Куда деваются списанные самолеты? Ржавеют в ангарах? Идут на металлолом? Разбираются на запчасти? Дарятся детским паркам? Оказывается из них можно собрать неплохой альбом – наподобие марочного - и обмениваться редкими экземплярами с другими, одержимыми той же страстью коллекционерами. Только вот сам альбом, в отличие от марочного, на полку не положишь, а вот на небольшой аэродром – в самый раз!
Коллекцию из отлетавших свое самолетов уже более тридцати лет собирает бригадный генерал Яаков Тернер, человек в Израиле известный. Участник Шестидневной Войны и Войны Судного Дня, командир эскадрильи боевых самолетов, летного училища и базы ВВС «Хацерим» 32 года не снимал армейской формы, после чего надел форму полицейского, дослужившись до генерального инспектора полиции (кстати, именно его стараниями бывший министр внутренних дел Арье Дери угодил в свое время на скамью подсудимых), и в довершение всего был избран мэром Беэр-Шевы. Ныне 75-летний Яаков Тернер – президент израильской секции I.P.A. (международной ассоциации полицейских разных стран) и бессменный директор музея ВВС, расположенного в Хацерим, на юге страны.
КАК ЭЛИЭЗЕР ВАЙЦМАН СПАС ЯАКОВУ ТЕРНЕРУ ЖИЗНЬ
Во время Войны за Освобождение Яаков Тернер был еще подростком и позднее президент страны Элиэзер Вейцман, он же – знаменитый летчик - станет с удовольствием рассказывать всем о том, как он в 1948-м году спас от гибели 13-летнего мальчика, будущего командира одной из своих лучших боевых эскадрилий.
А было это так. В 1948-м чешские самолеты "Авиа"S-199 типа «мессершмитта», наводившего на Европу ужас во время второй мировой войны, защищали молодое еврейское государство от нашествия арабских стран. Когда противник был в 32 километрах от Тель-Авива, его остановили четыре таких "мессершмитта", управляемые израильскими летчиками и добровльцами, прибывшими из Канады и Южно-африканской республики. В первый день два самолета получили повреждение, а на второй день Элиэзер Вейцман и доброволец Руби Фельдман разбомбили иракцев, пытавшихся заблокировать в районе Атлита единственную дорогу между севером и югом страны. Самолет Руби получил повреждение и упал неподалеку от Кфар Виткин. Поскольку на нем не было опознавательных знаков, киббуцники могли по ошибке застрелить пилота, приняв его за врага. Руби принялся кричать на идиш слова, которые знал с детства – «шабес!», «гефилте фиш!», чтобы в нем опознали своего. А Вейцман потом часто повторял, что он спас 13-летнего Тернера, который жил тогда в Кфар-Виткин - как раз в том районе, который собирались оккупировать иракцы.
- Этот осколок от иракского снаряда упал в нашем дворе, и я не расстаюсь с ним всю жизнь.
Так и стоит у меня здесь на рабочем столе уже много лет в качестве экспоната моего личного музея, - говорит Яаков Тернер.
Его кабинет и впрямь напоминает музей в миниатюре. Все пространство комнаты заниамают модели старых самолетов, пожелтевшие от времени фотографии времен войны и мира с Египтом, на которых легко узнаваемые лица. Анвар Садат, Хусни Мубарак, Элиэзер Вейцман, а рядом – молодой Тернер в армейской форме с «крылышками».
ОН НЕ МЕЧТАЛ СТАТЬ ЛЕТЧИКОМ
Действительно, не мечтал. Потому что хотел стать учителем.
- Мне казалось, что я подхожу для этого. Во-первых, у меня большой запас терпения, которым должен обладать учитель, - улыбается, - к тому же я с детства увлекался историей. Впрочем, именно эта моя любовь к истории и привела в конце концов к тому, что 30 лет назад я начал собирать самолеты для музея ВВС и до сих пор пополняю его новыми экспонатами.
А на курс летчиков я попал случайно, - продолжает бригадный генерал, - но закончить его не смог по причине шалопайства, после чего мне дали возможность пройти курс снова, и я на сей раз я получил «крылышки». Это было в 1957-м году. Мы начинали учиться на английском самолете «Метеор», а после того, как в Израиль стали прибывать француские самолеты «Ураган», пришлось еще четыре месяца переучиваться. Потом Израиль получил еще французские «Мистеры»... Едва закончив летные курсы, мы и сами стали инструкторами. Сейчас такое невозможно представить, а тогда израильские ВВС были еще слишком малы, летчиков катастрофически не хватало, вот и приходилось становиться инструкторами в ускоренном порядке.
