Полотняная фабрика в селе Палатки Опаково

Маргарита Бирюкова
 * Рабочие материалы к книге о городе Опакове – деревне Палатки Юхновского района Калужской области (бывшей Смоленской губернии)


 В «Калужской энциклопедии» (2005 г., изд. И.Ф. Бочкаревой) на стр. 314 есть статья «Палатки», в которой написано:
 «Вблизи с. Палатки с конца XVIII века действовала полотняная фабрика помещика Щепочкина. Парусное полотно, изготовленное крепостными на 80 станках, отправлялось даже в Петербург для заморской торговли. От доходного предприятия сохранились лишь остатки плотины.  В Палатках 23 августа 1791 г. была освящена вновь устроенная церковь Преображения Господня с приделами Казанской Божьей Матери и Николая Чудотворца на старом кладбище. Храм возведен  на средства П.Г. Щепочкина».
 В своей книге «Город в золоте сосен», посвященной городу Юхнову и его окрестностям, известный юхновский краевед В.Е. Маслов сообщает:
 «Вблизи города Опакова (ныне село Палатки) действовала полотняная фабрика помещика Щепочкина. В 1806 году он перестроил ее, заменив деревянные здания каменными. Пеньку для фабрики Щепочкин в основном покупал в Мосальске, Мещовске, Малоярославце. Кроме того, вблизи фабрики (в деревне Коноплёвке) крепостные женщины выращивали коноплю, мяли пеньку, пряли пряжу.
 В тот период на фабрике работало 189 крепостных. На 80 станках они изготовляли в год до 64 тысяч аршин парусного полотна. Оно отправлялось в Петербург для заморской торговли.
 Чтобы повысить доходность предприятия, Щепочкин в 1810 году установил вододействующую машину для беления суровья.
 Такая же полотняная фабрика была в деревне Мальцево, в 5 верстах от Юхнова» [2]. (Кто был владельцем фабрики в д. Мальцево, В.Е. Маслов не указал).
 В 1814 году в Санкт-Петербурге, в типографии Военного Министерства по Высочайшему его Императорского Величества повелению была напечатана «Ведомость о мануфактурах в России за 1812 год», в которой среди прочего также можно найти сведения  о Полотняной фабрике Щепочкина. Согласно указанной «Ведомости» всего в 1812 году в Смоленской губернии было 4 «Вольныя» полотняные фабрики:
 - фабрика Порутчика Павла Щепочкина – в Юхновском уезде в селе Опокове (80 станов), на которой работали 150 рабочих (помещичьих и крепостных). В год было выработано 7250 аршин полотна  (оно и понятно, 1812 год, война, французы были совсем рядом – в районе Вязьмы, в нескольких верстах от Опакова… видимо, из-за войны и произошёл спад производства),
 а также
 - фабрика Коллежской Советницы Настасьи Грибоедовой  - в Сычевском уезде в селах Субботинках (10 станов, 9 работников из помещичьих и крепостных, выработано 535 аршин полотна);
 - 2 фабрики Купца Петра Четихина – в городах Гжатске (80 станов) и Сычевке (45 станов, 636 вольнонаемных работников, выработано 50000 аршин полотна) [3].
 Как сообщает далее в своей книге В.Е. Маслов cо ссылкой на исследования Г. Т. Рябкова [4]:  «Труд крестьян на фабриках был тяжелым. В 1808 году на фабрике Щепочкина произошел бунт: крестьяне отказались повиноваться даже уполномоченному смоленского губернатора. Бунт был подавлен, и 12 зачинщиков наказали кнутами, а канцеляриста Селезнева и мещанина Рукавишникова после экзекуции сослали на каторжные работы».
 Об этом же самом случае есть информация в Сборнике документов «Крестьянское движение в России в 1796-1825 г.г.», хранящемся в Исторической библиотеке в Москве: «1808 год. Смоленская губерния.  Отказ крестьян (около 500) Щепочкина в Юхновском уезде подчиняться помещику и губернским чиновникам, жалоба на «неправильное их укрепление» (ЦГИАЛ, ф. 1281, оп. 11, д. 126, л. 346-246 об.)».
 Однако, в «Материалах для географии и статистики России, собранных офицерами Генерального штаба» (М.М. Цебриков,  Смоленская губерния Т. 21. СПб., 1862. 405 с.) в разделе «Промышленность мануфактурная», где представлены данные о 259-ти фабриках и заводах Смоленской губернии за 1857г., в приложенном списке   нет ни одной полотняной фабрики. Таким образом, можно сделать вывод, что к этому времени полотняная фабрика Щепочкина в Палатках (Опакове) уже перестала существовать.
 Вот то немногое, что мне сначала удалось найти в литературе о Полотняной фабрике в Палатках.
 А очень бы хотелось подробнее узнать о том, кто такой был Щепочкин, как создавалась и работала его полотняная фабрика, и почему она прекратила здесь свое существование.
 И это оказалось возможным, в том числе,  благодаря исследованиям современных историков Заурдиной С. Я., Авдеенко Е. А. и  Джаббарова Р. М. и их работе «Семья и род Щепочкиных в истории России и Калужского края. Родословная роспись», а также благодаря вызывающему восхищение своей глубиной и всеохватностью многотомному труду «Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба», выполненному в 1850-е годы.
 Итак, с чего же всё начиналось?
 Ткачество существовало на Руси с незапямятных времён, однако было оно, в основном, «домашним», для собственных нужд. Практически в каждой крестьянской семье имелся ткацкий стан, на котором женщины изготавливали полотно. Это полотно так и называлось - «домотканое». Из него шили одежду и всякие необходимые в быту предметы. Материалом для ткачества служила пряжа, которую получали изо льна и конопли, а также из овечьей и козьей шерсти.
 Первоначально ткацкий станок был вертикальным. Это простая рама, на которую натянуты нити основы. Ткач держал в руках большой челнок с нитью и переплетал основу. Работать на таком ткацком станке было трудно, так как нити надо было последовательно перебирать руками, нити часто рвались, ткань можно было сделать только толстую.
 Позднее был изобретен горизонтальный ткацкий станок, который с небольшими изменениями дошел до наших дней. Нити основы натянуты горизонтально (отсюда и название станка). Его основная часть - большая деревянная рама, на которой укреплены детали станка: три валика, две ножные педали, вертикальные рамки “гребенки” бердо, челнок с нормальной нитью [7]. На таких ручных станках и ткали в России в XVIII веке.
 Производившиеся на них льняные и пеньковые полотна выделывались в таком виде, что не могли иметь сбыта за границу [16], домотканое полотно было слишком узким.
 Крупных полотняных фабрик и заводов ещё не было. Строительство их, в том числе на Смоленской и Калужской земле, началось со времён Петра I Великого.
 Русский царь Пётр I - выдающийся государственный деятель - стал самостоятельно править Россией в 1689 году и поставил перед собой великую цель – сделать Россию великой державой. Этого невозможно было бы добиться без усиления военной мощи России, без создания регулярной Русской армии и флота. Поэтому военному и морскому делу Пётр I всегда уделял особое внимание. В юности он сам учился строить корабли на Плещеевом озере. В 1697-1698 гг. прошел полный курс артиллерийских наук в Кенигсберге, полгода работал плотником на верфях Амстердама, прошел теоретический курс кораблестроения в Англии. Возвратившись в Россию, Пётр I всячески содействовал развитию мореплавания в России, лично руководил строительством кораблей и некоторых морских крепостей. В годы его правления было построено большое количество гребных и парусных судов - военных и торговых.
 Петру I пришлось вести многолетнюю борьбу за выход России к морям на Севере и на Юге. В результате Азовских походов 1695-1696 гг. русскими войсками был занят Азов, и Россия укрепилась на берегах Азовского моря. В долгой Северной войне 1700-1721 гг. Россия под руководством Петра I получила выход к Балтийскому морю.  Это были совместные победы Сухопутных войск и созданного Петром Военно-Морского Флота [8].
 Для строительства, оснастки и вооружения кораблей требовалось много металла и парусного полотна. Поэтому Петр I издает ряд указов, благодаря которым в России начинают создаваться крупные металлургические предприятия и текстильные мануфактуры по изготовлению парусины.
 15 октября 1715 года издан «Указ, коим повелено: «всего Российского государства в городах и уездах льняныя и пеньковыя тонкия и толстыя всяких рук и цен полотны делать широкия против европейских государств, какие за великия цены в Российское государство вывозят, а именно в полтора аршина и с четвертью аршин; а уже того вновь отнюдь не делать, для того, что во всех европейских государствах делают полотны широкия, отчего промыслами и работами широких полотен и больших цен имеют многое народное пополнение, понеже тем широким полотнам великие расходы состоят паче других товаров; а в Российском государстве от таких неугодных узких полотен, которыя самыми малыми за неугодностью ценами продаются, не только прибыток, но и своих издержанных вещей не получают и от того во излишния скудости приходят; и для исправления к тем широким вышеупомянутых мер полотнам инструментов, а именно широких берд и других орудий, дается сроку от получения в каждый город указом с сего числа на год впредь, и чтобы в те двенадцать месяцев вышеупомянутые берды и другие к тем полотнам инструменты исправлены были без всякой отложности и отговорки; в противном же случае отбирать полотны на государя а кто известит о том, тому отданы будут безденежно, да штрафу с каждого аршина по гривне доносителю-ж («Историческое описание российской коммерции», Чулкова, т. VI, кн. 3)» [16].
 13 декабря 1715 г. Петр I издаёт «Указ о расширении посевов льна и конопли»:
 «Великий государь указал: во всех губерниях размножить льняные и пеньковые промыслы (например как обыкновенно промышляют льном во Пскове и в Вязниках, а пенькою во Брянску и в других городах), и для того приготовляли б земли и прибавливали бы севу на всякой год. Например, кто сеял четверть, тот бы прибавил четверик, ежели возможно и больше, а где тому необыкновенны, как лен и пеньку учреждать, дабы обучали крестьян; и о том объявить в народе, что оной прибавок севу повелено иметь для всенародной пользы и им поживления» [12].
 Эти меры и послужили причиной создания в 1718 году на Калужской земле новых фабрик для выделки полотен, удовлетворяющих тогдашним заграничным требованиям.
 Начало Полотняной фабрики на реке Суходров восходит к 10 марта 1718 г., когда по именному указу Петра I Тимофею Филатовичу Карамышеву было велено "для дела парусных полотен заводы в том месте, где приищет, с платежом с того места и мельницы оброку буде онои его императорского величества, а буде помещичьи со обыкновенным наймом построить и тот завод умножить и к тому заводу работных людей сколько понадобиться нанимать и всякие припасы покупать и в том запрещения никакого некому не чинить и те парусные полотна в российском государстве продавать и в другие государства для продажи посылать с платежом обыкновенных пошлин свободно". Полотняная фабрика должна была состоять в ведении Мануфактур-коллегии [6, 21].
 Место для нового производства было выбрано на церковной земле церкви Спаса на Взгомонях. 30 января 1720 г. вследствие прошения Карамышева последовало определение Берг и Мануфактур-коллегии "те парусные и бумажные полотна делать в Ярославце малом на церковной земле, которую он нанял и для того заводу построил мельницу, и к тому принять в компанию из купечества свободных дву человек, кого он похочет, и к государевым делам ево и тех ево дву товарищев и детей их, кои с ними в одних домех живут, выбирать не велеть, да при той же парусной фабрике построить ему бумажную мельницу своим коштом и делать бумагу картузную, оберточную и нижнюю пищую, и какая может в действо произойти, которая б была добротною против заморской" [6, 22].
 «Для поощрения новых фабрикантов, именным указом 17 января 1718 года, повелено мастеров и учеников партикулярных мануфатур, имеющих привилегию,  никуда в службу не брать. Затем указ, в ноябре 1720 года предписывал размножение фабрик широкого полотна, и наконец «Указ о покупке к заводам деревень» [17] от 1 февраля 1721 года дозволял фабрикантам и купеческого сословия, имевшим привилегии, приобретать под фабрики земли с крестьянами, или покупать крестьян к существовавшим уже фабрикам, а в регламенте, данном Мануфактур-коллегии 1 декабря 1723 года, император предписывал придумывать, каким образом «такия и иныя курьезныя художества в Российской империи вводить, и особливо такия, для которых материалы в Российской империи найтися могут». Под влиянием такой усиленной заботливости стали постепенно учреждаться и в Калужской губернии фабрики парусного полотна» [16].
 31 января 1732 г. по прошению Карамышева был заключен контракт между ним, "калуженином" посадским человеком Афанасием Абрамовичем Гончаровым и Григорием Ивановичем Щепочкиным (племянником Тимофея Карамышева) на принятие их обоих в компанию.
 При этом Карамышев отмечал, что оба они "сначала при заведении и размножении оных парусной и бумажной фабрик ревностное старание ко основанию имеют и во оные как в строение, инструменты и материалы, так за купленные и закладные земли положили капитал" (Гончаров – 15 тысяч рублей, а Щепочкин – 5 тысяч рублей) [6, 23].
 Создание компании произошло незадолго до смерти Карамышева, которая последовала в феврале 1732 г. Полотняная и бумажная фабрики оказались в руках его вдовы Устиньи Григорьевны, двух малолетних дочерей – Татьяны и Марии, компаньонов Гончарова и Щепочкина [6, 24].
  «16 февраля 1732 года последовали новые распоряжения о фабрике Т.Ф. Карамышева: Гончаров и Щепочкин были признаны действительными компанейщиками полотняной и бумажной фабрики и велено было им «производить оныя в наилучшее и доброе состояние, на которых делать парусныя полотна в заморский отпуск достойныя», а о бумагах было объявлено, чтобы делать  картузную, оберточную, книжную, писчую и какая может в действо произойти и была бы против заморской и ту бумагу и те полотна отпускать за море,  а для распространения рабочих людей принимать им людей вольных с уговором достойной платы. За беглых же с их укрывателей брать 100 рублей штрафу, из которых одна треть должна была идти в казну, другая доносителю, а третья фабриканту. Главное же компаньонам было приказано: "смотреть не токмо для своей, а для Государевой пользы, чтобы ученики в художестве своем обучались совершенно против иностранных мастеров действовать. А церковной земли, на которой построена фабрика, владеть им против записей попов и причетников, доколь они тот завод в добром состоянии содержать будут". О ходе же фабрик обязывались Гончаров и Щепочкин доносить в мануфактур-коллегию дважды в год, препровождая при том образцы изделий» [15, 6, 24].
 Вскоре вдова Карамышева вышла замуж за фабриканта Федора Подсевальщикова и "от тех фабрик доброхотно отрешилась". По раздельному акту 4 марта 1733 г. она вышла из компании, забрав свои деньги и деньги дочерей. [6, 24].
 Говорят, что перед смертью основатель полотяно - заводской мануфактуры Карамышев наказывал своим «компанейщикам»:
 - Помру, поделите по-людски. Два волка в одном логове не живут. Будете грызться, все мое прахом пойдет [18].
 27 февраля 1735 г. "компанейщик" Щепочкин и "содержатель" Гончаров учинили при свидетелях "полюбовную запись" в том, "чтоб оные фабрики были в добром порядке и каждой о содержании б своей части прилежнее рачить мог". По разделу Г. И. Щепочкину и его жене Наталье Прокофьевне, урожденной Демидовой, досталось три жеребия, "а именно из парусной фабрики десять светлиц старых против палат, а в них шестьдесят станов со инструменты и с мастерами и с их женами и с детьми и с самопрятками, десять человек чесальщиков счетом с женами и с детьми и с самопрятками ж, три человека мыларей, один товарковский столяр, из купленных людей Тимофей Аверкиев сновальщик один, десять колес с цевочниками, старые хозяйские хоромы, десять берд [25] новых, котел мыляренной, из лошадей жеребца немецкого, две кобылы серых, десять лошадей работных, труба пожарная" [6, 26].
 Кроме того, Щепочкину отошло по половине пустошей Петровой, Токаревой, Самостаевой, которые ранее были приобретены Карамышевым.
 Таким образом, с этого времени в Полотняном Заводе стали параллельно действовать: бумажная и полотняная фабрики А. А. Гончарова в Суходровской волости Малоярославецкого уезда и парусно-полотняная фабрика Г. И. Щепочкина на реке Суходрове в Товарковском стане.
 В 1755 г. последний показал, что им был вложен в фабрику капитал 31476 руб.
 В 1777 г. фабрика Щепочкина была каменной и в ней находилось 112 станков при двух мастерах и 441 рабочем (220 мужчин, 221 женщина). Фабрика производила до 2724 кусков полотна по 50 аршин в куске [6, 27].
 «В  1785 году показано – на фабрике Гончарова - 386 станов, на фабрике Щепочкина – 112. Всего же при учреждении Калужского наместничества, в губернии считалось 19 парусно-полотняных фабрик; выработанных кусков полотна было 35650. Кусок стоил 10 рублей, но по случаю отторжения Северо-Американских Штатов от Англии многие фабриканты Калужского наместничества продавали каждый кусок по 15 и даже по 17 рублей.
 Лучшими полотнами считались те, которые вырабатывались на Полотнянозаводской фабрике, в Медынском уезде… Самое блестящее положение этой фабрикации было между 1790-1830 годами. Производство парусных полотен в Калужской губернии достигало в некоторые годы этого периода до огромной цифры, ценностию от 70 до 75 рублей ассигнациями за кусок. Впрочем, главное значение цифры стоимости каждогодно выделываемого тогда товара не заключалась в ее величине, а преимущественно в том, что значительная ее часть оставалась в народных заработках при огромной массе участвовавших работников и работниц при толчении, трепании и ческе пеньки, прядении из нее пряжи основной летом, а зимой уточной,  мыларей для отбелки, сновальщиков, мотальщиков, ткачей и апретурщиков. Главнейшими работами было: прядение (стоимостью 80 коп. – 1 руб. серебром за пуд, до 2 руб. за кусок) и ткачество, стоившее почти то же.
 В этот период к числу существовавших фабрик присоединились еще 5 (купцов Маслова, Зотова, Брюзгина и Карлина). Из существовавших прежде многие также увеличили объем производства. Так, фабрика Щепочкина при переходе к г. Бистрому имела уже 276 станов.
 Всего же в губернии к 1828 году считалось 3365 станов. Цены парусного полотна, бывшие в 1776 году по 6 руб. за кусок в 30 аршин (21,336 м), доходили в это время и до 1836 года до 77 руб. за кусок 50-аршинной меры… По имеющимся данным в 1828 году на фабриках в Полотняном заводе вырабатывалось:
 - фабрика Гончарова – 307 станов, 389 рабочих, 2987 кусков полотна,
 - фабрика Щепочкина – 276 станов, 284 рабочих, 5061 кусков полотна» [16].

