Вероника Юрьева.
Уроки вождения.
Рассказ.
Все это было бы смешно,
если бы не было так грустно…
(Замечание пессимиста)
Моя мамуля- человек очень интересный и многогранный. Будто картинка в «Волшебном фонаре», который поворачиваешь, и тут же возникает новая, неожиданная, яркая. Шевельнешь - меняется. Но принцип построения узора всегда остается неизменным, и в этом принципе скрыта одна совершенно удивительная черта - готовность справиться с любой проблемой. Какой бы неразрешимой она при этом не оставалась.
Лет так шестнадцать назад маме пришла в голову мысль приобрести участок в глухом лесу за сотню километров от города. Для, скажем так, здорового и полноценного отдыха на лоне природы. Разные сложности, неумолимо следующие за данным решением, отметались, как несущественные. Например для того, чтобы туда добраться, надо было сначала дотащить до вокзала неподъемный, под завязку набитый инструментами и провизией, рюкзак, потом штурмом взять пригородный поезд, простояв предварительно довольно продолжительное время на раскаленной пыльной платформе, потом около двух часов качаться, обмахиваясь вонючей мятой газетой, в тошнотворной духоте вагона, над озлобленными вспотевшими бабками, плечом к плечу с другими сумасшедшими, которых несет неизвестно куда, а затем еще около часа брести по совершенно непроходимому лесу к неведомому месту, где лишь обильная поросль вполне уютно себя чувствует на обнесенном ленточкой участочке в шесть соток. И чтобы весь день до отъезда выкорчевывать эту поросль. Своими собственными руками.
Как сейчас помню, там было несколько сосен , рябинки, изобилие густых кустов, и два трухлявых, но очень упорных пня. Я справилась только с половиной одного из них , почувствовав, что с меня вполне достаточно. Мама проявила недюжинную силу , сражаясь с обреченными рябинками и кустарниками, но на сосны ее уже не хватило, поэтому на самый сложный участок работы были , за отдельную плату, брошены два здоровенных соседа. Лес сдался и отступил.
Потом началось строительство.
За бревенчатый сруб были заплачены огромные по тем временам деньги. Он получился не слишком просторным, так как часть бревен, что осенью напилили из выкорчеванных сосен, к весне бесследно растворилась в стенах соседских хором.
Дальше- больше. Сруб надо было обшивать досками. Доски заказали в ближайшем областном центре. Но дорога , где ходили машины, заканчивалась километра за два до нашего участка, куда вел размытый дождями проселок. Естественно, водитель грузовика свалил доски у развилки , и уехал.
…Этого мне не забыть до конца дней моих…
Нас было трое- мама, я и дядя Петя, чей участок находился недалеко от нашего. Стояла мерзкая, слякотная погода, превратившая землю в густое глинистое месиво. Моросил холодный дождик. Несчастные доски мгновенно намокли и начали медленно погружаться в грязь.
Мама приняла командование на себя.
Дорога была пустынной. По сторонам возвышался лес , таинственный и туманный. Казалось, он с удивлением наблюдал, как под проливным дождем , застревая в жидкой болотистой грязи , друг за другом двигаются три сгорбленные унылые фигуры, и каждая медленно волочит за собой длиннющую доску, что оставляет в коричневой жиже глубокую , тут же заполняющуюся водой борозду Два километра туда – два километра обратно. Обратно, к некоторому утешению, без доски….
Потом рейсы изменили направление в сторону участка дяди Пети, который, обреченно перемешивая кирзовыми сапогами грязь, уже давно поминал всеми известными словами тот миг, когда его коварно уговорили закупить проклятый стройматериал , чтобы , в целях экономии скудных средств, привезти все на одной машине.
