Долгие глюки Марата
Долгие глюки Марата
Часть 1
Глава 1
Я вышел из института. Не пойму, хорошо на душе, или плохо оттого, что я завалил сессию. Меня без сожалений и церемоний отчислили, натянуто улыбнулись дежурной улыбкой и, пожелали успехов в труде. Я окинул взглядом серое мрачное здание, в котором целый год «бил баклуши», крякнул, плюнул себе под ноги, подбросил в воздух толстую общую тетрадь с конспектами, пнул её, не дав возможности повиноваться притяжению земли, обругал всех преподавателей и, с чувством облегчения отправился на все четыре стороны. Страна моя не захотела получить ещё одного образованного сотрудника, ей же хуже. Они пожелали мне успехов в труде, ну что ж, будем трудиться.
Дома я сообщил родителям о том, что с треском провалил сессию. Мама, конечно же, в слёзы, отец по старой забытой привычке за ремень, но, вспомнил, что я уже вышел из того возраста, когда безропотно позволял себя стегать.
Я переоделся в джинсы, расписную футболку и, сказав родителям, что не знаю когда, но вернусь, отправился к друзьям.
Да, забыл представиться. Я Марат Уваров. Нет, нет, я не татарин, я русский. Просто родителям моим взбрело в голову, вот и назвали Маратом. Впрочем, мне нравится моё имя. Бывало так: представлюсь кому-нибудь при знакомстве, дескать: «Марат» А мне: «Татарин что ли»? Я говорю: «А ты часом не грек»? А он удивлённо: «С чего бы это»? Отвечаю: «Имя у тебя греческое, Александр».
Лет мне двадцать. Ростик сто восемьдесят см. Волосы чёрные, глаза карие, ну и всё прочее как у людей.
Итак, я отправился к Антону, это мой друг. Мы с ним ещё в детском саду подружились. Антон не учился в институте. Он недавно демобилизовался из армии и, в данное время работал водителем автобуса по городскому маршруту.
Звоню в знакомую мне с детства дверь. Слышу тяжелые шаги. Дверь открывается, на пороге, заспанный и взлохмаченный стоит мой друг.
-Привет. – Бодро говорю я.
-Привет. Проходи. – Бурчит Антон и, поворачиваясь ко мне спиной, направляется в кухню.
-Сдал? – Доносится из кухни его голос.
-Неа. – Кричу я.
-А я тебе что предрекал? Куда тебе потенциальному маразматику в учёные, да ещё в философы.
-Ага, Антоха, всё вышло так, как ты накаркал.
Антон подошёл к холодильнику, рывком отворил дверцу и, вытащив оттуда бутылку кефира, приложился к ней губами. Пил он с удовольствием, похрюкивая и постанывая. Поставив пустую бутылку в раковину, Антон запустил пятерню в трусы и, громко поскрёб мякоть пониже спины. Наконец он посмотрел на меня, хмыкнул и, весело сказал:
-Ну чё, вечером бухаем?
-Ага. В самом зачуфлыжном ресторане города. – Подхватил я.
-Эт, почему в зачуфлыжном? – Возмутился Антон.
-А потому, что там девки развратные собираются. Мне сегодня хочется падших женщин. Я теперь не студент, родители наверняка скоро из дому выгонят, стану бомжом. Буду собирать бутылки по скверам и помойкам, денег будет хватать только на зачуфлыжные рестораны, стало быть, надо привыкать. Там вся публика такая, каким вскоре предстоит стать мне.
Антон широко рассмеялся, раскрыв и без того большой рот. Внешность Антона отнюдь не соответствовала правильным параметрам. Да и мужской красоты там кот наплакал. При росте 167 см. у него были широченные плечи на 58 размер. Крупная голова плотно сидела на толстой короткой шее. Лицо Антона вдоль и поперёк пересекали глубокие шрамы. Казалось, он и есть самый подлинный герой битвы при Ватерлоо. Маленький вздёрнутый нос с круглыми, словно раздутыми ноздрями, глубоко посаженные серо - зелёные глаза, светлые кустистые брови, узкий лоб и, непомерно большой рот. Ко всему прочему короткие кривые ноги и огромные волосатые ручищи. Вот портрет Антона. Впрочем, мне как другу он симпатичен, поскольку как секс партнёр он меня хоть красивый, хоть не красивый вовсе не интересует, меня природа создала исключительно для женщин. А Антоху я уважаю как преданного надёжного товарища.
-Ну что, двинули? – Воскликнул появившийся в дверях своей комнаты Антон. – Я для разврату готов.
-Двинули. Только давай за Славкой заскочим.
Зачуфлыжный ресторан, куда прибыл я со своими приятелями, назывался «Бригантина». Название, скажем так ни к селу, ни к городу. Я понимаю, был бы наш город портовым, где с трёх сторон море, океан, бухта, как во Владивостоке. А то, на окраине города, где бараков и помоек как океанов и морей. Ну, и ладно. Главное, публика в этом ресторане в самый раз та, к которой меня сегодня неудержимо тянуло.
