- Сэнди! Вставай! – Громкий голос раздался над ухом сладко спящей девчушки. Она приоткрыла один глаз, сонно посмотрев на гувернантку, которая тщетно пыталась ее разбудить
- да-да…сейчас... - Девушка потянулась и зевнула, всем видом показывая нежелание начинать новый день
«нет, все же пора вставать, все равно уже не уснуть»
В голове лениво стали шевелиться мысли и Сэнди, дождавшись ухода Мадам Симоны, так звали гувернантку, выскользнула из кровати, подходя к окну и выглядывая наружу. Была яркая осень, золотая, классическая, такую всегда рисуют художники, о ней поют барды, и в такую осень происходят чудеса. Быстро умывшись и заплетя кудрявые, медного цвета, волосы в две косички, Сэнди спустилась вниз к завтраку.
- Опять одела не пойми что... – Нахмурилась мать, вместо пожелания доброго утра, отец лишь поднял глаза от газеты. Девушка всем солнечно улыбнулась, схватила со стола пару печений и тут же выбежала из дома, подметая полами своей яркой юбки лестницу, ведущую на улицу.
Так она и шла по направлению к морю, напевая песни, болтая с прохожими и животными.
В Городе ее знали все и молочник Смит, и его три сына, каждый из которых был влюблен в тонкую, смешную, кучерявую девушку с глазами цвета янтаря, в глубине которых блестел малахит. Цветочница Аманда всегда дарила ей цветы, просто так, просто потому, что Сэнди умела развеселить ее, старую женщину с нелегкой судьбой. Сама же девочка была лучшей рассказчицей всяких историй и небылиц, а еще поговаривали, что она умела говорить с животными на одном языке.
- Эй, девушка, подождите!! – Внезапно ее окликнул мужской голос
От удивления, Сэнди, витавшая в своих мыслях, вздрогнула и моментально остановилась, повернувшись на звук. Навстречу к ней бежал юноша.
- Вы, по-моему, его обронили. – Парень протянул ей маленький кулончик в виде тюльпана, на серебряной цепочке.
- ой, - Сэнди тут же дотронулась до шеи, где не было украшения – верно, это мой. Спасибо вам. Я Сэнди – лучезарно улыбнулась она и протянула руку.
- Адам, – ответил парень, – я кстати только приехал. Покажешь город? – Вообще это было не в стиле юноши так несколько беспардонно и просто общаться с девушками, в его привычках были витиеватые комплименты и огромное количество всякой словесной мишуры, но сейчас, он чувствовал, что Сэнди это все не нужно, она не слушает слова. Она людей понимает сердцем
- Город не знаю, а вот море покажу. Пошли? - Сэнди просто пожала плечами, и, ухватив ловкими, тонкими пальчиками новоиспеченного попутчики за руку потащила в сторону побережья
- Ну раз море, так море. А чем море у вас отличается от всех морей? – Улыбнулся Адам, и в его карих глазах заплясали искорки настоящего веселья.
- Как чем? – Она искренне удивилась – море в каждом месте разное. Стоит отойти пару метров, посмотреть с другого угла, и оно уже другое– мелодично, как несколько колокольчиков, рассмеялась Сэнди.
Скоро они пришли.
- Ну вот, смотри, разве море похоже здесь на все другие моря? Разве оно в каком-нибудь месте разбивается так же о берега? Разве так же шумит ветер, путаясь в волосах? Разве чайки так же надрывно кричат, выпрашивая у неба и Посейдона еду и милость? Разве цвет так же глубок и ярок в других местах?
Адам внимательно слушал девушку, смотря на море
- Нет, ты права, здесь море не такое, как везде, где я бывал, но почему?
- глупенький, – снова засмеялась Сэнди – Море каждый раз другое. Оно буквально меняется каждую минуту, с каждой новой волной – Она подмигнула парню.
Адам с улыбкой посмотрел на совсем еще юную спутницу, на лучи солнца, отражающиеся в ее многочисленных бусах и пайетках кофточки, на пышную юбку в пол, которая словно впитала в себя все краски лета, на две неаккуратные косички, в которых были ленты и немного живых цветов
«неужели такие девушки еще остались…само воплощение сказки» пронеслось в голове у парня
- хочешь расскажу историю? Перебила поток мыслей Сэнди
- о чем? – Удивился юноша
- ну так хочешь или нет?
