Ещё незавершённый рассказ!!!
В одной крупной компании, не важно чем занимающейся и неважно где располагающейся, однажды (опять же не столь важно, когда именно) приключилась весьма занятная история. Герои этой занятной истории обыкновенные люди, вроде нас с вами, имеющие свои маленькие слабости и прегрешения. Но кроме прочего они ещё и герои своего времени, то есть люди в достаточной степени хваткие в деловых вопросах, с неопределённой моралью и плавающей жизненной позицией. В первую очередь, стоит представить Долговидова Михаила Андреевича.
Михаил Андреевич – приятной наружности молодой человек, с маленькими хитрыми глазками, в глубине которых вращается в неуёмной торопливости пока ещё сдерживаемое тщеславие. Он всегда хорошо одет и учтив с людьми, стоящими выше него по карьерно-социальной лестнице. С людьми, находящимися на ступеньку-другую ниже него, он, напротив, обычно бесцеремонен, за исключением тех случаев, когда эти нижестоящие особи по той или иной причине имеют очевидные перспективы карьерно-социального роста. Жизнь представляется (или, по крайней мере, представлялась до упомянутой истории) Долговидову чем-то вроде игры, где все роли строго распределены, приоритеты расставлены, маршруты указанны и где определённая последовательность своевременных действий всегда гарантирует достижение намеченной цели. Будучи единственным ребёнком в семье, Михаил Андреевич совершенно естественно, в рамках отведённой ему роли, боготворит свою мать, родившей его по достижение тридцати четырёх лет да и то только потому, что испугалась противопоказаний аборта, и так же естественно презирает отца, который напротив всегда хотел иметь детей, но не имел возможности обеспечить всем необходимым даже единственного избалованного отпрыска.
Кроме прочего, весьма примечательным является телосложение Долговидова, то, что ещё принято называть фигурой, и то, что в его конкретном случае в строго геометрическом смысле фигурой никак назвать нельзя. Если бы детей приносили аисты, а вылепливали где-то в небесной мастерской, то вполне можно было бы предположить, что титан-созидатель, работавший над телом будущего неабортированного Михаила Андреевича, был начинающим подмастерьем. Этот незатейливый и, очевидно, бесталанный титан, по всей вероятности сначала должен был вылепить крепенького коротышку, затем, осмотрев критичным взглядом свою работать, должен был передумать и вытянуть верхнюю часть своего творения, стремясь сделать его чуточку выше и стройнее - так мог бы получиться наш Михаил Андреевич. Его крупная голова вращалась на тоненькой шейке, торчащей по центру узких плеч, ниже его странное тело расплывалось, обнаруживая небольшой животик и совсем уже несоразмерный зад, которому могли бы позавидовать иные женщины, и держалось всё это аморфное безобразие на кривых коротеньких ножках, выдававших первоначальный вариант творения – крепенького коротышку.
В крупной компании (той самой о которой, кроме того, что она крупная, ничего больше знать не требуется) Долговидов занимал должность помощника начальника отдела. На его языке это звучало как «зам топа» и при произнесении обычно сопровождалось самодовольной улыбочкой. Впрочем, эту улыбочку могли видеть только бесперспективные «низы», всевластным «верхам» в том же прочтении открывался горделивый взгляд, говоривший «я всей душой принадлежу компании», или «рад быть полезен в любом вопросе», или что-нибудь похожее в духе вербовки профессиональных управленцев. Михаил Андреевич проявлял все качества преданного пса, с готовностью исполнял быстро и безропотно любые повеления своего начальника, при том держа в голове, что однажды готов предать его ради открывающихся возможностей.