ОТСТУПЛЕНИЕ ОБ ИСТОРИИ ИЗРАИЛЬСКИХ ВВС
В истории создания израильских ВВС большую роль сыграли добровольцы из других стран. Принимавшие участие во второй мировой войне, они прибыли сюда в 1948-м году, чтобы помочь молодому еврейскому государству в самые тяжелые дни, когда против него выступили несколько арабских стран. Среди добровольцев были не только евреи, но и христиане из разных стран – США, Канады, Англии, Франции, ЮАР и стран Южной Америки. К 1950-му году большинство из них вернулись к себе домой, остались только несколько добровольцев, которые обучали летному делу молодых израильтян, а те, в свою очередь, вскоре и сами становились инструкторами. Каждый инструктор был приписан к эскадрилье и раз в неделю совершал самостоятельный вылет на боевом самолете для поддержания формы (кстати, эта традиция сохраняется в израильских ВВС на протяжении многих лет).
ЕЩЕ ДО МУЗЕЯ
А теперь снова вернемся к моему герою. В конце 1950-х Яаков Тернер был инструктором и летал на французских «Миражах», «Мистерах», «Супермистурах» и «Вотурах». Тогда же он познакомился со своей будущей женой, которая тоже служила в ВВС – начальником смены на радарах. До начала Шестидневной Войны Тернер успел подготовить очень много летчиков, которые потом успешно воевали. А сам он во время Шестидневной войны был самым молодым командиром эскадрильи боевых самолетов «Ураган». Всего эскадрилий было девять, и они, по словам Тернера, «сделали» Шестидневную войну. Несколько самолетов были повреждены, но ни один из летчиков при этом не погиб!
Затем была тяжелая "война на истощение", когда на на бомбежки приходилось вылетать и днем, и ночью. Спустя много лет Тернер разыщет два самолета из тех, что участвовали в этих вылетах, и они станут экспонатами созданного им музея.
С началом Войны Судного Дня всех инструкторов, и в том числе – Тернера - призвали летчиками на боевые самолеты и геликоптеры. Он тогда был уже в звании полковника и должен был получать особое разрешение командования на каждый вылет: после того, как полковник ВВС Зорик Лев 9 октября упал с самолетом в море, руководство не хотело рисковать офицерами в высоком звании. Девятнадцать израильских летчиков из полета не вернулись: одни погибли, другие попали в плен, из которого не всем посчастливилось вернуться.
После Войны Судного Дня Тернер продолжал служить в ВВС и учился в университете, где изучал социлогию, психологию, антропологию и историю. Он продолжал летать на боевых самолетах до 1987-го года, занимая высокие посты в израильских ВВС.
КАК НАЧИНАЛСЯ МУЗЕЙ
Яаков Тернер начал собирать самолеты еще в 1977-м году, когда немалая часть боевых машин, делавших историю Израиля, была уже безвовратно потеряна. Списанные самолеты были разбросаны по всему Израилю – часть ржавели на военных базах, часть превратили в памятники и аттракционы для детских площадок. ВВС с легкостью дарили их мошавам и киббуцам: никто тогда не думал о музее. Особенно пострадали самолеты, стоявшие на детских площадках – ребятня ломала их, вытаскивая детали.
22 «Миража» были проданы в Аргентину и продолжали там летать. И в том числе уникальный самолет, сбивший 13 МИГов противника. В конце 1980-х Тернер обратился с командующему ВВС Аргентины с просьбой разыскать этот «Мираж» и сказал, что готов заплатить за него любые деньги – только бы вернуть его назад. Результата пришлось ждать семь лет. Самолет нашли, он к тому времени был уже списан и находился в технической школе ВВС в Мандосе. Более того, президент Аргентины Карлос Менем заявил, что ради укрепления дружбы двух стран он готов продать его Израилю за символическую сумму в один доллар. Но выдвинул условие: израильтяне сами займутся транспортировкой сложного груза и сохранят на «Мираже» цвет и опознавательные знаки ВВС Аргентины.
С самолета сняли крылья и хвост, упаковали в огромные контейнеры и вывезли груз сначала из Мендоса в Буэнос-Айрес, а оттуда морем в Израиль. Самолет прибыл в ашдодский порт, его собрали заново и теперь «Мираж», принесший Израилю столько побед в войнах, занял достойное место среди музейных экспонатов. Его поставили рядом со вторым «Миражом», который пределов Израиля не покидал и тоже имеет отметки о 13 сбитых самолетах противника. Единственное, что их отличает – цвет и опознавательные знаки разных стран.
