...на улице была зима...весенне-осенняя...
я сидел на подоконнике и болтал ногами.
кофе на крайней конфорке шипел и обещал вот-вот сбежать - как только я отвернусь, так сразу. Сигарета, брошенная в пепельницу, исполняла партию ароматической палочки с оркестром из робких завываний ветра...
Мне было непонятно - хорошо с одной стороны и нереально грустно с другой - хоть прыгай вниз, к раздетым полусонным деревьям...
Где-то вдалеке стучал колесами поезд. Он, конечно, вез своих пассажиров в вечер.
Мы с подоконником, кофе и сигаретой тоже ехали в вечер, но гораздо медленнее и совсем в других плоскостях.
Кофе все-таки не сбежал. Я успел подхватить джезву с огня как раз в тот момент, когда разноцветные пузырьки на ровной поверхности стали угрожающе изменять свои размеры...
Я отвернулся от окна и посмотрел внимательно на вошедшую в кухню кошку. Она была сонная, ленивая и в ее глазах отражались два вопросительных знака. "Мы с тобой творцы волшебства, да, Анфиса?" - спросил я.
Анфиса помахала хвостом и прыгнула на стул. Ей совершенно не хотелось философствовать.
Кто-то этажом ниже настраивал гитару. Мы с кошкой завтракали, несмотря на поздние два часа дня, и слушали попытки музыки, срывавшиеся с чьих-то неумелых пальцев.
Я сказал: "Пойдем отсюда, тут больше не звучит ветер". Мы закрыли окно и ушли слушать Баха в соседнюю комнату.