Войдя расхлябанной походкой в зал, мы сразу обратили на себя любопытные и, не очень доброжелательные взгляды завсегдатаев. Безвкусно, грубо намалёванные девицы в дешёвом ширпотребе с недоумением проводили нас взглядами. На удачу, а может нет, у окна оказался свободный столик и, мы с размаху плюхнулись за него. Не очень долго, минут десять всего лишь мы ждали официанта. Официант был довольно шустрым и приветливым малым. Я торжественно провозгласил:
-Ну, любезный, обслужи трёх товарищей по полной программе. Видишь ли, у меня сегодня и хороший и плохой день. Печаль моя состоит в том, что меня вышибли из института и, учёным мне, как пить дать не стать. А радость моя заключается в том, что наконец-то закончились эти нудные студенческие дни. Ура! Ура, товарищи!
-Ура! – Подхватили мои друзья, и все присутствующие обратили на нас взоры.
-Будет сделано. – Улыбнувшись проговорил официант, принял заказы, крутанулся на каблуках и , мгновенно испарился.
Ну, а дальше пошёл гудёж по полной программе. Сначала мы пили, закусывали, не громко разговаривали. Затем стали просто лакать, тыкать вилками мимо пищи, орать и, привлекать к нашему столику всех, кому мы понравились. Размалёванные девицы не комплексовали вовсе, они давно висели на нас и, разукрашивали наши шеи яркой губной помадой. Нас плотно облепила местная шантрапа и, как мне показалось, они претендовали на искреннюю дружбу с ребятами из центра города, то бишь с нами. Ко всему прочему, в разгар веселья в кабак завернул ещё один завсегдатай, да ещё и авторитет местной блататы по имени Витёк, по погонялу Сивый. Зря только мерин не приставили, поскольку он сильно смахивал на это парнокопытное.
-Это что за фраера? – Рявкнул авторитет, обратившись к официанту и, ткнул перстом в нашу сторону.
-Залётные студенты. – Халдейски улыбнувшись, отрапортовал официант Сивому.
-Об чём базар? – Похлопывая в ладоши, воскликнул Витёк, подходя к нашему столику.
-Мой Бог! – Завизжала тощая девица с короткой стрижкой, в узких зелёных шортах, висевшая у меня на шее и, соскочив, бросилась к вновь вошедшему.
-Маня, ну как можно? Ты что господам студентам отдыхать мешаешь? – Любезно обратился авторитет к девице.
-Что ты! Что ты, Витенька. Пацаны свои в доску. Видал, сколько бухалова выкатили?
Авторитет бесцеремонно подсел за наш столик. Волчьим взглядом оглядел меня и моих друзей и, хлопнув ладонью по своей коленке, крикнул официанту.
-Эдик, тащи к этому столу выпивки и закуски. Я хочу отвольного напоить и накормить наших гостей.
Далее понёсся такой беспредел! Все перепились. Орали, пытаясь перекричать музыку. Несли всякую чушь, братались, обнимались, целовались. На сцене бес конца отиралась дешёвая третьесортная певичка и, хриплым прокуренным голосом изо всех сил пыталась подражать Пугачёвой, Успенской, Цыгановой. На мгновение я повернулся к ней. Мне почудилось, что у певицы лицо отсутствует, а лишь сплошное красное платье. Далее всё смешалось. Сигаретный туман, хохот, расплывчатое мелькание лиц, поднятый палец Витька, шевеление его губ, что-то внушавших мне. Голова Антона на столе с закрытыми глазами и раздувавшимися во сне ноздрями. На миг мне показалось, что рядом со мной, не замеченный никем подсел некто, не похожий на публику, окружавшую меня. Он был в сером чистом пиджаке и абсолютно трезв. Я повернул к нему голову и, вперил в его переносицу свои мутные очи. Что-то он мне сказал, но я ничего не понял. Дальше Витёк предложил мне курнуть наилучшей в мире, как он сказал анаши и, я отрубился.
ГЛАВА 2
Как я попал домой, не помню. Кто меня дотащил до кровати, кто раздел и, заботливо укрыл одеялом, тоже не помню. Проснулся я в 11 часов. Как ни странно, похмельных физических и душевных страданий не было. Наоборот, меня поразила некоторая лёгкость в теле, будто я хорошо пробежался босиком по росе, принял тёплый душ и, выпил настоящего кофе, приготовленного добросовестным бразильцем.
Шлёпая босыми ногами по линолеуму, я вышел из своей комнаты и, приготовился выслушать вердикт моей матери о том, что выросло из меня за двадцать лет. Однако меня поразила некоторая странность. В квартире была тишина, идеальный порядок и блестящая чистота. Я вышел в кухню. Мамы там не оказалось. Я направился в комнату родителей, там тоже было пусто.
