Падший отошел от меня и встал в темном углу, откуда тотчас заблестели черные звезды его глаз. Вытянув руку, он начертил указательным пальцем какой – то тайный знак и совершенно неожиданно для меня, нас разделила прозрачная стенка из искрящейся, бурлящей субстанции, внутри которой разряжались маленькие молнии, метя в разные стороны свои разящие электрические стрелы.
- Ты что, решил от меня защититься? – в замешательстве спросила я у Падшего, указав глазами на преграду, пышущую яркими всполохами. Сам факт того, что такая сильная сущность вдруг ставил между нами защитную стену, позабавило меня и предало уверенности в собственных силах. Я уже давно поняла, что для чего – то нужна «черному незнакомцу», в противном случае, он уже давно покончил бы и со мной, и с отцом. Я почувствовала, как путы, удерживающие меня в неподвижном состоянии, ослабли – видимо, сила Падшего была подорвана выстроенной стеной. Повернув голову, я с интересом уставилась на него.
- Как ты проверил отца? – спросила я, - Он ничего не говорил мне о вашей встрече.
Падший молчал, присев на корточки и сцепив в замок бледные руки с выпирающими синеватыми венами. Я всмотрелась в его длинные пальцы с узким ложем ногтей, скользнула взглядом по широким плечам, в меру спортивным, без излишней накачанности, которые я так не любила в мужчинах. Падший был крепче и физически развитее, чем хрупкий и утонченный Лодзинский (я все никак не могла привыкнуть к мысли, что мой босс – Хранитель Жаниэль и продолжала называть его земной фамилией). Правда, могло статься так, что вся сила Хранителей заключается вовсе не в мышцах и физической оболочке, но на первый взгляд, несомненное превосходство в атлетичности принадлежало Падшему.
- У тебя есть имя? – задала я еще один вопрос, уже без особой надежды получить на него ответ.
Падший игнорировал меня, продолжая чертить символы в воздухе, которые выходили из – под его пальцев различимыми огненными знаками, летящими мне навстречу и испаряющимися едва достигнув границы с креслом. Я дивилась красивому зрелищу, и мне было совершенно не страшно, наоборот, приятное тепло разливалось по всему телу, ласкало, накатываясь волнами и согревая. Прикрыв глаза, я подалась навстречу ощущениям, при этом отдавая себе отчет в том, что вновь подвергаюсь зачаровыванию.
Несмотря на рассказ отца, я до сих пор не смогла найти особых различий между Падшим и Хранителем Света – и один, и второй вели себя неучтиво по отношению ко мне, разве что первый всячески устрашал, до физической боли, ну а второй, унижал игрой слов. Оба желали какой – то информации в моем компьютере, только один пришел и исподтишка завладел ею, а второй – действовал нахрапом. А если я еще и помечена Жаниэлем, как говорит Падший, встает вопрос – почему тот не пришел и не защитил меня, когда я подверглась нападению? Сморщившись, я вспоминала рассказ отца об ангеле - кажется, он сказал, что печатью, которой метил его, будут отмечены и все предки. А что если Хранитель, пообещав убрать метку, снял ее только с папы, при этом оставив на мне, для своих, только ему ведомых нужд?
Я чувствовала, как во мне поднимается очередная волна неприятия к Лодзинскому. В какой – то степени, Падший и Хранитель стали для меня почти одинаковыми - пусть не сиамскими близнецами, но очень похожими личностями, в чьих глазах, человек был слабым и лишним звеном в природной цепи планеты, за которую они оба боролись.
- Даниил. – голос Падшего разорвал пространство, вязкими слогами пройдя сквозь стену, разделяющую нас, - Мое имя – Даниил.
- А… - выдохнула я и глупо заулыбалась, чувствуя, как изнутри меня поднимается гипнотическая волна любования Падшим.
Даниил вышел из угла и подойдя к прозрачной, бушующей стихией стене, дотронулся до нее рукой:
- Где находится информация, которая была в твоем ноутбуке?