Перенося четвертую доску, я перестала задавать себе вопрос, который час. Начали беспокоить более глобальные мысли…Например, надолго ли меня еще хватит?.. Перетаскивая шестую, неожиданно поняла, что абсурдность самой ситуации дает мне тонкий намек на необходимость срочно выпутываться из той жуткой авантюры, в которую мамуля пытается меня втянуть… А взвалив на плечо восьмую, почувствовала, что если эту-то я еще доволоку, то под девятой уж точно будет находиться моя безвременная могила…
К ночи мы перетаскали все. Я рухнула на вымазанный липкой грязью кособокий штабель и отказывалась даже пошевелиться, а мама еще долго бегала вокруг, пытаясь перевязать обретенное сокровище веревками, чтобы , опять же, никто не украл… Можно представить ее возмущение, когда , пересчитывая приобретение ровно через неделю, в следующие выходные, она обнаружила, что немало досок все же растащили бойкие соседи. Я, к ее счастью, при этом уже не присутствовала…
Следующим этапом была колонка.
По - дешевке мамуля купила ручной бур и некоторое количество труб. Устройство было примитивно до гениальности - этакий штопор крупного калибра с поперечной рукояткой. Она с радостью объяснила , что нам с ней придется только ходить по кругу, держась за рукоятку, а остальное произойдет само собой , лишь успевай заталкивать в скважину трубы. Я на идею взирала скептически, - впрочем, выбора мне предоставлено не было. Но, воткнув инструмент в глинистую , совершенно окаменевшую почву в самом центре участка, мы тут же поняли, что простым кручением не обойдемся, ибо для того, чтобы продвинуться вглубь хотя бы на сантиметр, необходимо налегать изо всех сил. Час бесплодного вращения вокруг сопротивляющейся оси дал вполне ясно понять, что наших объединенных усилий не хватает. Мамин энтузиазм подвергся серьезному испытанию, правда, при этом не исчез. Она, как всегда, приняла нестандартное решение. Был вызван со своего участка дядя Петя , который после перетаскивания досок старался держаться от маминых идей подальше, и привезен из города под угрозой развода мой второй, теперь уже бывший, муж, который вообще с самого начала во всем этом безобразии участвовать отказывался по вполне принципиальным соображениям.
Под четким маминым руководством, целый день худосочные мужики, будто два идиота , тихо матерясь, ходили по кругу, пытаясь пробить слой почвы и обнаружить хоть какой-нибудь намек на воду. Наконец, к ночи, на глубине полутора метров они наткнулись на скудную жилу гниловатой грунтовой воды, но тоненькая, зеленоватая струйка не оправдала радостных надежд и , грустно пожурчав несколько минут, потихонечку иссякла под нашими удивленными взглядами. Дядя Петя плюнул, швырнул бур на землю, надел на верхушку вставленной в скважину трубы пустую консервную банку, и , не прощаясь, быстренько убежал к себе, не согласившись даже поужинать с нами. Проржавевшая труба, увенчанная банкой , так до сих пор и стоит в центре участка памятником этому знаменательному событию.
Потом началось освоение целины.
Глинистую почву надлежало вскапывать. Мама занималась этим ежегодно с одинаковым упорством. Какая сила заставляла ее каждую осень перепахивать абсолютно неплодородную землю, разводить чахлую рассаду на подоконнике по весне, потом перевозить эту тяжесть за две сотни километров, сажать, полоть, поливать, из года в год получая лишь невзрачный, горький и полугнилой урожай- оставалось для меня загадкой. На участке не росло абсолютно ничего. Капусту поедали гусеницы. Огурчики, кривенькие , меленькие, появлялись в конце лета, но их немудреное количество с хрустом уничтожалось на месте. Морковка и свекла уходили в стебель, тыквы по размеру походили на крупные яблоки, а картошка- на крупную клубнику,- хотя эта ягода, правда , иногда урождалась. На глубокие миски , заполненные жесткими зелеными помидорами , я не могла смотреть без слез, потому что не было в нашем рационе ничего более отвратительного, чем икра из этих жутких плодов.