-Мама! – Заорал я.
Даже эхо меня проигнорировало. Я обошёл весь дом, заглянул на балкон, в санузлы, родители отсутствовали, что было крайне редко. Я пожал плечами и, полез по кастрюлям. Но, оказалось, что на плите стоят пустые, чистые кастрюли, и есть мне почему-то не хочется. Потом я решил сходить в ванную и, по полной программе покваситься. Однако, взглянув в зеркало, я отпрыгнул от своего отражения. Ну и рожа смотрела на меня. А я ещё чего-то там насчёт внешности Антона распинался. Морда у меня была цвета серебра высшей пробы, глаза хоть и карие по - прежнему, но узкие как у китайца (уверяю, раньше они были большие и очень привлекательные), губы мои побледнели, нос вытянулся. Я попытался улыбнуться, но, вместо улыбки у меня получился оскал вампира.
-Да, надо меньше пить. – Подытожил я и, полез в ванну.
Однако день клонился к вечеру, а родители мои так и не появились. Странно, где же они могут столько времени гостить? Такого ни разу не было, чтобы мама с папой с раннего утра уходили куда-то, не предупредив меня, не оставив записки, да ещё на весь день. У них и друзей-то нет, родственников тоже, дачи, насколько мне известно, не было никогда. Я уже стал волноваться. Быть может они обиделись на меня и, бросили своего Маратика на произвол судьбы? Врят ли. Пьяным я и раньше домой приходил, да поизрядней бывало, никто из-за этого не собирался откупаться от меня квартирой и, избавлять себя от моего общества. Что же всё-таки произошло? Я даже понятия не имею, где можно найти родителей. Мне пришло в голову поискать какие либо улики, свидетельствовавшие об их побеге из дома. Может записку какую удастся обнаружить. Я стал рыться в шкафах. И...О, мать родная! Что я нашёл! Убеждён, никто не догадается. В шкафу, на средней полке, ни от кого не таясь, лежал огромный пистолетище(таким, во всяком случае он мне показался). Я даже не знаю, какой он марки. Да я вообще человек далёкий от всего военного, как-никак бывший студент философского факультета, и ничего не знал об оружии, никогда в глаза его не видел, тем более не держал в руках и, не знал ни одной марки оружия. Поскольку пистолет, на мой взгляд был тяжёлым, я подумал, что это ТТ. Не известно по какой причине руки мои затряслись, наверное от не изведанного доселе чувства. У какого мужчины не вспыхнет азарт и не забегает по жилам кровь при виде оружия. Я взял пистолет в руки, заглянул в узкий кружочек, именуемый дуло, потрогал указательным пальцем курок, как всё это называется мне из фильмов знакомо. И в это время в дверь позвонили. Я вздрогнул от неожиданности и, уронил пистолет на пол. Кто бы это мог быть? У родителей свой ключ есть.
-Чего это я струхнул? – Пробормотал я. – Это, наверное Антоха или Славка.
Я пошёл к двери, но, прежде чем скинуть цепочку, заглянул в глазок. За дверью стоял незнакомый мне мужик и, ехидно улыбнувшись, рявкнул.
-Открывай, чего вылупился!
Я отошёл от двери и, задумался. Кто это? Может я в ресторане с ним познакомился, да с дури свой адрес сообщил? А по какому поводу он ко мне припёрся?
А мужик так настойчиво орёт:
-Открывай, говорю!
Я бегом бросился к пистолету и, только поднял его, как жуткий грохот взорвал тишину моей квартиры. Одновременно послышался звон разбитого стекла и колотьба руками, ногами и головой дверь. В оконном проёме появилась взлохмаченная голова какого-то негодяя.
-Ку-ку! Вот и я! – Прошепелявила беззубая ямка вместо рта и, чудо это попыталось влезть ко мне в дом. Я направил на него ствол пистолета, и, смело выстрелил. Этот гад, не издав ни звука, вывалился назад, за окно. Я подбежал к подоконнику и выглянул наружу. Смотрю, он без движений валяется на асфальте. У нас ведь первый этаж и, влезть в окно никому не составит большого труда. Сердце моё бешено колотилось. А как же иначе? Я ведь убил человека. Однако грохот, доносящийся из коридора, напомнил мне, что за дверью на лестничной площадке стоит ещё один негодяй и, непременно пытается проникнуть ко мне в жильё. Я побежал в коридор. Теперь я смелый, ведь в руках у меня мощная смертоносная защита. Резко срываю цепочку. Щёлкая замками, открываю дверь и, рывком распахиваю её. На пороге стоят четыре мерзких мужика и, нагло ухмыляются. Надо заметить, что одеты они все изысканно, сразу видно, крутые. Я открываю огонь и, валю их, одного за другим. Они падают и, поскольку мертвы, больше мне не опасны. Итак, я израсходовал пять патронов. Сколько же ещё осталось в магазине? Я горько раскаивался в том, что у меня не хватило ума чуть раньше изучить все виды оружия и, поинтересоваться, сколько же каждый из них вмещает в себя патронов. Ну, теперь в этом нет необходимости, обстоятельства покажут, сколько ещё раз можно пальнуть из пистолета, который я держу в руках.