- хочу
- тогда садись – Сказала она и села первой на мягкий, теплый песок, ухватив парня за руку, и повалив рядом.
- Жив? – Она залилась ярким и искрящимся смехом.
- да вроде. – Улыбнулся и кивнул Адам, потирая ушибленный при падении локоть.
- Знаешь, у нас в местах жил старик – художник, не нарисовавший ни одной картины, ну, по крайней мере, не нарисовавший ни одной картины, которую можно было бы различить на холсте... – Сэнди растянулась на песке и прикрыла глаза, начиная свой рассказ,
- Это как? – Не удержавшись, спросил юноша, и склонился над лицом девчушки, на что она, приоткрыв глаза, лишь приложила указательный пальчик в тонком серебряном колечке к его губам, и через секунду убрав, продолжила рассказ.
- Никто не мог понять старика, а знаешь, он ведь всего лишь рисовал море. Просто море морем. Он считал, что иначе его нарисовать невозможно. Как невозможно понять, не погрузившись с головой в него. – Девушка подложила руки под голову, от чего ее браслеты на руках зазвенели, наполняя воздух невесомой мелодией, а бубенчики в волосах им начали вторить.
Адам боялся нарушить эту тонкую, будто весеннюю паутинку, сказку, и тоже, откинулся назад, прикрыл глаза и вслушивался. В мерный рокот волн, тихий, певучий голос Сэнди, тонкий звон ее серебряных подвесок и прочих украшений на руках и в ярких, непослушных волосах..
- Ну вот, – она кашлянула и продолжила – звали старика Джозеф. Была у него дочь и красавица жена, и маленький, будто пряничный домик. Не далеко от сюда, на берегу моря – Сэнди бы махнула рукой в сторону, обозначая направление, но сейчас ей было невероятно лень совершать движения, она вся растворилась в истории. Стала частью ее.
- На самом деле Джозеф не всегда был художником, его так запомнили, но вообще он был рыбаком, и частенько катал дочь – Аманду – на своей лодке, когда погода была тихая. Но, однажды – тут голос Сэнди стал более ярким, глубоким, завораживающим и интригующим – Волна. Шторм. – она сделала паузу, что заставило Адама, до того мерно покачивающегося на волнах голоса рассказчицы, открыть глаза
- Они были в лодке. Вся семья. Шторма не ждали, его и не было, была лишь одна волна, она и забрала себе в морское лоно что Аманду, которой тогда было всего 13 лет, что жену. Говорят, что раз в 200 лет Посейдон забирает себе одну самую красивую женщину Города в жены, и одну самую прелестную девочку, в русалки. Но Джозеф не мог быть обрадован этим фактом. О нет, он был настолько опечален, он поседел от горя за несколько дней, высох, и стал дряхлым старцем, хотя был высоким, крепким и жизнерадостным мужчиной.
Адам слушал, как завороженный историю, смотря то на море, то на юную рассказчицу.
- И в одно утро он решил, что хочет понять море, понять, зачем он забрал его семью. И нет, Джозеф не поплыл на своей лодочке в бурю. Нет! Не погрузился в пучину. Он решил нарисовать. Нарисовать море, но красками у него не выходило правдиво. Все было не то. Не те цвета, не те волны, облака, небеса, чайки и песок. В отчаянья рыбак жег картину за картиной, не спал ночами, не ел, думал, как. И однажды утром рыбак встал и просто взял мольберт, холст и кисти. Без красок. И рисовал. Просто морской водой. Говорил, что теперь он поймет море. И в его глазах заиграла жизнь. Соседи думали, что бедняга просто сошел с ума, но это было не так . Просто Джозеф нашел смысл жизни – на губах Сэнди заиграла легкая полуулыбка.
«интересно, чем же дело кончится… мне кажется ее можно слушать вечность, я встретил само воплощение сказки, яркое и теплое, как осеннее солнце… да-да именно как осеннее… как спокойное, ласковое мягкое сентябрьское солнышко…»
- Весь город привык к силуэту на берегу. Но однажды утром.. – Тут девушка замолчала и, открыв глаза, посмотрела на задумчивого Адама.
