История эта случилась со мной много лет назад. Тогда у меня ещё ноги не побаливали, и здоровье было отменное. В деревушке, где мы раньше жили мне от отца, царство ему небесное, достался домик. Маменька умерла, когда мне ещё и месяца не было, от какой-то хвори. Через семнадцать лет не стало и отца. Оставил он мне дом и небольшое хозяйство, состоящее из коровы, лошади, телёнка и пятнадцати кур с петухом. Ну и двух охотничьих собак: Белки и Найды.
Куда мне деваться без отца? Жить как-то надо было. Он учил меня и охоте, и рыбалке, и в поле, и в огороде, и по дому работать. В общем, научил всему, за что я ему и по сей день, благодарен. С голоду мне не грозило помереть. Зимой охота, зимняя рыбалка. Летом огород, страда. Жил и работал, как все. А через четыре года женился на деревенской девушке Наташе. Первая красавица на деревне была, а как трудиться любила. Её отец долго за мной наблюдал, как я, ещё совсем молодой, без отца проживу. Глядел и удивлялся. А потом, когда я к нему свататься пришёл и руки его дочери просить, он мне так и ответил: «Отдаю тебе Наташку. И ни сколько за неё не переживаю. С таким мужиком как ты, она будет как у Христа за пазухой».
Через два года у нас девочка родилась, Катя, а ещё через три парнишка, Ваня. Ох, и любил я их. Они такие золотые детишки были. Но внимания им стал уделять всё меньше. Хозяйство, чтобы семью прокормить, я завёл большое, да и отцовский домик для четверых уж больно мал стал. И я за полтора года собственными руками, и с помощью тестя, срубил огромный дом с большим открытым двором и сараем. Дом на самой окраине деревни, ближе к лесу. И стал всё чаще в этот лес ходить, на охоту. Жена недовольна была, но охоту я уж больно полюбил. Начал собак для этого занятия отбирать. Отбирал только лучших щенков и делал из них охотников. Отобрал двоих: Раду и Ладу, остальные так себе оказались. Одна для барсука, а с другой и на медведя можно было сходить.
Жил, охотился, а детки росли. Вот и Катя, доченька, пошла в школу. Но жизнь в деревне изменилась. Начали нам волки кровь пить. Сперва у себя в лесу на коров набрасывались, что от стада отбились, а зимой частенько в деревню захаживать и собак грызть. Но последней каплей было, когда их вожак у соседа Захара Селиванова, на глазах его младшего сына Вовки, его девятилетнюю дочурку Настю загрыз. Это переполошило всю деревню. Захар собрал всех мужиков, что с ружьём умели обращаться, и меня, конечно, взял, и отправились мы в лес, убить «Лютого». «Лютый», именно такое прозвище мы дали этому вожаку, за его полное бесстрашие перед человеком. Похоже, этот зверь был сам дьявол, ибо и своих он не щадил. Часто находили в лесу загрызенные тела волков. Не просто загрызённые, а с разорванной глоткой. Это был отличительный знак «Лютого». Бедной девочке он тоже горло разорвал.
Несколько дней мы отстреливали их стаю, но убить смогли лишь четверых. А «Лютого» нам удалось только ранить. Сколько мы его не преследовали, он, истекая кровью, смог скрыться от нас.
С тех пор ни «Лютый», ни его стая нашу деревню не беспокоили. Люди даже начали забывать горе, которое он им приносил. И я совсем забыл про этот случай. Но события, которые произошли со мной, заставили меня ещё раз вспомнить про этого дьявола:
Я со своей собакой Радой, в очередной раз собрался в лес, поохотиться. Белочек пострелять, или птичек, на крупного зверя у меня не было желания идти. Собрался я на один день, без ночевки. С утра собрал снаряжение: воду, еду, ружьё и с два десятка патронов. Рада была хорошая собака, натренированная, на белок я брал только её.
И вот идём мы с ней по лесу. Белок не видно и не слышно, прямо первый раз со мной такое случилось. Вдруг вижу, скачет одна по дереву, далеко. Думаю, если подойду ближе – убежит. Решил рискнуть, и выстрелить издалека. Прицелился и выстрелил. Стрелял, конечно, в большей степени наудачу. Но в этот раз повезло, мне удалось свалить белку. Рада дёрнулась вперёд, за добычей. Я, в предвкушении триумфа пошёл за ней. Вдруг раздался лай и хруст веток. Я побежал вперёд к Раде. И увидел, как на неё набросилась волчица. Я, было, хотел выстрелить в неё, но испугался попасть в собаку.
