6 января. День 3-й. Хельсинки
В страну Финляндию и ее столицу Хельсинки мы приплыли на пароме, преодолев расстояние между двумя столицами за три часа. Все это время мы сонно валялись у илюминаторов и глядели, как борта огромного судна разбивают собой тонкие льдины не очень соленого Балтийского моря. Наши мужья умудрились выпить по бутылочке пивка – респект, учитывая раннее утро!
После пушисто-снежного Таллина Хельсинки встретил нас нас на контрасте: колючим ветром и пустотой улиц. Выяснилось, что у финнов сегодня выходной, по этой причине все магазины закрыты, за исключением сувенирных лавочек. Какая жалость для нашей Олечки –страстной любительницы шопинга!
Глазу любого приезжающего в Хельсинки довольно просторно. Большой пирс со скульптурой бронзовой Аманды, которую в Вальпургиеву ночь в конце мая самый лучший студент моет в присутствии тысяч собравшихся – и нынешних, и бывших студентов. Метрах в пятидесяти от фонтана с Амандой кафе «Капелле», с большими окнами и ажурным декором. В него, как говорят, любит захаживать на чашечку кофе сама президент Финляндии госпожа Тарья Халонен. Может, и заходит, а кто ж проверит, сегодня ж выходной...
Потом мы катаемся на автобусе по городу и слушаем рассказы о жителях маленькой Финляндии. Бедные люди!
Оказывается, во время рождественских каникул, а это примерно две недели с 24 декабря по 6 января, в стране резко возрастает количество суицидов. Почему? Ответ прост. Мрачно и малосолнечно в это время в этих широтах, и не всякий финн улетит в отпуск на Багамы, соответственно.
А главная причина в том, что не принято у них вешать на уши друзей тонны лапши о своих неприятностях. Вот где гордость-то расперла легкие! Мы, славяне, можем в любое время дня и ночи набрать номер телефона лучшего друга и загрузить его своей бедою по самое «не могу», а то и с бутылкой успокаивающей душу жидкости заглянуть на огонек в его доме. Через часа два такой друго-терапии проблемы снимает у нас, славян, как рукой, а что делает финн, раздираемый внутренними противоречиями?
Правильно, идет за веревкой с мылом. Или пузырек с таблетками в количестве штук 50 опустошает.
Как-то жалко финнов стало. Но моя жалость к ним бесследно испарилась после ночи, проведенной на пароме, хотя об этом после.
Итак, гулять по пустому Хельсинки в отведенные нам два часа свободного времени было скучно. Решили перекусить. Вариантов поесть было, в принципе, достаточно. Мой супруг попытался зазвать нас в индийский ресторан, мол, там и дешево, и сердито, но мы не поддались на его уговоры и искали место, где бы мы могли отведать национальную похлебку с лососем. С чего это мы вдруг пойдем в ресторан восточной кухни, находясь на севере Европы? Нелогично.
После 15 минут бесплодных поисков мой любимый показал на часы, намекнул, что через час наш «Михаил Светлов» сделает ту-ту, и решительно направил нас в ресторан с испанской кухней.
Да, такие порции мои глаза давно не видывали! На моей тарелке лежали две куриные грудки в соусе «барбекю» и полсковородки вкуснейших картофельных долек по-домашнему. Одной такой порции с лихвой хватило бы на трех студентов, но и мы не лыком шиты! За час я одолела ; данной вкуснотищи. Съеденного хватило до утра следующего дня. Огурец и селедку под водку, выпитую мною на пароме, я за еду не считаю. Это ж закуска.
В 17 часов мы покинули так и не понятый нами город Хельсинки. А с ним заодно и финнов. Ибо только им одним может придти в голову обогревать квартиры теплом, выделяемым при сжигании в крематории тел умерших. О как...