- … Старика не было на берегу. Был холст, мольберт и кисти, но его не было. Его забрало море – Адам же в ответ посмотрел серьезным взглядом глаз, цвета горького шоколада с толикой сливок
- Да. И он стал придворным художником там. Ведь именно в тот день он понял Море. -
Сэнди поднялась, и скрестив ноги села и запустила руку в песок, который был приятно-теплый.
- Интересно, он правда жил? Этот Джозеф? Или это не более чем легенда? – с легкой улыбкой спросил Адам и приобнял девушку за плечи.
- конечно жил! – Несколько возмущенно сказала девушка и тут же встала.
- Я не рассказываю неправдивых историй, либо сразу предупреждаю – вспылила Сэнди. Это было в ее характере. Яркая, легковоспламеняющаяся, но безусловно добрая. Она уже развернулась, собираясь было уйти, но юноша вовремя взял ее за хрупкую, будто фарфоровую руку.
- Подожди. Не убегай. Я не хотел тебя обидеть – он виновато посмотрел на девушку.
- Хорошо, на первый раз прощу – светло улыбнулась девушка и в шутку растрепала кудри юноши. Черные как смоль. На что он рассмеялся и подняв сказочницу на руку, закружил, заставив ее на всю округу залиться чистым, детским смехом. Когда же ее опустили на землю, Сэнди в шутку надула губки
- Молодой человек, вы ведете себя неприлично, и неподобающе с юными леди – она рассмеялась снова, и еще раз взлохматив ему волосы, убежала в сторону города. Адам же с криками «Постой! Сказка, не убегай!» и нагнал, лишь только у булочной.
Она остановилась, повернулась лицом к парню, и с лучезарной улыбкой произнесла
- Адам, мне пора домой. Если хочешь, завтра, на этом же месте. Здесь, у пекарни, утром, как башенные часы пробьют 10
Он лишь кивнул и провел рукой по ее мягким волосам.
Сэнди пришла домой и игнорируя все вопросы взрослых поднялась к себе и не раздеваясь, лишь расплетя косы, упала на кровать
«Странный день, странное знакомство, да и жизнь у меня странная, хм.. ночные соловьи запели.. сегодня они поют о любви… интересно почему.. вчера ведь пели о разлуке и печали..» Витая в таких мыслях девочка заснула.
Новое утро, разбудило Сэнди яркими солнечными лучами в окно.
«новый день… » сонные мысли девочки перебили башенные часы, пробившие 10 ударов
«10 ударов…. 10 ударов»
- о нет – она тихонько вскрикнула и выбежала на улицу, волосы разметались, и юбки мешались бежать.
«я должна успеть..как я могла….как…»
В это же время Адам стоял уже у булочной с огромной охапкой ромашек и ждал… Он сегодня уезжал из города на неопределенный срок, и хотел сказать об этом, о том, что он вернется за сказочницей, или же вернется к ней, но так или иначе, за эту ночь, юноше стало ясно, что больше не сможет прожить без этой смешной, хрупкой, рыжей, увешанной побрякушками, девчонки.
Но за ним приехали, ждать было уже нельзя, и он постучался к булочнику, отдал ему букет, со словами, чтобы тот отдал цветы Сэнди. Пекарь кивнул, посмотрев наполненные печалью и тоской глаза юноши.
Когда она прибежала, Адама уже не было, но стоял Томас – пекарь с букетом ромашек. Огромных и белых
- Томас, я опоздала, да? – со слезами в голосе и на глазах спросила у него девочка, забирая ромашки. Булочник же лишь кивнул и наклонившись, прошептал на самое ухо ей
- Он вернется, я знаю... Поверь мне, старику, и пойдем, напою тебя чаем с имбирными пряниками. А то вон как исхудала – Пекарь покачал головой и завел плачущую девушку в дом.
- вернется? – Сэнди уже в доме переспросила мужчину, подняв на него ясные и огромные глаза.
- вернется, обязательно вернется – Томас улыбнулся доброй, отеческой улыбкой, налил ей чаю и поставил вазочку с пряниками и печеньем.
- Не грусти, милая, а если будет совсем плохо, ты приходи, поговорим.