...МИГу-21, тому самому, который был угнан в Израиль иракским летчиком в 1966-м году и тоже пополнил музейную коллекцию, не случайно присвоили номер «007». За ним охотились разведки разных стран, но только израильтянам удалось раздобыть секретный экземпляр. Они же первыми подняли угнанный МИГ-21 в небо, изучив его сильные и слабые стороны и обнаружив «мертвую зону» у левого крыла. Раскрытие этого секрета очень помогало израильским летчикам во время Войны Судного Дня и Первой ливанской: они знали, с какой стороны лучше атаковать противника. Изучив угнанный самолет, израильтяне передали его американцам: несколько лет он находился в США, после чего был возвращен в Израиль – уже в качестве музейного экспоната.
...Коллекция МИГов собиралась благодаря случаю, и за каждым – интересная история. Например, МИГ-23 попал в Израиль благодаря сирийскому летчику, решившему бежать от диктаторского режима. Он посадил самолет в районе Мегидо.
Два МИГ- 17 оказались на израильской территории в 1965-м году, когда сирийские летчики, вылетевшие из Дамаска в Ливан, в условиях плохой видимости потеряли ориентацию. Топливо было уже на исходе, они хотели катапультироваться, но в последний момент увидели полосу, пригодную для посадки и приземлились в районе Нагарии. Летчиков повязали местные киббуцники, а их самолеты пополнили музейную коллекцию. Рядом с ними – тележка с обломками еще одного МИГ-17, атаковавшего израильский полицейский форпост в 1966-м году, сбитого над Кинеретом и упавшего в озеро. Обломки самолета найти не удалось, но спустя много лет, в 1989-м, когда Кинерет начал иссякать, они показались сами. Их вытащили, очистили от тины и привезли в музей.
Как я уже сказала, Яаков Тернер начал собирать самолеты еще в 1977-м году, свозя их на базу ВВС «Хацерим», но официальное открытие музея состоялось только в 1991-м году. Торжественная церемония по этому случаю совпала с церемонией присвоения «крылышек» молодым летчикам, среди которых был второй сын Тернера. Из трех его сыновей двое служили в ВВС.
ПРАЗДНИКИ И БУДНИ МУЗЕЯ ВВС
Музей ВВС в Хацерим принадлежит армии и обслуживается силами сверхсрочников и солдаток: первые следят за состоянием самолетов и приводят их в порядок, вторые выступают в роли гидов. Три коллекционных экземпляра требуют особого внимания, поскольку, несмотря на преклонный возраст, по-прежнему взмывают в небо во время еврейских праздников и торжественных церемоний ВВС по случаю окончания летных курсов.
- В чем разница между израильским музеем ВВС и аналогичными музеями других стран? – спрашиваю я Яакова Тернера.
- В том, что у них есть более старые модели. Например, в Чехии самолеты строили еще в 1915-м году, а у нас они появились только в 1948-м.
- По какому принципу вы собирали свой музей?
- В первую очередь я собирал самолеты, принадлежавшие израильским ВВС, за которыми тянутся интересные истории. Затем я начал собирать захваченные нами самолеты противника и обломки тех, что были сбиты нашими летчиками – для этого «кладбища» мы отвели особый уголок. Коллекцию пополнила советская ракетная техника, брошенная противниками на полях сражений.
Кроме того, я стараюсь путем обмена с другими странами достать типы самолетов, которых у нас в музее до сих пор нет, - продолжает бригадный генерал. - Например, я выменял у чилийцев на «Мистер» английский «Хантер», который иорданцы в свое время использовали против нас. Другие типы английских самолетов, использовавшися против Израиля Сирией и Египтом, я выменял у швейцарцев на «Ураган» и «Мистер». В наших «запасниках» есть еще один «Мистер» и списанные «фантомы», которые я придерживаю для обмена. Музей ВВС Чехии очень просит у нас «Кфир» израильского производства и английский «Спитфайер». Я сказал им, что готов обменять их на советские самолеты «Сухой-7» и «МИГ-19». В принципе мы уже договорились, остается обсудить технические детали и доставку.
Меня иной раз спрашивают: «Зачем тебе так много самолетов? На выставке всего 120, а ты держишь 250». Но ведь для меня это как альбом с марками. Придет время, и я выменяю экземпляры, которые придерживаю, на то, чего у нас еще нет.
- Кто посещает ваш музей?
- Им интересуются буквально все – от ветеранов ВВС до школьников и туристов.
- Вы получаете на него государственные дотации?
- Конечно. Ни один музей не окупает себя за счет посетителей. Мы получаем от государства на содержание музея бюджет в три миллиона шекелей. Кроме того, нам жертвуют средства люди, симпатизирующие Израилю и те, чье прошлое связано с ВВС.
- Помогают ли музею прошлые заслуги его директора?