Я уже было успокоился и, решил, что больше мне не угрожает опасность от этих, не известно откуда появившихся незнакомцев, но, тут в окошке показался какой-то тип и, зловеще осклабившись, занёс через подоконник свою лапищу. Я не преминул воспользоваться подарком, подложенным в шкаф неким добрым духом, наверное ангелом хранителем и, наставив пистолет наглецу в то место, где должны быть рога, если он женат, нажал на курок. Мужика как бумажку сдуло с подоконника. Следом за ним появились ещё двое. Я и этих укокошил. Топот ног заставил меня оглянуться на дверь. Да что за день сегодня? Откуда берутся все эти сволочи? Переступая через убитых сообщников своих, в коридор ворвались ещё двое. Я без предупреждения выстрелил. Один упал, я выстрелил во второго, пистолет дал осечку. Я ещё раз нажал курок и, опять осечка. Я понял, что кончились патроны. А мужик прёт на меня и, злорадно посмеивается. Я подскочил к нему и, что есть силы, стал колотить по его лысой голове пистолетом. Тяжёлое оружие быстро сделало своё дело. Мужик упал, а я для полной страховки размозжил его башку вдребезги. Всё! Не поднимутся больше. Я остановился, перевёл дух и, стал ждать свеженьких. Я занял для себя удобную позицию, так, чтобы мне одновременно было видно окно и дверной проём. Прошла минута, другая, третья, но никто не появлялся. Ещё прошло минут десять, полчаса, я продолжал стоять, готовый в любую минуту принять оборону, но, никто не появлялся. Я понял, что негодяи кончились и, тут только увидел, что натворил. Это же надо! Наделать столько шума, поубивать столько народу. Наверняка все соседи, затаившись за своими дверями, наблюдали за этой битвой. В таком случае, они обязаны подтвердить, что все эти мужики напали на меня первыми, а я просто оборонялся. Хотя немного превысил оборону, но, что же мне ещё оставалось делать? А если бы они меня на куски порвали? Я посмотрел на лестничную площадку. Мать моя! Сколько жмуров я наворотил! Да там, за окном ещё четверо лежат. Господи, что же мне с ними со всеми делать? Их ведь надо куда-то определять. А куда? Если в квартире их оставить, да ночами по одному, по двое вытаскивать, это же вонь будет стоять невыносимая на весь подъезд. Соседи сразу прочухают, что у меня в квартире морг. Да и что говорить родителям, когда они вернутся? А если их этой же ночью всех куда-нибудь уволочь? Нет, одному мне это не под силу. Их же десять человек, да к тому же не хиляки. Вобщем, я в панике и, не знаю, что делать. Я тут такого шуму наделал, что тащить отсюда труппы уже смысла нет. Соседи как пить дать, утром стуканут в ментовку о том, что произошло в квартире №22, если уже не позвонил какой-нибудь занудный пенсионер маразматик. Я уж не говорю про тех, кто сейчас валяются у меня за окном. Может быть уже группа ОМОНа сейчас на выезде по мою душу. Чего-то у меня трясутся руки. Нверное так и должно быть после такого массового убийства людей. И тут меня осенило, а сам-то я не маньяк ли? Может быть надо было для начала спросить у этих людей, чего им надо от меня, в моей квартире. А я со страху сразу начал их мочить. Ну чтож, что сделано, то сделано. Ничего уже не изменить. Бывший студент философского факультета Марат Уваров напал на ни в чём не повинных людей, которые среди ночи ломились к нему домой, и всех до одного убил. И так бывает. Я прошёл в зал. Одежда моя была вся в крови, и, я жаждал переодеться. Поскольку мне стало безразлично дальнейшее течение моей судьбы, я перешагнул через убитого мною негодяя, не позаботился о том, чтобы убрать жмуров с лестничной площадки, не соизволил закрыть входную дверь, а прямой наводкой отправился в ванную.
