Сорная трава. К Дню милиции

 
   Внимание! В данном произведении имеют место эпизоды, в которых литературные герои курят (говорят, думают об этом). Автор наделил этих персонажей привычкой курения для большей выразительности характеров героев произведения, эмоциональной составляющей их внутреннего мира, а не для пропаганды курения или рекламы табачных изделий. Курение вредит вашему здоровью!


  Тревожная командировка в Москву, которая неделю назад была для всех полной неожиданностью, закончилась. Выйдя из междугороднего автобуса, Вадим Шумилин, не торопясь направился домой, решив, что сегодня, за три часа до окончания рабочего дня, заходить в управление, нет никакого смысла. Пистолет был на «постоянке», а начальник розыска, звонивший накануне, ничего не упоминал о каких-нибудь неотложных делах. «Итак – домой.., в душ.., потом перекусить, и спать… - Встретивший город удивил тишиной, неторопливостью жизни, и еще довольно хорошо сохранившимся снегом. – А в Москве уже по-весеннему сухой асфальт… Вот только совсем не радостно, в столице-то…»
    Дома, Вадима никто не ждал. Жена, учительница русского языка и литературы, вместе с дочкой, вторую неделю отдыхали в санатории, и должны была вернуться дня через два, каким-то образом умудрившись удрать на природу не только на все время весенних школьных каникул, но еще и чуть прихватив уже начавшуюся четвертую четверть. С собой девчонки не звали, так как давно привыкли к тому, что на «папулиной работе», слова «отпуск» и «отгул» воспринимались исключительно как синонимы к слову «фантастика». «Да и хорошо, что так получилось, - думал Вадим, аккуратно обходя лужи. – Гуляют мои девчата сейчас по лесу, балдеют, и не знают, что я уезжал… – Он улыбнулся, вспомнив ежедневные телефонные инструкции жены насчет завтраков, обедов и ужинов. - … Надо завтра, ребятам все нетронутые запасы отнести. Они их махом сметут. А зачищенный таким образом холодильник, убедительно докажет супруге, что я могу находиться дома один, без присмотра, хоть и не продолжительное время…»      
    Проверить замок на двери, ведущей в подвал родной «сталинки» – было делом многолетней привычки. После подрывов московских домов, случившихся больше десяти лет назад, руководство местной милиции, объявило своих сотрудников ответственными за безопасность тех домов, в которых они проживали. Не ахти какая мера профилактики, и о ней давно не вспоминали. Но… Уже давно не опер, а целый начальник убойного отдела, майор Шумилин, до сих пор, проходя мимо, почему-то цеплялся взглядом за подвальные окна и двери. «Смешно?  Нет. Ведь если подумать, то «Вихрь-Антитеррор» так никто и не отменил. А в Москве опять взрывают… На этот раз в метро… - Он снова вспомнил то, чем занимался всю прошлую неделю. - … Только бы не было продолжения! Только бы не было…»
    У подъезда стояла машина дежурной части милиции. Водитель-сержант, увидев Шумилина, вылез из-за баранки, ответив на рукопожатие.
   - Не за мной?
   - Не, по вызову… - Сержант стал доставать сигареты. – Старика какого-то убили, из восьмой…
   - Из восьмой?
   - Угу… - Водитель щелкнул зажигалкой и прикурил. – Уже увезли… Там щас следак прокурорский остался.., и эксперт… Да ваш опер с местным участковым по округе бегают…
   - Кинолог был?
   - Уже укатил. В дежурке кражу заявили… А здесь - пусто… У деда кошка… Псине было не до следов…

   Дверь в восьмую квартиру была открыта.
   - Майор?! Ты как здесь? – удивленно спросил знакомый следователь, услышав шаги, и выглянув из комнаты, где что-то записывал в протокол осмотра, - Или сразу решил подключиться? Материальчик то в твой отдел направим!
   - Я живу здесь рядом, в седьмой…
   - Понятно… А тут соседа твоего убили… Ермакова… Знал такого?
 
