2-й Ноев ковчег. Строительство жизни

               
  После трагедии на Витмэне прошло пять лет. За это время произошло много вещей. Например, Александр Юнин ушёл на пенсию, и меня назначили главным по техническому обслуживанию. Я и моя команда направила «Ковчег» на маршрут вокруг галактики, по её краю. Сила притяжения не даёт нам покинуть галактику, и мы дрейфуем между её звёздными системами.
  Был избран новый президент, и он жил на Гровеле. Ему наспех соорудили дом. Теперь он стал ближе к людям. На Браун Сити развилась преступность, там совершалось около 300 правонарушений в месяц, в том числе и убийства. Все основные правоохранительные силы сосредоточились именно в Брауне. Появилась даже террористическая группировка «Опал». Президент выступает по телевидению с призывом прекратить преступную деятельность, ведь мы все в одной лодке. Космической. И мы должны быть заодно. Но его не слушали – каждый день «Опал» похищал человека. Кстати, они похитили моего сослуживца Гену, ещё в начале существования «Опала». Что странно, людей не могли найти, хотя служебные шахты, единственное место, где можно потеряться, были закрыты на специальный замок. Это сильно занимало президента.

Проблема

  Как-то утром я вспомнил, что сегодня День рождения моей жены. Да-да, именно жены! Вы не поверите, но я, наконец, женился, и не на ком-нибудь, а на Рите!! Она, наконец, оценила мои усилия… Итак, я вспомнил о Дне рождении Риты, причём только сейчас, в день «Д». Так, время – семь, она ещё спит. Не поздно съездить за подарком.
  Через пять минут я уже мчался по рельсе в ближайший магазин цветов. Банально, конечно, но я не мог больше ничего придумать. Куплю ещё коробку конфет, что ли. Я уже приближался, как вдруг раздался страшный грохот. Рельса передо мной разлетелась на части. Я применил экстренное торможение, но было поздно. Моя машина слетела с рельсы и упала прямо на людей внизу с высоты 50 метров…
  Дальше помню, как кто-то закричал… ко мне подбежали несколько человек… «Он жив?»… «Вряд ли. Вызывай спасателей!»… затем резкая боль в голове, и я потерял сознание.
 
  Очнулся я в больнице. Рядом с койкой сидела Рита, что-то говорила мне. Когда увидела, что я открыл глаза, она произнесла тихо: «Слава Богу…» и стала звать врача. Прибежал пожилой мужчина в халате. Что-то спрашивал. Я пробурчал в ответ что-то нечленораздельное…
  Оказалось, что я уже месяц был в коме! А я думал, что прошло несколько часов после аварии. Вот оно как бывает…
  Меня собирались скоро выписывать. Ко мне каждый день ходила Рита. Однажды она пришла позже обычного. Я поинтересовался:  почему?
- Я была у страховых агентов, - пояснила Рита, - они сказали, что выплатят страховку в течение недели.
- Кстати, - я сел в кровати, - что с машиной? И что вообще произошло?
  Рита вздохнула.
- Машина, к сожалению, восстановлению не подлежит.
- Дьявол!
- А произошёл террористический акт. Скорее всего, «Опал» заложил взрывчатку под рельсом.
- И ещё… мне показалось, что я упал на людей…
- Всё. Я опаздываю. Пока, - Рита вдруг встала с кровати и направилась к двери.
- Стой! – она остановилась, но лицом не повернулась, - я хочу знать. Пожалуйста, скажи. Сколько?
  Рита ещё стояла секунд двадцать. Затем вернулась к кровати.
- Семеро. Ещё десять в больнице, тут же, - у меня по спине пробежал холодок, - при падении ты проехался по земле и снёс их, как… кегли…
  Рита замолчала. Уголки её губ задрожали.
- Среди этих семи двое детей…
  И она заплакала. Я пришёл в ужас от сказанного. Я убил двоих детей, пятерых взрослых, и ранил десять человек. Скорее всего, за это тоже придётся отвечать «Опалу», но легче не становится.

