Рассказ 11
...Профессор отметил с женой свой день рождения и через пять дней 18 мая в 66 лет на лекции его настиг сокрушительный мозговой удар. Только потом, когда он немного оправился от удара, вспомнились предсказания девчонки – Туськи, которая назвала дату 18 мая 2004 года.
- Кровь может разлиться в слабом месте мозгового сосуда с левой стороны. Это будет геморрагический инсульт – сказал когла-то Сталинградский врач. Он то же, как в воду смотрел. Один Александр Васильевич относился ко всем признакам инсульта легкомысленно: ну, постоянные головные боли, ну, кровяное давление – всё пройдет.
Вспоминается потом, как он вдруг отчетливо начинал видеть себя, привязанным к прутьям боковых спинок кровати, а потом все проподало. Состояние было настолько мучительным, несмотря на то, что он, понимал: его привязывают, чтобы он не выдернул иглы, идущие к капельницам. Но как бы его не привязывали, он все же освобождал руки и выдергивал иглы. Это борьба продолжалась долго, и сестры уже измучались.
- И откуда у него столько силы – думали и говорили сестры.
- Меня в Сталинграде не привязывали - произносил профессор Саратов и опять впадал в забытьё. Там было свободно, и он не ощущал настойчивого желания покончить с собой.
- Вы так не покончите с собой, но только усилите свои страдания. Вы можете превратиться в неподвижную колоду – говорил лечащий врач ему.
После того, как через 10 дней его вынесли из реанимационного отделения, вся дальнейшая жизнь профессора превратилась в бесконечную борьбу, борьбу, которая имела смысл только потому, что его мозг продолжал четко работать.
Через полтора месяца его выписали из больницы, частично парализованным на правую сторону и Александра Васильевича привезли домой. Первое, на что он обратил внимание, был персональный компьютер - ноутбук, к которому он попросит подвезти его на коляске. Это было опрометчивое решение. Правая рука, как и правая нога не работали. Но, главное, он не узнал клавиш и не вспомнил их назначения.
Два дня Александр Васильевич лежал на своем диване, не вставая. Жизнь окончилась!!! Единственное средство, соединяющее его мозг с миром, не работало. Это было полное фиаско. Подушки стали мокрыми от слез, и он не принимал пищу.
Жена – Наталья Николаевна – уговаривала Александра, но – всё бесполезно! Он лежал лицом к стене в каком-то тумане сознания. Проносились жизненные картинки...
Видимо он заснул и спал довольно долго. Правда, это ему казалось, что долго – ведь пронеслась вся жизнь.
Вот, наконец, появилась Туська, которую он ждал с нетерпением. Она была в возрасте семи лет, такая, которая и предсказала ему тяжелое будущее.
- Ты почему такая маленькая. Вижу - тебе 7 лет. Такими мы были давно – давно в Калмыке – Первомайском – сказал он Туське, которая потом стала Наташкой или даже, как жена Александра – Натальей Николаевной.
- Странно, но ты не заметил, что я все время была твоей женой. Правда, духовной. Я и сейчас пришла посоветовать тебе, как быть дальше, хотя меня уже нет. Я умерла 18 мая 2004 года в возрасте 67 лет. Это душа моя невинная общается с тобой великим грешником. Ты помнишь всех своих женщин? Вряд ли! Ты знаешь все свои дурные страсти, грехопадения. Ты веришь в Бо-га искренне, а не так, когда тебе становится плохо – спрашивала маленькая Наталья.
- Я великий грешник, прежде всего потому, что веру мою и верой-то не назовешь. Она подобие разменной монеты. Лишь сейчас во мне начинает теплиться что-то, похожее на веру. Но я начинаю верить не в боженьку – человека, а во вселенский разум и его мессий в форме человека – отвечал профес-сор Саратов.
- Ну, что ж! Это уже неплохо! Только вера продлит твою многотрудную жизнь. Я запрещаю тебе стонать, охать – как бы больно не было. И никогда не смей покончить с собой. Ты должен завершить естественный цикл: рождение – смерть. Запомни это и то, что я тебя люблю, как и твоя страдалица – Наталья Николаевна. Люби её земной любовью – эта любовь совершенно отличается от райской. Здесь любят всех сразу, а на Земле, если только действительно любят, то одного или одну – с этими словами она скрылась.
