Возлюбленная Сестра моя!
О, почему ты мне сестра?..
***
Об этой истории мало кто знает, ибо случилась она на заре юности прославленных детей Амбера.
В последнюю ночь Ущербной Луны у принца Корвина была встреча с сестрой Дейрдре. Это была их маленькая тайная традиция - встретить полночь в Роще Единорога на юго-западе от Колвира, сидя на скалистом выступе у родника и надеясь увидеть их семейного покровителя. Ведь не зря же жрецы говорят: если Единорог однажды явился Оберону на этом самом месте, то Он явится вновь.
Роща пела осенние песни.
Её чистое сопрано слышалось в журчании воды, лениво стекающей через край из озерца в Гарнату и вниз, в убаюкивающем шёпоте золотой листвы, в гирляндах светящейся звёздным блеском росы на траве и деревьях.
Юный принц ждал. И дождался.
- Корвин, брат мой, - тихо сказала Дейрдре, появляясь из пустоты.
Черное платье, серебряный поясок, шелковая волна длинных волос и дивно-синие глаза. Хрустальный голос добавил в осеннюю песню новую красоту, и симфония стала совершенной.
Корвин отсалютовал ей и указал на Рощу.
- Сегодня ночью тут особенно тихо...
- Думаешь, Он появится? - с интересом спросила Дейрдре.
- Ну... Хотя бы ради того, чтобы сделать тебе приятный сюрприз, - ласково улыбнулся ей в ответ Корвин.
Они ждали полночь, разделив между собой скромную трапезу в виде свежего хлеба с сыром и нескольких яблок. Дейрдре захватила с собой откупоренную бутыль красного вина. После второй чарки Корвин закурил сигару, и голубоватый дымок спиралью закрутился над его головой. Мысленно он ловил порхающие в Роще образы Осени и облекал их в слова, чтобы рассказать о них потом сестре и скрасить их привычное ожидание.
Дейрдре спустилась к обрыву, чтобы сполоснуть руки в ручейке.
... Дивные очи, древности свет,
Ясность в лице - ты Червонный Валет.
На волосах темно-синий берет,
Шпага в руке не дрожит.
В карте атласной темнеет твой след,
А на устах чуть трепещет куплет...
Раздался короткий звенящий крик Дейрдре, и Корвин вскочил на ноги, чтобы увидеть ужасающую картину: гибкий силуэт сестры исчез с кромки обрыва, и воцарилась тишина. Ручей продолжал течь с грациозной ленцой. Ветра не было. С остановившимся сердцем бросился Корвин на то место, но Дейрдре нигде не увидел.
Юная принцесса бесследно пропала.
Долго метался Корвин по окрестностям, спускался вниз, в долину, обшаривая склоны, и поднимался вверх. Наконец без сил он опустился на камень и принялся сверлить взглядом карту из колоды. Контакт возник, но тут же прервался. Отчаянный взгляд Корвина скользнул по Роще и увидел...
На мшистом валуне стоял Единорог, и из глаз его струилась ужасающая по силе и влекущая мощь.
Трижды ударил Он ногой по валуну и медленно очертил сияющим рогом полуокружность, приглашая Корвина следовать за собой. Тот немедленно подчинился. Единорог привёл его на заросшую высоким папоротником поляну и остановился неподалеку от центра. Полускрытая зелёными кружевными листьями, там сидела, испуганно обхватив колени, пропавшая Дейрдре и смотрела мимо Корвина округленными глазами.
Он тоже оглянулся.
Вместо Единорога рядом с ним равномерно кружился серебряный вихрь, в котором медленно проступили очертания женской фигуры. Через несколько мгновений полностью отчетливым стало лишь лицо с пронзительно зелёными глазами-омутами, и эти глаза обратились на них.
- Принцесса Дейрдре, дитя Моей Печали, - прозвучал невыносимо прекрасный голос с грудными материнскими нотками, - сегодня, в Последнюю Ночь Убывающей Луны, что наречена твоим символом, лицезрела ты свою судьбу. Прими её с мужеством, достойным истинной дочери Амбера.
Горящие глаза Сущности Порядка поймали окаменевший взгляд Корвина.
- Принц Корвин, дитя Моего Сердца. Сегодня, в Последнюю Ночь Убывающей Луны, ты познал основу Моей Печали. Будь мудр и извлеки из этого познания свой опыт. Ибо Будущее изменчиво, и в твоих силах его предотвратить и повести за собой по иному пути.
При последних словах серебряный ветер вновь скрыл прекрасный лик, и вихрь рассыпался по листочкам папоротника подобно радуге. Корвин и Дейрдре застыли, изумленно глядя друг на друга.
Никому не рассказывали они об этом мрачном происшествии и затаили глубоко его в собственной памяти.
Убывающий месяц растаял над Рощей Единорога, возвещая: наступила долгожданная полночь. Последняя полночь их тайной маленькой традиции.