- В случае, когда приходится договариваться об обмене экспонатами с музеями ВВС других стран – конечно, помогает: мы говорим на одном языке. Ну а то, что я в свое время был генеральным иснспектором полиции, помогает мне решать проблемы нашего музея на разных уровнях уже в самом Израиле.
- Вы отдали ВВС 32 года, около десяти лет работали в полиции, потом занимали должность мэра города. Какое из ваших занятий было для вам самым значимым?
- Я так устроен, что получаю удовольствие от всего, чем занимаюсь и всегда стараюсь добиться важных перемен. В общей сложности я 42 года не снимал формы – сначала армейской, потом полицейской. В должности генерального инспектора мне приходилось проводить очень чувствительные расследования. Чего стоило одно только «дело Дери»! Но мне удалось тогда решить не менее важную проблему полутора тысяч полицейских, которые не могли обеспечить свои семьи и получали пособие по бедности. Я считал это позором для нашей полиции. Кроме того, на меня «упали» война в Персидском заливе и интифада. Но самым сложным для меня было - руководить Беэр-Шевой с ее 250 тысячами жителей, большинство которых – евреи, и каждый считал что он разбирается в городских проблемах лучше мэра, - смеется.
- Какой тип самолета у вас самый любимый?
- «Фантом». Я летал на нем 15 лет. Это тяжелый самолет, и нужно быть очень опытным пилотом, чтобы им управлять. Я вылетал на «фантоме» на многие боевые операции, у меня с ним слишком много связано.
- Судя по фотографиям, вы знали многих известных людей...
- В 1979-м году я командовал базой ВВС «Хацерим» и принимал здесь президента Египта Анвара Садата. Геликоптер, на котором он прибыл, мы превратили в экспонат нашего музея. Внутри мы поместили фотографии, снятые во время этого визита. Сохранилось и кресло, в котором сидел Анвар Садат. Кстати, рядом с геликоптером можно увидеть очень необычный экспонат, единственный среди прочих, обладающих крыльями и лопастями. Это автомобиль, в который пересел Садат ехал, сойдя с трапа геликоптера.
ТОТ САМЫЙ «БОИНГ»...
Я выхожу из кабинета Яакова Тернера с солдаткой Мааян Азулай, вызвавшейся быть моим гидом. Сначала она ведет меня в крытый павильон и показывает катапульту и средства выживания, с которыми летчик покидает поврежденный самолет. Здесь все необходимое – от энергетических таблеток, подобных тем, что берут с собой в полет космонавты до особых спичек, способных гореть в течение 12 минут. Еще есть фонарик с узким лучом, которого не увидит противник в случае выброски летчика на вражеской территории.
Мааян показывает мне памятный снимок с тремя израильскими истребителями, проносящимися над Освенцимом. Он датирован сентябрем 2003-го года. Истребителями управляли потомки евреев, выживших в Катастрофе. Во время полета глава делегации израильских ВВС бригадный генерал Амир Эшель сказал по внутренней связи слова, которые транслировались так же и на земле: "Мы летим над лагерем смерти. В этом небе пепел шести миллионов жертв, их немые крики...Мы отдаем им дань памяти и клянемся защищать еврейский народ в Израиле".
Мааян ведет меня к черному «спитфайеру», считавшемуся во время второй мировой войны идеальным боевым самолетом: англичане вели на нем воздушные бои с «миссершмиттами».
- Особенность этого экспоната в том, что израильтяне его не покупали, а сами собрали из разных частей, обнаруженных здесь после ухода англичан.
Потом мы делаем остановку у маленького француского вертолета, брошенного на израильской границе сирийцами: случайно приземлившись на нашей территориии, они бежали, бросив его на произвол судьбы. Затем направляемся к большому американскому самолету, которому местная легенда приписывает помимо побед над противников, одну необычную победу –над израильским правительством.
Якобы, этот самолет в Израиле очень ждали и готовили торжественную церемонию по случаю его прибытия, однако, самолет припоздал и приземлился после наступления Шабата. Тем не менее, церемонию решили не отменять, и министры от религиозных партий тут же подали в отставку в знак протеста против нарушения святости Субботы, и правительство рухнуло.
...Напоследок мы поднимаемся в салон того самого «Боинга-707», участвовавшегося в операции «Энтеббе». На нем были доставлены в Израиль освобожденные еврейские заложники.
Обычный пассажирский салон с рядами синих кресел...Разве что дверь, ведущую в кабину летчиков, сделали прозрачной – так, что теперь можно увидеть сиденья летчиков и панель управления самолетом. Между рядами – экраны, на которых демонстрируется документальный фильм об истории израильских ВВС, и в том числе – о знаменитой операции «Энтеббе».