Росли кабачки, которые я не ела, и яблоки, урожай которых не сильно зависел от производительности маминого труда. Но она ежегодно возобновляла этот круговорот, и он еще мог бы быть оправдан, если бы не мамина рациональность, которая не давала заподозрить, что она надеется на чудо – скорее, просто решала очередную проблему своим уникальным способом.
Но все было еще впереди. Когда маме исполнилось 58 лет, то она осуществила мечту всей своей жизни и купила машину. Я не возражала против покупки, потому, что водить умела, вполне отдавая себе отчет в опасности и непредсказуемости дороги. Но мама-то решила этим заняться сама !
Сначала она прочла пару книг на тему , как водить машину , изучила досконально правила дорожного движения и взяла уроков двадцать вождения в автошколе. От этих уроков у нее осталось весьма прискорбное впечатление, потому что ее, известного и уважаемого человека, какие-то шоферюги - инструкторы без конца ругали злобным многоступенчатым матом оттого, что она делает что-то , по их мнению, не так.
Первый экзамен в ГАИ провалился сразу. Второй стоил дороже. Зная характер мамули, я совершила роковую ошибку- позвонила своему знакомому и попросила его помочь нам сберечь семейный бюджет, ибо мама явно намеревалась сдавать вождение до победного конца. А это могло вылиться в весьма кругленькую сумму.
Второй экзамен был успешно сдан. Мамино лицо сияло так же ярко, как глянцевая обложка обретенных водительских прав. Машина, чудная синенькая «пятерочка», стояла под окном. Все было прекрасно. Цвела пышными гроздьями сирень и наступало теплое , радостное лето.
Все омрачал только один фактор. Мама рвалась за руль.
Ее не пугало, что машину постоянно заносит на полосу встречного движения, что при повороте она вылетает на тротуар, разгоняя впадающих в панику прохожих, что вместо тормоза она нажимает на газ, а руль почему-то отказывается повиноваться. О том, что перед капотом иногда возникают препятствия ,- и возникают обычно внезапно! - она даже не задумывалась. А о том, что незнание или неумение, как и знак на заднем стекле -«Женщина за рулем», не освобождает от ответственности, старалась вообще не вспоминать. Это снова были мелочи, преодолеваемые упорным трудом, типа земледельчества на участке. И она упорно тренировалась.
В один из выходных дней мы поехали кататься. Изучать город. Бесцельная езда меня раздражает, поэтому я решила заехать к подруге, которая жила в отдаленном районе, и отвезти журнал, который давно обещала отдать. Доехали мы без приключений, я оставила маму в машине и поднялась наверх. Минут через десять спускаюсь- а мамуля сидит за рулем, и в руках у нее –любимая книжица «Управление автомобилем». Меня посетила смутная, не вызвавшая , впрочем, особого восторга, догадка , что мама решила преодолеть обратный путь самостоятельно . Отчего-то такая перспектива, учитывая сложность дороги, не радовала, но я смирилась со своей судьбой, в ближайшее время явно не обещавшей ничего хорошего.
Предчувствия меня не обманули. Отложив книжицу на сиденье , мама уверенно заявила:
-Ты постой там, посмотри, нет ли людей, я сейчас отсюда задним ходом выеду.
Я отошла на безопасное расстояние.
Надо сказать, что тротуар был в этом месте довольно широким, ровным и недавно асфальтированным , а вдоль дома тянулся палисадник, огороженный невысоким бордюром, где росла густая пышная сирень. Машина была припаркована капотом к дому у боковой стороны этого палисадника. К счастью, других автомобилей рядом не было.
Мама нажала на газ. Машина, дико взвыв, задним ходом рванула с места. В ту секунду, когда она пролетала мимо меня, я, выронив сигарету, истошно заорала : «Тормози!!!»- но мама , скорее всего, не услышала, а в следующее мгновение , описав передо мной стремительный полукруг, задние колеса перепрыгнули через невысокий бордюр палисадника, сминая металлическую ограду, и затащили машину вглубь, под самый большой сиреневый куст, который, жалобно простонав, накрыл кабину сверху.
