(Навеяно книгой Дэвида Кесслера "Конец обжорству")
(Кесслер - доктор медицины и бывший руководитель Управления по контролю качества продуктов питания и лекарственных средств США)
Дэвид Кесслер исследует, как перемены в нашем образе жизни и алчность индустрии питания вывели из строя механизмы саморегуляции человеческого организма. Но методология его исследований мне кажется применима вообше к механизмам поражения людей вирусом потребления, в частности в России, так изголодавшейся по потреблению ещё в СССР.
Вот, например, я поднимаюсь в детскую комнату на даче, заваленную игрушками, но фактически это кладбище игрушек. Неумеренная любовь к детям приводит к тому, что новые игрушки покупаются везде, попутно в тех же супермаркетах, а старые выбрасываютcя. Люди превращаются в “шопоголиков” и уже не замечают нищеты своих соплеменников. Попутно теряется уважение к человеческому труду. У меня в детстве было всего несколько игрушек, помню мишку прямо из стихов Барто: …оторвали мишке лапу …Всё равно его не брошу, потому что он хороший.
Дальше – больше, мне кажется, новые механизмы потребления как образа жизни вообще связаны с творческим бесплодием, импотенцией многих новых русских людей и деятелей культуры. Пропадает культурная матрица, по которой русский культурный человек воспроизводился даже в советское время. Ожиревший человек высокомерно смотрит пусть и на культурного человека советского (совка) и презирает его за неумение делать деньги. Однако бесплатного сыра не бывает. Мефистофель, совративший совка, наградил его теперь творческим бесплодием в литературе, культуре и даже технике.
Казалось бы, во внезапно наступившей свободе открылся простор для творчества, но у нас в активе остаётся только русская и частично советская культура. Тирания рождала высокое искусство, выраcтавшее из трагедий и драм советской и вообще русской жизни. Масштабу злодейства соответствовал масштаб борцов с ними. Тираном противостояли высокие нравственные авторитеты Солженицын, Сахаров. Теперь уже даже драмы, основанные на противостоянии богатства и бедности, казалось -бы столь актуальные сегодня, после падения коммунистической идеологии остались только в русской классической культуре. Мы, когда - то открывавшие человечеству новые пути, вселившие надежду у пролетариев всех стран в победу справедливости и равенства. отдали эту тему мусульманским фундаменталистам и они теперь возглавляют всемирное сопротивление успешным и богатым. А мы остались вообще без идеологии. Во второй мировой войне кроме англосаксов достойно сражались только страны вооружённые идеологией (фашизмом или коммунизмом). Те же, кто не имели идеологии, сразу лёгли под фашистов, в первую очередь Франция, когда - то мужественно сражавшаяся с Германией в первой мировой войне. Способно ли наше общество теперь защищать отечество (а вдруг история сделает очередной кульбит). Способно ли потребительское общество, ориентированное не на производство, а на потребление вещей сделанных где-то в Китае или на Западе рождать даже простые инженерные таланты. Раньше в наших магазинах технической книги преобладали книги типа:” Как самому сделать машину, скажем вычислительную, а теперь только как воспользоваться машиной, сделанной где-нибудь в Китае или на Западе. С исчезновением собственного производства исчезает почва для творчества массового, технического и даже огородного, всё есть в супермаркете. Только качай нефть и газ, для другого нынешний русский человек уже не нужен. Мы соотносимся теперь с прежними русскими как нынешние греки или итальянцы с античными своими предками . Скоро, раскапывая останки космических кораблей, самолётов, подводных лодок, мы не будем понимать как они были сделаны, удивляясь титанам советского времени.