  Когда меня выписали, я сходил на похороны этих людей. Прочитали молитву, сказали пару слов, а затем их гробы выбросили в космос. У нас, на «Ковчеге», не принято хоронить. Тем более негде. После похорон я отправился домой. Пешком. Но старался обходить рельсы…

«Опал»

  Сегодня я сидел в баре дольше обычного. Иосиф всё наливал и наливал. Настроение было прескверное. Я сделал ещё один глоток уже ненавистного мной пива «Ковчег», нашего фирменного, и взглянул на телевизор, висящий над стойкой. Там показывали довоенный фильм ужасного качества. Я вздохнул. Что за жизнь…
  Внезапно телевизор яростно зашипел, изображение искривилось, а затем сменилось. Вместо Терминатора на экране появился человек в красном плаще и с капюшоном, закрывающий всё лицо, кроме рта. На фоне – белое полотно. «Опаловец!» - мелькнула мысль в моей голове. И действительно, это был предводитель «Опала» - Человек-тень. Он сам так себя называл.
  Человек-тень медленно заговорил:
- Здравствуй, Ковчег! (Все головы повернулись к телевизору) Здравствуй, Жизнеродящий, ибо ты даруешь жизнь нашим бренным телам и заблудшим душам! («Опал» отличался фанатизмом) Я прервал радио – и теле – вещание для того, чтобы сделать официальное, так сказать, заявление. Всем известно, что произошло около месяца назад на нашем великом Ковчеге! А точнее, взрыв путей в Таун-сити. Я долго думал и решил признаться. Да, это был «Опал». И поверьте, нам жаль, что погибло столько людей. Мы не хотели столько жертв. Это было всего лишь ВТОРЫМ предупреждением, что грядёт ВЕЛИКАЯ ЧИСТКА. Мы предупреждаем вас, чтобы вы могли успеть спасти души перед этим событием. Вот и всё. Напоминаю – это было ВТОРОЕ и последнее предупреждение.
  Рот Человека-тени искривился в насмешке.
  - Всего хорошего…
  Тут, как ни в чём не бывало, Терминатор продолжил попытки убить Сару Коннор. В баре нависла тишина. Затем один из моих приятелей выдал несложный матерок. «Надеюсь, их поймают, - подумал я, - иначе…»
  Я допил содержимое моего стакана и отправился домой. Что это, Великая чистка? Наверняка какой-нибудь глобальный теракт. О чём только думает «Опал»? Мы должны быть вместе, а они убивают людей и, в конце концов, погибнут сами.
  Я завалился домой через час после объявления Человека-тени. Рита пила чай, но, увидев мою запыхавшуюся фигуру, положила чашку и подошла ко мне:
  - Что такое? – она помогла мне снять куртку, - у тебя проблемы?
  - У нас всех проблемы…
  - Что?
  - Ты не смотрела телевизор? – встретив Ритин непонимающий взгляд, я рассказал ей про речь «Опала».
  - Не понимаю… - сказала Рита после услышанного, - почему они взяли вину на себя только сейчас, через месяц после трагедии?
  Я пожал плечами и надкусил печенье. Человек-тень хоть и пытался изменить голос, но это получалось слабо. Некоторые нотки его голоса казались мне знакомыми. Где я его слышал?

