Рассказ 10
Александр Васильевич всегда был немножечко не от мира сего, и потому потеря сбережений не очень расстроила его. Он продолжал заниматься своей любимой наукой. Его лишь тяготили обязанности заведующего кафедрой.
Действительно, сколько лишних бумаг надо писать и всё для того, чтобы кормилась громадная армия чиновников.
Когда пришла пора, то он увидел, что его пенсия такая же, как у бабушек, сидящих во дворе. Неужели он такой же, и все его заслуги ничего не значат. Он получил премию им. Д.И. Менделеева, премию Совета Министров СССР и премию Президента РФ Путина В.В. – все это оказалось бумажками, просто мусором. Для того, чтобы этот мусор стал действовать, удвоив крохотную пенсию, нужно было отказаться от научной работы. Вот так!
Пока его не очень волновали эти меркантильные вопросы. Он был энергичен, легок на подъем, весел и вот в тот день - 18 мая 2004 г. - когда он, собрав команду аспирантов и дипломников, спешил в один из институтов Академию Наук для чтения своей лекции по поверхностным явлениям в системах жидкость – жидкость, сердце его билось весело, а голова - полна уверенности в успехе.
Ученые медленно собирались и, уже тогда можно было почувствовать заторможенность слушателей, резкое уменьшение интереса ко всему, что не приносит профит. Прошло уже 15 минут, но народ все тянулся и Александру Васильевичу никак не давали начать лекцию. Лишь по прошествии 20 минут его давний приятель член корр. Колькин А. М. дал зеленый свет лекции.
Видимо, Анатолий Михайлович потерял всякую надежду на увеличение числа слушателей. Это был первый случай в жизни Саратова, когда он встретился с безразличием ученых. Перенести безразличие было намного легче к себе, но не к теме и ее аспектам! Как он тщательно готовился. Он привел с собой даже студентку-африканку, которую собирался взять в аспирантуру.
Так, Александр Васильевич получил второй мощный удар: первый был в Японии, где публики было много, но она, увидев, на каких приборах работал русский ученый, остыла. Ему специально дали вместо 15 минут - 45, чтобы понять результаты русских исследователей. Результаты-то были поняты, но главный вопрос висел в воздухе: как эти результаты были получены? На каких приборах? Какова точность полученных результатов?
Отвечая на эти три вопроса, профессор Саратов явно не убедил аудиторию.
Как он страдал! Как он краснел, как верил полученным результатам и, вот – провал. Никто, кроме председателя Ито Тараи, не подошел после лекции к нему. Там были не только японцы, но и англичане и чехи, но никто не захотел обсуждать материал.
Вернулся профессор Саратов в Москву в подавленном настроении. Наталья Федоровна сразу поняла – провал! Но билеты в Турцию уже ждали чету. Что было бы, если б они не улетели на следующий день, предсказать трудно!? Но там, в сосновом и гористом Кемере он постепенно успокоился, но мучили мрачные сны, и он часто уезжал на японском мотороллере в никуда...
Несомненно, что два события в жизни Александра Васильевича сыграли фатальную роль: сильное сотрясенье мозга в 18 лет и этот провал. Головные боли продолжались, и он не мог читать лекцию, не выпив две таблетки: пентальгина и нурофена.
Несмотря на отсутствие достаточного числа слушателей и головную боль, лекция прошла на подъёме. Он стоял, улыбаясь, и ждал вопросы. Вяло потянулось несколько рук, а в голове у Александра Васильевича пол пошел кругом и он упал на эту вращающуюся опору ногам. Александр ещё помнил, как возле него суетились люди, которым он, как говорят, отчетливо сказал: “Правосторонний инсульт”. Так оно и бы-ло...
Продолжение следует