 Для справки:
 Аршин - старорусская единица измерения длины (1 аршин = 16 вершков = 28 дюймов = 0,7112 м). Соответственно, 30 аршин = 21,336 м.
 Вершок — старорусская единица измерения, равная 1,75 дюйма (4,445 сантиметрам), первоначально равнялась длине основной фаланги указательного пальца.

 «Григория Ивановича Щепочкина традиционно называют московским купцом. Возможно, Г. И. Щепочкин, как и его дядя Т. Ф. Карамышев, был выходцем из подмосковных дворцовых крестьян. Вместе с тем Г. И. Щепочкин в документах разного происхождения (договоры, исповедные ведомости, вкладные книги и т. п.) указывается не иначе как "содержатель фабрики". Эта формула, как видно, определяла его социальный статус, который был достаточно высоким. При Петре I фабрики разрешалось учреждать лицам любого звания и сословия, которые в этом случае получали ряд льгот, в том числе освобождение от рекрутской повинности, податей и налогов. Поэтому в первой половине XVIII в., когда еще шел процесс формирования сословий, хозяин фабрики по своему социальному положению был достаточно близок к привилегированному сословию. Об этом можно судить хотя бы потому, что Григорий Иванович был женат на Наталье Прокофьевне Демидовой, дочери известного промышленника Прокофия Акинфиевича Демидова, а его сыновья сделали "дворянскую карьеру" на военной службе. Они, как было положено дворянам, служили в гвардии и получали офицерские чины, дававшие право на потомственное дворянство.
 У Григория Ивановича Щепочкина (1707–1781) от браков с Натальей Прокофьевной (1728– до 1784), дочерью Прокопия Акинфиевича Демидова, и с его второй женой Татьяной Васильевной Семеновой было двенадцать детей. …"Содержатель фабрики" Г. И. Щепочкин обеспечил своим детям возможность сословного роста, благодаря чему род Щепочкиных уже во втором колене оказался в числе дворянских родов Российской империи.
 Известно, что сыновья Григория Ивановича помогали ему в делах «фабричных». Василий Григорьевич (родился после 1761–?) написал книгу "Новый простой и дешевый способ беления пеньки и пеньковой пряжи", СПб., 1815.
 Один из младших сыновей, Павел Григорьевич Щепочкин, после смерти отца в 1781 году унаследовал отцовские фабрики (или фабрику?).
 Павел Григорьевич родился в 1767 году, в 1775 г. (примерно в 8 лет) был записан в гвардию, дослужился до чина каптенармуса и в 1781 г. (14 лет от роду) по болезни отставлен из лейб-гвардии Преображенского полка, при отставке 1 января 1781 г. получил чин поручика "за добропорядочную ево службу". Итак, Павел Григорьевич стал наследником отцовских фабрик в 14 лет. В 1791 г. в формулярном списке он показал, что по наследству от братьев в Калужской губернии Медынском уезде при Полотняном Заводе ему досталось 717 душ.
 В 1800 г. он основал бумажную фабрику в селе Кондрове, которое купил в 1799 г. у кн. М. П. Волконского. Кроме Кондырева (Кондрово) П. Г. Щепочкин купил у Волконского и его сестер деревни Касатынь, Обухову, Пруднову, Маслову, Антонову, Мишневу. В том же 1799 г. у генерал-майора А. А. Наумова была приобретена деревня Бухарино, а в 1800 г. у Поливанова – деревня Гаврилова Слобода и сельцо Екимонова. Во всех этих купленных в Медынском уезде населенных пунктах числилось 597 душ мужского пола. Кроме того, в Медынском уезде у П. Г. Щепочкина были собственные деревни Слобода, Агеево и сельцо Пошляково (168 душ мужского пола)»  [6].
 Кто же из них – отец Григорий Иванович или сын Павел Григорьевич – купил землю в селе Опаково (Палатки) и основал там Полотняную фабрику? В имеющихся в нашем распоряжении источниках об этом напрямую нигде не говорится. Однако, из «Калужской энциклопедии» [1] известно, что «в Палатках 23 августа 1791 г. была освящена вновь устроенная церковь Преображения Господня с приделами Казанской Божьей Матери и Николая Чудотворца на старом кладбище. Храм возведен  на средства П.Г. Щепочкина». Ясно, что строительство огромного кирпичного храма – дело небыстрое. Да и Павел Григорьевич в 1791 году был ещё достаточно молод – ему 24 года, со смерти его отца прошло 10 лет. Скорее всего, эта земля была куплена ещё отцом Григорием Ивановичем Щепочкиным после указа Петра I, разрешающего фабрикантам покупку деревень. Тем более, что в представленном перечне купленных Павлом Щепочкиным сёл и деревень село Опаково (Апоково, Палатки) Юхновского уезда не упоминается. И Полотняную фабрику в Опакове, по-видимому, основал именно Григорий Иванович как «филиал» или «дочернее предприятие», выражаясь современным языком, основной Полотняно-заводской фабрики, расположенной на реке Суходров. А сын Павел уже дальше развивал отцовское дело.
 Известно, что Павел Григорьевич был женат на Александре Гавриловне Поливановой (1770–?), дочери надворного советника Гаврилы Ивановича Поливанова [28]. У них родились девять дочерей (старшая – Надежда умерла в детском возрасте). Поручик и ордена Святого Равноапостольного Князя Владимира 4 степени Кавалер Павел Григорьев сын Щепочкин каждой из остальных своих дочерей дал хорошее приданое и наследство. Все его дочери вышли замуж за представителей известных дворянских семей, в основном в генеральских чинах, занимавших высокие должности и имевших общественный вес. По женским линиям род Щепочкина оказался тесным образом связан со многими значимыми фамилиями, такими как Бакунины, Бистромы, Вернадские, Крузенштерны, Кулиджановы, Любощинские, Пироговы, Старицкие, Чебышевы и др.
 После смерти Павла Григорьевича, которая последовала 16 октября 1834 года, его дочерям осталось недвижимое имение в Москве (в Сретенской части во 2-м квартале трехэтажный каменный дом) и 3003 души мужского пола в губерниях Московской, Калужской, Орловской, Смоленской и Ярославской. Полотняно-заводскую фабрику П. Г. Щепочкин по наследству передал своей дочери Марии Павловне Бистром,  бумажную фабрику в селе Кондрово – Елене Павловне Мещериновой [6].
 Итак,  с 1834 года Полотняными фабриками владеет дочь Павла Григорьевича Мария Павловна Щепочкина, которая вышла замуж за барона Антона Антоновича фон Бистрома (род. 1789 г.). Мария Павловна получила значительное приданое, включающее в том числе село Никольское Козловского уезда Тамбовской губернии. Антон Антонович (Отто Оттович) фон Бистром принадлежал к эстляндской ветви древнего рода. В Отечественной войне и заграничных походах русской армии участвовали 10 братьев фон Бистромов. Подполковник А. А. Бистром в 1812 г. командовал 3-й конно-артиллерийской ротой в составе корпуса П. Х. Витгенштейна. Но особенно он отличился в сражении под Кульмом, где получил тяжелое ранение. Герой войны 1812 года, А.А. Бистром был награжден орденами и медалями, среди которых орден Георгия IV степени, Анны I степени [19]. В 1837 г. Бистром вышел в отставку с чином генерал-лейтенанта. "Вскоре после военных кампаний 1812–1814 гг. он поселился со своей женой в Никольском, которое с тех пор получило второе название – Бистром и считалось в семье родовым имением Бистромов. Здесь родились их дети: сыновья Павел и Владимир и пять дочерей – Мария, Александра, Любовь, Евгения и Наталья. Их сын Николай умер в младенчестве". Одна из их дочерей - Александра Антоновна Бистром впоследствии стала женой великого русского хирурга и педагога  - Николая Ивановича Пирогова - «чудесного доктора», как его назвал в своём рассказе А.И. Куприн [6].
 Однако, из вышесказанного следует, что Мария Павловна Щепочкина-Бистром со своей  семьёй при фабрике в Опакове (Палатках) не жила, скорее всего, там находились её уполномоченные управляющие. Неизвестно также, бывала ли она там.
 В работе Заурдиной С. Я., Авдеенко Е. А. и  Джаббарова Р. М. «Семья и род Щепочкиных в истории России и Калужского края. Родословная роспись» приведена выдержка из документа (ГАКО, ф. 372, оп. 1, д. 47, л. 144 об., 145), в котором о Полотняно-заводской фабрике, принадлежащей Бистромам, сообщается, что «в 1848 г. на фабрике работало 260 мастеров и фабрика вырабатывала в год 575 кусков парусных полотен по 12 руб. 75 коп. серебром на сумму 7331 руб. 25 коп. серебром.
 При фабрике имеются строения каменного дом Господской в три этажа… Ткацкие два корпуса 1-й двустатной. 2-й… раздельной пополам, первая половина в два, а вторая в три этажа, в которых поставлено 250 станов, внизу переборня для сортировки белой пряжи и сновальня для разматывания белой пряжи на основы, корпус каменный двустатный… для разных помещений; корпус каменный двустатный… в коем два погреба с онбарами для ссыпки господского хлеба и разных потребностей – мыларня каменного строения на берегу реки Суходрева… в ней для беления пряжи 5 котлов железных с принадлежащими чанами, в которых переливалась зольными щелоками пряжа; и сушильня каменная, в которой выжимается мокрая мытая пряжа  прессами…
 А теперь с… 1848 г. в оной мыларне беление пряжи по дороговизне уничтожено, а производится… в купленной к фабрике вотчины, Смоленской губернии Юхновского уезда в селе Апокове в расстоянии от фабрики в 50 верстах. (Вот оно, ещё одно упоминание о Палатковской (Опаковской-Апоковской) фабрике!)
 Чесальня каменная для чесания пеньки на тюки в ней поставлено 50 щетей, две толчеи встроенных деревянных… в них 24 песта, коими толкут пеньку сырец на тюки и белой уток… Амбары каменныя двустатные… для наладки и хранения разных материалов, к фабрике принадлежащих" [6]. 
 Вот мы и добрались до какой-то ясности: село Апоково (оно же Опаково) называется в изложенном документе «купленной к фабрике вотчиной», хотя кем из Щепочкиных – отцом Григорием Ивановичем или сыном Павлом Григорьевичем – эта вотчина куплена и у кого – опять-таки не понятно, это ещё предстоит выяснить.  О купленных к фабрикам деревнях известно, что они приспосабливались к нуждам фабрик: крепостные крестьяне вывозились из деревень на промышленные предприятия: часть крестьян превращалась в постоянных промышленных работников, а другая часть вынуждена была совмещать хлебопашество с обслуживанием мануфактур. Так происходило практически со всеми купленными вотчинами. Значительную часть купленных крепостных оставляли в вотчинах «для крестьянских работ». «Законодательство предписывало оставлять в деревне до 2/3 купленных к полотняным фабрикам людей  (Полн. Собрание законов, т.  XIII, № 9954) [33, с. 20].  Как в книге Е. Рубинштейн сказано про заводчиков Гончаровых, также и про Щепочкиных можно сказать, что они вынуждены были покупать вотчины в районе размещения мануфактур, чтобы иметь необходимый резерв рабочей силы для своих фабрик. Тем самым хозяйство усложнялось. Обрастая вотчинами, фабрикант Щепочкин неизбежно становился помещиком-землевладельцем…

