш покорный слуга. Поводом для собрания оказалась удачно приченчёванная пластмассовая бутылочка квадратной формы, ёмкостью в один литр. Крупными страшными чёрными французскими буквами, прямо на пластике, изготовитель нанес строгое и категоричное предупреждение о применении содержимого только наружно. Но такая надпись могла напугать разве что упитанного буржуа из ихнего городу Парижу, но мы-то прекрасно знали, что любую жидкость, содержащую С2Н5ОН, можно и нужно употреблять исключительно вовнутрь. Главное – это провести нужную доочистку и соответствующую доработку полуфабриката. Лично я знаю массу технологий, начиная от сливания спиртосодержащей жидкости по замороженному лому при температуре окружающего воздуха не выше минус 25 градусов (спирт стечет по железу, а примеси примерзнут к лому), до самой технически сложной: фильтрации через гопкалитовый патрон….
В вышеописанной бутылке находился самый банальный 90% этиловый спирт. Тот самый, что в наших аптеках сроду не продавался…
Ну, кто бы тогда, интересно, стал бы водку в магазине покупать?
Продукт был подготовлен и доведён до кондиции, из расчета 50 на 50, с обязательным добавлением медицинского раствора глюкозы и сушённых лимонных корок.
Однако беседа не пошла. Обсуждение нашего безвыходного положения и самых свежих слухов завело в безысходный тупик. Разговор иссяк, словно вода на дне колодца в ихней мавританской Сахаре. И тогда я открыл предусмотрительно заготовленный журнал:
– «… В русском народе самым веселым праздником считаются проводы зимы, а называется праздник масленицей, в честь древнего обрядового блюда - масленого блина. Масленица сопровождалась обильными пиршествами и гуляниями - катанием с гор, ряженьем и другими потехами. Наряжали и чучело, которое должно было воплощать масленицу: его ставили в центр гуляний, а в конце праздника сжигали. Довольно варварский обычай, но считалось, что вместе с масленицей сгорает и зима… У западных славян такое чучело до сих называют «Морой» или «Марой». Имеется предположение, что в седой древности на масленицу приносились человеческие жертвоприношения и старый - добрый праздник не выглядел таким уж безобидным»…
Я поднял взгляд. Матрос - рулевой взял бутылку и молча разлил. Я выпил и, не закусывая, продолжил. - «… В древнеславянской и древнерусской мифологии смерть была персонифицирована и именовалась Марой-Мораной. Еще сравнительно недавно в русских деревнях практиковался архаичный обряд отпугивания Смерти-Мораны, неоднократно описанный этнографами. В урочную ночь старые и молодые женщины, вооруженные метлами, кочергами, ухватами и прочей утварью, гонялись по огородам за невидимым призраком и выкрикивали проклятия в адрес Мораны. С лексической и семантической связкой «Меру – Мир» сопряжены и другие русские слова, где наблюдается чередование гласных звуков, но остается незыблемым лексический санскритский субстрат «mr». Это хорошо видно на примере лексического ряда, связанного со зловещими словами «смерть», «умереть – умирать», «мертвый – мор». Исконно русское слово «мор», то есть «смерть», по корневой основе полностью совпадает с латинским «mors», «mortis» и с древнегреческим «морос», также означающим «смерть»…
- Между прочим, - продолжал я демонстрировать глубокое знания предмета, - в Астрахани ветер с Каспия называется «Моряной». Это настоящее стихийное бедствие. В 1952 году ветер дул с такой силой, что сорвал с якорей рыболовецкие и приёмные суда. Они дрейфовали, пока это было возможно. Даже плавучие заводы унесло и выбросило в степь, на расстояние 15-30 километров.
- Врёшь! – Быстро отреагировал механик.
- Задокументированный факт! - Безапелляционно парировал я. -- Да и само слово «море» имеет все тот же «смертельный» корень «мр»…
- Выходит... Что лозунг «Миру - мир!» означает смерть!? То-то я всё время чувствовал, что-то здесь не так!
Я сделал вид, что не расслышал политически незрелое высказывание. Ну, что взять с «маслопупа»? - «Вот как, основываясь на поверьях, существовавших в Воронежской губернии царской России, описывает происхождение домовых отечественный историк и этнограф М. Забылин: «Бог при столпотворении Вавилонском наказал народ, дерзнувший проникнуть в тайну его величия, смешением языков; а главных из них, лишив образа и подобия своего, определил на вечные времена сторожить воды, леса, горы и пр. Кто в момент наказания находился в доме, сделался домовым, в горах - горным духом, в лесу - лесовиком и так далее. Поверье утверждает, что раскаяние может обратить их в первобытное состояние, поэтому народ видит в этих бестелесных существах падших людей и придает им человеческие формы и свойства.
По общим понятиям, домовой представляет собой дух бескрылый, бестелесный и безрогий, который живет в каждом доме, в каждом семействе. От сатаны он отличается тем, что не делает зла, а только шутит иногда, даже оказывает услуги, если любит хозяина или хозяйку.
Если домовой полюбил домашних, то он предупреждает о несчастье, караулит дом и двор; в противном же случае он колотит посуду, кричит, топает и пр. Домовой перед кончиной кого-нибудь в семействе воет, иногда даже показывается кому-нибудь или производит стук, хлопанье дверями и пр.
