Глава 20
Я проснулся в полдень. Во сне я видел Юлю. Но это не был приятный сон, скорее это напоминало кошмар. В моем сне Омар женился на Юле, а она не была против, скорее, наоборот, она отвечала ему взаимностью и была счастлива. А я оставался один, и мое горе было невыносимо. Ужасный сон. Вдобавок, когда я проснулся, мне в голову закралась предательская мысль, и в самом деле, может для нее так будет лучше? Нет, быть такого не может! Я потянулся за сигаретой и постарался забыть ужасный сон. Хотя это оказалось не так-то легко, и лишь неожиданно открывшаяся дверь прервала мои размышления.
- С добрым утром, Антон, - входя в комнату, сказал Али-Азир.
- Для меня оно не такое уж доброе, - туша окурок, мрачно сказал я. - Мне приснился ужасный сон.
- Понимаю, - сказал шейх. - Но не обращай на это особого внимания, вчера ты получил много отрицательных эмоций, и они отобразились в твоем сне. Этот сон - всего лишь волнение твоего сознания, так что лучше забудь его.
- Вы умеете поднять настроение, Али-Азир, - скривив лицо в улыбке, сказал я.
- Нет, я всего лишь говорю то, что есть на самом деле.
Я улыбнулся, давая понять, что все хорошо.
- Тогда вставай, Антон, сегодня я хочу познакомить тебя с одним человеком.
- И кто он?
- Это ты узнаешь, когда мы доберемся до его жилища. А теперь вставай, одевайся, я буду ждать тебя на улице.
В дорогу мы отправились на верблюдах, это означало, что путь наш будет не так далек. По привычке своей Али-Азир так и не объяснил мне, к кому мы направляемся. Всю дорогу он как всегда молчал, так что мне пришлось остаться наедине со своими мыслями. Но пустыня повлияла на меня благодушно, я снова восхитился ее мудростью и, погрузившись в ее душу, снова начал обучаться.
Песчаные дюны завораживали меня, я часами мог смотреть на них и наслаждаться совершенными формами, которые создал художник - ветер. Вдруг я увидел, что вдалеке виднеется какой-то шатер. Я не сразу поверил своим глазам и подумал, что это всего лишь мираж, созданный моим сознанием из-за долгого и пристального наблюдения за пустыней. Но Али-Азир сказал:
- В том шатре в отшельничестве живет человек, с которым я хочу тебя познакомить.
- Кто он?
- Сейчас ты сам все узнаешь.
И мы направили наших верблюдов к шатру.
Когда мы подъехали к жилищу отшельника, я увидел, что рядом построен загон, в котором находились кони и еще какие-то животные. Разглядывать их я не стал, так как из шатра к нам вышел старый негр в разноцветном халате, заплатанном множеством заплаток.
- Салам алейкум, Башар-Дара, - поприветствовал отшельника Али-Азир.
- Алейкум салам, шейх Али-Азир, - кивнул негр и приветливо махнул рукой, предлагая нам войти в свой шатер.
И мы с Али-Азиром двинулись за старым негром в его дом. Шатер почти не был обставлен. На полу лежали циновки, в центре горел очаг, и на нем кипятился чайник, по углам была распихана какая-то утварь, и больше ничего.
Увидев, как я рассматриваю шатер, Башар-Дара рассмеялся и что-то быстро затараторил на арабском.
- Он говорит, что не так-то много надо отшельнику для жизни, была бы вода, еда, а остальное не так уж важно, - перевел мне слова старого негра Али-Азир.
- Зачем вы привели меня к нему? - спросил я, надеясь хоть сейчас услышать от Али-Азира прямой ответ.
- Сейчас Башар-Дара нальет нам кофе, а затем поведает тебе свою историю.
Башар-Дара принялся готовить нам кофе. Он размолол кофейные зерна и, насыпав их в чашки, начал наливать в них горячую воду. Когда старый негр взялся за чайник, мой взгляд случайно упал на его левую руку, на ней не было двух пальцев: мизинца и безымянного. Не знаю почему, но мне стало интересно, каким образом он их лишился.
Когда кофе был приготовлен, Башар-Дара уселся с нами возле очага и что-то спросил у Али-Азира. Али-Азир что-то ответил ему по-арабски, и старый негр пристально поглядел на меня.
- Сейчас Башар-Дара поведает тебе свою историю, а я буду переводить ее, - сказал Али-Азир.
И старый негр начал свой рассказ. Говорил он небольшими частями, каждый раз останавливаясь и ожидая, когда Али-Азир переведет сказанные им слова.