 Кстати, в упомянутом документе из статьи «Семья и род Щепочкиных в истории России…» кроется разгадка ещё одной Палатковской загадки. Между деревнями Палатки и Коноплёвка есть глубокий овраг с крутыми склонами, по дну которого течёт Русова речка, впадающая в Угру. Через этот овраг сделана насыпная дорога, по которой в дождливую погоду очень трудно проехать – очень уж скользкая там глина. Эта дорога в деревне традиционно называется «Муларней». Мне всегда было непонятно, откуда взялось это странное название: «Муларня», ведь ни мулов  (это домашние животные - гибрид лошади-кобылы и осла-самца), ни тем более муллы (мусульманского священника)  в Палатках (Опакове) не было. А оказалось, что никакая это не «Муларня», а вовсе даже «Мыларня» - для беления пеньковой пряжи зольными щелоками. Так вот где находилась Опаковская мыларня! В этом самом овраге на Русовой речке, место-то на самом деле подходящее: близко к фабрике, и воды для мытья (беления) вполне достаточно.
В Юхновском краеведческом музее в книге НП «Угра» «Памятники истории и культуры НП «Угра»,
мне удалось найти сведения о плотине на Русовой речке: «…Чтобы повысить доходность предприятия, Щепочкин в 1810 г.  установил машину для беления суровья, а позднее поблизости  соорудил цех по производству деревянной кровельной щепы («щеподралку») и заготовок для спичек.
Все механизмы были вододействующими и размещались вблизи земляной плотины, перегораживающей ручей Руссова речка – приток р. Угры. Водоприток в ручье был невелик и основное заполнение пруда у плотины осуществлялось за счёт воды, поступавшей из близрасположенного озера Озерки (у одноименной деревни). Для этой цели был прорыт канал длиной более 1,5 км, соединивший озеро и верховья ручья. Подача воды в канал производилась шлюзом, располагавшимся в западной части озера. Канал, как и плотина, сохранились до настоящего времени. Канал отчетливо обвалован и имеет глубину до 5, ширину – до 10 м. Через плотину, имеющую высоту 6-8 м, проходит старая дорога от Коноплевки к с. Палатки» [32].

Интересные сведения о работе мыларни можно почерпнуть в книге Е. Рубинштейн и в «Путешественных записках Василия Зуева от Санктпетербурга до Херсона в 1781-1782 гг.»: «Пеньковая пряжа обязательно отбеливалась и вываривалась в щелоке. Отбелка в значительной степени определяла качество полотна, поэтому способы беления держались предпринимателями в секрете.
Путешественник Василий Зуев, проезжая по заданию Академии наук в 1781-1782 гг. через калужское наместничество, детально описал процесс производства полотна на одной из калужских фабрик. Об отбелке пряжи В. Зуев писал: «Мытье сие хотя ничего важного в себе не содержит, однако объявить кому бы то ни было считают за опасное своему промыслу, правда, ни от чего иного, как от умения его белить зависит его (полотна) доброта… Вся их тайна состоит в составлении щелока и времени в оном держать пряжу. Таким образом кладут ее сперва в холодную воду и мочат несколько дней, потом провешивают, высохшую варят в щелоку сначала слабом, и вынув из оного, сушат, а потом варят в крепчайшем, положа ее слой через слой, то есть слой золы и слой пряжи так, чтобы снизу и сверху покрывала зола, сие у них называется бучить. В сем буку держат так же неопределенное время по пять, шесть или семь дней, смотря по тому, как пряжа чиста и бела будет. После вывешивают ее на солнце и опрыскивают водою».
Кроме золы, для беления употреблялась известь, которую добавляли в бук, либо прополаскивали пряжу в известковой воде. После полоскания в чистой воде и сушки вымытая пряжа бывает «бела, как хлопчатая бумага, и мочалиста. Высушенную снимают и отдают на фабрике ребятишкам разматывать посредством обыкновенного колеса, на прядильнях употребляемого» [33;34, стр. 38].

«Для работы 250 станов (по расчетам приказчика на фабрике Гончаровых) требовалось 3750 четвертей золы. Следовательно, для 80-ти станов – примерно в 3 раза меньше (около 1200 четвертей).
(«ЧЕТВЕРТЬ» -  русская мера объема сыпучих тел (1 четверть = 209,91 л) и жидкостей (1 четверть = 1/4 ведра = 3,08 л). Для 80 станов – около 263 куб.м золы в год!)

Золу изготавливали вотчинные крестьяне, а также ее покупали у крестьян окрестных уездов. Некоторые селения поставляли на фабрику золу в течение десятилетий.
В архиве Гончаровых есть описание процесса получения золы.
«Для выжига золы лучшей доброты употребляется лес: берест, клен, ясень; для посредственной доброты – вяз, ветла и орешник; для низкого сорта – клен и осина.
Все оные золы приготовляются в лесах из сырого с корен лесу, на деланных для сего из глины подах, наподобие гумна, гладкие, безо всяких ям, и на всяком таковом поду жгут лес дней 30 и более беспрестанно, а после горячий пепел вымешивают рычагами, покудова вся чернота из пепла выйдет ,а потом горячую загаливают (заливают? Закаливают?)  до пропорции водою; таковым средством пепел обращается в золу. На выжежку и закалку золы нужно иметь знания.
Из винокуренных печей пепел можно употреблять для варки суровой пряжи, приготовленной так, чтобы пепел как можно дольше не выгребать из печей, а после его в печах горячий закаливать водой. Но все никак не может сравниться с настоящею золою, особенно приготовленною,  и совершенно выбелить пряжи не может.
Из дворовых печей пепел совершенно неудобен.
Выжигать золу всегда ходят крестьяне Калужской губернии: Мосальского, Жиздринского и Козельского уездов и работают в октябре, ноябре, декабре и марте месяцах, и зимним путем привозят для продажи на все фабрики; и фабриканты в зимнее время закупают всю годовую пропорцию, кому сколько потребно» [33].

 Что же происходит с фабрикой дальше? После 1848 года в течение очень короткого времени фабрика прекращает своё существование. Согласно «Материалам для географии и статистики России, собранным офицерами Генерального штаба» [5], в 1857 году фабрика в Опакове (Палатках) уже не работает. Почему это произошло, будет рассказано ниже.
 А сейчас  хотелось бы рассказать, как работала эта Полотняная фабрика.

