Начало войны. Все собираются у бабушки: мама, две тетки и два дяди, бабушка с дедушкой, двоюрный брат Миша. По радио звучат величественные и тревожные песни - Вставай страна огромная,вставай на смертный бой-. Выступление Молотова и слова – Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами -. Все сходятся в одном мнении:
- Война скоро кончится, за две, три недели.
Потом блокада, эвакуация. Едем на поезде. Почему то запомнилась громадная собака, которая подошла и жадно стала смотреть на меня. Выданный мне бутерброт с четырьмя крохотными кусочками колбасы выпал из рук и она его с удовольствием съела.
Нас привезли в Сибирь. Стал учиться в первом классе. Я был скромным, вежливым мальчиком и наверно, поэтому, в первом классе был лучшим отличником, среди отличников. В награду нам выдали по тетрадке с двадцатью четырьмя страницами, по два карандаша и по две конфетке – карамель. Кто не знает или вообще таких не ел - это простенькие конфеты с вареньем внутри. Сосешь, и вдруг варенье попадает в рот. Хорошисты получили по двенадцатистраничной тетради, по одному карандашу и конфетке.
На праздники педагоги брали некоторых ребят к себе. Помню, на новый год, меня пригласила наша директорша и она угощала меня вкуснейшим кампотом из сухофруктов.Ничего более вкусного я никогда не ел.Потом, в 43 году меня привезли в Алма Ату к маме. Подружился с местным пареньком. Его звали Гапурка. Однажды мы с ним на пару, как то незаметно, съели целый граненый стакан смеси какао и сахарного песка. Мне , конечно, слегка влетело скрученным вафельным полотенцем по заднему месту.
Помню, продавали громадные вкусные яблоки – апорт. На базаре мальчишки предлагали желающим холодную воду с горных ручьев. Посылали нас с мамой работать в колхоз. Вместе с мальчишками собирали на поле колоски. За день собирали 400-600 грамм. Давали столько же хлеба. Я удивлялся, как же так за каждый грамм зерна дают грамм хлеба. Естественно, не знал как выпекается хлеб, что такое припек. Часто ели молочный суп с картошкой. Жили весело. Таскали с баштанов арбузы. Немного проучился во втором классе. Стал учиться средненько.
Ленфильм и Мосфильм были эвакуированы в Алма Ату. Как то всеобщий любимец Михаил Жаров ходил по базару, за ним, естественно,толпа народа. Жаров подходит к одной из торговок, берет в руки ощипанную курицу, и . извиняюсь, дует ей в попку, потом делает вид, что она полетела и , естественно, ловит ее. Неизбалованный юмором народ умирал от хохота.
Приходили всякие интересные гости. Как то пришел автор известной песни- Бьется в тесной печурке огонь, на поленьях смола как слеза и поет мне в землянке гармонь про улыбку твои и глаза. Бывал в гостях Иван Иванович, профессиональный дипломат. Читал стихи о часах,приносил всякие вкусности, нас подкармливал. Потом он нам помог летом выехать в Ленинград. Добирались до Москвы 11 суток. Под Москвой жила тетя Люся, папина сестра. Угощала темными булочками с медом, ну очень вкусными.
Когда приехали в Ленинград ,нас встречала вся семья. Нашей семье повезло. Никто не умер. Правда, моего родного деда и его престарелую 102 лет от роду, маму, мою пробабку,которые жили, где то в Белоруссии, немцы повесили. Так сложилась жизнь, что я их никогда не видел и все же и все же. Эта ужасная картина иногда стоит перед глазами.
Сразу подружился с тремя ребятами Юрой Григорьевым, Леней Гесиным и Вовой Рубиным. Несомненным лидером был Юра. Как то он был, повзрослей нас.Леня Гесин упорно, параллельно учился играть на скрипке, в музыкальной школе.. В дальнейшем » упорным напряженным постоянством» он постепенно добился своего и стал играть в оркестре Мравинского. Но пятая статья, и его почти не пускали в заграничные гастроли. Он уехал в США и стал играть в одном из лучших, кажется Бостонском симфоническом оркестре.Так мы постоянно теряем людей. Вовка Рубин тоже в Америке. Вроде живет там довольно зажиточно. Ну он всегда был расторопный и уверенный в себе юноша.
Ребята и я вместе с ними, часто, вместо кино, ходили в оперную студию консерватории. Билеты мы брали по 30 копеек, самые дешевые. Но как только гасили свет, все мчались в партер.Шло всего пять спектаклей и мы слушали их по многу раз.Пели студенты и постоянные солисты. Среди студентов особенно выделялись тенор Беззубенко, Белла Коляда, будущий солист ГАБТа Ивановский. Но особенно хорош был драматический баритон Иванов. Бесподобно пел Грязного в Царской невесте и конечно Риголетто. Когда он бегал по сцене и кричал «Джильда, дочь моя», все цепенели. Прямо мороз по коже. Я очень хотел послушать какого нибудь баритона в этой роли, имеющего высокое звание народный артист СССР, и когда, наконец, услышал был разочарован. Красивый голос, но образа несчастного шута не было, Куда ему до Иванова.