Я , в совершенно шоковом состоянии, еще не веря, пыталась судорожным взмахом руки остановить действо, которое в реальном времени заняло не более трех секунд…
Следующая за этим картина оставила в памяти неизгладимое впечатление.
…Тихий воскресный вечер. Розоватое солнце медленно клонится к закату. Пышные кусты сирени вдоль дома. Редкие пешеходы возвращаются домой из-за праздничных столов и уже явно не ожидают от жизни никаких сюрпризов. Они спокойно идут по знакомой им до последнего камешка дорожке, думая о своем, когда перед взором внезапно возникает образ, который не только не вписывается в привычные представления о данном участке пространства, но и по своей абсурдности скорее должен напоминать галлюцинации при белой горячке : в палисаднике, около подъезда их родного дома, из- под густой кроны цветущего сиреневого куста торчит синенький капот неизвестной машины , а за рулем- милая дама , взирающая на мир огромными невинными глазами, в которых замер довольно-таки уместный при данных обстоятельствах вопрос : «А как я сюда попала ?». И тишина… Некоторые поначалу даже старались делать вид, что ничего не происходит, потому, что такого не могло происходить наяву . Но потом все же на вытягивающихся от изумления лицах, будто на фотобумаге в растворе, проявлялось недоверчивое : «Мать-мать –мать…. !» Потрясение было настолько сильным для подвыпивших граждан, что даже эта извечная реакция на любое нарушение привычной жизненной программы не выражалась вслух.
Когда , спустя некоторое время, вернулось восприятие реальности, то меня разобрало неожиданное веселье ,- на грани истерики, смех сквозь слезы, - с одной стороны, я не могла остановиться, а с другой , не хотела показывать маме, которая строго посматривала на меня, что ее виртуозность в управлении автомобилем , как и жизнью в целом, вызывает у меня , в лучшем случае, подобные эмоции. Радуясь, что на этот раз все обошлось, и понимая, что она застряла довольно основательно, я простонала :
-Вылезай, на сегодня хватит !..
Мама бросила в мою сторону недовольный взгляд - предложение звучало, мягко говоря, странно, учитывая то форс-мажорное обстоятельство, что двери с двух сторон оказались прижатыми стволами уцелевших сиреневых кустов, и потому понимания не встретило. Она решила выехать сама.
А для этого, ввиду непредсказуемости развития дальнейших событий, благоразумно было подождать, пока немногочисленные пешеходы освободят дорожку. Я, отвернувшись, загибалась от беззвучного смеха. Мама смирно сидела, настороженно посматривая по сторонам круглыми голубыми глазами, не понимая, отчего некоторые прохожие приостанавливаются, и к кому обращены истошные крики сверху, со второго этажа злополучного дома :
-Чертов пьяница ! Сирень сломал !!! Сейчас спущусь и морду набью !
Когда она , бросая на меня грозные взгляды, после нескольких неудачных попыток , наконец, выбралась, отъехала на безопасное расстояние и в недоверчивом молчании внимательно выслушала описание собственного «подвига», то произнесла грандиозную финальную фразу, которая просто уложила меня на месте своей глубокой философией :
- Сами пьяницы ! Их чертова сирень поцарапала мне весь багажник !!!
Занавес.
… Крутится «Волшебный фонарь», калейдоскопом пролетают яркие события мгновенно изменяющейся жизни, из распадающихся осколков складываются новые , завораживающие узоры, цветные или черно –белые, радостные, опасные или трагические, непонятные , таинственные, многообразные, и невозможно угадать, какой рисунок появится в следующее мгновение, какая картинка возникнет перед глазами, какой разноцветный, мгновенно тускнеющий, если на него посмотреть под другим углом, мираж поманит за собой, - они все хранятся в памяти красочными витражными полотнами, а среди них, на самом почетном месте, - непредсказуемые ситуации, в которые без конца вовлекают нас всех беспокойные идеи моей мамы…
2004