 Парусина - Пенька  - Конопля.
 Фабрика в Опакове (Палатках) так же, как и Полотняно-заводская фабрика Щепочкина выпускала парусное полотно - парусину.
 Что такое «парусина» – смотрим в словарях:
 Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза  и И.А. Ефрона [9]:
 «Парусина - грубая ткань полотняного переплетения из пеньковой или льняной (чесаной или очесочной) пряжи… Ширина от 0,75 м доходит до 4,5 м (для парусов)… Идет на приготовление парусов, палаток, брезентов и т. п., причем часто пропитывается составами, придающими ей водонепроницаемость».
«Морской словарь»: «Парусина - (Canvas, sail cloth) — толстая, плотная ткань, широко применяющаяся на судах. Обычно Парусина изготовляется изо льна, а более грубые ее сорта — из пеньки. По цвету делится на два сорта — серую и белую. Парусные полотна поставляются в кусках длиной не менее 35 м. Нормальная ширина парусины 610 и 710 мм. Парусина различается по номерам, которых всего восемь: самая толстая — № 1, самая тонкая — № 8.... По сортам Парусина применяется: № 1 — на паруса, парусные ведра, водоналивные рукава, подводные пластыри и кранцы; № 2 — главным образом на изготовление больших парусов; №№ 3 и 4 — на паруса, солнечные и дождевые тенты, чехлы на люки; № 5 — на паруса, коечные чехлы; № 6 — на паруса, судовые чехлы и №№ 7 и 8 — на паруса, рабочее платье, обшивку цилиндров» [10].
 И, наконец, «Википедия»: «Парусина — тяжёлая плотная конопляная, льняная или полульняная ткань из толстой пряжи. Парусина из конопли обладает целым рядом специфических преимуществ: имеет повышенную прочность, отталкивает влагу, не портится от морской воды. В эпоху парусного мореплавания парусина была стратегическим товаром, значение которого особенно усилилось в XV в., с созданием европейскими государствами крупных военных флотилий и открытием морских путей в Индию и Америку. В конце XIX в., в связи с повсеместным внедрением парового флота, потребность в парусине снизилась; однако вплоть до изобретения синтетических материалов она употреблялась для пошива непромокаемых плащей, джинсов, спецодежды и чехлов для багажа. Мода на повседневную одежду из парусины (штормовки, ветровки, кеды и т.д.) возникла в 1960-е гг. и до сих пор не утратила своей актуальности» [11].
 Из чего же делали парусное полотно на фабрике в Опакове (Палатках)?
 В книге В.Е. Маслова [2] недвусмысленно сказано: «Пеньку для фабрики Щепочкин в основном покупал в Мосальске, Мещовске, Малоярославце. Кроме того, вблизи фабрики (в деревне Коноплёвке) крепостные женщины выращивали коноплю, мяли пеньку, пряли пряжу».
 Что такое «пенька», читаем в словарях:
 Большая Советская энциклопедия: «Пенька - грубое лубяное волокно из стеблей конопли… Техническое волокно пеньки состоит из склеенных элементарных волокон длиной 14—15 мм. На заводах первичной обработки в результате мятья и трепания вымоченных и высушенных стеблей конопли получается пенька длиной более 700 мм; при очистке отходов трепания и из короткой, спутанной (низкосортной) тресты выделяется короткое волокно средней длины 175—250 мм. Пеньку используют для изготовления канатов, верёвок, шпагата, рыболовных сетей, брезента, парусины и мебельных тканей» [13].
 Также интересную информацию находим в Википедии: «Пенька — волокна стеблей конопли. Добывают путём долгого (до 2-х лет) отмачивания конопляной массы в проточной воде. Волокна конопли отличаются особой прочностью и стойкостью к солёной воде, в результате чего нашли применение в морском деле. Канаты и верёвки из пеньки до сих пор используются, так как практически не изнашиваются от контакта с морской солью. Используется пенька и в производстве ткани, в основном грубой мешковины, тросов и верёвок, сальников (наполнитель) и одежды. В Средние века (а в некоторых странах, например, в России — вплоть до XVIII-го века) пенька, благодаря своей прочности, использовалась в качестве дешевых доспехов (пеньковая веревка нашивалась на верхнюю одежду). Такой «доспех» при удачном стечении обстоятельств вполне мог выдержать сабельный удар и попадание пули на излете. Последний известный случай активного применения пеньки в качестве «брони» относится к обороне Севастополя в ходе Крымской войны: пеньковыми канатами закрывались амбразуры русских укреплений. Они останавливали вражеские пули и при этом легко раздвигались в стороны, когда нужно было выдвинуть из амбразуры дуло пушки.
 Пенькопрядение в России широко распространяется с середины XVIII века сначала кустарное, позже фабричное производства волокна» [14].
 Итак, парусное полотно на фабрике в Опакове (Палатках) делали именно из пеньки, то есть из конопляного волокна.
 Конопля – это удивительное растение. Как жаль, что в современной России большинство людей слышали о ней лишь как о наркотической «травке», а  уникальные свойства её волокна позабыты и используются крайне мало!
 Тем не менее, в Интернете на самых разных сайтах можно найти очень много интереснейшей информации об этом растении. Замечательную  статью "Всюду конопля" опубликовал в журнале "Химия и жизнь", №6  2007г., кандидат биологических наук Н.Резник [20]. Подробные сведения об использовании изделий из конопли содержатся в статьях «Украина будет богатеть коноплёй! Двадцать пять тысяч изделий из конопли» авторов Барашева и Василькевич, опубликованной на сайте Зелёной экологической партии Украины «Райдуга» (материал взят из газеты «Держава 2000») [21] и  «О конопле» (материал Н. Сойновой, опубликован в Интернет-рассылке «Тайны и открытия»  выпуск № 56 от 8 октября 2005г.). Также ценную информацию можно найти в Энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона, Большой Советской Энциклопедии и в Википедии.
 Конопля (по-латински: Cаnnabis) — однолетнее лубоволокнистое растение с резким запахом. Стебель у нее прямой, в средней полосе России  вырастает до 2-х метров; корень тоже прямой и длинный. Растет она очень быстро, вегетационный период составляет от 80 до 160 дней.  Конопля двудомна, то есть мужские и женские цветки у нее расположены на разных растениях. Мужские соцветия-метёлочки так сильно отличаются от женских тёмных колосьев, что в русском языке у каждого пола есть своё название. Женскую коноплю называют «матёрка»,  мужскую – «посконь».
 Из посконного волокна делали ткань и шили одежду, а иногда и бельё. Изделия получались грубоватые, но прочные. Волокна женских растений грубее поскони, поэтому из них делали верёвки и корабельные канаты, брезент и парусину, рыболовные сети, палатки, пожарные рукава, и другие вещи, которые постоянно находятся во влажных условиях. Конопляное волокно, называемое «пенькой»,   идеально подошло для морского дела, потому что не боится гниения.
 Женские растения (матерка) — крупнее и на 40–50 дней позднее созревают, чем мужские (посконь). Из матерки получается волокно лучшего качества, чем из поскони.
 С древних времён люди использовали коноплю для изготовления пряжи, бумаги, одежды, обуви, верёвок, канатов, тросов и ниток, а также в качестве пищи, лекарственных и наркотических средств.
 Конопля была впервые описана в Китае около 2800 года до н. э., в Россию же она была занесена скифами не позднее V века н. э. Интенсивно выращивать её здесь примерно с VIII века, а  благодаря Петру I Российская империя стала мировым лидером в этой области,  пенька и изделия из неё стали важной статьёй экспорта. Примерно до 60-х годов XX века конопля имела большое промышленное значение.
 На протяжении нескольких тысяч лет 90% корабельных канатов и парусов изготовлялись из конопли. До 1820 года, когда появились хлопкоочистительные технологии, из неё производились 82% всех текстильных изделий. И всё это благодаря уникальным качествам конопляного волокна  - одного из наиболее крепких и выносливых среди остальных растительных волокон, отличающегося особой прочностью и стойкостью к солёной воде, обладающего повышенным сопротивлением ультрафиолетовому излучению. Ткань из него не гниёт и не разлагается в морской воде более ста лет, о чём свидетельствуют поднятые с морских пучин затонувшие корабли. 
 На сайтах современных интернет-магазинов, продающих импортную одежду из конопляного полотна (часто называющегося теперь английским словом «хэмп» - hemp) можно найти информацию о замечательных качествах этой ткани: лечебно-профилактических, гигиенических (ткань из конопли не создает «парникового» эффекта на поверхности тела под одеждой, позволяет коже свободно дышать, исключает перегрев тела в жаркую погоду и переохлаждение в холодное время года),  гипоаллергенных (благодаря отсутствию в растительном сырье токсичных химикатов, так как они не требуются для борьбы с сорняками, вредителями и болезнями при выращивании конопли; оказывается, там, где она растет, деревья и кустарники не заражаются инфекциями, не обнаруживаются насекомые-вредители). Ткань из конопли защищает кожу от вредных воздействий внешней среды (солей тяжелых металлов, неблагоприятного сочетания температуры и влажности, избыточного ультрафиолетового излучения), не раздражает кожу и оказывает общий тонизирующий эффект. Одежда  из конопли никогда не электризуется. Человек комфортно чувствует себя в такой одежде.
 Производители и продавцы одежды из конопли – «хэмпа» восхваляют и её потребительские качества: эта ткань устойчива к внешним воздействиям, не деформируется и не портится при стирке, не требует специального ухода. Модели одежды не теряют форму в процессе носки. Одежду из конопляного полотна выпускают и известные фирмы, например, "Армани" [24]. 