Дорога до Турку, откуда мы паромом Silia Line отплывали в Стокгольм, прошла в уютном молчании. Опять пуржило, снег весело кружился и кидался под колеса автобуса, а я вглядывалась в заграничные окрестности и думала над словами мужа, то и дело повторявшего:
– Смотри, Марина, какие молодцы здешние строители дорог! Ведь дороги свои они прокладывали в граните, а это тебе не фиги воробьям показывать, это труд огромный.
Под его комментарии я задремала, и мне приснились лоси, которые, перебивая друг друга, звали меня в гости в Швецию.
* * *
Паром Silia Line опаздывал. Целый час мы стояли в накопителе и развлекались тем, что рассматривали цветастую панкующую молодежь, громко орущую какие-то речевки, и мое нечуткое сердце ничем, абсолютно никаким вздрагиванием не намекнуло мне, что я их еще услышу, да еще и в час, далеко не урочный...
Для тех, кто плавал на таких паромах, ничего нового я не сообщу.
А как человек, плывущий на такой огромной посудине впервые, скажу, что это впечатляет. Плавучая гостиница с казино, магазинами, ресторанами, сауной и залом для увеселительных мероприятий, по которой можно гулять, как по бульвару – это только то, что я видела сама. Да уж, необычно.
Часам к 10 вечера мы, купив кое-чего в магазине Duty free, присели в каюте, чем-то похожей на купе в поезде, но с душем и туалетом, чтоб выпить оставшуюся непочатой бутылку белорусской водочки. Под оказавшиеся удивительно вкусными соленые огурчики, купленные нами во время технической остановки в придорожном супермаркете.
День был долгий и утомительный. И каждый из нас, ложась спать, думал о том, что на пароме, то есть на воде, он еще никогда не ночевал. И стало быть, сны нам будут сниться самые что ни на есть морские.
Да не тут-то было. Из приятных объятий Морфея меня вырвали звуки, схожие со стуком копыт, издаваемым немаленьким стадом парнокопытных. Не, финского я, конечно, не знаю, но разноцветные панкующие финны вовсе и не разговаривали – они кричали. С периодичностью в примерно полчаса это стадо-табун проносилось по коридору с гиканьем и свистом, слышалось шипение открываемых бутылок с пивом, хохот.
Выдернутая в очередной раз из своей странной полудремы, я хотела открыть дверь и крикнуть на этих пьяных молодцев что-то типа: «Уе..шен зи битте отсюда!», но мое обостренное бессонием сознание подсказывало мне, что немецкий вперемешку с русским им не знаком. «Ничего, зато тон им будет понятен», – говорил мне разгоряченный разум». «А услышат ли тебя вообще?» – шептал рассуждающий мозг, и я снова проваливалась в кошмар пограничного со сном состояния.
Утро все-таки наступило, даже без будильника. Глядя на нас, можно было смело констатировать, что год Кролика Красноглазого уже наступил, по крайней мере, в отдельно взятой каюте.
Сосед из каюты напротив, с которым мы встретились в коридоре, выглядел не лучше, то есть, цвет его глаз был также далек от привычного зеленого.
Открыв дверь, мы увидели лежащие среди пустых пивных бутылок два юных тела, принадлежащих особям мужского пола, которые попытались приветствовать нас странным набором звуком а-ля «Зра-у-тэ».
Ага, здрасьте, generation next по-фински, спасибо за гостеприимный прием. На стенах я увидела странные коричневые размазанные нашлепки, которые оказались лакомством под названием «лакрицы». Видно, кому-то уже не лезло в горло. Б-р-р...
Позже выяснилось, что у финнов переход на пароме по маршруту Турку-Стокгольм называется алкотуром. И там они тупо пьют. Вот чем объяснялись тележки с 4-мя ящиками пива, связанными для удобства транспортировки, кои я видела в магазине беспошлинной торговли, торгующем алкоголем.
6 утра. Итак, СРОЧНО КОФЕ! Нас ждет Карлсон. И Стокгольм