   Ермакова звали Савелием Петровичем. Пенсионер. Судя по наградным колодкам на пиджаке, в котором старик время от времени выходил на улицу – ветеран войны. Вадим познакомился с ним, когда однажды увидел, как тот пытался поменять на лестничной площадке перегоревшую лампочку. Тянулся к высокому потолку, стоя на старой шатающейся табуретке… Тогда, они и договорились, что за освещение в подъезде отныне будет отвечать семья Шумилиных. Шут с ними, с коммунальщиками! Это событие так подействовало на деда, что он, спустя несколько дней, отдал Вадиму на хранение, запасной ключ от своей квартиры. Мол: «Мало ли что…» Вместе с ключом, почему-то сильно разволновавшись, Савелий Петрович попросил сберечь и старую толстую тетрадь.
   А сегодня деда убили.
   - Женщина, соцработник, лекарство ему купила. Пришла, а он в коридоре лежит. – Следователь кивнул на пол со сбитой ковровой дорожкой. – В квартире все перерыто. Взяли, наверно, деньги… может награды военные. Во всяком случае, ни тех, ни других сейчас не наблюдается…
  Вадим осторожно, стараясь не наследить, заглянул в комнату. Обычное жилище пожилого человека. Диван, комод, стол, стулья. Следы обыска: распахнутые дверцы, сброшенное с полок белье, валяющиеся старые газеты, письма и фотографии. А еще – испуганно выглядывающая из-за шторы кошка.
   - Пальчики?
   - Полно, - отозвался эксперт, высвечивая мощным фонарем пространство под столом. – И обувка тоже. Гость был один. Думаю тот самый… «внучек»..., ну из пенсионного фонда… 
         
   Мошенником, который  второй месяц подряд обворовывал пожилых людей – занимались опера из отдела по экономическим преступлениям. Они и прозвали его «внучком». Правда, пока заочно. Внучок заявлялся к одиноким старикам средь бела дня, с тортом, цветами, представлялся работником пенсионного фонда, и радостно сообщал, что в канун Дня Победы, пенсионный фонд взял над ветеранами и тружениками тыла дополнительную опеку по оформлению подарочного денежного вклада. Пенсионеров просил показать льготные документы, ну, и если есть, сберкнижки или пластиковые банковские карты… Потом все пили чай, вспоминали прошлое… Пропажа денег и ценных вещей обнаруживалась обычно только спустя несколько дней.       
  - А теперь, внучок, значит, решился на мокруху… - Следователь застегнул папку. – Ну, мы здесь закончили…
  - Дверь не опечатывай. Я потом кошку зайду покормить.
  - Ладно.

  «Когда я видел деда последний раз? - у себя дома, Вадим продолжал все думать и думать о случившемся: - Вспомнил! Восьмого марта... Савелий Петрович, повторяясь в извинениях за беспокойство, поздравил моих дам с праздником, подарив им по шоколадке. А те, зацеловав старика – тут же потащили его за праздничный стол… Просидели вместе до позднего вечера… Как родные… Дед даже спел тогда «Где же ты теперь, моя Татьяна…» Петра Лещенко…» - Но вот, постепенно, эти теплые воспоминания, снова перешли в кажущиеся каким-то наваждением, образы последних событий сегодняшнего дня. Безобидного, скромного соседа, который так просто и искренне говорил о войне и своих давно ушедших друзьях - больше нет. Гад, который его убил, скорей всего на этом не остановится, а переступив страшную черту – будет и дальше  грабить стариков, но только теперь шагая по их трупам. Вадим достал из шкафа прихожей вещи старика. Задумчиво повертел в руках и отложил на телефонную полку ключ, раскрыл наугад потрепанную тетрадку. Сделанные в ней записи оказались воспоминаниями…

   … Ночью, в то время когда я был в охранении, немцы кинули на наши позиции несколько мин. Одна мина угодила прямо в землянку моего отделения. Три наката бревен не спасли ребят. Никто не уцелел. В огне кто-то жутко кричал, заваленный и сгорающий заживо. Но подобраться и спасти было невозможно. На свет зарева били пулеметы. Утром, в тумане, стараясь как можно меньше шуметь – вытащили все, что осталось от наших друзей…
      