Я долго смывал с себя кровь. Затем, яростно растеревшись полотенцем, переоделся в чистые одежды и, прошёл в свою комнату. Первое, что бросилось мне в глаза, это огромная трещина между полом и стеной. Я встал на колени и, заглянул туда. Свежий воздух, дувший из отверстия, указал мне, что трещина сквозная. Я просунул туда руку и, нащупал почву. Мне пришла в голову мысль, пролезть через эту щель и, куда-нибудь скрыться. Через парадное всё-таки идти опасно, вдруг там меня уже менты пасут, или остатки недобитой банды. Сквозь щель мне пролезть не составило труда, поскольку дыра эта была в аккурат по моему размеру. Я вылез. Каково же было моё удивление, когда я не увидал знакомой мне с детства улицы Кузнецкой. И оказался я не на свежем воздухе, а в широком тёмном коридоре. Я конечно испугался. Ну не идиот же я, в самом деле, идти не известно куда, а потому, решил взад пятками вернуться к той злополучной трещине и, пролезть через неё обратно в свой дом, к своим жмурам. Но, дудки! Трещина к моему ужасу исчезла. А выбитое не известным негодяем окно было с другого угла. Ну и ситуация. Хоть ори во всю глотку: «Мама, мамочка, Лёлик»! Однако озон проникал откуда-то, стало быть, коридор не вечный и, когда-нибудь кончится. Мне ничего не оставалось делать, как топать вперёд. Смело идти у меня не получилось, нервы были ещё напряжены. А как иначе? Не дай Бог кому перенести то, чего я перенёс час назад.
Осторожно ступая, двигаюсь вперёд. Кругом темень и я даже не предполагаю, откуда сюда поступает свежий воздух. Дорога гладкая, ровная, препятствий нет. Иду дальше. Иду долго. Кажется, конца и края нет дороги. Тьма не думает рассеиваться. Мне ужасно тоскливо. Боже мой! Где мои родители? А, впрочем, мне теперь уже всё равно. Куда я иду и, что будет со мной.
ГЛАВА 3
Сколько времени я шёл, не помню, но это был долгий путь. Наконец впереди забрезжил голубоватый свет. Я обрадовался. Слава Богу, мучениям моим пришёл конец. Я прибавил шаг.
Чем дальше я шёл, тем ярче становился свет. Внезапно передо мной выросла дверь и, тут же по бокам появились две такие же. На дверях не было ни надписей, ни указателей, ни номеров. Я остановился в нерешительности. Раз есть дверь, стало быть, требуется её открыть. А это призыв. Призыв подвергнуть себя дальнейшим испытаниям, а может быть пуститься в путь, полный опасных приключений. Но какую же из этих трёх дверей мне надо открыть? Тут как в сказке, встаёт дилемма. Пойдёшь налево, богатым быть, пойдёшь направо, убитым быть, пойдёшь прямо, жену найдёшь. Или как там ещё? А, коня потеряешь. Коня у меня нет. Да и надписей, какие я тут напридумывал своей больной башкой, на дверях нет. Стою и, думаю. Как быть? Назад возвращаться? Трещину, через которую я сюда проник, уже успел зацементировать какой-то добродетель. Ну, прямо на ходу подмётки рвут. Двери тут эти передо мной стоят, дальнейший путь преграждают. Ну что ж, делать мне всё-равно ничего не остаётся, придётся рискнуть. Пойдём по часовой стрелке. Я постоял ещё несколько минут, вздохнул и, толкнул дверь слева. Дверь от моего прикосновения мягко и беззвучно поворотилась и я, переступив невидимый порог, сразу же очутился на самом краю крыши высокого небоскрёба, этажей в двести. У меня и в помыслах не было тут же сигануть с крыши вниз, но, по инерции меня понесло именно в этом направлении. Короче, я охнуть не успел, как, выйдя из двери, сразу же полетел вниз с крыши высоченного здания. Лечу, кричу и, с тоской осознаю, что через несколько минут мои мослы соприкоснувшись с землёй, разлетятся на мелкие кусочки, а карие очи закроются навечно. Тут я заметил тонкую бледную нить паутины, болтавшуюся возле моего лица. Коль утопающий хватается за соломинку, падающему вниз ничего не остаётся, как хвататься за паутину. Я зацепился за кончик этой никчемной нити и, почувствовал, что не так уж она и никчемна. Паутина оказалась довольно крепка. Я намотал её на кулак и, тут же невидимая сила подняла меня в воздух и, быстро понесла куда-то в сторону от светящихся внизу фонарей и небоскрёбов.
-Господи, да где же это я нахожусь! – Заорал я.
В России, тем более в моём милом не большом городишке нет таких огромных небоскрёбов. А не известно кто уносил меня всё дальше и дальше. Нить, которую я намотал на руку, чтоб не выскользнула, была очень крепкая и тонкая, она больно впивалась мне в кожу, оставляя кровавые полоски. Сил моих уже не оставалось терпеть эту резкую боль, но, другого выхода не было.
Уже давно исчезли огни города. Снова полнейшая тьма окружала меня, ветер свистел прямо в уши.