 Долгое время конопля являлась одной из основных сельскохозяйственных культур Российской империи, а позже – и СССР. В конце XIX века выращивание конопли составляло один из основных заработков крестьян Орловской, Калужской, Курской, Черниговской, Могилёвской и отчасти Минской губерний. По сведениям Энциклопедии Брокгауза и Эфрона в Европейской части России в конце XIX века производилось около 140 тыс. тонн пеньки, что составляло около 40 % производства пеньки в Европе. По данным БСЭ заготовка пенькового волокна из конопли в СССР достигала в 1934-35 гг. — 44,9 тыс. т; производство конопляного масла (из семян) в СССР в 1934г. составило 6,3 тыс. т. Посевы конопли в СССР в 1936 г. занимали 680 тыс. га, составляя 4/5 всей мировой площади под коноплей.
 Недаром создатели фонтана «Дружба народов» на ВДНХ -  главного фонтана страны, построенного в 1954 г., поместили листья конопли вместе с колосьями пшеницы и соцветиями подсолнечника в центре сверкающего золотом снопа.
 В разное время правительства разных стран принимали меры для поощрения выращивания конопли. Так в нашей стране, 13 декабря 1715 г. Петр I издал «Указ о расширении посевов льна и конопли», а в марте 1934 года было принято Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б), которым за посевы конопли на усадебных, приусадебных и пойменных угодьях предоставлялись специальные льготы и преимущества.
 Как пишут в своей статье Барашев и Василькевич: «Конопля – снова популярнейшее сырьё для медицинской, пищевой, косметической, текстильной, лёгкой, бумажной, строительной, авиационной, топливной и других отраслей промышленности… Всего, по данным зарубежной литературы, из технической и наркотической конопли можно изготовить до 25 тысяч видов продукции. А можно вообще ничего из неё не делать, просто посадить на загрязнённой земле, и конопля высосет оттуда тяжёлые металлы, причём ни цинк, ни свинец росту конопли не помешают. Это отличный способ рекультивировать помойку».
 Оказывается, на основе конопли производятся:
 * веревки, канаты, шпагат, нитки, пряжа, ткань;
 * паруса и судовые снасти;
 * бумага, в том числе папиросная и копировальная, бумага для банкнот, документов и та, что идет на изготовление пакетиков для чая (пеньковые волокна представляют собой ценный материал для производства бумаги высшего сорта благодаря выдающейся прочности и  способности расщепляться на тончайшие фибриллы);
 * одежда: от белья до ветровок и кед;
 * "автовнутренности" (на одну машину BMW уходит 5 кг пеньковолокна);
 * стройматериалы - кирпичи из костры (древесного основания конопли), цементоволокнистые плиты,
 * линолеум (в качестве сырья используется конопляное масло);
 * топливо из костры;
 * подстилки для домашних животных и скота, наполнители для кошачьих туалетов;
 * изоляционные материалы;
 * корма для птиц - из семян. Конопляные семена-семечки – излюбленное лакомство синиц, чижей, щеглов и других зерноядных птиц. Птицы, которых кормят конопляными семенами, живут гораздо дольше;
 * корма для скота - из жмыха;
 * масло - в пищу и как основа для изготовления олиф, лаков, красок;
 * косметика: мыло и крема с конопляным экстрактом;
 * циновки;
 * фитили для свечей;
 * технический текстиль: приводные ремни, пожарные рукава, стропы парашютов, упряжь, сети, тетива для луков;
 * продукты питания, начиная с каши из семян (похожа на овсянку), заканчивая чипсами, печеньем, конфетами и мороженым (Hemp Ice Cream с конопляным маслом и лущеным семенем конопли делают в Англии). Семена конопли содержат такое же количество белка, как соевые бобы, и легко перевариваются. К тому же в них есть все необходимые человеку амино- и жирные кислоты. Одна пригоршня семян конопли содержит дневную норму белков и жиров для нормального взрослого человека;
 * напитки: чешская водка Cannabis, швейцарское виски Canna Williams, немецкие пиво Cannabia и газировки CannaCola и CannaLime;
 * медикаменты (в том числе лекарства против лейкемии, эпилепсии, астмы, глаукомы, рака, рассеянного склероза, депрессии, даже СПИДа, и множества других болезней). Фармакологическое сырьё в достаточном количестве сейчас можно получать только из наркотической конопли, содержащей 5-15 % ТГК [23, 20, 21].
 Конопля – также эффективное и дешевое биотопливо.   Кроме того, конопля очень быстро перерабатывает углекислый газ в кислород. Она поглощает углекислый газ в три-четыре раза быстрее, чем лиственные деревья.
 Оказывается: Первая бумага, изготовленная в Китае, была из конопли. На конопляной бумаге германский первопечатник Иоганн Гутенберг напечатал свою первую «Библию». Первая Конституция и Декларация Независимости США также были напечатаны на конопляной бумаге. Из конопли до конца XIX века делали бумагу для книг, карт, учебников.
 Из конопляного полотна был сшит первый флаг США, сшиты в 1853 году и первые в истории джинсы «Леви Страусс»  (Levi's). Рембрандт и Ван Гог творили свои произведения на пеньковых холстах. Качественные краски до 1937 года делались на основе конопляного масла.
 Первый автомобиль, выпущенный Генри Фордом, был рассчитан на работу на конопляном топливе, а многие детали этого автомобиля были сделаны с применением пеньки. Конопляным маслом вплоть до начала ХХ века заправлялись уличные фонари в Москве и других крупных городах.
 В мире есть несколько Музеев конопли, они находятся  в Голландии, Германии, Франции и Японии. В России также есть экспозиции, посвященные этому замечательному растению, самая крупная из них (по сообщению интернет-источников) находится в Музее-заповеднике народного зодчества в Кижах.
 Да, соседняя и ближайшая к Палаткам (Опакову) деревня Коноплёвка по праву может гордиться своим названием.
 Почему же в 60-е годы XX-го столетия так резко прекратили выращивать коноплю, которая была одной из важнейших составляющих российского сельского хозяйства и промышленности?
 Всё дело в том, что именно в эти годы практически все страны и континенты охватила «эпидемия наркомании».
 Лечебные - снотворные и успокаивающие – и наркотические свойства конопли были известны с древних времен. Из конопли можно приготовить несколько видов наркотиков. На Востоке было распространено курение гашиша - одного из самых опасных наркотиков.
 Вот что пишет в своей статье Н. Резник [20]: «Народы Руси этим не занимались, хотя и были буквально окружены коноплёй, потому что в умеренном и холодном климате это растение почти полностью теряет наркотические свойства. Но южнее сорок пятой параллели, под благодатным жарким солнцем, растёт Конопля Индийская (Сannabis indica), которая  синтезирует и накапливает в листьях и семенах психоактивные вещества - каннабиноиды, в том числе тетрагидроканнабинол (ТГК) – смолистое вещество, вызывающее у человека эйфорию, которое и служит сырьём для популярных наркотиков (марихуана, гашиш)». Концентрация этого опасного вещества в Индийской Конопле примерно в 20 раз выше, чем Конопле Обыкновенной (Посевной), которая культивировалась в России.
 «До начала XX века наркотиками из конопли баловались, как говорится, отдельные слои населения в странах Юго-Восточной Азии. Сырье для этой надобности выращивали на маленьких делянках, исключенных их культурного оборота. Но потом делянки уже не могли удовлетворить потребности растущей армии наркоманов, и изготовители гашиша и марихуаны обратились к производственным посевам культурной конопли, причем не только в Азии, но и в Европейской части, даже в пределах 50-60о северной широты, выцеживая из растений  скудные крохи ТГК.
 Чтобы прекратить рост наркомании Единая Конвенция ООН 1961 года включила коноплю в список наркосодержащих растений и обязала правительства стран-участников строго контролировать её вследствие чего в настоящее время посевы значительно сокращены. В 1961 г. СССР ратифицирует Конвенцию ООН «О наркотических средствах». Согласно Конвенции, растение cannabis объявлено наряду с героином опасным наркотиком, не имеющим никакой практической ценности, его предписано всячески уничтожать.
 Правительства многих стран просто запретили выращивать коноплю, благо насущная необходимость в ней к тому времени отпала. Её заменили хлопчатником, тропическими грубоволокнистыми культурами (например, джутом) и синтетическими материалами. Но в СССР, где посевы конопли занимали каждый год по 700-900 тыс. га, а возможности государства были велики,  пошли другим путём» [20]. Советским правительством была поставлена перед селекционерами задача по созданию сортов конопли, не обладающей наркотическими свойствами. Это была единственная возможность сохранить ценнейшую культуру и одновременно одна из мер борьбы с распространением наркомании. И в результате почти 20-летней работы селекционеров Института лубяных культур в городе Глухове (Украина) под руководством профессора Г.И. Сенченко, не имеющей аналогов в мировой селекции, были созданы безнаркотические и высокоурожайные сорта конопли (с содержанием ТГК не более 0,1 %), районированные для Полтавской и Черкасской, Сумской, Орловской и Пензенской областей, Кабардино-Балкарии и Северной Осетии. Уникальные сорта глуховской селекции получили всемирное признание, благодаря им Канада в 1998 году отменила запрет на разведение конопли, а в нашей стране конопляная промышленность развалилась и до сих пор медленно умирает, в том числе из-за развала Советского Союза, из-за множества бюрократических препятствий и жёстких требований к охране посевов.
 В «Списке наркотических средств и психотропных веществ, оборот которых в Российской Федерации запрещен в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации (список I)», утвержденном Постановлением Правительства РФ от 30 июня 1998 г. N 681, указаны  следующие наркотические средства, изготавливаемые из конопли: Каннабис (марихуана) и Масло каннабиса (гашишное масло).
 В настоящее время в России выращивание конопли  ограничивается статьями 228 и 231 "УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" (УК РФ) от 13.06.1996 N 63-ФЗ (принят ГД ФС РФ 24.05.1996), согласно которым за незаконное культивирование в крупном размере растений, содержащих наркотические средства или  психотропные вещества, следует наказание  вплоть до лишения свободы на срок до двух лет; если выращиванием конопли занимается группа лиц по предварительному сговору и в особо крупном размере, то предусмотрено наказание - лишение свободы на срок от трех до восьми лет с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.
 В своей статье Н. Резник далее сообщает, что сейчас в мире существует более 200 различных фирм и организаций, которые исследуют, возделывают и перерабатывают коноплю. Эта культура снова становится востребованной в мире. Но, к сожалению, пока не в нашей стране. Если несколько десятилетий назад ежегодные посевы технической конопли в СССР занимали 700-900 тыс. га, то к 2000 году они составили всего 10-13 тыс. га, а несколько оставшихся перерабатывающих заводов находятся на грани закрытия из-за отсутствия сырья. Лидерами по выращиванию и переработке конопли теперь стали Китай, Франция и другие страны.
 Тем не менее, наша страна, помимо главных традиций и безнаркотических глуховских сортов, располагает замечательными сортами конопли, созданными в сельскохозяйственных институтах Краснодара, Чувашии и Пензы. Они предназначены для производств технического волокна, текстиля, бумаги и масла [20]. А это значит, что в  России есть база для возрождения коноплеводства на новом, современном уровне.  И может быть, наступит тот день, когда конопля снова займёт достойное место в народном хозяйстве России. А может, когда-нибудь мы снова увидим конопляные поля и в Калужской области, например у деревень Палатки и Коноплёвка, вместо огромных старинных полей, зарастающих лесом и сорной травой?
 Но вернемся к полотняно-парусной фабрике в Опакове (Палатках).
 Как же выращивали и перерабатывали коноплю в России в XVIII-XIX веках - в период существования фабрики?
 Самая полная информация об этом имеется в Энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Здесь же я попытаюсь вкратце изложить технологию выращивания и переработки конопли.
 В центральных областях России традиционно выращивалась конопля обыкновенная или посевная (Cannabis sativa), так как именно здесь наиболее благоприятный для её возделывания климат, отличающийся умеренностью тепла и влаги.
 Сеяли коноплю обычно между первыми числами мая и серединой июня, когда минует опасность от утренних заморозков. Согласно народной примете лучший день для посева — 5 июня, в день Леонтия Конопляника: Коноплю в поле сей и на рябину гляди — коли цвет в круги, и конопли долги. Высевали коноплю вразброс, несмотря на то, что эта операция довольно трудная из-за лёгкости семян. Рядового посева избегали, так как при нем стебли конопли дают грубое волокно. При влажной и теплой погоде семена конопли прорастают на шестой — восьмой день. За всходами наблюдали обычно до тех пор, пока они не поднимутся вершка на 3—4. Конопляник для защиты от птиц и земляных блох покрывали соломой. Прополка для конопли обычно не требуется, так как она растёт очень быстро и  заглушает почти все сорные травы.
 Цветет конопля в июле-августе.
 Конопля способна произрастать много лет подряд на одном и том же месте без перерождения. Благодаря этой особенности, она в крестьянских хозяйствах редко входила в севооборот, а сеялась из года в год на отдельных участках, конопляниках. Места под конопляники крестьяне выбирали как можно ближе к своим усадьбам, чтобы сократить затраты труда при удобрении конопляников навозом,  чтобы было удобно наблюдать за посевами и охранять их, чтобы выращенная конопля была рядом с местами её мочки и дальнейшей переработки. И только в тех случаях, когда имелись заливные луга или места, бывшие прежде под прудом или озером, на которых конопля родится хорошо и без удобрения, крестьяне разводили ее вдали от селений.
 Когда конопля поспевала, её выдергивали руками, а если почва уплотнилась, то срезали. Затем стебли подбирали по длине и связывали в двух местах ржаной соломой в большие пучки. 
 Однако, посконь и матёрку убирали в разное время: матёрку (женские растения) - во время созревания семян (после 14 октября), а посконь (мужские растения) при выращивании на зеленец - сразу же после цветения (в средней полосе России — в середине августа), так как позже она засыхает, засоряет урожай матерки, и волокна из неё получается тогда мало, и плохого качества. 
 Выбранная и связанная конопля ставилась корнями вниз, закрывалась сверху для защиты от птиц засохшими конопляными стеблями и оставлялась в поле для предварительной просушки на несколько дней. Затем приступали к отделению семян и молотьбе одним из 2-х способов. По первому — головки предварительно отсекались от стеблей и обмолачивались отдельно. Иногда отсекали также и корни; в таком виде снопы более удобны для мочки; отсюда название пеньки-сечки. По второму способу головки не отсекали, а высушенные снопы обивали о доску или обколачивали цепами; такая пенька называлась молочанкой. Первый способ более удобный (головки отсекались в поле на телеге), дешевый (сушка одних головок требует вшестеро меньше топлива и времени), пенька при таком способе получалась более добротная. При молотьбе цепами или при обивке концы снопов всегда расщепляются, а при следующем трепании и чесании дают большой отход в паклю, почему молочанка всегда выходит короче и на рынке ценится дешевле, чем пенька-сечка.
 Наиболее важная операция при обработке конопли - это мочка, от которой главным образом зависит качество волокна. В процессе мочки вода растворяет клееобразное вещество, соединяющее древесину и кору стебля с лубяной тканью, при этом древесина и кора становятся хрупкими и ломкими.
 Обычно стебель подвергался мочке в естественных водоемах или специально вырытых копанях. Во время мочки лубяные волокна освобождались от древесины и коры, становились мягкими и эластичными. Снопы конопли перед мочкой связывали в плоты и погружали в водоем при помощи груза (бревна, камней, бочек или колод с водой). При теплой погоде мочка заканчивалась в 12–15 дней, при холодной — в 20–30 дней. Вымоченные снопы просушивали на воздухе и в специальных сушилках, после чего их мяли, трепали и получали пеньковое волокно.
 Суть процесса мягчения (или мятья) заключалась в том, что стебли, прошедшие мочку и сушку, отбивали каким-либо тяжелым предметом; в результате костра измельчалась и отшелушивалась от более прочного волокнистого слоя. Вплоть до начала XX века для мягчения использовались ручные мялки.
 В процессе трепания волокна разделялись на мелкие клочки и пучки, одновременно очищаясь от примесей. Трепание конопляной тресты (так называлась вымоченная конопляная солома) производилось непосредственно после мягчения путем отбивки висящего пучка стеблей тупым плоским предметом, при этом костра (одревесневшие части стеблей) отслаивалась от волокон и осыпалась из пучка. Пучок зажимали или захватывали с одного конца и били трепалом посередине пучка то с одной, то с другой стороны; удары наносились частые и сильные; после каждого удара трепало должно было мягко соскальзывать по пучку вниз, вытряхивая выбитую костру. При таком способе  трепания в пучке сохранялось параллельное расположение волокон, важное для дальнейшей обработки материала.
 Следующей операцией было чесание конопли на неподвижно закрепленных гребнях, при котором волокна разъединялись, распутывались, разделялись  на более тонкие и короткие волокна. Чесали коноплю, разумеется, тоже вручную. Гребень представлял собой четырехугольную дощечку с перпендикулярно закрепленными в ней в шахматном порядке стальными иглообразными зубьями равной высоты.
 После этого расчёсанное пеньковое волокно пряли, получали крепкие пеньковые нити, из которых на ткацких станках и станах и ткали полотно.
 Отходы, образующиеся при выработке пеньки – пакля и костра, также широко использовались в хозяйстве. Паклей конопатили бревенчатые стены домов, перекладывали хрупкие вещи при транспортировке. (Кстати, слово «конопатить» образовалось от слова «конопля»). Костру использовали  как подстилку для животных и в качестве топлива.
 Конопляное масло, имеющее темнозеленый цвет, обычно получали путем горячего прессования. Семена конопли содержат 30-35 % отличного масла. На вкус оно хуже подсолнечного, но в российской деревне его до конца XIX века употребляли в пищу.  Моя прабабушка  Алексанина Прасковья Васильевна, прожившая в Палатках (Опакове) долгую жизнь, рассказывала, что и XX веке, в том числе во время войны, она готовила еду на конопляном масле. Его высокие питательные свойства помогали ей с детьми перенести голодное время. К слову, прабабушка моя прожила больше 100 лет, до конца своих дней трудилась, сохраняя ясный ум и память.
 После отжима масла из семян конопли оставался жмых, который также использовался: шёл на корм скотине, а в голодное время им спасались и люди.
 По поводу технологии работ на ткацкой фабрике по изготовлению парусного полотна кое-что можно узнать из «Материалов для географии и статистики России: Калужская губерния, том 1», также из упомянутых книги Е. Рубинштейн, проанализировавшей архивы Гончаровых, и «Записок Василия Зуева».
 «Согласно отзывам знающих людей, полагают, что на 1 стане можно выработать до 30 кусков в год, таким образом в год в губернии вырабатывалось до 100 тысяч кусков на сумму 2 миллиона рублей серебром.
 На каждые 100 станов (при грубых приемах работы) требовалось до 200 человек, в т.ч.:
 - для толчения пеньки на пестовых мельницах – 2 человека,
 - для чесания ее на железных щетях – 22 человека,
 - мыларей для отваривания пряжи в щелоках – 20,
 - сновальщиков – 2,
 - ткачей – 100,
 - шпульников – 25,
 - цевошников – 30,
 - разборщиков – 3,
 - апретурщиков, выглаживающих полотна гладкими камнями – 4,
 - простых рабочих – 15 человек.
 …Производством собственно на парусных фабриках Калужской губернии было занято до 7400 человек... Для выпрядения пряжи в разных уездах губернии в свободное от хозяйственных работ время были заняты до 100000 женщин» [16].
«Женщины из поколения в поколение пряли.
Род занятий работного человека изменялся в зависимости от возраста. На работу ткача, требующую большой физической силы, ставили, как правило, только молодых, сильных людей; пожилых, обессилевших ткачей переводили в чесальню или на другую работу. Цевочники – малолетние дети – перематывали у ткацкого станка нити для челноков, примерно с 17 лет они становились ткачами.
посессионный фабричный (в отличие от наемного) не имел возможности уйти от хозяина, и потому его заработок целиком зависел от произвола владельца мануфактуры. Зачастую фабричным вообще не платили за труд. Денежное жалованье представляло собой минимум, необходимый для прокормления работного человека. Этим объясняется работа детей, начиная с 7-8-ми – летнего возраста» [33].
«После издания указа 7 января 1736 г. все находившиеся на мануфактурах наемные люди были прикреплены к ней. С превращением наемных работников в «вечноотданных» фабрики Гончарова и Щепочкина перешли в разряд посессионных заведений» [33].

