( все даты - по старому стилю )
Всё не так! Неправильно, а потому тревожно. На сухую землю легли снега, да такие, что люди и не помнят, когда ноябрь так заносило: по пояс, не пройти, не проехать.
После Введения дали Прокопу два дня. Вышло всё общество чистить дороги и ставить вешки
для конных и пеших. Куда идти-ехать по такому снегу? Сначала надо почистить дороги, поставить вешки на случай вьюги или пурги, а потом уж... Так каждая деревня делает.
Только почистили - оттепель с догоняющими морозами. Дороги стали ледяными. Но это - не
беда. Было такое. Опрокинешься - не сгинешь. А вот то, что по весне вся вода уйдёт по
ледяной корке, а земля останется сухой - тревожило. И очень.
А дальше - того хуже. Через неделю после очистки санного пути, на Андрея Первозванного,
и вовсе дождь ледяной выпал на высокий снег.Сразу же взялся ледяной коркой, сплющил-прибил снег и превратил землю в белый глазированный пряник.Варвара принесла хмурые ветры вместо морозов - опять не так. И только вот, на Николу зимнего ударили морозы. Крепко ударили:
под тридцать. Ну, такое бывало.
Гаврила Погорелов идёт по никольскому "хлебному" торжищу: слушает, смотрит, вникает.
Раньше Пантелей этим занимался: нравилось отцу на никольском торге; разговоры со стариками, встречи со знакомыми из соседних сёл и деревень; громкое многоголосие, споры
выкрики придавали ярмарке естественную праздничность, радовали душу. Приходя с ярмарки, Пантелей советовал сыну, что да как. А теперь вот Гаврила сам: с августа нет Пантелея.
Гудит Крутояровский торг. Морозный пар из сотен мужицких глоток витает над площадью,
индевеет на ресницах, намораживается сосульками на усы. Мужики крякают, хлопают рукавицами и топают валенками.
- Давай, сосед, по шкалику, для сугреву!
А там - уже согрелись. Похоже, что дровишки возили из лесу.
- Зима не только в лесу, но и у тебя на носу! Потри, потри, а то...
- А у тебя - щека!
Ага, а вот и "хлебный" разговор.
- Так и в прошлом годе хлеб хороший был! А цена стояла, как у молодого! Нет, всё.
Ниже не будет.
- А у других-то...
- Вот и иди к другим!
А что другие говорят?
-...озими плохо взошли, да и лист с дерева долго не падал -...
-...волки прям за околицей воют...
-...мыши,говорят, появились...
-...а земля,вишь как непутёво к зиме подошла...
- Жди тяжёлого года. Может - неурожая...
Что из этого следует? Не у всех озими плохи. Нечисто падал лист с берёзы? Так и зима пришла под стать: суровая. Это мужик специально жалится: цену набивает. И про мышей наговорить можно. Волки? Посмотрим.
Зерна у Гаврилы Погорелова - много. Даже есть ещё необмолоченный. Да на два едока в семье, прости господи, меньше стало: Пантелей умер, Катерина - в другой семье. Что делать с излишками? Продать сейчас задёшево - глупо. Мужики продают - значит нужда какая-то. А у Гаврилы какая нужда? Никакой.
- Никакой! - слышит Гаврила и останавливается.
-Царь - он и есть царь. А как называется - разницы никакой: всё равно - батюшка.
- Николай.
- Так был вроде такой.
- Был - один, а теперь - другой. Без царя нельзя.
- Так, так. Без метлы и веник шалить начинает.
"Это - верно",- подумал Гаврила. Холод загнал его во временный ярмарочный трактир.
Пошла мода на такие "времянки", как в городах на ярмарках. Зашёл Гаврила гостинцев детям купить: калач, там, пряник.
Холод на Николу зимнего сулит хорошие виды на будущий урожай. Только как Гаврила поднимет его, этот будущий урожай? Без Пантелея? Без Катерины?
Мужики в трактире галдели о погоде, хлебе и ...о Сибири. Будто гонят туда нашего брата, землю дают. Ага! Догоняют, да ещё дают. И даже везут бесплатно? Интересно.
- Вот и пусть едет голь перекатная, да вятские лапотники! А нам и здесь хорошо! Кол
в землю воткни - на вербную зацветёт.
"И то - верно, - думает Гаврила. - Только что они там в землю бросать будут?"
И домой вернулся, отобедал, даже гостей угощал, но до самого сна его не отпускала
неясная мысль, рождённая простым вопросом: что они там в землю бросать будут? И не стал
он трясти-прояснять эту мысль. Пусть созреет, сама проклюнется.
Мысль о хлебе.