- Мне надоел этот вопрос. – восторженно глядя на Падшего, ответила я.
- Отвечай. – Даниил повысил голос.
- А кто ее знает. – пожала я плечами, поудобнее устраиваясь на кресле, благо, энергетические путы Падшего отпустили окончательно, - Лодзинский, гад, подослал ко мне своего хакера, которая полазила в моих личных папках. Помнится мне, что вышла она из моего кабинета со словами «все чисто». Может, она и украла такие нужные тебе сведения? – уложив тяжелую голову на руки, я почувствовала себя очень уютно, - А мне только и остается ждать, когда проснется папа и объяснит, наконец, что же такого ценного было в моем компе.
Я зевнула. До чего же мне надоели все эти разговоры! Поспать бы, но Падший Даниил не желал отдыхать.
- Интересно, а какие привилегии дает ангельская печать? – подумала я про себя, томным и лукавым загипнотизированным взглядом оглядывая Даниила, - И вообще, если я являюсь потомком Шеду и ты не можешь видеть часть мыслей в моей голове, каким образом на меня действует твой гипноз?
Падший не ответил на вопрос, но настороженно обернулся к окну. Сквозь мутную пелену морока, я видела, как сжались его большие кулаки и забугрились мышцы бицепсов. Энергетическая стена, разделяющая нас, пала, разлетаясь осколками материала, который падая на пол, тут же исчезал и словно с падением препятствия я смогла вновь чувствовать и ощущать себя в полную меру. Вздохнув полной грудью я поднялась с дивана, но была тут же прижата обратно к поверхности лишь легким движением пальцев Даниила.
- Что за дурная манера – применять физическую силу в общении с женщиной? – заворчала я, уже чувствуя, что нечто изменилось.
Изменилось в воздухе – он очистился и потеплел, в освещении комнаты – чернота отползла в углы, уступая место первым рассветным лучам и даже запах изменился – неожиданно пахнуло можжевеловой рощей умытой последним, мартовским снегом – свежей и ароматной. Вместе с приходом света, связывающие путы гипноза полностью оставили меня: взбодрившись, я вскочила со своего кресла и ринулась к отцу, чтобы пытаться его разбудить, но попав в яркую полоску проблесков от окна, неожиданно остановилась как вкопанная. Глубоко внутри меня что – то кольнуло и тут же невиданной силы болевой спазм прокатился по животу, оглушая, охватывая жгучим пламенем, пожирая внутренности и круша каждую клетку внутри меня. Только и успев охнуть от боли, я повалилась на пол, корчась от выворачивающих ноги и руки адского болевого шока. Молчавший Падший, все еще стоящий ко мне спиной, обернулся:
- Ты хочешь знать, что же такое – печать ангела? Так наслаждайся! – его злорадству в голосе не было конца. – Добро пожаловать в мир людей, помеченных ангелами!
Боль не отступала, напротив, она распространилась по всему телу, окатывая все новыми и новыми приступообразными волнами и зажав во рту рукав собственного свитера, я могла лишь мычать утробным звуком, хрипеть и кашлять в то время, как Даниил подбежал и распахнул окно, но прыгать не стал – не успел. В какое – то мгновение запах можжевеловой смолы стал особенно силен, а свет – ослепительно ярок – такой, что я зажмурилась, дернувшись в болевой конвульсии.
- Держи ответ! – чужой голос прогремел в моих мозгах, впечатываясь в серое вещество и многократно отдаваясь эхом, отчего в голове и ушах загудело, а перед глазами поплыли черные круги. Боль внутри достигла своего апогея, и я громко закричала, уже практически теряя сознание от очередного сильнейшего спазма. Обессиленная, обездвиженная, в исступленном полубреду я разлепила глаза и увидела Падшего, стоящего прямо надо мной, но смотрящего в сторону светлого пятна, которое уловила моя сетчатка: повернуться и посмотреть кто же стоит там, в преддверии сильного света, я не могла.