Анатолий Савельевич Трерук, он же «топ» и непосредственный начальник Долговидова, никакого подвоха со стороны своего заместителя не ожидал, даже напротив, считал его человеком исключительно исполнительным, но не достаточно волевым для принятия ответственных решений. Так наивный хозяин ужасающего вида барбоса может со всей искренностью заверять окружающих в том, что пёс совершенно безобиден, пока его питомец однажды не вцепится какому-нибудь бедолаге в ногу или куда повыше. Впрочем, Анатолий Савельевич, хоть и не отличался особой прозорливостью, всё же человеком наивным не был. В прежние времена, во времена допотопные – в смысле, до «топные» - Трерук разживался связями со скоростью распространения венерических заболеваний и благодаря этим связям быстро карабкался по карьерной лестнице, иногда ловко перемахивая сразу через пару ступенек. В рабочей жизни Анатолия Савельевича не было недоброжелателей, только завистники и восхищённые наблюдатели его триумфального шествия к вершине социальной лестницы. Он обладал каким-то сверхъестественным талантом располагать к себе людей. Ему пророчили колоссальное будущее, и некоторые прозорливые начальники высшего ранга уже добавляли его координаты в свои записные книжки, когда Трерук внезапно остановился на престижной, но всё же недостаточно значимой, в виду обширности его связей, позиции начальника отдела. Завистники сразу же заговорили о том, что Трерук выдохся, исчерпал свой потенциал и просто понял, что не осилит большей степени ответственности. Восхищённые наблюдатели, напротив, утверждали, что благодаря своим связям и деловой хватке, Анатолий Савельевич нашёл способ извлекать из своей нынешней должности такие выгоды, какие не снились даже некоторым более высокопоставленным начальникам. О своих истинных мотивах Трерук никому не рассказывал, и эта таинственность причудливым образом подогревала подозрения обеих сторон. Впрочем, к нашей истории всё это имеет лишь косвенное отношение.
Анатолий Савельевич был женат, при чём женат удачно, то есть на такой женщине, которая обладала достаточной жизненной мудростью, чтобы всецело управлять своим мужем, позволяя ему думать, что он единственный и непререкаемый хозяин своей жизни. Ведь ощущение самой что ни на есть широкой свободы ещё не подразумевает её наличия. В этом отношении можно сказать, что Анатолий Савельевич считал себя человеком исключительно свободным, и был беспечно счастлив в своём глобальном заблуждении. Был, однако, у мудрой жены Трерука недостаток, который ей не удавалось скрывать, и который мыслящему человеку мог бы открыть её истинный, властолюбивый и собственнический характер. Она была чрезвычайно ревнива. Ксения Александровна Трерук ревновала своего свободолюбивого супруга ко всем без исключения знакомым женщинам, а заодно и к большинству малознакомых и незнакомых вовсе. Иногда её ревность зашкаливало, и критическая масса необузданных страстей выплёскивалась в приступе гнева или полномасштабном скандале. Справедливости ради стоит сказать, что беспокойство Ксении Александровны не было беспочвенным, Анатолий Савельевич действительно очень любил женщин, при чём и знакомых, и малознакомых, и не знакомых вовсе. На счастье, в довесок к своей всеобъемлющей любвеобильности, он был также человеком опасливым и предусмотрительным и умел ловко скрывать доказательства своих прегрешений, а потому Ксения Александровна почти всегда ревновала его к тем женщинам, с которыми у него как раз ничего не было… ну, или ещё ничего не было на тот момент.
В семейном кругу родных и близких Трерук говорил о своей работе с философской небрежностью, мол, есть жестокая необходимость в поте лица своего зарабатывать на хлеб насущный. Хотя каждый из означенного круга отлично знал, что в потребностях Анатолий Савельевич отнюдь не ограничивается насущным хлебом, да и возможности имеет самые широкие. Поэтому-то менее удачливые родные и близкие нередко выстраивались в очередь, чтобы просить Анатолия Савельевича о посильной помощи и быть облагодетельствованными. Благодетельствовать Трерук любил и почти никогда никому в помощи не отказывал. Вероятно, по причине этой самой треруковской широты души на всех семейных и дружеских застольях гости громче всего смеялись именно над его шутками и внимательнее всего слушали именно его тосты. Анатолия Савельевича любили, уважали и выслуживались перед ним, кто как умел. Иногда, распалённый праздничным весельем и всепрощающей лояльностью наперебой лебезящих гостей, Трерук мог позволить себе маленькие вольности в присутствии бдительной Ксении Александровны. Шутил, к примеру, по поводу своей фамилии, дескать, я же трирукий, где бы найти женщину с дополнительной грудью?.. Гости, разумеется, громко смеялись, а Ксения Александровна с улыбкой грозила супругу кулаком. Это означало, что после праздника Анатолию Савельевичу предстоит взбучка, и уже без всяких там улыбок.
Впрочем, чаще всего Трерук вёл себя предусмотрительно, пошловатых шуточек себе не позволял и посещал так называемые салоны, в которых дорогостоящие сеансы с обворожительными жрицами любви практически исключали вероятность быть уличённым в измене, то есть, буквально быть схваченным за руку или за какое-нибудь другое место. Это-то обстоятельство – регулярное посещение Анатолием Савельевичем злачный заведений особого рода – имеет к нашей истории самое что ни на есть прямое отношение.