Тому, кого любит, домовой завивает волосы и бороды в косы, а кого не любит, то ночью щиплет до синяков. По этим синякам судят о какой-нибудь неприятности, особенно если синяк болит. Также наваливается во время ночи на спящего и давит его так, что в это время нельзя ни пошевелиться, ни сказать слова. Обыкновенно эта «стынь» наваливается на того, кто спит на спине; в это время надо спросить: «К худу или к добру?», а домовой мрачным голосом ответит: «Да» или «нет». Особенно любит домовой жить в банях, в ригах и в других теплых местах, также его слышат и в театрах…»
- Абсолютная, правда! - Неожиданно перебил меня матрос. – Мы живём в стандартной пятиэтажке. Ну, там шлаки–блоки… Висит у меня в ванне на стене тазик. Однажды сидим мы с женой, смотрим телевизор, вдруг слышим – страшный грохот в ванной. Я - туда, смотрю – таз упал. Повесил его на место и – в зал. Короче… Эта дрянь, за вечер пять раз падала. Даже соседи не выдержали, давай снизу по батарее барабанить. А ночью будит меня жена. Свет включён, сама перепугана до смерти. «Ты ничего не слышал»? Я разозлился… - «Как я мог что-то слышать, если сплю»! А она и рассказывает… «Не спалось… Вдруг! Шаги по коридору: шлёп–шлёп. Словно кто босыми ногами по полу. Дверь не открывалась, а шаги - уже в спальне и наваливается на неё и давай душить. Она сбросила одеяло, и, ну, меня будить»!
«Одеяло – тяжелое, вот тебе ужасы и мерещятся». – Говоря, но сам понимаю, что дело здесь не чисто: сначала - тазик, теперь это... А жену прямо всю трясёт. «С утра, - грит, - иди, ищи «бабку» «Нечистая» у нас в доме завелась».
Нашёл я ведьму. «Старых домов – всё меньше, а домовым тоже жить где-то надо. А вашему чёй-то там таз не пондравился. Может метал в ём какой! Радио»?
Провели мы процедуру и в первый же вечер, после работы прихожу я домой, снимаю в прихожей шапку и говорю: «Здорово, хозяин». Тишина… Прохожу на кухню, достаю бутылку, наливаю на двоих. Возле второй положил кусочек ржаного хлеба… - И, что? – Заинтересованно подался вперёд механик. – Всё путём! Посидели… Поговорили. По уму. Правда «хозяин» ещё чуть повыделывался, но я его строго-настрого предупредил, что если не прекратит, больше ни в жисть не налью. С тех самых пор порядок в хате – идеальный. А я с ним завсегда – напополам…
- «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно»! Раз пошла такая пьянка – режь последний огурец! Наливай! И я расскажу! - Возбуждённый механик даже с места привскочил... – Взяла жена у знакомых Лимонова почитать. Так себе… Фигня с матюками! Но - дефицит! Тираж маленький, а все хотят прочитать. В общем, дошла и до нас очередь. Читали мы, читали и забыли про Эдичку. Приходит как-то жена с работы и говорит: «Где Лимонов, завтра надо отдать»! Туда-сюда… Всё перевернули! Нету книженции. Шо робыты? Скандал! Где я им такую же возьму? Пару дней жена продержалась, а потом вечером говорит: «Знающие люди сказали, если что в доме пропало, но не украдено, то надо домового попросить, он и вернёт». Положили мы конфетку на блюдечко, поставили в угол и попросили домового: «Хозяин! Хозяин! Поиграл, верни обратно»!
Честно скажу: «Никогда я в эту херню не верил. И щас бы не верил, если бы сам не убедился»!
Прошло два дня. Сделал я сыну из газеты самолётик. Ребёнок играется, а я сижу телек смотрю. Подходит он ко мне и говорит: « Пап! Достань самолётик, он на антресоль залетел»? «Да, ладно. – Говорю. – Я тебе ещё один сделаю». «Не надо! - Упрямится малой. – Я этот хочу»!
Короче!
Принёс я с кухни табуретку, залез… А книжечка там и лежит. Втроём потом разбирались! Никто её туда не ложил. Мы-то с женой – при памяти, а малой, так и вовсе про неё и не знал!
Спирт допили, гости разошлись, посиделки удались на славу! Я вышел на палубу и запрокинул голову. Бездонный Мир внимательно рассматривал меня мириадами мигающих глаз. Хорош! Пора завязывать! Этот рейс – последний! Идёшь в море, чтобы заработать, а потом пожить. Но «потом» так и не наступает! И вдруг поймёшь, что именно тут, в море и была реальная жизнь, а там, на берегу…
Словно пассажир - на безымянном полустанке. Навсегда отставший от своего поезда.
ПУБЛИКАЦИИ
Журнал «Литературный Башкортостан», Россия, Уфа. № 32 июль 2010 под названием «Ограниченно ностальгически»
[1] Анахарсис (др. греч. .- «небесный глас»; ок. 605 - 545гг.) прославился как философ и сторонник умеренности во всём, его причисляли к семи мудрецам, ему приписывают изобретение якоря, усовершенствование гончарного круга и паруса.
[2] В европейские языки слово «Negro» «попало» из испанского (es:Negro): итал. - Negro; порт. – Negro; франц. – N;gre; датск. – Neger; норв. – Neger.
Авторский сайт: www.gennady-esin.tk