Переворот

  Я менял проводку в Хвостовых технических шахтах, когда со мной по рации связался Юнин.
- Где ты? Жена сказала, что на работе, - начал Юнин, и, не ожидая ответа, продолжил: - так вот, спеши на ТехЭтаж 1… хотя какая разница, он один остался… так вот, у меня плохие новости.
  Предчувствуя беду, я положил инструменты в сумку и быстрым шагом направился наружу. Придя на место, я обнаружил своих товарищей на Аварийном Управлении (АУ). Запах гари не понравился мне сразу.
  Я подошёл ближе. Вместо главной панели красовалась огромная дыра. Панель, кажется, вырвали с мясом – множество оголённых проводов искрили, из каких-то труб валили клубы дыма.
  - Вот так, - сказал Юнин, осматривая место происшествия, - «Опал», похоже, совсем сбрендил…
  - Вы думаете, это они? – спросил я, присаживаясь возле бывшей панели.
  - Наверное. Ну что, господа, - Александр Витальевич повернулся к остальным, - прощайте. Без управления наш корабль обречён.
  - Постойте, - меня вдруг осенило, - помните, давно, ещё на курсах, нам говорили про «Технический АвтоСтроитель Компактный Корабельный»?
  Юнин поднял поникшую голову.
  - ТАСКК? Это миф… - в голосе Юнина слышалось разочарование в жизни. Но я не терял надежды:
  - Почему? С чего вы взяли? – меня вдруг взбесило равнодушие Юнина и коллег к жизни, и я закричал, - если «Опал» хочет умереть, то пусть умирает! Вы должны бороться, делать всё для сохранения жизни сорока миллионам людей!! А вы предпочли умереть вместе с идиотами из «Опала», будь они прокляты…
  Человеческая жизнь – вот главная ценность на этой ржавой посудине. На нас – да, на каждого из сейчас присутствующих здесь, наложена огромная ответственность – сохранение этой самой человеческой жизни. Даже не одной, не двух, не трёх. И даже не миллиона. Все 40 миллионов человеческих жизней. Они беззащитны. Они могут положиться только на нас, потому что самая главная опасность для них – это и есть сам «Ковчег». Только мы можем уберегать эти высшие ценности – жизни – от этой главной, и, несомненно, самой серьёзной опасности. Но сейчас – посмотрите на себя! Вы похожи на маленьких ягнят, которые топчутся на месте и пасуют перед маленькой лужей! Перепрыгните вы эту лужу! Помогите в поисках ТАСККа!
  Нет. Вы как хотите, но я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать смерти. Я найду этот ТАСКК, и построю новый корабль, чего бы мне это ни стоило. Я спасу всех людей с этого корабля и спасусь сам. Кто хочет, пусть помирает. Остальные, кому не безразлична своя жизнь и жизни хотя бы своих семей, пусть подойдут ко мне.
  Все стояли, понурив головы. Всех, похоже, задела моя речь до глубины души. Но никто не спешил присоединяться ко мне.
  - Отлично, - сказал я со злости, - приятно сдохнуть!
  Я развернулся и только собрался уходить.
  - Постой! – окликнул меня Лёха, мой товарищ.
  Я медленно вернулся назад.
  - Я… я думаю, ты прав, - Лёха подошёл ко мне.
  Я выжидающе окинул взглядом остальных. Никто не спешил. Но вдруг Толя сделал два больших шага, и оказался рядом со мной.
  - У меня есть жена и дочь, я не хочу, чтобы они умерли. И я готов спасти остальных.
  - Кто ещё? – спросил я.
  Сделав глубокий вдох, Саня тоже подошёл ко мне. Остался только Юнин.
  - Вы со мной? – холодно спросил я.
  Тот долго думал, затем слабо произнёс:
  - Вы всё равно не найдёте…
  Я резко и громко сказал:
  -По статье номер сорок пять технического устава, технический работник имеет право произвести отвод своего главенствующего лица, - я словно читал эти строки, - по причине препятствования упомянутого лица к произведению операций, которые могут спасти персонал, жителей корабля и/или оборудование. Отвод возможен только при устном или письменном согласии всех подчинённых данного лица. И я делаю этот отвод. Кто за, поднимите руки.
  Я вскинул правую руку вверх и как бы сверху вниз посмотрел на Юнина. Он казался сейчас немощным стариком. Даже не верилось, что раньше он был строгим начальником, которого боялись все его подчинённые. Глаза его были переполнены страхом.
  Тем временем вслед за моей рукой поднялись руки остальных. Я довольно усмехнулся:
  - Александр Витальевич Юнин, вы освобождаетесь от должности главного по техническому обслуживанию. Пожалуйста, положите свои документы и кепку сюда, - я показал на небольшой столик с голографической картой.
  Юнин сначала молчал, но затем тихо сказал:
  - Это бунт…
  - Пожалуйста, положите бумаги сюда.
  Александр Витальевич засунул руки в карманы синей куртки, вытащил документы и положил их на голографическую карту. Затем кинул рядом свою кепку, обвёл нас всех ненавидящим взглядом и удалился.