Уважающие себя салоны (а Трерук посещал только такие, ибо на удовольствиях не экономил) активно занимались саморекламой и даже печатали визитки, которые раздавали клиентам, чтобы те не забывали возвращаться. Само собой, информация на этих визитках не отражала род деятельности заведений, либо была представлена в завуалированном виде. Так, например, на визитке чаще прочих посещаемого Анатолием Савельевичем салона было выведено на голубоватом фоне крупными красными буквами «БЮРО ДОБРЫХ УСЛУГ» и ниже дан номер телефона. Одним словом, конспиративный минимализм с изюминкой.
Случилось так, что однажды Трерук забыл эту самую визитку на рабочем столе в своём кабинете. Редкая для Трерука небрежность явилась следствием стечения обстоятельств. Во-первых, подобные вещи Анатолий Савельевич никогда и ни под каким видом не приносил домой, зная неуёмный и подозрительный нрав дорогой супруги. Все визитки двусмысленного содержания хранились в его рабочем столе, в запираемом на ключ ящике, в конвертике, аккуратно приклеенном к внутренней стороне обложки «Большой книги о рыбалке». Рыбалку Трерук не любил совершенно и в выборе для своих конспиративных целей именно этой книги усматривал особую иронию. Во-вторых, в тот самый день, когда была допущена небывалая оплошность, весь рабочий коллектив - коллеги и подчинённые Трерука, включая и самого Анатолия Савельевича - все были эмоционально перенапряжены и работали в авральном режиме. Было это вызвано скорым и весьма ожидаемым приездом некой французской делегации для проведения завершающей стадии переговоров и заключения предполагавших обоюдную выгоду сторон договоров. Именно отдел Трерука и непосредственно сам руководитель отдела были ответственны за подготовку предстоящих переговоров. В-третьих же, оплошность Трерука могла быть оправдана вклинившимся в самый неподходящий момент в ход его мыслей звонком от Михаила Андреевича, который безусловно готов был к принятию ответственных решений не спрашивая совета начальника, но в силу скрытности натуры готовность эту не проявлял.
- Да, что же вы, Миша, сами не знаете? – Кричал в трубку чем-то недовольный Трерук. – Что же с вами всё время как с маленьким! Ладно бы мы об этом не говорили… Ладно бы… Ах, даже так! Ну, тогда это многое меняет. И всё же учитесь, дорогой вы мой человек, учитесь быть самостоятельным… Впрочем, правильно, что позвонили... Конечно, мне приятно это слышать. Нет-нет, я понимаю. Вы ещё не надеетесь на свой выбор… Это нормально. Я старше вас и опытнее. В вашем возрасте немногие молодые люди готовы принимать советы старших. Обычно всем юнцам кажется, что они всё повидали и во всём разобрались. Вы же конечно, не юнец… Вы готовы слушать и вникать в суть дел. Значит так…
И Анатолий Савельевич, как обычно удовлетворённый всёсокрушающими логикой и подхалимажем своего помощника, выдал перечень наиболее важных, а заодно и наименее важных распоряжений. В конце монолога, выстроенного сплошь из глаголов повелительного наклонения, Трерук заметил:
- И помните, о чём я вас сегодня просил?.. Всё же эта переводчица совсем разболелась. В последний день!.. Проклятый закон подлости!.. Обязательно позвоните в бюро и пригласите переводчика. Не забудьте, что речь идёт о французском языке. Если не напомните, они же как всегда пришлют англичанина. Вы понимаете? Сегодня все зациклились на английском языке. И пусть это будет женщина. Всё же французы!.. Ну вы понимаете! Лучше всего, чтобы это была молодая и симпатичная женщина, тогда мы наверняка сразу же завоюем симпатии делегатов. Если верить фильмам, они народ темпераментный. В общем, вы уловили мою мысль, да?.. Ну и отлично. Я оставлю визитку с номером телефона на своём столе. Что, значит, если не будет?.. Это проверенная контора. Мы с ними уже сотрудничали, и они ни разу нас не подводили. Но всё-таки будьте настойчивы. И не забудьте: французский язык!