Летел я, не знаю сколько. Богу слава, наконец-то стало светать. Как только первые лучи солнца стали проникать на землю, полёт мой замедлился. Затем, наступил полный штиль. Я некоторое время просто болтался в воздухе, покачиваемый лёгким дуновением ветерка. Тут ещё одна странность произошла со мной. Нить, которая меня сюда доставила, исчезла, словно растворилась и, я полетел вниз. Я не кувыркался, не барахтался в воздухе, я как висел, ногами вниз, так и полетел, стремительно приближаясь к земле. Страха, кажись не было. Да и привык я уже к подобного рода приключениям. Мне просто было интересно, когда и как мне придёт конец. Вот уже и земля показалась, вся покрыта зелёной травкой и узкая речушка проявилась. У меня оказывается отличное зрение. Я сумел разглядеть в реке спичку. Обыкновенную спичку с серной головкой. Я несусь на всей скорости, курс держу прямо на речушку. Опа! Мягко приземляюсь прямо на спичку. А спичка-то оказалась огромной, величиной с лодку. Я устало сел и, глубоко вздохнул. Озираюсь вокруг. Что творится, не пойму. Сон это, явь, а может Витюшина анаша даёт такие потрясающие галлюцинации? Я плыву по реке. Вместо лодки или плота средством передвижения мне служит огромная спичка. Вокруг ни души, ни деревьев, ни кустов, ни цветов, ни птиц – чудно! Узкая речушка светло-зелёная, берега её обрывистые, почва чёрная. Кругом мягкая пышная трава.
Вначале я долго шёл по коридору, затем долго летел, уцепившись за тонкую нить, теперь вот, чувствую, мне предстоит долго плыть на этой спичке по зелёной реке.
ГЛАВА 4
Плыл я весь день. Река стремительно несла спичку вместе со мной в неизвестность. Солнце уже уходило за горизонт. За весь день мне так ни разу не попалась ни одна живая душа. Цветов, кустов, деревьев, разумеется тоже. Да и речка была пустая, ни рыб, ни водорослей, ни мальков, ни пауков в ней не было. Я сидел на своей спичке и, не мог понять, что вообще происходит со мной и вокруг. Наконец, вдалеке, с правой стороны возникло нечто, похожее на жильё. От радости сам не свой, я вскочил на ноги и, забегал по спичке взад, вперёд. Ага, хижина увеличивается в размере, стало быть, я приближаюсь к ней. От нетерпения я стал пританцовывать на борту своей спички. Серная головка мягко врезалась в пирс, тянувшийся от хижины к середине реки. Я без труда вылез на деревянный мостик и, пошёл на берег. На берегу реки стоял небольшой домик, построенный не имею представления когда, но добрейшим в мире человеком. Жильё было сооружено из плотно пригнанных друг к другу досок, без единого гвоздя, с крышей, покрытой соломой. Дверной проём и два маленьких окошка были завешаны парусиновой материей. Я поднялся по крепким деревянным ступеням и, откинув парусину, заглянул внутрь. В хижине никого не было. Я осмелел и, вошёл. Пол был дощатый. В домике не было ничего, кроме соломенной подстилки возле окна. Я с удовольствием разлёгся на душистой соломе. Но, минуту спустя вскочил. А вдруг я занял чьё-то жильё? Сейчас как вернётся хозяин этого скита, да как накостыляет мне по шее, а может и того хуже, прибьёт. Ну что ж, чему быть, того не миновать. Придётся ждать хозяина и, объяснять ему, чего я у него в гостях делаю, хотя, вряд ли на этот вопрос я сумею ему ответить. Ну, хотя бы на вопрос, почему я улёгся на его ложе, я оправдаюсь. Я скажу ему, что был утомлён, поскольку долго дрался с неизвестными, затем долго шёл по тёмному коридору, ну и т.д.
Ждать мне пришлось долго. Хозяин скита не являлся. Веки мои стали слипаться. Ничего удивительного, я не спал больше суток. Я закрыл глаза и, мигом заснул.
Приснился мне страшный сон. Будто резко откидывается парусиновая занавеска и в хижину входит высоченный старик. Борода у него по пояс, глаза оловянного цвета, гневные, страшные, кулачищи с кирпичи и, орёт:
-Ты пошто поганец сынов моих порешил? Они к тебе с миром приходили. Никто не помышлял чего худого причинить тебе, а ты всех пострелял! Душегуб! Ирод!
И взмахнул кулачищами, так и, норовя их мне на голову опустить.
Тут я проснулся от крика своего. Лежу весь в поту. В хижине никого кроме меня нет. За окошком уже светло. Я стряхнул остатки сна и, вышел из хижины. Спичку мою давно унесло течением дальше. Солнце всходило.