- Тебе нужна не она! – опять загремел в моей голове голос: бьющий наотмашь баритон такой силы, что я взмолилась о том, чтобы говорящий говорил тише.
- Уйдите все из моей головы! – я тихо заскулила, боясь, что меня попросту не услышат, не заметят, не поймут. Худшие опасения оправдались – никто и не собирался меня слушать, - Уберите, в конце концов, эту боль! Почему вы делаете меня заложником ваших отношений? - обращаясь «вы», я предполагала, что появился Хранитель Света и предо мной явились оба враждующих оппонента.
- Ты чувствуешь на себе печать ангела. Скоро пройдет. – я услышала голос ушами, что не могло не порадовать меня: он был спокойным, но жестким, со звенящими металлическими нотками - его тембральную окраску я узнала мгновенно, – Мне пришлось активировать дремавшую глубоко внутри тебя метку, которая поможет обрести еще нереализованную силу Шеду.
- А у меня опять не спросили разрешения! – зашептала я, силясь встать на локти и посмотреть туда, откуда доносился голос, и мне это удалось, благо, боль понемногу начала стихать.
Жан стоял около стены – свет, пришедший с ним – погас, но очертания худощавой фигуры и одежды, в которую он был одет, были хорошо видны. Его белая рубашка по обыкновению была слегка помята, верхние пуговицы расстегнуты, а рукава небрежно подвернуты до локтей, открывая браслет, который поблескивал серебристыми боками, отражая блеклый свет заходящей луны. Черные классические брюки были без ремня, едва держась на его узких бедрах, а светлые вихры взъерошены, словно он только что очень быстро бежал по сильному ветру. Весь его вид говорил о том, что он пришел в спешке, а обычно здоровое, розовощекое лицо было бледно. Словив его взгляд, я поспешно рассмотрела его еще раз – что – то в облике Жана показалось мне особенно странным. Опуская глаза, я поежилась – Лодзинский был босым: его голые, белые ступни стояли на холодном полу, сложенном из скрипучего паркета тридцатилетней давности. Причудливые синие с золотом узоры виднелись на обнаженной коже, и я с удивлением прищурилась, словно это могло помочь мне увидеть четче:
- У ангела тату? – подумала я и тут же осеклась, ведь меня слышали все присутствующие в комнате, но по их лицам поняла, что сверхсуществам не до меня.
- Хотел бежать? – прогремел в моей голове голос Лодзинского, - Боишься встретиться со мной лицом к лицу, вот уже в который раз показывая силу слабому смертному, который не способен быть достойным противником? Когда же ты измельчал, Даниил – еще каких – то пару столетий назад ты слыл очень сильным Падшим - несколько раз выигрывая битвы с Хранителями Америки и Азии и тем самым продлевая себе жизнь на человеческой Земле. Ты постоянно кочевал из страны в страну, то спасаясь бегством, то принимая бой от Хранителей, который непременно заканчивался в твою пользу. Я знаю - ты ослаб, твоя темная энергетическая сущность не так сильна, как раньше – я вижу лишь застывающую черноту внутри тебя, слабо способную на передвижение, а лишь беспрестанно двигаясь, она способна давать тебе огромную мощь, которая так свойственна и Хранителям Света, и Хранителям Тени.
Жаниэль пощадил мою голову и говорил значительно тише, чем когда появился. Его глаза зажглись холодным, синим светом, а бледное лицо было повернуто в сторону Даниила, который зорко и пристально наблюдал за мной своими черными, горящими огнем, зрачками: сущности обоих были готовы к битве. Но Падший молчал, словно раздумывая над чем – то и внимательно всматриваясь в меня: его лицо ничего не выражало – ни страха, ни испуга, ничего, чтобы указывало на то, что Даниил боится Хранителя Света. Его сосредоточенный взгляд застыл на мне, прощупывая и сканируя мозг и видно разыскивая изменения, которые могли быть вызваны тем, что Жаниэль активировал во мне свою печать. В какую – то долю минуты он действительно словно нашел что – то, потому что его зрачки расширились, а тонкие ноздри дрогнули, кулаки сжались и все, что произошло дальше, уложилось по времени в доли минуты, а я с трудом смогла различить движения Хранителей.