Поглощёнными прочими многочисленными проблемами суетного дня и будучи уверен в том, что оставил на столе нужную визитку, Трерук покинул свой кабинет, не удосужившись бросить прощальный взгляд на рабочий стол.
Ну и уже совершенно понятно, что часом позже вошедший в кабинет Анатолия Савельевича Михаил Андреевич обнаружил на столе начальника довольно странную визитку. «БЮРО ДБРЫХ УСЛУГ». Крупным шрифтом. Красными буквами. И никакой дополнительной информации, кроме номера телефона. Долговидов даже поморщился с видом младенца, которому вместо источающей молоко материнской груди предложили пустышку. Впрочем, получать очередной нагоняй за нерешительность помощнику Трерука совсем не хотелось, поэтому он рассудил, что Анатолий Савельевич, должно быть, сотрудничал с данной конторой ещё в дикие девяностые, когда никто ещё толком в бизнесе не разбирал ни целей, ни способов, ни приличий. И должно быть, эта самая до неприличия странная визитка как раз родом из тех дикий девяностых. Удовлетворившись этим объяснением, Долговидов поспешил дозвониться по указанному на визитке номеру. Долго ждать ему не пришлось, после второго гудка ему ответил фантастически приятный женский голос. Михаил Андреевич коротко представился и объяснил, что звонит по поручению начальника.
- Нам нужна девушка-синхронистка. – Перешёл он непосредственно к сути дела. При этом говорил он несколько сбивчиво, уже немало утомлённый волнениями текущего дня. – Речь идёт о французском языке… Чтобы не вышло какой-нибудь путаницы. Ну и само собой, языком она должна владеть в совершенстве. Мы ожидаем группу иностранных делегатов, так что сами понимаете…
- Отлично понимаю. – С каким-то едва уловимым лукавством, как показалось Долговидову, ответил ему медовый женский голос. – Наши девушки прекрасно владеют своими языками. Ваши делегаты останутся довольны.
- Они у вас полиглотки. – Зачем-то вставил Михаил Андреевич, очевидно, поддавшись чарам волшебного голоса и стремясь немного разбавить разговор.
- Тонко подмечено. – С загадочным смешком ответил ему голос.
Долговидов, обрадованный признанием своего остроумия, которого в данном случае сам не был способен оценить, продолжал:
- Ну и, пожалуйста поймите меня правильно, желательно, чтобы девушка была симпатичной. Наши делегаты – французы, люди особого склада… Так, во всяком случае, считает мой начальник. Он просил, чтобы я передал вам это пожелание…
Женщина на другом конце провода ответила, что пожелание это вполне резонно и что все девушки у них красивы. Затем она поинтересовалась, нужна ли девушка на несколько часов или на целый день.
- Я не знаю, насколько может затянуться наша встреча… - Признался Долговидов. – Раз уж у вас так строго с временным регламентом, пусть будет на целый день.
- Отлично. – Почти пропел волшебный голос. – Вашу девушку зовут Жанна.
- Просто Жанна? – Удивился Михаил Андреевич. – А отчество?
- Зачем вам отчество? – В свою очередь удивилась обладательница чарующего голоса.
- У нас серьёзные люди и чрезвычайно серьёзное мероприятие. – Заметил Долговидов. – Нам нужна, конечно, молодая и симпатичная… но, прежде всего, вполне уверенная в себе и солидная девушка.
- В таком случае, я не ошиблась. Жанна очень даже солидная девушка… Сами увидите. А если вам так необходимо отчество… Для вас она будет Жанна Васильевна.
Михаилу Андреевичу снова почудилась в интонации женщины некая непонятная ему усмешка, но он тут же прогнал это неприятное подозрение. Не размениваясь по мелочам в виду большого количества незавершённых дел, он продиктовал адрес компании и время, к которому должна прибыть девушка.
- Что касается оплаты ваших услуг, - в деловом тоне продолжал Михаил Андреевич. – По этому вопросу по окончании мероприятия можно будет обратиться к моему начальнику. Он сказал, что знаком с вашими расценками. Только я ещё раз вас очень прошу: девушка должна держать себя уверено и солидно.
- Жанна… В смысле Жанна Васильевна… Она любит доминирующие роли. Так что с этим не будет проблем. Я хорошо поняла, что вам требуется. Не переживайте, всё будет по высшему разряду.