   «…вытащили все, что осталось…», - и хотя старый фронтовик писал о давно прошедшей войне, Шумилин, прочтя коряво написанные строчки, почему то вспомнил поврежденные взрывами вагоны московского метро, тела погибших и покалеченных людей. Вспомнил, как еще вчера, вместе с другими милиционерами, командированными из других городов на усиление,  помогал коллегам-москвичам. «Взрывы в самом центре Москвы! В мирное время! А если это только репетиция? Проверка, чтобы посмотреть на силу ответа? Если да, то когда ждать главного удара? В мае? В День Победы?» - эти вопросы сидели в голове у Шумилина все последние дни. Они не отпускали его. Их становилось все больше и больше, этих вопросов-волн, накатывающихся на сознание и цепляющихся к настоящей действительности. Например, в миг, когда за окном автобуса, увозящего Вадима из Москвы, показывались обелиски, танки, постаменты, указывающие на места старых боев… - «Тогда мы отстояли Москву. Отстоим ли сейчас? И не только столицу. Россию?! Тогда нашими врагами были фашисты… А кто наш враг сегодня? Кто тот скрытный, переродившийся, продолжающий мутировать враг, живущий не за пределами страны, а здесь, рядом? Тот, кто ненавидит нас. Хочет покалечить, изжить, задушить страхом, высосать из нас все соки. Словно сорная трава...» - Вадим закрыл тетрадь и вернул ее на место. - «Хватит истерик! - Он заставил себя успокоиться. - К сорнякам, учинившим бойню в метро – уже подбираются. А сорняка, который убил сегодня моего деда-ветерана – я выдерну сам!»

    На верхнем этаже шумилинского дома, жил преуспевающий бизнесмен. Купил все квартиры на лестничной площадке. Отгородился стеной от парадной лестницы. Поставил железную дверь и нанял охрану. Вот эта охрана сейчас Шумилину и была нужна.
   - Чего надо! – громыхнуло из динамика.
   - Милиция. Инспектирование охранной деятельности, - Вадим развернул перед глазком видеокамеры свое удостоверение, и крепкая дверь, освободившись от захвата магнитного замка, пропустила гостя на территорию частной собственности. Дорожа лицензией, парень крепкого телосложения, одетый в черную униформу охранного агентства, уже пожалел о хамском вопросе, и теперь напряженно стоял перед майором, ожидая от того каверзных вопросов на знание должностных инструкций.
   - Так! – Не стал разочаровывать его Шумилин, - сегодня проверим работу систем видеонаблюдения…
   Камер слежения оказалось несколько. И две из них, сегодня зафиксировали, как в подъезд дома зашел мужчина, с тортом в руках.
   - Такой раньше здесь не появлялся, - заверил Шумилина, охранник, с самого начала взявшийся старательно комментировать просматриваемые видеозаписи. Согласно этой съемке, незнакомец пробыл в доме сорок одну минуту, после чего, уже без торта, вышел из подъезда, пропадая из зоны наблюдения.
   - Распечатать сможем?
   - Так точно!
   - Тогда, этот.., этот, и… вот этот кадр…
  То, что на добытых снимках сфотографирован именно «внучок», убивший старика - Вадим не сомневался. Теперь надо было установить личность и места обитания этого гада.

   Явочная квартира находилась на другом конце города. Когда Шумилин добрался до нее, агент-осведомитель, срочно вызванный майором по мобильному телефону, был уже там.
   - Посмотри… Может знаешь? – Вадим разложил фотографии на столе, мысленно усмехнувшись виду своего собеседника - наголо побритого мужичка, нацепившего на шею желтую цепочку и скрывающего глаза за стеклами солнцезащитных очков.
   - А то!.. – осторожно повертев снимки один за другим, агент наконец то откинулся на спинку стула, уже явно обрадованный своей догадке, что сегодня его значимость во взаимоотношениях с органами здорово возрастет.
   - Не тяни.
   - Да Костик это!.. Ну, фраерок… Ну, который раньше в гипермаркете бытовую технику впаривал!   
   - Фамилия как?
   - Пфф… - фыркнул агент, видимо, никогда не считавший фамилию важной составляющей человеческой личности.
     Осведомитель честно отработал свой гонорар. Итак: «внучок» – это молодой человек по имени Константин.., или просто Костик, который уже два года как подсел на игровые автоматы. Просаживал в них все, что зарабатывал. Влезал в долги. Ставился на счетчик, мутузился кредиторами. Но с месяц назад – со всеми рассчитался и восстановил прежний лоск. Играть стал еще больше. По словам агента: «Этот дурила, все ночи напролет торчал в «Винчестере», и рубился в автоматы…»
      