 «Из пуда пеньки, после ее толчения, отчесывалось до 14 фунтов первой руки, лучшей, которая и употреблялась для выпрядения более крутой основной пряжи.
 Основа для парусного полотна, имевшая в ширину всегда 17,5 вершков, сновалась для самых лучших полотен в 800 нитей, или 400 зубов, для обыкновенных – в 730 нитей, или 365 зубов.
 Из оческов выпрядалась более толстая и отлогая уточная пряжа» [16].
 Таким образом, если на фабрике в Опакове работали 80 станов, то, согласно представленным расчетам,  их должно было обслуживать около 160 рабочих. Так оно действительно и было, в начале 1800-х годов на фабрике работали 150-189 человек (см. выше [2], [3]). Пряли же пеньку, делая из неё нити, по всей видимости, местные крепостные женщины.
 Ткацкие станы, которые были установлены на фабрике, по своей конструкции мало чем отличались от обычных домашних горизонтальных ручных станков. (Такой деревянный домашний ткацкий станок я видела в детстве в доме у своей прабабушки Прасковьи Васильевны в Палатках, она ткала на нём льняные рушники и весёлые разноцветные полосатые половички – так называемые «дорожки», они сохранились и по сей день и служат верой и правдой моим родным, которые приезжают летом отдыхать в деревню). Главным же отличием фабричных станов от домашних станков было то, что эти станы выпускали полотно гораздо более широкое, чем можно было изготовить в домашних условиях, как и предписывал своим Указом Пётр I ещё в начале XVIII века.
«Подготовленную основную пряжу особые работники – сновальщики – натягивали на ткацкий стан; уток перематывали на цевки (трубочки), закладывавшиеся в челнок, после чего начиналось тканье полотна. В процессе работы ткач смазывал основы шлихтой – клеем, сваренным из гречневой и пшеничной муки. Эта операция также описана Зуевым: «А чтобы основные нити от частого смыганья утком и гребнем не ерошились, то смазывают их посредством щетки вареным из гречневой муки клестером, с которым и поставлены нарочно подле ткачей корытцы, от чего полотно делается гладко, плотно и лоскло».
Полотно ткали кусками длиной 50 аршин, шириной в 17 вершков. Готовые полотна для окончательной отделки прокатывали.
В процессе производства полотна употреблялись пенечные толчеи (ступы с пестами), щетки для чесания пеньки, самопрялки, веретена, прядильные колеса, котлы и буки для беления и вываривания пряжи, ткацкие станы и приспособления для катания полотен (например, «руль с скалами»).
Орудия труда приводились в движение главным образом мускульной силой рабочих. Кроме того, на фабриках имелись водяные и ветряные толчеи, которые двигались силой падающей воды и ветра.
На мануфактуре Гончарова (скорее всего, и на фабриках Щепочкина, т.к. они были рядом) употребляли самопрялки, являвшиеся по тем временам техническим новшеством. По подсчетам И.С. Курицына, изучавшего вопросы техники текстильной промышленности, самопрялка повышала производительность труда на 15 % по сравнению с обычным прядением на веретенах (И.С. Курицын. Формирование рабочей силы на текстильных мануфактурах в XVIII в. – «Исторические записки», 1938 год, № 5, стр. 141). Гончаровы снабжали самопрялками и своих вотчинных крестьян, обязанных прясть на дому по деревням. Это способствовало внедрению самопрялок в домашнее производство.
Орудия производства и детали к ним изготовлялись на самой фабрике: в кузнице, литейной мастерской, «столярной избе, в которой делают и починяют разные деревянные инструменты».
 Быстро срабатывавшиеся детали ткацкого стана – берда и нитченки (веревочные петли) заменяли, для этого имелись особые мастера.
На мануфактуре имелись следующие производственные помещения – «цехи»: водяные и ветряные мельницы  для толчения пеньки (толчеи), ткацкие светлицы (или палаты), прядильные, чесальные и сушильные амбары, склады для пеньки, золы и полотен, шлихтоварня или крахмальная для варки клея. Поблизости от реки располагалась мыларня, в которой промывали и белили пряжу. …В 1743 г. фабрика Гончарова располагалась не менее, чем в 42-х зданиях (включая амбары)… После замены старых деревянных строений многоэтажными каменными общее количество промышленных зданий уменьшилось: в 1774 г. – 31, в 1797 г. – 21. Это свидетельствует о большей централизации процесса производства… Три каменных корпуса ( в 2, 3 и 4 этажа) названы «ткацкими палатами». В четырехэтажном корпусе производились все производственные операции от разборки пряжи до тканья и складывания полотен.
Площадь основных производственных помещений (в разные годы 1774 и 1797 гг.):
Ткацкие флигели (3 шт.) – 732-706 кв.саж.
Чесальни (3, потом 2шт.) – 248-117 кв.саж.
Сушильни (4, потом 1 шт.) – 347-108 кв.саж.
Мыларни (1 шт.) – 32-66 кв.саж.
Зольники (2 шт.) – 72-120 кв.саж.
…В конторе фабрики имелось несколько приказчиков и писцов-конторщиков. Приказчики, преимущественно из мелких купцов различных городов, поступали к Гончарову в услужение по контрактам (обычно со сроком на 3-5 лет, с условием получать годовое жалованье в размере 3-10 руб. в зависимости от его обязанностей и сверх того «есть, пить и платье носить все его Гончарова»)…
Обязанности главного приказчика фабрики обычно выполнял купец, обладавший опытом ведения коммерческих дел в широком масштабе, чаще всего это был выходец из крупного торгового центра…. Приказчики наблюдали за хозяйством мануфактуры и вели бухгалтерскую отчетность. Каждый из них ведал определенным участком производства.
…Работой отдельных, наиболее ответственных цехов и участков руководили мастера – знатоки производства (2 или 3-е): один – «для установления ткацких станов», другой – по приемке пряжи, третий – ведал мыларней…
Для сбыта полотен на экспорт при Петербургском порте у Гончаровых имелась контора с особым приказчиком.
…Ядро работников мануфактуры составляли «вечноотданные люди», закрепленные за фабрикой на основании указа от 7 января 1736 г… Состав посессионных фабричных пополняли переселенные на фабрку крестьяне из вотчин, купленных Гончаровым. Обе эти группы слились в единую массу фабричных потомственных работников мануфактуры (около 2000 чел. - и мужчины, и женщины, причем женщин примерно в 2 раза больше).
Кроме постоянных работников мануфактуры, производством занимались крепостные из вотчин, при этом одни из них пряли на дому по деревням, других посылали на фабрику на время для работы «с переменой». Количество временных вотчинных работников на фабрике менялось в зависимости от сезона и потребностей производства.
Т.о., контингент подневольных работников складывался из 3-х категорий:
1) фабричных мужчин и женщин,
2) вотчинных крестьян, обязанных на дому прясть для фабрики,
3) вотчинных крестьян, временно привлекавшихся к работе непосредственно на фабрике.
Количество наемных работников, в разное время трудившихся на фабрике Гончарова, весьма незначительно (единичные случаи).
…Состав работных людей по специальностям 1740-1810 годы:
-толчельщики – до 32
-чесальщики – до 130
-прядильщики – до 1210,
-уточники- до 36,
-мылари – до 33
-сортировщики пряжи – до 4
-сновальщики – до 46
-шпульники – до 60
-цевошники – до 54
-ткачи – до 480
- бердовщики – до 3
-щетник – 1
-нитчельщики – до 6
- крахмальщик -1
-плотники-2
-кузнецы-2
-токари-2
-шлихтовары – до 3
-подмастерья, правящие должность мастерскую (наблюдали за производством) – до 4
-У записи материалов – до 5.

…Посессионный работник гончаровских мануфактур не выполнял постоянно лишь одну только функцию. Квалифицированного  работника, по воле владельца, переводили с одной работы на другую внутри мануфактуры, а иногда направляли на работы, не связанные с производством (например, на уборку господских садов, для ломки камня и т.д.). 
Не требующие особой квалификации подсобные работы могли выполнять и поденщики,  и квалифицированные специалисты-фабричные.
Е.И. Заозерская отмечает, что в XVIII в. за наемными работниками (на текстильных мануфактурах в Москве) «сохранялось право ухода по истечении срока найма, право протеста в случае нарушения условий найма в отношении заработной платы и использования работника не по назначению» (Е.И. Заозерская «Легкая промышленность Москвы в первой четверти XVIII в., М. Изд-во АН СССР, 1953, стр. 502). Этого права протестовать против использования не по назначению посессионные работные люди Гончарова  и Щепочкина были лишены.
…В начале XIX в. Гончаров писал: «Каждый стан может в год выткать 30 кусков», т.е. 0,6 куска в неделю. А наемные ткачи соседнего фабриканта Шершнева в то же самое время ткали 1 кусок в неделю (производительность наемных рабочих была намного больше). Уровень оплаты гончаровских рабочих был значительно ниже, чем на мануфактурах с наемным трудом. 
В начале 1780-х гг. ткачи Гончарова получали около 75 коп. за кусок полотна, у купца Шершнева за такую же работу платили по 1 р.25 коп.
Посессионные  фабричные ясно осознавали существование этой разницы, об этом свидетельствуют жалобы фабричных и их побеги на купеческие мануфактуры.
.. Как общее явление, низкая производительность подневольного труда общеизвестна» [33].

«Посессионный фабричный (в отличие от наемного) не имел возможности уйти от хозяина, и потому его заработок целиком зависел от произвола владельца мануфактуры. Зачастую фабричным вообще не платили за труд. Реальную заработную плату снижали различные платежи и повинности. В пользу государства работные люди обязаны были платить семигривенную подушную подать и отбывать рекрутскую повинность, которая часто заменялась денежными взносами на покупку рекрута. Были и другие сборы…».
Вот что сообщается о жизни крепостных работников Гончаровых:
«Гончаровы широко использовали средства работных людей в своих интересах. Используя мирскую организацию, они обременяли фабричных рабочих рядом сверхурочных бесплатных работ. Посылка на тяжелые бесплатные работы – характерная черта феодальной эксплуатации.
На мануфактуре Гончаровых практиковались поощрительные «наддачи» (премии), преимущественно, ткачам, и денежные вычеты-штрафы. В результате системы штрафов и прямого обмана при расчетах работники получали значительно меньше заработанного ими.
Полный произвол царил во время приема пряжи и при расчете с прядильщицами. Фабричные жаловались, что «часть пряжи приказчики безденежно берут». На фабрике существовала система обвешивания. Свешенной пряжи всегда было больше, чем зачитывалось «бабам». Безграмотные, бесправные «бабы» были наиболее удобным объектом для обсчета. Недоплачивали и обсчитывали также ткачей. Вычетам и штрафам подвергали всех работных людей. Их штрафовали даже за «вины», не связанные с их работой (например, за потресканные морозом или разбитые веткром стекла в окнах мастерских полат).
Денежное жалованье представляло собой минимум, необходимый для прокормления работного человека. Этим объясняется работа детей, начиная с 7-8-ми – летнего возраста.
Различные указные и неуказные сборы и платежи, штрафы, обсчеты и злоупотребления, превратившиеся на фабрике в систему, приводили к поголовной задолженности фабричных.
…На фабрике царил жесткий крепостнический режим. Вся жизнь фабричных строго регламентировалась. Для поддержания порядка и лучшего наблюдения за людьми фабричные, аналогично сельскому миру, были разделены на сотни и десятки.
Работных людей подвергали жестоким телесным наказаниям.
Побоям и содержанию в оковах подвергались все фабричные, не исключая конторщиков и приказчиков.
…Работные люди бежали с фабрик Гончаровых на протяжении всей второй половины XVIII в. (за 50 лет бежало 211 человек). Гончаров предпринимал энергичные меры для их розыска… Малоярославецкий воевода Хвощинский и секретарь мануфактур-коллегии С. Неронов, присланные в 1752 г. для усмирения работных (во время волнений), писали: «Оные люди против крестьян со многим преимуществом к дракам весьма склонны» [33].
Можно с большой вероятностью предположить, что жизнь крепостных работников Щепочкина была не лучше, раз в 1808 году на фабрике в Опакове дело дошло до бунта…

Во второй половине 18-го века парусные мануфактуры работали преимущественно на внешний рынок (на экспорт), т.к спрос на полотно был велик, особенно  - во время войн. А воевали в XVIII в. много: Семилетняя война (1756-1763 гг.), Англия с Северной Америкой (1774-1783гг.), Россия вела две войны с Турцией (1768-1774 гг. и 1787-1791 гг.). Для военных кораблей требовалось много парусного полотна. Адмиралтейская коллегия в 1774 г. отыскивала фабрикантов, желающих заключить 4-х-летний контракт на поставку полотна. «Сам А. А. Гончаров свое обогащение объяснял прежде всего высоким спросом на полотно. По его словам, в жизни на него трижды шел «золотой дождь» [33]. Несомненно, то же самое можно сказать и про Щепочкина.

Архивные сведения, исследованные Е. Рубинштейн, рисуют конкретную картину продажи полотна на экспорт.
«Гончаровы давали своему доверенному лицу «верющие письма» с довольно широким кругом полномочий. Приказчик обычно занимался сбытом товаров в Петербурге длительное время... Петербургский приказчик хорошо ориентировался  в обстановке: завязывал связи с иностранными конторами и маклерами, был в курсе дел на бирже, где заключались торговые сделки, интересовался числом ушедших и пришедших иностранных кораблей и обо всем уведомлял своего господина и фабричную контору. В письмах-донесениях приказчики сообщали о «ходе на полотна», то есть спросе и ценах на полотно. Они зорко наблюдали за рыночной конъюнктурой и постоянно были в курсе торговых сделок, заключенных конкурентами. Обычно приказчик писал, по какой цене они продали полотно. Доверенный приказчик в своих действиях зависел от воли хозяина.
Продажа товаров происходила так:
Весной, еще до начала навигации и прихода кораблей, иностранные фирмы присылали своим маклерам с С-Пб задания по закупке. Русские фабриканты сообщали своим приказчикам желаемые цены. Держа в секрете заданные им цены и одновременно стремясь узнать о них друг у друга, маклеры и приказчики заключали торговые сделки, приторговывали и частично закупали полотна. Во время прихода кораблей реализация товара заканчивалась. С закрытием навигации возможность продать полотно в этом году исчезала.
В конце года петербургский приказчик составлял счет – годовой баланс прихода и расхода товара и денег.
... Иностанные купцы закупали полотно большими партиями – по 500, 1000 и более кусков.
Продажа полотна велась как за наличный расчет, так и в кредит (на векселя в рассрочку), что свидетельствует о налаженности связей с иностранными фирмами» [33].
 