Падший накинулся на меня, хватая за руки и мысленно отвечая Жаниэлю:
- Мне глубоко плевать на твое мнение обо мне. Можешь сколько угодно называть меня слабым, но придет время, и твои слова я выжгу ледяным пламенем у тебя на лбу, и ты отправишься прямиком к своему Создателю. Надолго. Может, даже навсегда. – последние слова он зашипел уже вслух, с легкостью бросая мое тело к себе на плечо, и устремившись к все еще открытому окну, прыгнул в пустоту, - Ты понимаешь, что значит для тебя «навсегда», Хранитель?
Но отправится с Падшим мне было не суждено. Вспышка света ослепила и я почувствовала, что мое тело зависло в пустоте, а со мной и Даниил, лицо которого перекосило, и он сдавленно зарычал, щурясь в ярком зареве. Меня обдало потоком теплого, ароматного воздуха и я увидела подле себя Жана, который парил неподалеку.
- Ты забыл, что она помечена мной. – сказал он, - А значит, ее тело уже готово к сопротивлению.
Не успев понять, что такое говорит ангел, я с удивлением обнаружила, что источник света вовсе не Жаниэль, хотя и он светился приятным, нежным мерцанием. Места касания моего тела с телом Падшего горели, обжигая: моя накалившаяся кожа светилась оранжевым заревом, заставляя Даниила болезненно морщиться - видно ангельский пламень совсем не нравился ему, но превосходя неприятные ощущения, он терпел. Удивительно, но мне было очень комфортно и тепло - расслабившись, я наблюдала за разворачивающейся сценой. Жар и свечение моего тела нарастали, и схватив меня за волосы, Падший скинул с себя мое тело, с силой отшвыривая в сторону. Жаниэль проследил за мной глазами, и вытянув руку, чертил в воздухе тайные знаки, а я мысленно просила его о том, чтобы не свалиться с высоты шестого этажа.
Под воздействием чар я остановилась в воздухе, а Хранитель молниеносно подлетел к Падшему, намереваясь ударить его кулаком в лицо и уже держа руку вытянутой наизготове. Но Даниил попросту исчез, испарился, а ангел шумно протаранил воздух в том месте, где он только что находился. Видимо, в силу удара было вложено много силы и не найдя точку для разрядки, Жаниэль с огромной скоростью пролетел по воздуху так далеко, что я перестала различать его в густой темноте, но он все так же быстро вернулся, принеся в своем облике холодное достоинство.
Он двигался в воздушном пространстве бесшумно и ровно, никаких крыльев за его спиной я не увидела, а его полет скорее напоминал движение скоростной машины по трассе, чем шумный полет большой птицы. Ангел не стал касаться ко мне, как это сделал Падший, пытаясь унести меня с собой, но взмыв к распахнутому окну отцовской квартиры, начертил в воздухе спираль, оставляющую за собой молочную полоску и тут же поток теплого воздуха подхватил меня и я переместилась прямо в комнату, уже остывшую от распахнутого настежь окна.
Отец все так же спал, уткнувшись в угол дивана и съежившись от холода.
- Неужели чары Падшего еще не пали? – задала я вопрос ангелу.
- Падший навел морок такой силы, что вряд ли твой отец вообще бы проснулся, не окажись меня рядом.
- Ну, так буди его скорее! – вскричала я, уже не обращая внимания на то, что говорю Хранителю «ты» и накидывая на папу шерстяной плед, под которым еще недавно томилась без сна.