Непродолжительной была схватка волчицы и собаки, Раде удалось отпустить от себя волчицу на достаточное расстояние, и тогда я, воспользовавшись моментом, дважды выстрелил в неё. Волчица со страшным визгом умирающего зверя упала наземь. Недолго простояв на четырёх лапах, на землю рухнула и Рада. Я подбежал к своей собаке. Раны у неё были серьёзные. Больно здорово её волчица потрепала. Жалко мне было Раду, но вряд ли мне бы удалось вылечить её с такими ранами. И я достал ножик, и со слезами на глазах всадил его в сердце умирающего друга. Уж очень сильно я любил эту собаку, и жалко мне было её терять. Но и права я не имел, давать Раде мучиться последние часы её жизни. Потом я подошёл к волчице. Она ещё дышала. Но чувствовалось, что это были последние её вздохи. Не смотря на это, волчица ещё могла двигаться, и она очень тихо подползала к кустам. Но вскоре выбилась из сил, и, смирившись со своей участью, закрыла глаза и издохла.
Мне стало интересно, что же эту волчицу так тянуло туда. Я подошёл к этим кустам и услышал жалобный писк маленьких щеночков. Я пробрался сквозь них и обомлел: два маленьких, только что родившихся волчонка лежали одни на земле, совсем беззащитные. И тогда я понял, почему эта волчица набросилась на Раду, она защищала своё только что родившееся потомство.
Мне стало жалко волчат, не умирать же им здесь. И я, схоронив Раду в рыхлой земле, близ этих кустов, взял волчат и понёс их домой.
Придя, домой, я велел жене растопить печь и налить мне в глубокую миску молока. Наташа всё сделала, как её просили, но, увидев двух маленьких щенков, спросила:
- Витя, откуда эти щенки?
- Это щенки волчицы, которую я сегодня убил.
- Но зачем же ты их принёс домой, ведь это дикие животные. Пока они маленькие с ними можно сюсюкаться, но когда вырастут, они ведь могут и тебя загрызть.
- Я убил их мать, не оставлять ведь мне их одних, умирать в лесу. А вырастут, будут отличные сторожа, ведь они не с волками расти будут, а с людьми.
- Всё равно волк есть волк. И известно, сколько волка не корми, он всё рано будет в лес глядеть. У этой волчицы наверняка была своя стая, которая бы воспитала сирот.
- А что, если стая нашла бы их слишком поздно, и они умерли бы с голоду. Нет, оставлять в лесу их было опасно.
- Смотри, как знаешь.
Я всё-таки не послушал жену и стал волчат вскармливать. Кормил их по чуть-чуть из чайной ложечки, а иногда из бутылочки с соской. Старался заменить им мать. Но одного волчонка мне всё же выходить не удалось. На третий день он умер. И остался у меня на руках один волчонок. Он крепче своего брата оказался. Да и аппетит у него был замечательный. Я им нарадоваться не мог, и дети к нему скоро привыкли. Полюбили они маленького зверёныша, играли с ним, и кличку ему придумали: Туман. Не знаю, почему Туман, просто Васька так захотел назвать.
Слух о том, что у меня живёт волчонок, быстро облетел всю деревню. И однажды ко мне домой пришёл Захар.
- Здравствуй, Виктор,- сказал он,- как поживаешь?
- Спасибо, неплохо.
- Дитятки растут?
- Растут.
- А вот у меня плохи дела. С тех пор, как дочурку потерял, нет мне сна. Да и Вовка с тех пор плохо спит. Нарушилась детская психика.
- Извини, Захар, сочувствую.
- Ты-то здесь причём? Это всё «Лютый». Поймать бы его. Да разве его сейчас найдёшь?- он закрутил папироску и после недолгой паузы продолжил: - Я слышал, Витя, что ты у себя волка пригрел?
- Тьфу, да какого волка? Маленького волчонка вскармливаю.
- Бросал бы ты это дело, дикую тварь на груди греть. Вырастит – загрызёт.
- Не загрызёт, ведь не в лесу растёт.
- А чей это волчонок, ты знаешь?
- Откуда ж мне знать. Мать я пристрелил, а отца не видел.
- А что, если это «Лютого» отродье, а?
- Да Боже упаси. «Лютого» в наших местах давно никто не видел и не слышал.
- Это ты так думаешь. Но стая с прикормленного места не уходит. Погоди, придёт зима, он ещё даст о себе знать. А волчонка утопи, пока маленький. От греха подальше.
- Ты что, Захар? Ведь дети мои его без ума любят. Зачем я им буду психику рушить?
- Ну, смотри, Витя. Я тебя предупредил. Не доведёт тебя до добра этот волчонок.
