Вечерело. Небо пошло полосами холодных оттенков. Улица была скользкой и ребристой. По ней шёл человек, который спешил. Ему нельзя было терять ни минуты. ТАМ не терпят опозданий. Его лицо выражало суетливость. Если присмотреться, можно было предположить, что когда-то эти же черты были величавы, и он был чрезвычайно красив. Но всё это как-то обмельчало - и высокие скулы, и нос, тонкий, даже не с горбинкой, а скорее изогнутый книзу. Человек на ходу поправлял отложной воротник на светло-коричневой дублёнке, заправляя шарф - холод прокрадывался и добавлял его спешке лишней дрожи. В таком состоянии напряжения его восприятие отчеканивало все окружающие образы резко, остро.
Впереди и немного правее шёл парень в шерстяной куртке с орнаментом и шапке-ушанке, а с ним - заурядно одетая девушка со странной походкой. Из промёрзших дверей маршрутки стали неуклюже вылезать две торговки с одной сумкой напополам. Жаль, что маршрутки не идут туда, куда ему надо. Неприметный парень выгуливает немецкую овчарку в наморднике и говорит на непонятном языке по телефону.
Если б он мог, он отключил бы и слух, и зрение, чтоб зря не тратить энергию на бесполезные картинки. Он бы направил все силы на то, чтоб спешить. Красный свет оттенил его лицо. Ждать, пока проедут машины. Это невыносимо.
Часы показали, что если очень постараться, можно ещё и успеть. Он побежал.
Возможно, именно тех секунд, которые он простоял на светофоре, и не хватило. Но двери были закрыты. Он спустился обратно, присел на ступеньку, вздохнул как-то облегчённо, даже счастливо, и посмотрел на небо, которое всё ещё не потемнело.