- Не спеши… - сделал предупреждающий жест Жан, - Дай мне несколько минут, чтобы обсудить сложившиеся обстоятельства и не беспокойся, с твоим отцом все в порядке.
- Ах, обсудить сложившиеся обстоятельства? – вскрикнула я и подбежав к окну, с грохотом захлопнула окна, - А где ты был, когда два дня назад, этот падонок Даниил притащился в мой кабинет и запугав до смерти, оставил обморожение на память! Ты хоть представляешь, чем это посещение было чревато для меня, барышни, до этого момента не подозревающей в существовании ангелов и демонов? Как минимум тихим помешательством! И почему ты, сидящий в другом кабинете и обкуривающий себя благовониями, чтобы скорее всего, не чувствовать нашего, человеческого запаха, который тебе противен, не пришел на помощь мне – человеку, который, как ты выразился, помечен твоей высокочтимой печатью! А где ты был вчера вечером, когда вернувшийся демон физически издеваясь надо мной и введя в гипноз, украл мой компьютер? Ну, и как верх издевательства – вызов милиции, которой просто невозможно передать всей той информации о похитителе, которой я владела, и ты знал, знал, что я не смогу говорить о нем, потому что мои показания не воспримут всерьез! И почему, просто не поговорив со мной, ты подсылаешь ко мне своего хакера, чтобы она сделала зачистку в моем компьютере? Мне пришлось самой пытаться установить твою загадочную личность и как следствие, обнаружилось, что ты был дружен с моим отцом и ваши отношения были настолько близки, что ты хотел сделать его своим личным Смотрителем, благо до этого не дошло, потому что именно я разрушила ваши планы! Уж не месть ли ты мне затеял, потому что потерял возможность овладеть таким редкостным чудом, как личный Шеду! А потом случилось так, что ты еще и пообещав, что снимешь метку, которая каким – то загадочным образом автоматически отражается на всех потомках Шеду, самым наглым образом обманул отца, сняв печать с него, но не с меня!
Жаниэль стоял посредине комнаты, скрестив руки на груди и опустив голову, смотрел в пол. Его спокойная, уверенная в себе поза раздражала меня, и в исступлении и злобе проговаривая свою гневную тираду, я приблизилась близко к нему – настолько близко, что почувствовала тонкий аромат хвои, исходящей от него, но он предупредил более близкое приближение, вытянув вперед руку и останавливая меня этим высокомерным жестом. Он поднял голову и я увидела его лицо с резкими скулами и уже порозовевшими щеками. Его выразительные, хрустально - голубые глаза смотрели прямо в мои глаза, а яркие, розовые губы были сомкнуты.
- Хочешь отгородиться от меня, Хранитель? Не пускаешь в свою личную зону человека, который по твоей вине чуть не погиб? Если бы ты снял с меня свою печать, всего происшедшего со мной могло бы и не случиться! – громко продолжила я.
Весь вид Жана был таким бодрым и свежим, что это разозлило меня еще больше, и схватив его за пальцы вытянутой руки, я попыталась отбросить ее, но едва коснувшись Хранителя, отдернула ладонь, громко ахнув – поверхность его кожи была подобна раскаленному утюгу. Я поспешно начала дуть на обожженные пальцы, с ужасом смотря в холодное лицо ангела.
- Ты сможешь дотрагиваться до меня, если только я того пожелаю. – как всегда спокойно сказал он.
Не знаю, сердили ли Жана мои нападки, но на мои крики он отвечал в два раза тише, а выражение его лица стало абсолютно отрешенным, и вновь он начал смотреть, словно сквозь меня.
- Не выслушав, ты смеешь делать выводы, не соответствующие действительности и этим пытаешься повлиять на меня? Не слишком ли высоко берешь? Ты не имеешь никакого права пытаться манипулировать мной, вводя в такое положение, при котором я стал бы оправдываться. Любой из моих поступков продуман и оправдан.