   - «Если он уже там, то сразу и возьму. Если еще не приполз, то подожду внутри. Мне спешить некуда» – Вадим сидел на лавочке, с которой прекрасно просматривался фасад «Винчестера». Некогда процветающий развлекательно-игровой клуб, теперь имел такой вид, что казалось, будто его владельцы окончательно и бесповоротно смирились с введенным запретом на осуществление игорного бизнеса. На закрывающих все окна железных жалюзи – красовались разноцветные шедевры успевших похозяйничать граффитистов. Над входной дверью, обильно испачканной пятнами побелки, была криво прикреплена надпись «Интернет кафе», поверх которой, большими буквами красовалось слово «ремонт». Заброшенное здание, до которого никому нет никакого дела… Но стоило понаблюдать за ним совсем немного, и выяснялось, что «Винчестер» был обитаем. Время от времени, в него заходили посетители, оповещавшие о своем визите условным стуком в створку двери.
   Расшифровывать таинственный код Шумилин не стал. Дождавшись появления очередного VIP-клиента, и рассчитав момент, когда хозяева подпольного игрового зала, начнут впускать его внутрь, Вадим бесцеремонно вломился в дверной проем. Толстяк, всего минуту назад, вероятно считавший себя крутым вышибалой, удивительно быстро поверил негромко сказанным словам: «Тихо, милиция», и безропотно повинуясь следующему приказу, включил свет.
   - Какого хрена!.. – Игроков в зале оказалось не так уж и много. А «какого хрена» сказал именно тот, кого Вадим и искал. Молодой парень, с недовольным видом оторвавшись от экрана автомата, щурясь, смотрел на приближающегося к нему человека. Смотрел, и… уже понимал смысл всего происходящего. Пивная бутылка, с вырывающимися из нее брызгами и пеной, пролетела мимо головы Шумилина, и грохнула осколками, врезавшись в стену. – А-а! – заорал Костик, и свалившись со стула, стал отползать среди  ног вскочивших и ничего не соображающих игроков, за самый дальний, булькающий какую-то мелодию автомат. – Вот! Забирайте! Забирайте! – скулил Костик, вдавливаясь спиной в угол, и вышвыривая из вывернутых карманов своей куртки деньги. – Забирайте!.. – на затоптанный пол, звякнув упал брошенный орден Славы…

   Бессонная ночь работы по уголовному делу, возбужденному по факту убийства Ермакова Савелия Петровича – осталась позади. Задержанный Шумилиным преступник рассказал, как забивал старика его же тростью, попавшейся под руку. Старый ветеран заметил пропажу своих денег слишком рано… Когда же все было кончено, Костику уже никто не мешал без спешки обыскать квартиру, и прихватить с собой еще и найденные военные награды. Как он смог совершить такое?.. Просто ему были очень нужны деньги. Костик любил играть…
         
   Выйдя из здания милиции, Вадим Шумилин устало шел домой. В город постепенно приходила весна. «Скоро начнется дача… Грядки, поливка, сорняки… - Майор снова вспомнил человека, убившего старого фронтовика. - Человека?! Нет! Это не человек. Это сорняк… А сорняки мы выдернем… Всю сорную траву… » 
   - Возьмите ленточку!
   - Что? – Вадим только теперь увидел перед собой улыбнувшуюся ему незнакомую девушку.
   - Скоро День Победы! Возьмите… Привяжете ее на машину…- девушка продолжала протягивать ему черно-оранжевую георгиевскую ленту.
   - Да у меня и машины-то нет, - развел руками майор.
   - Тогда в своем доме повесите, на окне!
   - Здорово! Это идея.., давайте! – взяв ленточку, Вадим направился дальше, но вдруг остановился и обернулся назад.
   - А можно мне еще одну?..

     Из воспоминаний ветерана Великой Отечественной войны, Ермакова Савелия Петровича:
… О наступившей Победе мы узнали на марше. Движение сразу остановилось. Все стали обниматься, кричать «Ура!». Потом, начали стрелять в воздух. Грохот стоял неимоверный! Было так радостно! И тут, я вспомнил о своих товарищах, которые не дожили до этого дня. Следующую обойму я расстрелял уже в память о них…

   Вторую георгиевскую ленту, Вадим повесил на окне, в комнате Савелия Петровича.         
                г. Рыбинск,16 апреля 2010 года. 

   Справка: 6 февраля 2013 года, в Дагестане, силовыми спецподразделениями России, был уничтожен главарь группы, осуществившей в 2010 году двойной теракт в московском метро. Остальные члены банды были уничтожены еще раньше.