 Почему же Полотняная фабрика в с. Палатки (Опаково) прекратила свое существование?
 На это существовало несколько причин. Одна из них – это то, что к середине XIX века талантливый продолжатель отцовского дела – фабрикант Павел Григорьевич Щепочкин уже умер, и фабрика по наследству перешла к его дочери и зятю – семье Бистром, которые, по-видимому, такими выдающимися предпринимательскими талантами не обладали.
 Вторая причина, общая для многих калужских полотняных фабрик и заводов, хорошо объясняется всё в тех же «Материалах для географии и статистики России: Калужская губерния, том 1» (с. 577) [15]:
 «С 1820 года в Англии, Бельгии и Франции постепенно учреждались и развивались фабрики для механического прядения и ткачества полотен, и преимущественно парусных. Фабрики эти доставляли товар совершенно однородной плотности, из двойных основных нитей… Превосходя русские полотна по крепости, иностранные стали постепенно вытеснять их из употребления.
 Наши фабриканты относили первые свои неудачи к временному затишью торговли, и, обеспеченные превосходством первого своего материала и значением своих капиталов, не хотели верить в возможность чьего-либо с ними соперничества. Предвидя упадок столь значительного и самого коренного русского промысла, мануфактурное начальство того времени принимало все меры для внушения фабрикантам необходимости введения в их дело новых механических методов обработки материала и выделки товара, но все усилия его оставались тщетными».
 Калужские фабриканты упорно хотели работать «по старинке», стояли за  сохранение старых способов производства и решительно отказывались приобретать механические льно- и пенькопрядильные станки, хотя такие станки уже в России были, они работали в Санкт-Петербурге в технологическом институте и на Александровской мануфактуре.
 «Был один замечательный пример применения таких станков и недалеко от Калуги: в 45 верстах от Козельска П.М. Александров, единственно только из просвещенного желания доставить успех русским сукнам в Китае, ввел механическое производство для товара, в 3 раза имеющего большую ширину,   с нитями в 20 раз слабейшими пеньковых. Но пример Александрова не подействовал на калужских фабрикантов».
 Последствием их упорства (или упрямства) стало совершенное падение пенькового ткацкого производства в Калужской губернии.
 Ко времени издания «Материалов для географии и статистики России: Калужская губерния» (1864 г.) крупнейшее в мире производство лучшей пеньковой ткани находилось в Шотландии. Там производилась ткань, удовлетворяющая требованиям населения жаркого пояса (3/4 населения земного шара).
 «Пеньковая ткань, составленная из прямых нитей, не имеющая боковых волоконцев, как у хлопка, и поэтому не производящая раздражения на теле, и, как говорится, холодящая, и при том способная выносить, по своей крепости, частую стирку, имеет самое большое употребление» во всей Европе и в России, особенно летом».
 Автор книги с горечью пишет:
 «Летом особенно много употребляют у нас английской пеньковой коламянки и рипсов, которых кусок в 40 аршин меры и 4 фунта веса, стоит 40 рублей серебром. А между тем лучшую в целом мире плохинскую пеньку мы отдаем Англичанам за 2 рубля 50 копеек за пуд (16 кг).
 Сколько же Англичане приобретают за искусство воспроизведения русской пеньки в нити и ткани!...
 В настоящее время производство ограничивается тремя фабриками, из которых на фабрике Брюзгиных срабатывается ежегодно около 2300 кусков, Зотовых около 1500 и Бенардаки до 800 кусков» [16].
 Фабрикантов русских, однако, тоже можно понять: внедрение новых технологий и закупка нового оборудования требуют немалых средств, а зачем их тратить, когда есть практически «дармовая» рабочая сила – крепостные крестьяне. На фабрике Щепочкина, во всяком случае, работали именно они. Ведь крепостное право отменили только в 1861 году, когда фабрика в Опакове (Палатках) уже была закрыта.
 Что касается хронологии событий по механизации ткацкого дела, то она выглядит следующим образом:
 1733 год -  английский суконщик Джон Кей изобрёл ткацкий станок, который включал в себя быстрый (летающий) челнок, в России называли его «челнок-самолёт». Этот челнок сам пролетал через основу, затем с помощью особого устройства разворачивался и пролетал обратно. Hеобходимость пробрасывать челнок между нитями основы вручную отпала. Это позволило ткать значительно более широкие ткани и гораздо быстрее, а также разработать более простые и надёжные ткацкие станки. (Ткацкий челнок — это рабочий орган ткацкого станка, прокладывающий уточную (поперечную) нить между нитями основы при выработке ткани). В России широкое распространение «челноков-самолетов» началось с 1814 года.
       «Челнок-самолет» вызвал в Англии «прядильный голод», после чего трудами Уайтта, Льюиса, Харгривса, Аркрайта и Кромптона были созданы прядильные машины.
 1735 г.  - английский механик Джон Уайетт возвестил о своей прядильной машине – «Машине для того, чтобы прясть без помощи пальцев», позже он передал право на его эксплуатацию мелкому предпринимателю Люису Паулю.
 1738 г.  – Люис Пауль получил  патент на прядильную машину Уайетта.
 1761 г. – английское «0бщество поощрения ремесел и мануфактур» объявило о назначении двух премий за создание машины, способной повысить производительность труда настолько, чтобы ликвидировать острый недостаток пряжи и происходящий отсюда «великий ущерб торговцу, фабриканту и нации вообще».
 1768 г. - английский механик Джеймс Харгривс создал Прядильную машину, названную им в честь дочери «Дженни». Эта машина в дальнейшем получила широкое промышленное применение. Главное достоинство машины Харгривса - возможность одному рабочему работать на нескольких веретенах (вначале их было 8, затем 16, 80 и более) [27].
 1769 г. – предприниматель Ричард Аркрайт запатентовал прядильную «ватер-машину»,  которая могла работать непрерывно на основе «автоматического двигателя» - водяного колеса.
 Позже английский ткач Самюэль Кромптон создал прядильную машину, соединившую достоинства машин Харгривса и Аркрайта, при этом устранив многие их недостатки.
 4 апреля 1785 года - англичанин Картрайт получил патент на механический ткацкий станок с ножным приводом и построил в Йоркшире прядильно-ткацкую фабрику на 20 таких устройств.
 Станок Картрайта почти сразу же принялись улучшать и модифицировать. Уже к 1830-м годам в картрайтовский станок добавили массу технических усовершенствований. В итоге таких машин на фабриках становилось все больше, а обслуживало их все меньшее число работников.
 1807 год - британский парламент направил в правительство меморандум, где утверждалось, что изобретения магистра гуманитарных наук Картрайта способствовали повышению благосостояния страны (Англия в те годы слыла «мастерской мира»), а в 1809 г. палата общин выделила Картрайту 10 тысяч фунтов стерлингов – немыслимые по тем временам деньги [25].
 1825 г., 1830 г. - английский механик Ричард Роберте получил патенты на автоматическую прядильную машину периодического действия (мюль-машину, или сельфактор) [27].
 Русские изобретатели также внесли свой вклад в совершенствование конструкции ткацкого станка. Так, например:
 1844 год -  Д.С. Лепёшкин  запатентовал механический самоостанов при обрыве уточной нити.
 1853 год - С. Петров предложил наиболее совершенную систему боевого механизма для прокладки челнока [26].
 Но первенство в создании и внедрении механических ткацких станков и прядильных машин принадлежит, безусловно, англичанам. Да, Россия отставала в этом от Англии более, чем на четверть века.
 Однако, не только нежелание калужских фабрикантов внедрять на своих фабриках новые машины и передовые технологии послужило причиной упадка парусно-полотняного дела в Калужском и Смоленском крае.
 Виной тому также послужило то, что именно в эти годы начинается закат эры парусного флота, на смену которой неотвратимо приходит эра пароходства. Паруса в таких огромных количествах становятся больше не нужны, тем более за границей. Ведь в Англии, Франции и других европейских странах строительство пароходов тоже началось гораздо раньше и интенсивнее, чем в России.
 Обратимся к фактам из истории Российского флота [28], [29]:
 1815 г. - Первое российское паровое судно - пассажирская барка "Елизавета" - открыла первую в стране пароходную линию Санкт-Петербург-Кронштадт. Установленная на барке паровая машина Уатта мощностью в 16 л.с. позволяла развивать судну скорость 5 узлов.
 25 сентября 1820 г.  - пароходный бот "Везувий", совершивший свое первое плавание из Николаева в Херсон, открыл эру парового флота на Черном море.
 Морское военное ведомство России по неизвестным причинам не спешило начинать паровое военное кораблестроение в широком масштабе. К строительству паровых кораблей страна приступила только во второй четверти XIX в.
 1823 г.  - Заложен первый российский паровой военный корабль "Метеор".
 26 апреля 1828г. — 14 сентября 1829 г. - Русско-Турецкая война 1828-1829 года,   победа Российского Черноморского флота, в составе которого парусные линейные корабли, и Российских сухопутных войск. Несмотря на начавшуюся эру парового флота, темп строительства парусных кораблей в России не спадает: строятся 120-пушечные линейные корабли "Двенадцать апостолов" (Николаев) и "Россия" (Петербург) - одни из самых мощных и быстроходных парусных судов своего времени. 
 1836 - 1850 гг.  - на Петербургских верфях было построено 7 колесных пароходофрегатов и один винтовой.
 1838 г.  - Спущен на воду первый 28-пушечный колесный пароходофрегат "Богатырь".
 1846 г.  - По проекту К.А. Шильдера построен военный пароход "Отважность" - прообраз эсминца.
 1848 г.  - Спущен на воду первый винтовой фрегат "Архимед".
 1853 г.  - Начало Крымской войны (1853-1856). Знаменитое Синопское сражение - «последнее крупное сражение эпохи парусного флота», когда Черноморская эскадра под командованием вице-адмирала П.С. Нахимова начисто разгромила турецкую эскадру. Первый в истории морской бой паровых кораблей - пароходофрегатов "Владимир" и "Перваз-Бахри".
 К началу войны Черноморский флот имел в своем составе 14 линейных кораблей, 6 фрегатов, 4 корвета, 12 бригов, 7 пароходо-фрегатов, построенных на иностранных верфях, и десятки других кораблей и судов. В Синопском сражении турки потеряли 7 фрегатов, 3 корвета, пароход и 4 транспорта. (Объяснение названий кораблей см. в Приложении 1 в конце текста). Из 4500 человек, составлявших экипаж турецкой эскадры, погибло 3000 человек. Много турок было взято в плен, в их числе командующий эскадрой адмирал Осман-паша. Эскадра Нахимова не потеряла ни одного корабля, выбыло из строя 37 убитых и 229 раненых.
 Тем не менее, Россия в Крымской войне потерпела поражение.
 Почему же это произошло?
 Потому, что на помощь турецком флоту в качестве союзного в Черное море вошёл Англо-французский флот, состоявший главным образом из паровых кораблей. К началу Крымской войны Россия намного отставала от Англии и Франции в развитии военного парового флота. Она не имела ни одного парового линейного корабля, в то время как английский флот насчитывал 21, а французский 20 кораблей этого класса.
 Русский парусный флот был не в состоянии противостоять противнику, которому удалось овладеть Севастополем, Евпаторией, Керчью, Кинбурном.  Последствия этой войны оказались для русского флота очень тяжелыми. Парижским мирным договором 18 марта 1856 г. России запрещалось иметь на Черном море военный флот (унизительные статьи этого договора Россия отвергла только в 1871 г., что было подтверждено Лондонской конференцией).
 По той же причине Россия фактически оказалась не способной защищать с помощью Балтийского флота даже свою столицу, о чем свидетельствовало беспрепятственное вторжение английской эскадры в Финский залив.  Крымская война со всей очевидностью показала необходимость замены деревянного парусного флота паровым броненосным.
 И это, несомненно, стало одной из главных причин упадка полотняно-парусного производства как в России в целом, так и в Калужской и Смоленской губерниях в частности.
Уже после того, как был написан первоначальный вариант данной статьи, ко мне попала в руки замечательная книга Е.И. Рубинштейн «Полотняная и бумажная мануфактура Гончаровых во второй половине XVIII века», в которой представлен тщательный детальный анализ материалов архива Гончаровых. В ней также дано объяснение упадка полотняного производства в России: «Старые полотняные мануфактуры, среди которых немало было посессионных, неизбежно сталкивались на рынке сбыта с новыми,  капиталистическими. Усилению конкурентной борьбы способствовало также относительное снижение в конце XVIII в. экспорта парусины. В 1799 г. из 93 тыс. кусков вытканного в России парусного полотна было экспортировано 57 тыс. кусков (около 61 %), в то время как в 60-х гг. экспорт его составлял 86-89%. На внешнем рынке предложение на русское полотно значительно превышало спрос.
Показательно, что в то время, когда снижался вывоз полотна, вывоз необработанной пеньки из России неуклонно возрастал. Рост экспорта пеньки связан с промышленным переворотом, начавшимся на Западе в конце 60-х гг. XVIII в. В 1797 г. многие предприниматели не смогли сбыть произведенные полотна. Из письма приказчика Афрамеева Гончарову от 30.11.1797г.: «…у 22-х фабрикантов остались нереализованными 24700 кусков, в т.ч. у Щепочкина – 1000 кусков» [33].
И там же:
«В конце XVIII в. полотняная промышленность России бурно развивалась. Число полотняных фабрик выросло с 60 в 60-х гг. до 318 в конце 90-х гг. Выработка парусного полотна составляла в 1799 г. – 93000 кусков против 40-50 тыс. в 1760-63 гг. Развитие полотняной промышленности России происходило в значительной степени за счет купеческой и крестьянской мануфактуры. К.А. Пажитнов писал: «Отмена в 1775 г. разрешительной системы значительно облегчила открытие промышленных заведений для мелких предпринимателей из крестьян и разночинцев» («Очерки истории текстильной промышленности», М., Изд-во АН СССР, 1958, с. 172). С 1799г. на парусно-полотняных мануфактурах крепостные работники составляли 34,8 %, наемные – 65,2 %, т.е. удельный вес капиталистического предпринимательства значительно вырос.
…С середины 1780-х гг., после того как почти полностью иссяк приток бесплатного вотчинного сырья и рабочей силы, структура себестоимости продукции фактически изменилась. Все необходимые материалы теперь покупались. Более значимым отрицательным фактором стала низкая производительность труда. Если в определенный период низкая экономическая эффективность подневольного труда компенсировалась бесплатными вотчинными ресурсами, то теперь она ничем уже не восполнялась, тем более что разрыв в производительности труда свободных и подневольных работников нарастал. О низкой выработке полотен на фабрике Гончаровых можно судить по данным об оплате труда. В начале     XIX  в. подневольный работник у Гончарова получал в 2,5-3 раза меньше, чем наемный, тогда как в 60-80-х гг.   XVIII в. посессионные получали лишь в 1,5 раза меньше наемных.
Низкая производительность труда, замедляя оборачиваемость капитала, резко удорожала стоимость производства… Удорожание производства привело к истощению капиталов и падению доходности полотняной мануфактуры… Посессионные работники становились обузой и для владельца. Владелец не мог уволить фабрики крепостных работников, А. Гончаров писал: «не имея возможности отказаться от посессионных людей, обязан обеспечивать их работой при любых обстоятельствах».
…От действий владельцев «подневольных душ», которые пытались продлить жизнь своих предприятий, сдавая их в аренду и пытаясь незначительно изменить ассортимент продукции, резко отличалась деятельность предпринимателей-купцов.
Купив в 1816 г. обремененную долгами посессионную полотняную фабрику Угримовых в Переславле-Залесском, купец Куманин быстро перестроил всю работу фабрики. Учитывая падение спроса на полотно на внешнем рынке, Куманин организовал на фабрике выработку хлопчатобумажных тканей, которые хорошо раскупались внутри страны. Уже в 1818 г. 80 % капитала он употребил на производство ходовых х/б тканей и только 20 % на выработку полотна.. Предприимчивый владелец начал выпускать другую продукцию еще до получения на то официального разрешения. Одновременно Куманин привлекал наемных рабочих. Благодаря этому предприимчивому купцу удалось спасти гибнущее предприятие.
… Промышленный переворот на Западе нанес удар всему полотняному производству России. Конкуренции с капиталистической механизированной промышленностью Запада не смогли выдержать оба типа мануфактур России – ни посессионно-вотчинная, ни капиталистическая, основанные на ручной технике. Механическое льнопрядение в Англии значительно удешевило производство и вытеснило русское полотно с мирового рынка.
Отрицательно сказалась на положении русской полотняной промышленности распространение среди населения России дешевых хлопчатобумажных тканей. В связи с резким падением цен на полотно в 20-40-х гг.  XIX в. русская полотняная промышленность переживала кризис , в результате которого распались многие предприятия. Уцелели лишь те, которые приспособились к новым условиям: изменили ассортимент товара, наряду с полотном начали выработку х/б тканей и механизировали производство полотна. Передовым в этом отношении оказалось более гибкое по природе капиталистическое производство. Громоздкая посессионная мануфактура, отягощенная грузом непроизводительного подневольного труда, затрудняющего механизацию, и скованная определенными условиями (например, запрет изменять характер продукции), не сумев перестроиться, погибла» [33]. 