После войны пленные немцы работали на стройках, ремонтировали и нашу школу. Из ненавистных фрицев они превратились просто в немцев, которых почему то было немножко жаль, и мы часто отдавали им свои копейки. Помню пожилой немец высыпал наши монетки на широкую рабочую ладонь и перебирая их говорил:
Один зуп, два каша.
В младших классах мы играли в простые детские игры бедного, послевоенного времени. Играли в «маялку». Маялка – это нарезанные кусочки материи, сшитые по центру, где также пришивалась пуговица или вшивался камешек. Кто больше всех мог ногой поддать маялку, без ее падения, тот и выигрывал, Конфетные фантики не выбрасывались, они аккуратно сворачивались в конвертики . Фантики клались на ладошку, рука стукалась о край стола и надо было своим фантиком накрыть другие.
А в пристеночек? Ну, это монетками стукали о стенку и если можно было растопыренными пальцами добраться до чужой монетки, то последняя отправлялась в твой карман. Или все играющие клали по одной монетке в столбик на черте и все начинали бросать биту приговаривая:
Чхэ, то есть, что хочу. То есть при такой редкой удаче монетки ставились удобным образом, для лучшего удара битой. Если при ударе они переворачивались, то становились собственностью бьющего. Можно еще было кричать: Чира, имея в виду, что бита упадет на черту, что давало возможность первого удара.
Позднее стали играть в слона. Все делились на две команды, одна нагибалась и выстраивалась в цепочку, другая как на гимнастического коня, с разбегу прыгала на «слона» и слон раскачиваясь двигался по школьному коридору. Если кто нибудь падал, команды менялись местами.
Все любили играть в футбол. Нормальных мячей конечно не было. Играли, в основном, всякими детскими мячами. Несколько мальчишек , среди них Гришка Мирлас, Володя Добрецов\рыжик\ и Мишка Шерель\шарик\ без конца пропадали в садике около Никольского собора и были настоящими виртуозами. Я уже об этом писал и не могу не повторить. В пятом классе наша команда последовательно обыграла команды девятого и десятого классов и стали чемпионами школы. А за команду десятого класса играли два паренька из дубля Зенита. Всякий,, когда либо игравший в футбол прекрасно знает, что если в команде противника есть два виртуоза, победить практически невозможно.
В шестом классе у нас появился Мишка Октябрьский. Вроде он пришел из ШРМ\школа рабочей молодежи\. Он был старше нас года на два, ходил в брюках «клеш» и через ворот распахнутой рубахи выглядывала тельняшка. Очень любил литературу и если кто то, громко шумел на уроке, обращался к педагогу:
- Марь Иванна , можно я их успокою?
Марья Ивановна нервно взмахивала руками и просила ребят успокоиться.
Однажды на уроке зоологии, на вопрос: Половое размножение лягушек Октябрьского вызвали к доске и он изрек:
- Самец загоняет самку в тину и…
Бедная зоологичка страшно смутилась и поспешно попросила его сесть на место.
.Понемногу мы с Вовкой Рубиным стали петь, выступать на школьных вечерах. Так как он пел баритоном, то я, чтобы не соперничать, ,пел басовые вещи, например арию Ивана Сусанина. Иногда мы участвовали в городских вокальных конкурсах. Вовка любил петь итальянские песни такие как « Первое письмо» или « Вернись в Сорренто». Конкурсным комиссиям это казалось, в те годы, безумной вольностью и, как правило, после первого тура его отсеивали. А я с песнями о Родине и товарище Сталине проходил на заключительный концерт.После окончания школы Володя много пел на танцах с оркестром Романова, который после оркестра Вайнштейна считался лучшим в городе. Однажды Вовка пригласил меня на свое выступление, спел какую то вещицу и, проходя мимо, Романова негромко сказал:
-Слишком медленный темп-. На что Романов спокойно ответил:
-Темп был нормальный.
И вдруг Вовка, к моему изумлению заявляет:
-Темп был медленный и что бы это было в последний раз.
Некоторое время он пел в ансамбле « Дружба», но когда приехал в Америку певцы такого уровня, конечно, были не нужны и он довольно успешно, занялся бизнесом. Со временем стал состоятельным американцем.
Когда доросли до старших классов, нас стали учить танцам. Пригласили девочек из соседней школы. Ведь мы учились раздельно. Преподавались какие то совершенно идиотские танцы – Па Зефир и Падепатенер и, кроме них, краковяк, польку –тройку и вальс. Все страшно смущались, были какими то деревянными, да еще и ладони ужасно потели.