Поиски ТАСККа

  - Может, зря мы его так, а? – робко спросил Саня.
  - Нормально, - ответил я, склонившись над голографической картой, - он не хотел нам помочь, и получил по заслугам… вот, смотрите!
  Все подошли ко мне. Я ткнул в карту пальцем.
  - Вот. Это Хвостовой Технический отсек. В учебниках было написано – помните? – что «Технический АвтоСтроитель Компактный Корабельный находится в секретном люке в Хвостовом отсеке. Этот люк находится неподалёку от генераторов плазмы». Я сузил круг поисков с помощью другой литературы. Люк находится вот здесь, плюс – минус пять метров.
  - Откуда такая уверенность?
  - Например. В «Пособии для техников» упоминается, что ТАСКК находится к югу от генераторов плазмы, но, не доходя до шахты П-8. А это как раз здесь.
  Я ещё раз ткнул в карту пальцем. «Идём», - сказал Толя, и мы двинулись, сделав распечатку той части карты, которая сейчас так необходима всем нам.
  - Может, тут? – спросил Лёха, прощупывая металлическую стену.
  - Нет… нет, точно не здесь… - я внимательно вглядывался в распечатку карты. При тусклом освещении шахты было очень сложно что-либо как следует разглядеть, но я старался.
  - Так, сейчас направо… а сейчас налево… прямо, прямо… вот.
  Перед нами возникла огромная металлическая дверь с надписью «Комната генераторов плазмы. Внимание: высокая радиоактивность! Для проведения каких-либо работ наденьте спецкостюм». Мы решили не рисковать, и подошли к правой стене, где висело несколько комплектов костюмов, похожих на акваланги, и надели их.
  - Я похож на… - начал Лёха.
  - Отставить! – прервал я, надевая стеклянную маску. Затем включил подачу кислорода, нажав кнопку на рукаве, и подозвал остальных.
  - Так, слушай сюда, - я чувствовал себя капитаном футбольной команды, - сейчас мы зайдём туда, пройдём между первым и вторым генераторами, затем перейдём по мостику над проводящей трубой и выйдем через другую дверь. Всем ясно?
  - Так точно.
  - Тогда вперёд!
  Я подошёл к панели двери и нажал кнопку открытия. Включилась предупреждающая сирена. Дверь с грохотом, очень медленно стала подниматься вверх. Раздался скрип, с дверной рельсы посыпались искры. Наконец он замерла.
  Я глубоко вдохнул и вошёл.
  Меня встретила огромная комната, размером с футбольное поле (я видел его в довоенных книжках). Потолка видно не было, он утонул во мраке. Комната же освещалась не столько лампами, сколько самими генераторами, коих было три. Это цилиндрические, светящиеся синим пламенем громадины, уходили далеко вверх. Именно это – плазма – и являлось источником топлива для «Ковчега». Она восстанавливалась, что необходимо при здешних условиях, и при этом издавала шум нескольких мощных автомобилей. Мы медленно продвигались по полу, усеянному трубами и проводами. Я шёл впереди всех, осторожно ступая по трубам – утечка плазмы при касании с воздухом может вызвать взрыв, помощнее термоядерного.