На этом Захар замолчал, и больше, ни слова не говоря, встал из-за стола и ушёл. Мне наш разговор совсем не понравился. И слушать совет Захара я не стал. А Туман тем временем рос и становился всё интереснее с каждым днём.
Но пришло время, и из дома мне пришлось переселить Тумана на улицу, где для него уже была готова будка. На цепь я его садить не стал, чтобы не зверел, но мясом прикармливал. Так он и жил на улице, пока в деревне опять не случилось несчастье. У соседки Клавдии Петуховой ночью кто-то корову загрыз. А раз волков в деревне было давно не видать, Клавка – старая дура, всполошила всю деревню, и вся деревня пришла ко мне.
- Витька, убивай свого зверя!- закричала она, грозя мне вилами: - Он сегодня ночью мою корову загрыз. Мою Анечку, кормилицу мою.
- Не может быть. Туман ещё очень молодой, да и не набрасывается он на животных. Он со всеми моими собаками мирно живёт. И скот у меня, слава Богу, жив.
- То собаки, а то корова. И не станет ведь эта зараза, у свого хозяина животину есть, он к другим лучше слазит. Убирай быстро свого волка, а то мы всей деревней его прибьём.
- Наташа, принеси мне, пожалуйста, ружьё,- попросил я.
Супруга моя, ни слова не говоря, сбегала в избу и принесла мне моё ружьё. Я зарядил его и пальнул в воздух. Все столпившиеся в моём дворе жители испугались и сделали шаг назад.
- Если кто волчонка хоть пальцем тронет, лично пристрелю!- пригрозил я.
Тут вмешался Захар:
- Витя, это ты зря. Зря против всей деревни идёшь.
- Может быть и зря, а волчонка я всё равно в обиду не дам.
- Хорошо. Трогать мы его не будем. Но на цепь ты его всё же посади. И смотри, если увижу волков возле твоего дома, лично отравлю щенка,- сказал Захар.
- Только попробуй, Захар.
- Стаю мог привлечь только их сородич. А других волков в деревне у нас нет. Нам больше крови не надо, хватит, достаточно настрадались. Кто скотину потерял, а кто и детей…
На этом все разошлись по домам. Я, чтобы не конфликтовать с другими всё же посадил Тумана на цепь, хотя очень этого не хотел.
Но и на этом история не закончилась. Буквально через неделю после случившегося я вышел во двор, чтобы покормить Тумана. И тут вижу, что волчонок лежит на земле, ели живой, а возле него обглоданный кусок мяса. Я понял, что это дело рук Захара. Ни теряя, ни минуты, я затащил Тумана в дом.
- Наташа, позвони ветеринару. Тумана отравили.
Жена немедленно позвонила доктору. И через десять минут наш деревенский ветеринар Пётр Александрович был уже у нас. Мы целый час отхаживали Тумана. И, слава Богу, нам удалось его спасти.
Ещё неделю волчонок почти ничего не ел и не пил. Он был совсем слабым. Я с ложечки поил его молоком с хлебом, чтобы у него были хоть какие-то силы. Постепенно Туман стал приходить в себя, у него начал появляться аппетит, и на восьмой день мой питомец окончательно выздоровел, и стал бегать, как раньше. Я был безумно счастлив, что Туман поправился, но простить этой подлости Захару не мог. И встретив его на улице, здорово съездил ему за это по физиономии.
- Что же ты Захар животину мою травишь? Кто тебе дал такое право?
- Я тебе обещал, что отравлю твоего зверя, значит отравлю. Я «Лютого» неделю назад в деревне видел, ночью, вместе со своей стаей. Он возле твоего дома пробегал. И в эту же ночь у Козловых и Петуховых собак загрызли. Сегодня собак, а завтра что, людей? Я же говорил тебе, «Лютого» это отродье, «Лютого». Он сюда за своим сородичем пришёл.
- Если даже и «Лютого», рос-то он у меня. И воспитывал его я, а не «Лютый».
- Дурак ты Витька. Животное есть животное. Инстинкты у него всегда превыше всего. Погоди, Витя, доиграешься, загрызёт тебя твой зверёныш, и всю твою семью погубит. А ночью я тебе советую посмотреть за ним, авось и «Лютый» появиться. Придёт к своему отродью. Увидишь, что они одной крови.
- Да пошёл ты, старый дурак!- ответил я Захару и отправился домой.