Томас был мужчина внушительной комплекции с очень добрым сердцем, заразительным смехом, маленькими, но лучистыми глазами и золотыми руками. Казалось, что ни один человек в мире такой выпечкой больше похвалиться не может… А еще Сэнди иногда казалось что он ей заменяет отца. Ведь ее родитель был сухой, неулыбчивый человек, полностью погрязший в биржевых сводках и ценах на что бы то ни было. И конечно ему не было никакого дела до сказок.
- Спасибо, Томас – Сэнди допила чай и, привстав на цыпочки, чтобы дотянуться, поцеловала хозяина дома в щеку.
- Я буду ждать. И к тебе забегать – Настроение Сэнди поднялось. Она поверила и решила ждать, во что бы то ни стало. Ведь этой ночью она поняла, что загорелое лицо Адама с белоснежной улыбкой и смеющимися глазами стоит перед ее взором, как бы она не отгоняла видение.
Как бы себя не убеждала, но образ не уходил.
Вечером вернувшись домой, сидя на кухне и ужиная со всей семьей Сэнди подняла глаза от тарелки и сказала:
- Мама, папа, я влюбилась – и посмотрела на родителей.
Папа фыркнул и промолчал. Мама укоризненно посмотрела на дочь:
- Не в того ли юношу, с которым тебя позавчера видели? Он конечно, хорош собой, но молодые люди с такой внешностью никогда не бывают хорошими партиями. Тебе нужен взрослый и прагматичный, стоящий ногами на земле.
- Да – поддакнул отец.
- ничего вы не понимаете – со слезами на глазах крикнула девушка и не доев ужин, убежала в комнату. Сколько она плакала не помнит, ночью же не спала, а вылезла на крышу и слушала ночных соловьев.
Так и шли дни, полные бессонниц. Гувернантка не знала, что с ней делать, родители все время кричали, считая, что дочь специально себя ведет так, что это ее против них протест. Им было невдомек, что это действительно любовь. Редкая, та, о которой писали классики в своих сонетах, такая, которая случается раз в несколько столетий, которая подарок небес.
Бубенцы в волосах Сэнди практически не звенели, браслеты на руках тоже. Мелодичный смех звучал редко, да и бродящей ее в городе, играющей с детьми, или рассказывающей интересные истории, ее практически нельзя было найти. Сэнди ве дни напролет сидела и смотрела на море. На вечное. Глубокое. Ставшее связующим звеном ее жизни.
Однажды, уже весной, когда первые листья открылись миру и солнцу, Сэнди, сидя на берегу, услышала знакомый, долгожданный голос:
- Ждать ли мне еще легенд о море?
Сэнди не повернула головы, она сначала подумала, что ей померещилось, но когда не менее знакомые руки обняли ее за плечи со спины и заново повторили свой вопрос, щекоча ушко теплым дыханием, она расплылась в улыбке
- Могу рассказать про девушку, которая, когда-то опоздала, и про букет ромашек, который до сих пор не завял. – она вытащила из волос одну ромашку, из того самого букета, но свежую, будто только срезанную.
Адам наконец-таки обошел рассказчицу, и сел с ней на песок рядом.
- Сэнди, поехали со мной, там другое море, теплое, и ты сможешь рассказывать сказки о нем…
Она повернулась, улыбнулась и следом рассмеялась
- А откуда же я буду знать легенды о том море? Там, в твоем городе, есть своя сказочница, я буду там лишней, ты же знаешь – Сэнди посмотрела в теплые глаза Адама и положила ему руку на плечо.
- Ты права – он кивнул – Тогда… Сэнди, я вернулся.
- Я знаю, мне Томас сказал, что ты вернешься, а Томас никогда не врет – она положила голову ему на плечо и прикрыла глаза, вслушиваясь в вечные волны.
- Девушка, вы, кажется, снова обронили - смеясь, произнес Адам, надевая на шею тот самый кулон с тюльпанчиком, и крепко обнял Сэнди.
Этим же вечером в Городе опять стали звучать звонкие россыпи бубенцов волосах, и смеясь, позвякивали тонкие, серебристые браслеты. И конечно же появилось и обязательно будет рассказано огромное количество легенд. И о море тоже.