Видя, что кожа на моих пальцах покраснела от прикосновения к нему, ангел протянул свою правую руку, которую уже было опустил и подойдя ко мне, дотронулся до поврежденного места, сразу же отступая в тень. Боль и воспаление мгновенно прошло, и я с безмолвным удивлением наблюдала восстановление кожного покрова.
- Твоя нога тоже полностью здорова. – сказал Жан.
- Спасибо. – фыркнула я, - Хотя, зачем надо было делать мне увечье? Чтобы потом устраивать показательные выступления, как ты умеешь лечить прикосновениями?
Хранитель провел рукой по волосам, этим пытаясь пригладить разметавшиеся пряди, но на самом деле еще более лохматя их.
- Меня не надо трогать без моего желания - это может быть опасно. – еще раз подчеркнул он.
Я хотела начать говорить что – то о его безжалостности и о том, что надо сразу предупреждать о своих скрытых возможностях, но Жан отрицательно покачал головой и приложил палец к своим губам, этим показывая, чтобы я замолчала – видимо, он был утомлен моими глупыми, с долей амбиций, женскими разговорами.
- Ты не похожа на своего отца - он относился ко мне с глубоким почтением, а ты ведешь себя грубо. Я знаю, что ты еще до конца не понимаешь того, с чем столкнулась – человеческому разуму сложно принять подобное, но ты должна усмирять рвущиеся наружу дерзости, тем более, я вижу тебя изнутри – ты более чем напугана, а вызывающее поведение не более чем защитная реакция. Я жду от тебя адекватности, потому что нам теперь придется работать вместе не только в человеческой жизни, но и в той, о которой будем знать лишь мы.
Жаниэль…Я несколько раз повторила про себя имя Хранителя, привыкая к нему. На вид он казался таким юным, с превосходной кожей без единой морщинки, со светлыми, чистыми глазами, с безупречной, удивительно пропорциональной фигурой при высоком росте. Он был молод, настолько молод, что я не сдержалась:
- Между нами действительно есть разница.– закивала я, - Ты - мальчик со сверхспособностями, а я – взрослая женщина, не по своей воле попавшая в передел.
Яркие губы Жана дрогнули, изломы бровей сошлись вместе, а под резкими линиями скул заходили желваки. Миловидное, утонченное лицо изменилось, сменив спокойное выражение на жестокое, с долей отрешенности и ледяного равнодушия. От этого странного замеса чувств мне стало не по себе.
- Не надо делать так, чтобы ко всем недостаткам взрослой женщины я причислил еще и глупость. – сказал Хранитель, - Не стоит обманываться моей оболочкой – мне две тысячи лет и не надо называть меня мальчиком – это сродни тому, если бы человека называли одноклеточным. Думаю, для тебя было бы оскорбительным такое сравнение, не правда ли?
Жан поставил меня на место, но мое самолюбие было ущемлено: если верить примеру Хранителя, между нами действительно существовала огромная пропасть, разница, думать о которой было просто невозможно это сродни размышлениям о том, что Вселенная бесконечна. Однако это открытие не ввергло меня в шок, а несколько примирило с высокомерной и снисходящей манерой ангела обращаться ко мне. « Я бы вряд ли вообще стала общаться с амебой» - подумала я, и тут же спохватившись того, что Жаниэль все слышит, громко сказала:
- Если это просто твоя оболочка, - осторожно начала я, чтобы уйти от разговора, который сама же и затеяла, - То какова же истинная сущность?
- Мой дух, также как и твой, не имеет плотности. А тело мне было дано при рождении – я могу пользоваться им, когда на Земле и могу быть бестелесным во все остальное время.
- То есть это твое тело, а не какого – то бедняги, в которого ты вселился?
- Конечно мое. – кивнул Жаниэль, - У каждого Хранителя Света есть свое тело и мы все разные, так же как люди.
- Зачем ты гипнотизировал меня? – с горечью задала я вопрос, который не переставал меня мучить, - Я чувствовала на себе твои чары.