Две ночи у меня слова Захара не выходили из головы. Две ночи я следил за Туманом, вдруг всё же сосед был прав, и «Лютый» действительно был в деревне, и приходил к моему Туману. Две ночи никаких волков не было. Ну а на третью ночь во дворе я услышал странные шорохи. Накинув на себя полушубок, и прихватив ружьё, я выбежал на улицу. Во дворе было темно, хоть глаз выколи. Но я заметил, что шум идёт из-за ворот. Я включил фонарик и обомлел. Перепрыгнув полутораметровый забор, в моём дворе стоял волк. Увидев свет, он обратил своё внимание на меня. В глазах его блестела ярость, он, оскалив зубы, начал рычать. Начал рычать и Туман. Захар был прав. Это был действительно «Лютый». У него остался шрам на боку от прошлой охоты. Я не на шутку испугался. И прицелившись, выстрелил в него, но промахнулся. Второй выстрел дал осечку. Я нажал на курок ещё раз, но снова осечка. Поняв, что ему ничего не угрожает, «Лютый» бросился на меня…
Меня спасло то, что я успел вовремя выставить перед собой ружьё, и волк вцепился в него зубами, иначе могло пострадать моё горло. Физически я был далеко не слабым человеком, но сдерживать «Лютого» у меня не получалось. Я чувствовал, что он вот-вот вырвет у меня из рук ружьё и вцепится мне в шею. Силы покидали меня, чувствовалось, что ружьё мне уже не поможет. Я прищурил глаза, приготовившись к тому, что зверь вцепится в меня, но вдруг почувствовал резкий толчок, оружие выпало у меня из рук, и он перестал бороться со мной. Открыв глаза, я увидел, как «Лютый» лежал буквально в двух метрах от меня, а рядом с ним стоял Туман. Он сорвался с цепи и накинулся на «Лютого», но больше ничего не делал. Туман не грыз его, не рычал, лишь слегка оскалив зубы, смотрел ему в глаза. «Лютый» поднялся. Они несколько минут смотрели друг на друга, почти не шевелясь. Я посмотрел на забор и увидел, как за ним крутится стая «Лютого», не смея посягать на территорию людей без команды вожака.
Я вновь обратил свой взор на «Лютого» и Тумана. Стараясь не делать резких телодвижений, я стал нащупывать ружьё, оно лежало рядом со мной. После броска Тумана его недалеко отбросило. Заметив мои телодвижения «Лютый» зарычал и бросился в мою сторону. Но Туман накинулся на него. Началась жестокая схватка двух сородичей. Они буквально раздирали друг друга, складывалось впечатление, что это не отец и сын, а два врага. Выбирая между собратьями и человеком, Туман сделал выбор в пользу человека. Он не возжелал присоединиться к своей стае. К стае, которая за меня могла воспитывать волчонка, второго «Лютого».
Я поднял ружьё и прицелился, но выстрелить не решился, побоялся задеть Тумана. Вдруг увидел, как стая «Лютого», один за другим стали перепрыгивать ко мне во двор. «Это смерть»- подумал я, и, наставив ружьё на одного из них, нажал на курок.… Раздался выстрел, потом ещё и ещё один. Через несколько мгновений раздалось ещё два выстрела. Волки падали, как подкошенные.
- Я же говорил, говорил, что они к тебе пришли, за твоим щенком,- раздался голос Захара.
Потом раздались ещё два выстрела, и ещё два волка упали на землю. Со стаей было покончено. Ни одного волка больше не было. Все семь лежали на земле бездыханными. Остался только «Лютый». Я повернул голову, и увидел, как ещё одно разорванное тело лежало в двух метрах от меня, а рядом с ним стоял волк. Отвесив язык, он смотрел на меня…
Это был Туман.
Еле живой, он стоял, бросая на меня свой гордый взгляд, взгляд победителя над врагом, взгляд спасителя своего хозяина. Верный друг, он спас своему хозяину жизнь.
Захар, открыв калитку, подбежал ко мне.
- Ты живой?- спросил он.
- Вот видишь. Он выбрал своего хозяина и кормильца. Он не встал на сторону своих сородичей, он не одной с ними крови,- пробормотал я и бросился к Туману.
Раны у него были страшные. Они очень сильно кровоточили. Мы вместе с Захаром схватили его на руки и потащили в дом. Но Туман умирал. Жизнь в его глазах с каждой секундой таяла. Слёзы бежали у меня из глаз, я хотел помочь ему, но ничего уже не мог сделать. Он умер.
- Извини Витя, что сомневался в твоём Тумане. Он был верным другом и настоящим защитником. Он не был как «Лютый». Спасибо ему, что отомстил этой сволочи за моего ребёнка. Давай схороним его как человека, со всеми почестями,- сказал Захар.
Я закурил сигарету, и, не ответив Захару, взял лопату.