ГЛАВА 5
Стою я на травке, гляжу в даль. Кругом сплошная зелёная зона. Чистейший в мире воздух беспрепятственно проникает в мои лёгкие. Я стою, задумчив и серьёзен. Всё очень странно. Здесь свежий воздух, дует слабый ветерок, не примятая сочная трава, отсутствуют запахи бензина и выхлопных газов, нет пыли но, нет и ничего живого. Нет людей, насекомых, пернатых, парнокопытных и вообще каких-либо четвероногих. Нет даже цветов, кустов и деревьев. На многие километры расстилается только равнина, покрытая свежей травой, и больше ничего. Чуть поодаль зелёная речка, по которой я сюда приплыл на спичке с настоящей коричневой серной головкой. Нет нигде тропинок, асфальтированных дорог, высоковольтных проводов, и уж тем более каких-либо построек. Скрестив на груди руки, с видом наиумнейшего в мире философа, который четыре года простоял на площади, размышляю. А поразмышлять есть над чем. Что происходит? Где я нахожусь? Почему в этом странном месте нет ни звуков и ни одной живой души? Да и вообще я сомневаюсь, что весь этот антураж – река, трава, хижина настоящие. Есть у меня некоторые подозрения, что нахожусь я где-то в виртуальности. Стою я так, думаю и, не могу ничего умного предположить. Тут меня вывело из задумчивости явление природы. Внезапно стало холодно. Я задрал голову вверх. Небо стало тёмно-синим. Ветер подул сильней. Я не стал подвергать своё тело риску быть политым местным дождём, а быстро юркнул в хижину. Вовремя я это сделал, так как через несколько секунд начался сильный дождь. Я выглянул наружу и, не увидел ничего, кроме сплошной серой мокрой стены. Дождь, казалось никогда не собирался прекращаться.
И так, за последнее время на мою долю выпало не мало: схватка со злодеями, длинная дорога по тёмному коридору, полёт, плавание, ожидание хозяина, теперь муссонный дождь. Я лёг на облюбованную мною подстилку, положил под голову руку и, не заметил, как заснул.
Проснулся я от лёгкого покачивания. Выглянул из хижины и, не очень обрадовался тому, что вновь куда-то плыву. Зелёная травка на метр, а может и больше, была скрыта под водой. Хижину вместе со мной несло куда-то.
Я балдею с этих волшебников, которые устроили мне такую красивую жизнь. Кто надо мной куражится? Сейчас вот катаюсь в чьей-то хижине, понятия не имею, куда путь держу и, что меня ждёт дальше.
ГЛАВА 6
Надоело мне плыть по этому виртуальному морю. Я лежал на соломе и грустил. Вдруг хижину сильно тряхнуло. Я выглянул наружу и, чуть не ополоумел от страха. Мне показалось, что ожил «Девятый вал» Айвазовского. На меня и мою бедную хижину нёсся огромный поток воды.
-Ну, всё! Мне конец! – Заорал я.
Поток стремительно приближался. Я мысленно представил своё молодое тело, разбухшее от воды. Выхожу на ступеньки и, приготавливаюсь смело встретить смерть. Уже холодные брызги воды долетают до меня и, хлещут в лицо. И…Видно не суждено мне было и в этот раз погибнуть. Рядом с хижиной появился огромный виртуальный предмет в форме сигары. Спасительная сигара подлетела ко мне, с мягким жужжанием отодвинулась овальной формы дверь и, без постороннего вмешательства выбросился трап. Эх, кто бы знал, как я этому был рад. Едва я зацепился дрожащими руками за перила трапа, как сигара вместе со мной взмыла вверх, а «Девятый вал» накрыл моё последнее пристанище и, мгновенно потопил. Я облегчённо вздохнул и, влез вовнутрь. Дверь за мной с тем же жужжащим звуком задвинулась. В сигаре было тепло и сухо. Величиной сей летательный аппарат был не больше трамвайного вагона. А я и не знал, что у нас в России производят такие великолепные штуковины, которые могут вместить несколько человек и, летать сами, без управления. Хотя, я забыл, что нахожусь где-то в виртуальности, и, наверняка кто-то невидимый нажимает кнопки дистанционного управления и, катает меня по воздуху под проливным дождём. Кстати, я вовсе не слышал стука дождевых капель о крышу.
Я огляделся. Сигара была сделана не понятно из чего. Я полагаю, что материал этот и не металл вовсе, а если и металл, то неземного происхождения. Изнутри стены больше походили на каменные. Должно быть, это розовый туф. Пол был плоский. Иллюминаторы отсутствовали, но внутри было искусственное освещение. Только откуда поступал мягкий желтоватый свет, я так и не понял. Нигде не было ни ламп, ни плафонов. Ни панели управления, ни штурвала. Из интерьера здесь была только узкая кровать, даже и не кровать вовсе, а полка, плотно пригнанная к стене, сделанная из того же материала, что и сам летательный аппарат. Ни подушки, ни одеяла, что за ужасные условия. Я улёгся на жёсткую полку. Чем занимаюсь в последнее время? Только и делаю, что куда-то без конца плыву, лечу и, сплю. Вот и сейчас, кто мной манипулирует, куда лечу? Ведь кому-то известно это. Да, кому-то, только не мне.