На этой оптимистичной ноте они распрощались. Поглощённый всецело прочими заботами по подготовке к приезду французской делегации, Долговидов мысленно не возвращался больше к этому разговору, а потому не имел возможности, тщательно всё взвесив, уловить некоторые странности и несоответствия. Не возникло у него подозрений и когда на следующий день с поста секретаря на первом этаже, которые некоторые лингвистически продвинутые господа величали «ресепшеном», ему позвонила неожиданно взволнованная девушка, должная соответственно зваться «ресепшеонисткой», и сообщила:
- Михаил Андреевич, здесь какая-то женщина, говорит, что вы… что, в общем, вы её приглашали.
- Ну, какая ещё женщина? – Взмолился измученный вконец Долговидов. Французы приехали нежданно-негаданно раньше аж на целых два часа и доставили ему, ответственному за подготовку встречи, ранним своим приездом множество неприятностей.
- Говорит, что её зовут Жанна Васильевна… Очень странно…
- Вот оно что! Прекрасно! – Восторжествовал Михаил Андреевич. – Очень кстати. Тем лучше, если мы сможем раньше начать…
- Я не совсем поняла…
- Да и не надо вам ничего понимать. Здесь есть другие понимающие. Благодарите Жанну Васильевну за пунктуальность и приглашайте. Приглашайте!
- Да но мне кажется… Вы бы её видели!
- Кажется – креститесь! – Ответил Михаил Андреевич тем бесцеремонным тоном, который придерживал обычно для бесперспективных «низов». – Работать надо, а не галлюцинировать. Помогите Жанне Васильевне сориентироваться, объясните как пройти в конференц-зал и попросите её поторопиться.
«Вот ведь не терпится» - услышал он напоследок голос секретарши-ресепшионистки, которая, очевидно, решила в тот момент, что уже отнесла трубку ото рта на достаточно безопасное расстояние, чтобы не быть услышанной.
«Вот ведь неймётся некоторым!» - Раздражённо крикнул в трубку Долговидов, и быстрым шагом направился в конференц-зал, предупредить собравшихся о скором прибытии переводчицы.
Кульминация этой истории одновременно печальна и забавна, нелепа и предсказуема.
К моменту кульминации в просторном конференц-зале, обставленном по всем законам современного бизнеса строго, дорого и со вкусом, уже собрались все участники переговоров, включая высшее руководство нашей неважно чем занимающейся компании, начальника отдела Трерука Анатолия Савельевича, его помощника Долговидова Михаила Андреевича, ну и, разумеется, французских делегатов. Собравшиеся как раз занимали согласно строгой иерархии свои места за длинным столом переговоров, когда дверь в конференц-зал распахнулась и на пороге возникла весьма солидная… в смысле, дородная женщина. Выглядела она до того необычно, что становилось сразу же понятно, отчего так долго сомневалась на её счёт секретарша-ресепшионистка. На ней был необычайно короткий плащ, с огромными разворотами, образующими головокружительно глубокое декольте и открывающими таким образом вид на ничем более не прикрытые крупногабаритные округлости. Выше этих округлостей, представлявшихся согласно направлению взглядов собравшихся мужчин центральной точкой в облике вошедшей женщины, помещалась голова с пышной причёской и лицом сфинкса, ещё не переболевшего сифилисом и явно переборщившего с косметикой. Ниже экваториальных округлостей, из-под полов короткого плаща вылезали две основательные колоны, обтянутые сетчатыми колготками и не лишённые привлекательных изгибов. Вызывало, однако, опасение то обстоятельство, что колонны эти как-то неблагонадёжно были воткнуты в туфли на высоком каблуке.
Женщина оценивающим и вместе с тем властным взглядом обвела собрание деловых мужчин, одарила всех загадочной улыбкой Джоконды и, притопнув ногой-колонной, произнесла:
- Ну, кто тут искал приключений на пыпыску?
Синхронистка, приехавшая с французской делегацией, машинально перевела оторопевшим французам сказанное и упала в обморок.
Позже некоторые из присутствовавших в тот момент в конференц-зале рассказывали, что вызывающего вида женщина к первой фразе добавила:
- Толя, шалун, и ты здесь!
Впрочем, вполне возможно, это только злые сплетни.
Остаётся упомянуть, что пару недель спустя Анатолий Савельевич Трерук и Михаил Андреевич Долговидов неожиданно повстречались в приёмной отдела кадров другой крупной компании. Но это уже, как говорится, совсем другая история.