- Прости, но я должен был удостовериться, что на тебя они действуют. Я был обязан подготовиться к тому, что Падший мог воспользоваться этим. – лицо ангела вновь обрело свое вдумчивое выражение, - Тебе придется учиться ставить блокаду, чтобы не подпадать под зачаровывания. Жаль, что тебе не был дан иммунитет от чар при рождении, впрочем, это прошло и мимо твоего отца.
- А что за странное чувство присутствует, когда на меня начинает действовать гипноз?
- Какое чувство? – с интересом переспросил Жан.
- Будто я влюбляюсь. – не без труда ответила я. Мне стало как – то совсем неловко от последнего слова. Я вообще сомневалась, понимает ли ангел его смысл.
- Влюбляешься? – удивляясь еще больше, сказал Жаниэль.
- Да, чувство влюбленности, обожания… - попыталась развить я, но столкнулась с непонимающим взглядом Хранителя.
Он даже приблизился ко мне, всматриваясь в мои говорившие губы, словно не в силах был перевести смысл услышанного:
- Влюбленность – это нечто происходящее между мужчиной и женщиной? – уточнил он.
- Да. – еще больше смутилась я - мои подозрения оправдались.
- Первый раз о таком слышу. – недоумевал Жаниэль, - Мне приходилось зачаровывать людей, когда те узнавали о тайнах, которые им знать не надо, но я никогда не догадывался о том, что они начинали как – то по особенному ко мне относиться или испытывать что – то такое, о чем сейчас говоришь ты. Хотя природа гипноза действует на каждого по – разному, все очень индивидуально.
- Значит, ты не знал, что происходило в моей душе, когда на меня начинали действовать твои чары? Видя всего лишь внешнее следствие гипноза, ты не видел моей души! Как возможно то, что читая мои мысли, ты не понимаешь, что происходит внутри меня?
- Я довольно ограничен в своих возможностях, я уже говорил тебе это и пойми, я не так уж и силен в квалификации человеческих чувств. Я – совершенно иное существо, которому от рождения не было положено целого ряда эмоций, что считаю совершенно оправданным, вследствие нашего бессмертия, хотя, признаюсь, некоторые из них весьма интересны. Например, та же любовь. Я способен испытывать это чувство только к своему Творцу, тогда как у вас это чувство гораздо более широкого смысла: люди способны выражать любовь к противоположному полу, к родителям, детям.
Жаниэль говорил, а я вспоминала рассказ отца о том, как ангел восхищался всем спектром человеческих чувств и чудом зарождения жизни. Первый раз за все время моего общения с господином Лодзинским, а теперь Хранителем Света, я почувствовала что – то похожее на нежность по отношению к нему. Он не вызывал сочувствия, о нет, - будучи сущностью такого высокого ранга об этом не могло быть и речи, но в какой – то степени, он был обделен чем – то важным и я почувствовала это в его полуулыбке, когда он говорил, в тоне речи, в наклоне головы и в том, как по особенному засияли синие глаза насыщенным, глубоким светом, в котором сверкала душа ангела. Его выражение лица очень походило на то, что у людей называется меланхолией – уголки губ опустились, черты лица заострились, под скулами пролегли глубокие тени, широко распахнутые глаза смотрели настороженно и не мигая, а румянец вновь уступил место лилейной бледности. Совершенно случайно я затронула что – то глубоко внутри Хранителя, что особенно тревожило его, поймала его на слабости, в которую, быть может, он и сам не мог поверить, схватила нить, за которую я смогла бы потянуть в случае, если бы мне это понадобилось.