  Вот я добрался то перекрывавшей дорогу главной трубы, по которой плазма доставлялась двигателям, и там сгорала. Над трубой проходил узкий мостик. Я поднялся на его вершину и оглянулся. Товарищи едва поспевали за мной. Я повернулся и продолжил свой путь.
  Наконец трубу мы преодолели, и перед нами оказалась вторая огромная дверь. Я открыл её, и мы вышли из генераторной без происшествий.
  Сняв костюмы, мы продолжили путь через шахты. Я сверился с картой, и понял, что мы на месте.
  - Это… тут, - неуверенно протянул я. Шахта ничем не отличалась от других. Саня стал медленно идти вдоль правой стены и простукивать её, надеясь услышать пустоту. Мы следовали за ним, как Толя окликнул нас:
  - Смотрите!
  Я взглянул по направлению его пальца. Там провода, идущие по стене, внезапно изгибались, будто образовывая дверной проём. Я подошёл к нему и стал внимательно осматривать эту часть стены. Должно же быть хоть что-нибудь…
  И тут мой взгляд упал на едва заметную надпись в углу «проёма»: «Нажать». Моё сердце быстро заколотилось. Я чувствовал, что скоро увижу спасение для всех. Я осторожно надавил на стену. Она чуть отъехала назад. Я нажал сильней, и она поднялась, исчезнув в специальной ячейке.
  Нашим глазам предстал короткий узкий коридор, освещённый лампами. В конце коридора стоял… стол с обычным персональным компьютером, а рядом с ним – ящик примерно 40х30 сантиметров. Не успел я сделать и шага к компьютеру, как голос Оленьки неожиданно произнёс: «Вы находитесь в хранилище Технического АвтоСтроителя Компактного Корабельного. Пожалуйста, перед применением прочтите инструкцию по эксплуатации. Доброго дня!».
  Когда мы оправились от испуга неожиданного объявления Оленьки, я подошёл к компьютеру и включил его. На рабочем столе было только два файла: текстовый «Инструкция» и exploitation.exe. Я открыл «Инструкцию»:
  «ТАСКК. Инструкция по эксплуатации. Открыть ящик с аппаратом с помощью программы на данном компьютере. Взять аппарат осторожно, за специальную ручку. Внимание – не трогать аппарат за рабочую сторону! Затем поместить аппарат в специальную ячейку на перекрестье шахт Р-14 и Р-15 в Хвостовом ТехОтсеке. Строительство нового космического корабля типа «Ноев ковчег» начнётся немедленно автоматически, и завершится через шестьдесят лет. Желаем Вам удачного строительства!»
  Я выдохнул. Скоро всё закончится… Я закрыл этот файл, запустил exploitation.exe и взглянул на ящик. Его стенки раскрылись, словно лепестки, и открыли нашим взорам устройство, немного похожее на чемодан. Сверху у него располагалась ручка для носки, а снизу – множество всяческих разъёмов и отверстий, для того чтобы подключать ТАСКК к ячейке. Я осторожно поднял его, держа за ручку, и указал в сторону выхода. Мои коллеги вышли, а я за ними.