- Башар-Дара родился в Марокко. Его отец был торговцем и весьма прилично зарабатывал. Когда сын подрос и возмужал, отец отправил его учиться в Англию. Там юный Башар-Дара познал совсем другую жизнь, совсем по другим правилам, отличную от той, к которой он привык. И там, что главное, он встретил девушку, которую безумно полюбил.
На этом Али-Азир замолк, давая старому негру продолжить свой рассказ, а когда тот закончил, шейх снова принялся переводить.
- Эту девушку звали Сандра, она была очень красива и знала себе цену. Впоследствии Сандра стала известной актрисой театра. Долго Башар-Дара добивался ее расположения, он одаривал ее подарками и стремился всячески ублажить. У них завязался роман. Они встречались, и Башар-Дара был полностью счастлив. Но недолго продлилось его счастье, потому что за ним пришло отчаяние. Когда мой друг предложил Сандре выйти за него, она отказалась, сказав, что не любит его. Также она рассказала ему о своих изменах и рассмеялась в лицо, сказав, что использовала его только ради денег. Но Башар-Дара, опьяненный любовью, был готов простить ей и это, лишь бы она опять была с ним, однако она снова рассмеялась и прогнала его.
Али-Азир замолчал, и пока Башар-Дара продолжал рассказывать свою историю на арабском. старый шейх пристально смотрел на меня, будто читая мои эмоции. Но когда негр закончил рассказывать, Али-Азир, как ни в чем ни бывало, начал переводить.
- После этого разговора Башар-Дара впал в невозможное отчаяние, его сердце разрывалось от горя. Чтобы хоть как-то заглушить невыносимые для него страдания от неразделенной любви, Башар-Дара отрезал себе два пальца на левой руке и обмакнул их в соль, надеясь, что адская боль хоть как-то заглушит страдание души.
Я в ужасе взглянул на старого негра, который поднял левую руку и показал мне два обрубка.
- Да, Антон, любовные муки могут быть подчас страшнее самой невыносимой физической боли, - сказал Али-Азир.
Мне захотелось что-нибудь сказать, но я не знал что, у меня не было слов. Мне стало невыносимо жалко старого негра, но помочь ему я ни чем не мог. Неужели любовь бывает так коварна, а женщины могут быть такими подлыми. Но где же здесь принципы Вселенной, и почему Али-Азир поведал мне эту историю?
- Зачем вы рассказали мне все это? - спросил я у Али-Азира.
- Это ты должен понять сам, - сказал шейх.
- Но это же противоречит всем принципам, которым вы учили меня! - сказал я.
- Эта загадка лишь для тебя, - сказал Али-Азир. - И ответ на нее ты должен найти самостоятельно. Я лишь скажу тебе, что Башар-Дара больше никогда не видел Сандру, вскоре после этого случая он уехал из Англии и стал отшельником, сторонящимся общества. Единственным его утешением стали лошади, разведением коих он и занимается. Ну а сейчас нам пора, Башар-Дара не очень любит принимать гостей.
Али-Азир встал и двинулся к выходу, я последовал его примеру, бросив печальный взгляд на старого негра, который, как бы не видя нас, сидел и смотрел на огонь. Это была печальная картина и, глядя на него, в моем сердце что-то екнуло.
Уже на улице негр неожиданно нагнал нас и, схватив меня за руку, начал что-то быстро говорить по-арабски.
- Башар-Дара хочет сделать тебе подарок, он хочет подарить тебе своего лучшего жеребца, - перевел слова старого негра Али-Азир.
- На кой он мне сдался, - сказал я. - Не нужен мне жеребец, пусть лучше оставит его себе.
- Антон, в нашей стране не принято отказываться от подарков, тем более от тех, которые делаются от чистого сердца.
- Ну, тогда ладно, - сказал я, и Али-Азир кивнул негру.
Башар-Дара сразу же побежал в загон. Через минуту он вышел, держа за уздечку красивого черного жеребца. Подойдя ко мне, старый негр протянул уздечку и снова что-то залепетал.
- Башар-Дара говорит, что желает тебе удачи и надеется, что ты обретешь свою любовь.
- Передайте ему, что я очень благодарен, - попросил я Али-Азира, и тот перевел мои слова старому негру.
Башар-Дара затряс головой и помахал нам рукой, давая понять, что теперь он хочет остаться один. А мы с Али-Азиром привязали коня за уздечку к седлу верблюда и таким своеобразным караваном двинулись в обратный путь.