На вечерах, на которые мы приглашались с восьмого класса, всем командовал дежурный учитель. Вечер начинался и заканчивался вальсом. В середине вечера, наконец, то звучало танго или медленный фокстрот. Естественно, все танцевали его на « пионерском» расстоянии. Только некоторые, наиболее нахальные тесно прижимались к даме. И, конечно, все ждали «белый танец». Девочки приглашали кавалеров.
Однажды у нас на вечере две синьорины танцевали на сцене венгерский танец, во время которого, юбочки поднялись вверх и все мальчишки увидели эти вожделенные совершенно замечательные ножки. Один из наших самых обаятельных парней – Мишка Шустерман, стал усиленно ухаживать за одной из них, менее красивой и даже с конопушками на юном лице. Затем он рассказывал страждущим, как идет процесс ухаживания. Но последний, решительный штурм не принес вожделенной радости. Девочка решительно заявила, что она боится и в «дырочку не будет».
Классным руководителем в старших классах была Розалия Аркадьевна, наша химичка. Легко краснеющая и оченьрешительная она крепко держала в руках наш довольно шебутной класс.
Немецкому языку нас обучала Софья Давыдовна Кроль. Если мы несли очередную ахинею, произносилась сакраментальная фраза « моя бабушка ест кампот». Когда мы ставили какие нибудь рассказы или даже,в старших классах поставили « Горе от ума», где Ваш покорный слуга играл Скалозуба,
на сцене непременно использовался старый ковер из ее гардероба. Однажды она вошла в класс и , видимо, задумавшись, сказала: чего это у Вас« темно как » и с блеском вышла из щекотливого положения, добавив « у негра подмышкой.
Психологию преподавала Ирина Алексеевна, очень древняя старушка. Мы вообще обнаглели. На ее уроках играли в шахматы и , вообще, занимались своими делами.
Обычно урок проходил следующим образом. Ирина Алексеевна рассказывала о чем- то психологическом, затем спрашивала, все ли понятно. Далее следовал ее любимый вопрос: Что такое динамический стереотип? Иванов отвечайте. Иванов протягивал вверх руку
.- Ирина Алексеевна у меня вопрос.
- Какой вопрос, ведь я спрашивала, нет ли неясных вопросов и все молчали. Ну ладно, что Вам неясно?
-Что такое динамический стереотип?
Однажды, она, не подумав, устроила нам экскурсию к обезьянам. Естественно, что теперь на любой ее вопрос, мы начинали рассказывать про обезьян.
В десятом классе я подружился с Юрой Эйсмонтом и Сашкой Римским –Корсаковым. Юра был несомненным лидером и чистейшей души человеком. Таким и остался. Был летчиком испытателем у известного авиаконструктора Сухого. До сих пор работает, учит будущих летчиков.
Сашка был правнуком знаменитого композитора Римского-Корсакова. Помню его бабушку, которая властвовала в доме и деда, очень похожего на своего знаменитого отца. Говорят, что известную скульптуру Римского-Корсакова ваяли с него. Сашку долго и упорно учили играть на фортепиано, но, по моему, кроме польки-тройки, он так ничего и не выучил. Но зато он блестяще знал английский, что очень помогло ему в дальнейшей работе. Насколько мне известно, последние годы работал директором Радиологического института. Сашин папа был довольно известным физиком, участвовал в создании эмиритона, предка всех нынешнихклавишных инструментов.
Еще у одного нашего, очень культурного ученика Жени Парашина были довольно известные родители. Папа был первой скрипкой оркестра Мариинского театра, тогда театра имени С.М. Кирова, мама играла там же на арфе.
Быстро пролетели старшие классы. Мы были разными, совсем разными. Кто- то командовал тысячами подчиненных, а кто- то никем и им самим командовала жена. Иные стали лауреатами, другие сбрасывали снег с крыши. Но мы все стремились жить достойно, достойно, черт побери. И это не так уж мало. Начиналась новая взрослая жизнь. Ребята, не забывайте наших учителей, друзей, нашу школу.
И у нас редко, но бывали, жуткие истории, связанные с КГБ. Я в это время учился в седьмом классе. А десятый заканчивал Коля Колокольников. Светлейшая голова. Учился без всякого напряга на одни пятерки. Стопроцентный золотой медалист. А ведь раньше как было. В начале любого сочинения надо было обязательно написать одну фразу из сочинений В.И.Ленина, и одну И.В. Сталина. И Коля не написал этих фраз в выпускном сочинении. Наша литераторша проявила бдительность и вкатила ему тройку. Не знаю, кто «капнул» бдительным чекистам. На выпускном вечере к школе подкатил воронок, и Колю увезли. Больше о нем никто ничего не слышал. Подобные истории еще пару раз повторялись.