Вот у нас на работе есть группа талантливых молодых программистов - они великолепные профессионалы в своей узкой области, но и только. На другие темы с ними разговаривать скучно. Тогда как “советские” старики, опираясь на те хобби, которые остались у них с советских времён, интересны друг другу до сих пор. Мы то и были той средой, которая нуждалась в русской культуре. Так мы когда -то поражались узости интересов наших коллег , хоть и восточных, но немцев. Мы давили их эрудицией, они балдели от наших смелых политических анекдотов (а у них юмор был, как сейчас у нас в “комеди клаб”, - ниже пояса). А они, между тем, всё же были западными людьми и в целом лучше нас работали, хотя и “от сих до сих”. Они уже были были теми роботами, которые появились у нас в коммерческих фирмах . Былая свобода в производственных ячейках, теперь заменяется тиранией, зато её сколько хочешь в ранее запрещенных сферах.
По Марксу творческие способности человека адекватны величине свободного времени, когда он может работать не как машина. Философы из школы Ильенкова, (открывшего раннего Маркса) на семинарах нам говорили, что главное назначение человека – это философия, культура, религия. Всё остальное будут делать машины. Cейчас у нас уже много людей –роботов.
Cтранным, уродливым способом, но в советское время образовались обширные лакуны свободы творчества, но не в публичной общественной жизни, а на производстве, которое было варварски организовано и поэтому особенно за могучими стенами самых секретных ящиках НИИ расцветали диссидентство, туризм, капустники, комсомольские прожектора, которые обличали парткомы и т.д . Ничто подобное невозможно в правильно организованном капиталистическом производстве, которое высасывает из работника все соки (например, меня поразил ужас по этому поводу девочки из советского Нальчика, попавшей в США, так искренне и честно (что не часто встретишь) описанный в книге анонимного автора (АВТОР И.Д. Опыт моей жизни. Книга первая. Эмиграция).
Приложение – отзывы на книгу Кесслера разных авторов из Интернета (в основном Вадим Ветерков и др.)
Автор расширяет границы жанра, не обвиняя во всех бедах сети быстрого питания или слабовольных толстяков, нарушающих гармоничную статистическую картину США, начиная с 80-х годов XX века.
Именно в этот момент, утверждает Кесслер, был зафиксирован всплеск ожирения в США, которому к середине двухтысячных было уготовано стать национальным бедствием для Америки. Впрочем, в предисловии Кесслер предупреждает, что то, где сейчас находятся США — это зона, в которой Европа (и Россия, которую до недавнего времени, по мнению Кесслера, спасали только dachas населения) окажется завтра.
Потребление жирной, соленой и сладкой пищи приводит человеческий организм в состоянии эйфории, к эффекту, который сродни эффекту от кокаина — не получая привыкания в обычном понимании, организм требует все больше и больше пищи как чего-то, доставляющего ему удовольствие, а не выполняющего утилитарную функцию энергетической подпитки.
Именно поэтому большинство современных диет отказываются работать. Их принцип, основанный на ограничении себя в еде, в итоге приводит к тому, что жизнь для человека превращается в настоящую пытку постоянной мыслью о еде. Которая в итоге приводит к гастрономическому срыву. Однако, беда даже не в том, что от этой пытки страдают люди с избыточным весом — от неё страдает любой здоровый человек, окруженный современными продуктами питания. Сознания целых народов смещаются с мыслей о Вечном на мысли, где б что сожрать. Человека бомбардируют образы, призванные призвать его к тому, чтобы поднять себе настроение с помощью еды.
«Конец обжорству» — это, безусловно, одна из самых страшных пророческих книг, носящая в себе едва ли не религиозный ужас (чревоугодие по-прежнему остается грехом). Книга о том, как еда меняет психологические механизмы нашего сознания, как человек превращается в скота. Рекомендуется к прочтению людям только с очень сильной волей.
…..Читать эту книгу — удовольствие весьма противоречивое. Не раз и не два я закрывал ее с чувством: с меня хватит, но потом остывал и возвращался — очень любопытно было, что же дальше. Перед нами — история болезни нескольких поколений «золотого миллиарда»... Это честное и скрупулезное расследование настоящего заговора, который блестяще осуществили транснациональные корпорации….