Великая чистка

  Мы почти бегом приближались к перекрёстку нужных шахт. Нам всем хотелось как можно быстрее поместить ТАСКК в строительную ячейку, и начать строительство «Второго Ноева ковчега», и каждый надеялся, что «Опал» не помешает нам в выполнении этого плана.
  Вот перекрёсток шахт Р-14 и Р-15. Оказывается, это комната размером чуть меньше генераторной, только дальняя стена была очень… рельефной. Из неё выпирали разные датчики, трубы, кнопки, панели, рычаги. Из середины этого сооружения выдавалась небольшая ячейка для ТАСККа. Я с замиранием сердца подошёл к ней, поднял ТАСКК…
  Вдруг по комнате прошла импульсная волна. Меня сбило с ног, ТАСКК выскользнул из рук… я попытался встать, но боль пронзила мою ногу – я её, кажется, сломал. Тогда я огляделся.
  Источником взрыва послужила одна из батарей, которую по какой-то причине разорвало на части. Но по какой?
  Через секунду я узнал причину. Из-за угла вышел никто иной, как Человек-тень. Откуда «Опал» узнал о ТАСККе? Зачем они хотят помешать мне?
  Человек-тень медленно подошёл к нам (мои товарищи тоже упали. Саня стонал, ухватившись за руку, а Толя с Лёхой вообще потеряли сознание), и внимательно осмотрел. Затем его взгляд упал на меня.
  - О, Влад! – он нисколько не старался изменить голос, и я сразу узнал его.
  - Здравствуй, Геннадий! – прошипел я сквозь зубы. Какое предательство!
  - Влад, я вижу, ты узнал меня. Ну что ж, не имеет смысл носить маску.
  Человек-тень, а по совместительству Гена, мой бывший сослуживец, которого «похитили», сбросил плащ. Лицо его открылось. Действительно, это он.
  - Откуда ты знаешь про ТАСКК? – спросил я. Время получить все ответы.
  - Я, хм… - Гена на мгновение задумался, тщательно подбирая слова, - мне… подсказали. Подойдите сюда, Александр!
  У меня отвисла челюсть. Из-за угла вышел Юнин. Он был весь в ссадинах, синяках и порезах. Его руки были связаны, а левый глаз не открывался. Он подошёл к Гене.
  - Вот видите! Именно он нам всё рассказал, - продолжил Гена, - мы поймали его, задали пару вопросов… и он всё рассказал.
  Я осмотрел Юнина. Похоже, он сдал нас далеко не сразу, и только под пытками.
  Тут я как бы нечаянно обернулся. ТАСКК лежал всего в паре метров от меня. Надо заговорить Гене зубы, и медленно подползти к этому устройству. Я начал:
  - Зачем вы взорвали рельсу, по которой я ехал?
  Гена, кажется, удивился:
  - Ты ехал по этой рельсе? Какая досада! Прости, я не знал…
  - Ты, кстати, говорил, что это уже второе предупреждение. А первое…
  - Первое было пять лет назад, - перебил меня Гена. Он, похоже, хотел поскорей похвастаться своими деяниями, - помнишь столкновение с астероидом? Это я проник в дом нашего начальника, - он кивнул в сторону Юнина, - и с помощью его терминала отключил АПО и АСП.
  Я поперхнулся слюной. Из-за него погибло более четырёх миллионов человек! Моя сестра! Мой племянник… я очень старался сдерживать себя, и сквозь зубы прошипел:
  - Так ты уже тогда грезил о Великой чистке?
  - Именно! Моя цель состояла в том, чтобы очистить души жителей этого корабля… - Гена на секунду закрыл глаза, и этого хватило, чтобы я пододвинулся к ТАССКу ещё на метр.
  - Это вы похитили панель Аварийного Управления? Зачем она вам? – спросил я, подползая к ТАСККу. Гена, кажется, клюнул.
  - Да, это мы, кто же ещё? – Гена стал медленно прохаживаться взад-
вперёд, - эта панель может выполнять функции не только по управлению кораблём, но и рядом других…
  - Великая чистка? – смекнул я.
  - Верно! – Гена воодушевился, перестав обращать внимание на меня. Я уже успел завладеть ТАСККом, и держал его за спиной. Затем взглянул на Юнина. Он поймал мой взгляд, и сразу понял, в чём состоит мой план. Он подошёл ближе к ячейке, я же незаметно подкинул ему перочинный нож, и он стал активно резать путы на руках. Гена продолжал:
  - Для того чтобы осуществить Чистку, мне нужна была взрывчатка с дистанционным управлением. Взрывчатку я создал, но с пультом для её активации вышла заминка. И я нашёл решение. Я смог вытащить панель, не повредив её. Вот, кстати, и она.
  Вдруг откуда-то с потолка спустилась та самая панель. Юнин разрезал верёвки, и приготовился…
  - Вот эта панель. Нажатие кнопки активирует взрывчатку в нескольких жизненно важных узлах корабля, и он… бах! – Гена засмеялся, но тут же осёкся: - и я хочу, чтобы кнопку нажал ты, Влад.
  - Ну что ж… - я тянул время, зная, что несвоевременное выполнение моего плана заставит Гену нажать кнопку, - я даже не знаю… убить сорок миллионов людей…
  - Решайся. Ты поможешь очистить их и наши души от всех грехов, что можно представить!
  Я мельком взглянул на Юнина. Он кивнул. Я уверенно сказал:
  - Хорошо, это звучит заманчиво. Только я, кажется, ногу сломал. Не поможешь мне встать?
  - Ладно! – Гена подошёл ко мне…
  - ЛОВИ! – истошно заорал я, кинув ТАСКК Юнину. Гена было бросился к пульту, но я схватил его за ногу и повалил, затем лёг на него и держал всем весом. Юнин вставил ТАСКК в ячейку. Всё было кончено…
  Гена пытался сбросить меня, но когда увидел, что ТАСКК в ячейке, уже было успокоился. Я слез с него, торжествуя. Но зря. Он тут же бросился к пульту, но Юнин неимоверным прыжком настиг его и свалил. Гена стал жестоко бить его, Александр бил в ответ. Тогда Гена, поняв, что силы на исходе, сбросил Юнина и вскочил на ноги.
  Бой был не на жизнь, а на смерть. Оба оппонента били жестоко, с размаху, не целясь. У Гены на лице отчётливо проступила кровь, у Юнина… кровь была уже давно. Он пнул Гену в живот, и тот отлетел. Тогда Александр огляделся, и его взгляд остановился на проводах пульта Аварийного Управления. Он оторвал их, и подошёл к Гене, беспомощно валяющемуся на полу, поднял над ним искрящие провода и произнёс:
  - Именем сорока миллионов жителей «Ковчега»… ты приговариваешься к смерти!
  Послышался Генин крик. Юнин встал, отбросил провода, и я увидел бездыханное, слегка дымящееся Генино тело. Александр Витальевич вытер кровь с лица, тяжело дыша. Повисла тишина, не считая технический гул от стены с ТАСККом. Я чуть приподнялся.
  - Простите… - тихо сказал я. Мне было стыдно, - это ваше.
  Я протянул Юнину его кепку и бумаги. Он повернул голову и ответил так же тихо:
  - Нет. Теперь это твоё. Я назначаю тебя главным по Техническому обслуживанию!
  - Что вы…
  - Нет, - неожиданно резко отрезал Юнин, - когда ты произнёс ту речь, я сначала разозлился – как ты можешь мне указывать? Но затем я понял, что ты прав. Я не достоин носить эту должность. Единственный, кто достоин – это ты.
  - Спасибо, Александр Витальевич…
  - И кстати, - бодрее сказал Юнин, - передай привет Рите!
  Я дошёл до дома поздно ночью. Открыл дверь своим ключом, тихо разулся и прошёл в комнату. Рита не спала. Она сидела на кровати в полной темноте… и плакала. Я сел рядом и обнял её за плечи.
  - Что случилось?
  И тут я заметил на столе тест на беременность. На нём было две полоски…

Строительство жизни

  Когда Александр Юнин вставил ТАСКК в ячейку, запустилась программа строительства. Стена будто ожила – заработали датчики, замигали лампочки… сторонний наблюдатель мог увидеть, как от корабля медленно отделилась массивная часть, и отъехала вбок. В этой части теперь в течение шестидесяти лет будут проходить удивительные метаморфозы – она будет разрастаться, пока не превратится во «Второй Ноев ковчег». Туда переедут все люди первого, и пустят того в автономное управление. Он будет дрейфовать по космосу, пока не растворится в темноте…
  В тот день мы начали строительство жизни. Новой жизни для людей. Для всех. Для каждого. Для сына…