Александр Васильевич приблизился к столу, на котором стоял его ноутбук. К своему удивлению он увидел большой жидкокристаллический экран, клавиатуру, а под столом был виден процессор. Сбоку от стола на низкой тумбочке были расположены совмещенные принтер, сканер и ксерокс (эти слова ему напомнили!). Процессор был связан с Интернетом. Над экраном виднелась камера Skype. Александр ещё не знал, что со всем этим делать. Но у него появилось твердое ощущение своей мощи.
- Спасибо, Наташе – произнес Саратов. Его жена посмотрела каким-то вопросительным взглядом.
Через два месяца Александр Васильевич уже быстро работал левой рукой и знал много нового.
Профессор начал удивлять всех своими новыми идеями и научными статьями. Его назначили кафедральным теоретиком (но он любил эксперимент!). На зависть Александру Васильевичу, Ито Тараи, которого профессор под-толкнул на эксперименты с лазерным зондированием границы раздела фаз, этот исследователь успешно экспериментировал в фундаментальной области, которая совсем стала недоступна для Саратова вследствие очень пло-хого финансирования и отсутствия современных приборов.
Саратов нашел другие более доступные области, в которых почувствовал себя уютно. Он всегда находил такие области. Теперь он исследовал прилипание супермелких капелек, витающих в воде, к твердым телам. Эта тема была даже более экологичной, чем та, которую он докладывал в Японии. Кроме того, он занялся распространением мономолекулярных слоев, “радиоактивных” полярных органических веществ и был поражен той громадной скоростью, с которой в этом случае движутся молекулы по поверхности воды. Это происходило не в результате блуждания молекул, а на это блуждание накладывалась громадная сила Марангони. Сразу возникли проекты удаления органических загрязнителей из почвы Чернобыля и загрязненных мест предприятия “Маяк” на южном Урале.
Вспомнилась поездка на целину. А что было делать по вечерам, как только и вспоминать прошедшую жизнь.
Ночь. Поезд мчит через южный Урал, и он со своим другом, свесив ноги к убегающему полотну железной дороги, любуются видами Южного Урала в свете громадной Луны.
- Женька, а ведь мы, где-то в этом месте будем работать – произнес Сашка так тихо, будто боялся кого-то разбудить. Храп богатырский заполнял весь товарный вагон, такой, в котором перевозят солдат и их лошадей.
Первые шесть вагонов принадлежали институту, в котором учились наши герои. Это был славный институт, от которого теперь ничего не осталось. Но МЫ успели перед полным развалом поднять атомную промышленность. СЛАВА ВСЕМ НАШИМ ПАРНЯМ И ДЕВУШКАМ, которые сделали современную промышленность радиоактивных веществ!
- Да, Сашка! Нам повезло. Мы видим волшебную природу мест, где будем работать, любить, жениться – еще тише сказал будущий директор радиохимического производства.
Женька не видел в ночи, как беззвучно плакал от счастья Сашка. Тогда они не знали, сколько трудностей встретит их на кремнистом пути, но у каждого на устах были печальные слова
М.Ю. Лермонтова:
Выхожу один я на дорогу,
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.
В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сияньи голубом...
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чем?
У Женьки мечта осуществилась и 1 мая 1960 г., когда сбили самолет-разведчик Фрэнсиса Гэри Пауэрса - практически над комбинатом “Маяк” - Женька поступал на работу, которая никогда не стала работой Александра. А, скорее всего, не подведи здоровье, Саша так же далеко пошел, как его друг.
Фрэнсис Пауэрс летел на высоте, недоступной нашим МИГам, а о ракетах американцы и не подумали. Откуда возьмутся ракеты для защиты комбината у русских? Русские увлечены были спутниками и баллистическими ракетами. Но комбинат “Маяк” уже был охраняем ракетами земля-воздух. Это был первый и единственный объект, охраняемый ракетами.
Продолжение следует