 Вот всё, что к настоящему времени мне удалось узнать о полотняно-парусной фабрике в Опакове (Палатках).
 Однако, остаются пока невыясненными до конца вопросы:
 - кем из Щепочкиных – отцом Григорием Ивановичем или сыном Павлом Григорьевичем - и у кого была куплена к фабрике «вотчина» в селе Апоково (Опаково – Палатки),
 - кем из наследников Щепочкиных, кому и когда она  была продана.
 Что ещё хочется добавить: я очень надеялась найти сведения о следующем после Бистромов владельце села Опаково (Палатки) в «Приложениях к трудам Редакционных комиссий для составления положений о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости. Сведения о помещичьих имениях», СПб, 1860 г. [30]. Данные по Смоленской губернии содержатся в 4 томе этого 6-ти томного труда. В интернете эти материалы мне найти не удалось, но зато они есть в Исторической библиотеке в Москве.   Каково же было моё разочарование, когда среди 48 описанных имений Юхновского уезда не нашлось названия Опаково (Опоково, Апоково, Палатки)! Фамилия Бистром среди владельцев имений Юхновского уезда также не упоминается. Однако есть одно «но!». В указанные «Сведения о помещичьих имениях» вносились только те имения, в которых было более 100 душ (т.е. крестьян мужского пола). Тем более странно: ведь в  «Списке населенных мест Смоленской губернии Юхновского уезда 1859 года» [31]  № 11295 на стр. 403 во владельческом селе Опоково (Палатки) указано число жителей мужского пола – 176 и женского – 184 (явно больше, чем 100 душ!).
 Эти несоответствия могут, скорее всего, говорить только об одном, что к 1860 году  земля в Опаково (Палатках) действительно была продана и не одному владельцу, а нескольким (то есть в собственности у каждого из новых владельцев было меньше, чем 100 душ). Но кто были эти новые владельцы?
 Может быть, дальнейшая работа с архивными документами поможет найти ответы на эти вопросы…
 Да, и ещё по поводу плотины, о которой говорится в «Калужской энциклопедии» [1]: «От доходного предприятия сохранились лишь остатки плотины». Мой двоюродный дед Алексанин Ю.И., родившийся здесь в 1929 году, рассказывает, что плотина (её в деревне называли «переход») на Угре действительно была, находилась она «под церковью». Когда он был маленьким, ещё оставались деревянные сваи, с которых любили нырять местные ребятишки. Потом и эти сваи унесла вода – течение-то на Угре в этих местах очень быстрое. В наше время никаких остатков плотины на Угре мы не видели. А может быть, имелась в виду плотина (переход) через Русову речку, как раз там, где была фабричная «Мыларня»? Может быть, дорога из Палаток в Коноплёвку  и идёт по той самой старинной плотине?   Что ж, это похоже на правду…

 Приложение 1.
 По материалам Толковых Словарей Д.Н.Ушакова, В.И. Даля, Ефремовой, С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой:
 Фрегат - военный парусный трехмачтовый корабль, об одной закрытой батарее, несший крейсерскую и разведывательную службу.
 Пароходофрегат - паровой корабль с лопастными гребными колесами и парусным вооружением.
 Линейный корабль, Линкор - крупный по размерам парусный трёхмачтовый боевой корабль с 2—3 артиллерийскими палубами (деками); имел от 60 до 135 орудий, устанавливавшихся по бортам в линию и до 800 человек экипажа. Вёл бой, находясь в кильватерной колонне (линии баталии), отчего и получил своё название, перешедшее по традиции к кораблям парового флота.
 Корвет - лёгкий парусный трехмачтовый корабль, предназначавшийся для разведки и выполнения вспомогательных задач; военный сторожевой корабль; малый фрегат, от которого отличается тем, что пушки (до 24-х) стоят не под палубой, а на ней.
 Бриг - двухмачтовое парусное мореходное судно, военное или купеческое,  с прямыми парусами.
 Бригантина -  бриг гораздо меньшего размера, с косыми парусами на обеих мачтах.

 Список использованной литературы:
 1. «Калужская энциклопедия», 2005 г., изд. И.Ф. Бочкаревой
 2. В.Е. Маслов «Город в золоте сосен», Юхнов. Калуга, издательство "Стожары" - редакция газеты "Знамя", 1995 год.
 3. «Ведомость о мануфактурах в России за 1812 год»   - просмотр 05.01.2011г.
 4. Г. Т. Рябков. Крестьянское движение в Смоленской губернии в период разложения крепостничества. Смоленское книжное изд-во, 1957, стр. 7, 24.
 5. «Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба» /М.М. Цебриков,  Смоленская губерния Т. 21. СПб., 1862. 405 с./, стр. 27  – просмотр 05.01.2011г.
 6. Заурдина С. Я., Авдеенко Е. А. и  Джаббаров Р. М. и их работе «Семья и род Щепочкиных в истории России и Калужского края. Родословная роспись».
 7. По материалам сайта: http://www.krasnytkach.ru/istoriya/ - просмотр 06.01.2011 г.
 8. По материалам сайта: http://morskojflot.ru/flotpetra/stat/dsa4.html  - просмотр 29.12.2010г.
 9. Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона, С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890—1907;  
    - просмотр 07.01.2011 г.
 10. Самойлов К. И. Морской словарь. - М.-Л.: Государственное Военно-морское Издательство НКВМФ Союза ССР, 1941; http://dic.academic.ru/dic.nsf/sea/6329/ПАРУСИНА  - просмотр 07.01.2011г.
 11. Википедия.  http://ru.wikipedia.org/wiki/Парусина  - просмотр 07.01.2011г.
 12. Полное собрание законов Российской империи. Т. VI. № 2966. Хрестоматия по истории России с древнейших времен до наших дней. А.С. Орлов, В.А. Георгиев, Н.Г.Георгиева, Т.А.Сивохина. М. 1999. По материалам сайта: http://www.hrono.ru/dokum/1700dok/17151213.php  - просмотр 20.12.2010г.
 13. Большая Советская энциклопедия (БСЭ). http://slovari.yandex.ru/~книги/БСЭ/Пенька/  - просмотр 07.01.2011 г.
 14. Википедия. http://ru.wikipedia.org/wiki/Пенька  - просмотр 07.01.2011г.
 15. «Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Калужская губерния. Часть II. Составил Генерального штаба подполковник И. Попроцкий.» Санктпетербург, 1864 год, с. 516
   – просмотр 05.01.2011г
 16. «Материалы для географии и статистики России: Калужская губерния, том 1» И. Попроцкий. Армия. Главное Управление Генерального штаба. 1864 год, с. 577

 17. «Указ Петра I о покупке к заводам деревень» http://www.hrono.ru/dokum/1700dok/1721zavody.php   - просмотр 20.12.2010г.
 18. Сайт Посёлка «Полотняный Завод» - http://www.polotnaniy.ru/  - просмотр 13.01.2011г.
 19.  Сайт Калужского краеведческого музея   -  http://www.kokm.ru/ru/branches/linen_factory/usadba/  - просмотр 13.01.2011г.
 20. «Всюду конопля» статья кандидата биологических наук Н.Резника в журнале "Химия и жизнь", №6  2007г.
 21. «Украина будет богатеть коноплёй! Двадцать пять тысяч изделий из конопли» авторов Барашева и Василькевич на сайте Зелёной экологической партии Украины «Райдуга» (материал взят из газеты «Держава 2000»)  - http://raiduga.com
 22. Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона, С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон, 1890—1907;  http://www.vehi.net/brokgauz/all/054/54012.shtml      
 23. Интернет-рассылка «Тайны и открытия»  выпуск № 56
 «О конопле» 8 октября 2005г. Материал Н. Сойновой
- просмотр 19.01.2011г.
 24. Сайт магазина одежды «Made in USA»   http://store-made-in-usa.com.ua/articles/why-hemp.html - просмотр 03.01.2011г.
 25.  http://www.4textile.ru/iz-istorii/history-of-weaver-loom.html - просмотр 19.01.2011г.
 26. Сайт ООО «Фабрика Красный ткач» http://www.krasnytkach.ru/istoriya/ - просмотр 19.01.2011г.
 27. Библиотека юного исследователя. Прядильные машины. http://nplit.ru/books/item/f00/s00/z0000055/st055.shtml  - просмотр 19.01.2011г.
 28. Сайт http://flot.com/history/kron.htm - просмотр 25.12.2010г.
 29. «Русский парусный флот в XIX в. Введение» - по материалам авторов В.Н. Краснова и Е.А. Шитикова  http://flot.com/history/  - просмотр 25.12.2010г.
 30. «Приложениях к трудам Редакционных комиссий для составления положений о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости. Сведения о помещичьих имениях», СПб, 1860 г.
 31. «Список населенных мест Смоленской губернии Юхновского уезда 1859 года».
32. Авторский коллектив Е.И. Васильева, А.С. Коваленко, Г.А. Массалитина, В.П.Новиков, «Памятники истории и культуры НП «Угра», Калуга, 2007, стр. 137, статья «Коноплевка – Озерки. Плотина и канал» Ред.  Новиков В.П., Гордеева Т.А.
33. Е.И. Рубинштейн (ГИМ) «Полотняная и бумажная мануфактура Гончаровых во второй половине XVIII века», Москва, «Советская Россия», 1975
34. В. Зуев, «Путешественные записки Василия Зуева от Санктпетербурга до Херсона в 1781-1782 гг.», Спб, 1787.