Пробыв в состоянии отрешенности и какой – то только ему свойственной манере глубокого молчания, в которую я не могла и не хотела вмешиваться, он спохватился: было видно как усилием воли он заставил себя переключиться от волнующей его темы. Закрыв глаза, он глубоко вздохнул:
- Я вижу, что многое интересует тебя, но пока на повестке дня – побег Падшего. Поверь мне, что – то тут не так: очень необычно для Падшего не вступать в бой, ведь это весьма воинственное племя, они более нас подвержены духу войны и соперничества. И главное то, что они являются на человеческую территорию именно за тем, чтобы вести захватническую деятельность. Мне бы не хотелось предполагать, ведь будущее я вижу не очень ясно, засчет того, что оно имеет свойство меняться, но мне надо проверить, не готовит ли Даниил нам сюрприз в виде вызванного еще одного Падшего.
- Что? – я сдвинула брови и пройдя к дивану, села в ногах у отца. Усталость уже давала о себе знать, в голове туманилось, а веки тяжелели, но заявленное Хранителем удивило меня, - Ты не в состоянии почувствовать подобное наверняка?
- Ты, то принижаешь мои достоинства, то делаешь из меня могущественное существо – запомни раз и навсегда, я достаточно силен, но сила моя ограничена и постепенно тебе будет открыто, что в моих возможностях, а что – нет.
- А что, за две тысячи лет тебе никогда не попадалось больше одного Падшего?
- Нет. – в сумраке комнаты я увидела замешательство на лице Жаниэля, - Видишь ли, место их заточения весьма хорошо охраняется – чтобы одному сбежать, требуется немало хитрости, ловкости и ума, а чтобы вытащить оттуда несколько Падших требуется двойная сила! Боюсь, что Даниил бережет силы для какого – то особенного поступка.
- Тебе виднее. – ответила я, зевая, все никак не в силах проникнуться случаем, который представился мне: быть звеном в цепочке событий, связанных с ангелами и демонами. В окне уже брезжил рассвет и я отчаянно хотела спать.
- Ты обвинила меня в том, что я не был с тобой, когда с тобой случились те ужасные события, связанные с Падшим – учти раз и навсегда – я и не обязан вмешиваться. Я не имею права влиять на судьбу ни одного человека - это под властью лишь самой личности и нашего общего Создателя. Даже если ты когда – нибудь станешь моим Шеду – быть помеченным ангелом и стать Смотрителем не одно и тоже – даже в этом случае я не буду мешать ходу твоей жизненной предопределенности, только в самом крайнем случае я могу спасти тебя от насильственной смерти.
- А что же ты сделал сегодня – разве не меня спасал?
- Я хотел отправить Падшего в Вагал – место, где ему положено быть.
- А - а . – я была весьма озадачена. – Ты совсем не джентльмен!А что до информации на компе, выкраденной тобой?
- Разве эти сведения принадлежали тебе?
Я так и застыла с открытым ртом: что ж, с возвращением, господин Лодзинский!
- Пока что, тебе не надо знать, что содержал файл, который я приказал удалить – это может повысить смертельный риск перед Падшим.
- Даниил сказал, что многого не видит в моей голове, по – крайней мере, он говорил, что ничего не видит в моей голове, касаемо этой информации, будь она не ладна!
- Не забывай, что с тобой говорил Падший, чья суть ложь и обман. Он мог намеренно обманывать, хотя вполне видел, что в твоих мыслях нет нужных ему сведений. Может, он только и ждет, чтобы я все рассказал тебе.
- А как же отец? Ведь он знает обо всем! Падший может выпытать у него!
- Кто тебе сказал, что твой отец что – то знает о содержании секретного файла в твоем компьютере?
- Он сам.
- Знание того, что информация была, не делает его располагающим предметом содержания этой информации! – заметил Хранитель
Я вздрогнула и непонимающе уставилась на Жаниэля.
- Тебе через три часа надо идти на работу. – неожиданно закончил он, - А когда ты проснешься, вместе с тобой встанет и отец.
Я даже не успела ничего возразить, потому что внезапно пришедшая дрема заставила свернуться калачиком прямо в ногах папы, в секунды проваливая меня в темную бездну сна.