ГЛАВА 7
Не знаю, сколько времени я носился по белу свету в своей странной сигаре. Как же мне надоела вся эта кутерьма. Я лежал на койке без движений. С каким бы удовольствием я набил морду тому чародею, который затеял всё это путешествие и, заставил меня скитаться по этой виртуальности без моего на то согласия. Хотя, кто знает, может это и не виртуальность. Гроза и потоп были настоящими, пахло озоном и сыростью.
Температура воздуха в сигаре была нормальной и для меня вполне приемлемой. Я уже бока отлежал на своей каменной кровати. А спать почему-то не хотелось. И тут я почувствовал, что в салоне становится теплее. Устойчивая температура очень скоро стала меняться. Через некоторое время в сигаре стало невыносимо жарко. Я изнывал в этом пекле.
-Надо найти дверь и, открыть её. – Бормочу я словно в бреду и, тщательно разглядываю шершавые стены.
Но, нигде нет и следов дверей. Трап тоже убрался куда-то, в известное только невидимому хозяину сигары место. А жара нарастала. Вскоре стало невыносимо горячо. Я задыхался, метался из угла в угол, обмахивал себя ладонями . Пекло усиливалось. Я стал кричать, кому только?
-Выпустите меня! Помогите!
Того и гляди, вспыхнет огонь в салоне и, загорится сигара. Уж не прикурил ли кто её? Что мне было делать? Ну, когда же в коне концов кончатся мои мучения? Я пребывал в отчаянии. Если я не утонул во время потопа, стало быть, сгореть мне непременно суждено.
С одного бока сигара вдруг начала плавиться. Процесс этот происходил настолько быстро, что я не успел даже заорать. Плавился уже и пол и потолок. Вдруг, стена обвалилась и я, наконец, увидел белый свет. Свежий воздух ворвался в обвалившийся бок сигары. Я подошёл ближе к оплавленному боку и, выглянул наружу. Ничего, кроме наполненного солнечным светом мира, я не увидал. И, мне ничего не оставалось делать, как выпрыгнуть из гостеприимной сигары, поскольку оставаться в плавящейся посудине, было равносильно самоубийству. Вывалившись за борт, я, естественно, повинуясь земному притяжению, полетел вниз.
ГЛАВА 8
Ну, мамочка, мамуля, знала бы ты, на какую судьбу обрекла сына, произведя его на свет. Наверняка ты и представления не имеешь, каким мучениям я тут подвергаюсь. И так, я вновь лечу. Только теперь не в загадочной сигаре, а вниз, к земле. Я не потонул в наводнении, не сгорел в этом странном летательном аппарате, но об землю разобьюсь точно. Я глянул вниз, но, ничего кроме голубого пространства не увидал. Скорость моего падения стала нарастать. Я вновь посмотрел на землю и, к своему ужасу заметил, что стремительно приближаюсь. Только лечу я не в сугроб, не в море, не в огромную скирду сена, а прямо в пропасть, где торчат острые, как колья серые камни.
-Ааааа! – Заорал я что есть мочи, не в силах оторвать взгляд от страшных каменных клыков, которые в скором времени растерзают меня, как волк ягнёнка.
Я лечу и, дико ору, а камни неумолимо приближаются. Я зажмурился и, приготовился встретить смерть, не видя орудия, которым она меня приберёт. Но, в это время раздался страшный грохот. Затем последовал рёв. Я ни разу в жизни, ни в одном фильме ужасов не слышал подобного звука. Открываю глаза и, взираю на морду чудища внизу. О, Господи, из огня да в полымя. Тела монстра, обладающего этой уродливой мордой не было, оно сидело под землёй, но, раскрытая пасть его была величиной с цирковую арену. Жуткие морщины и складки сплошь покрывали зелёную морду чудовища. Чёрные полоски зрачков на жёлтых глазах выражали адскую злобу. Красный язык трепыхался словно кумачовое знамя, огромные серые зубы клацали в предвкушении человечины.
-Прощай, мамочка. Твой сын пригодился в качестве закуски. – Простонал я, и влетел в глотку этого гада.
ГЛАВА 9
И так, я попал в желудок какой-то твари, неизвестно откуда появившейся в местах, далёких от всего живого. Но, как ни странно, я дышал. Через некоторое время сознание моё стало затуманиваться. Дальше я уже не смог соображать, что происходит. И не понятно было, что я из себя представляю, субстанцию в виде груды мяса с костями, или всё-же я Марат Уваров. Затем моё сознание отключилось, ушло куда-то. Какие-то неясные звуки окружали меня. Далее наступило ничего. Ни меня, ни сознания, ни ощущений.
Не знаю, сколько времени всё это происходило. Сознание, капля за каплей стало ко мне возвращаться. Откуда-то возник мужик в сером пиджаке и, тут же исчез. Я стал слышать звуки, но пока не различимые. Затем, ко мне резко вернулось сознание. Я вновь оказался за столиком в ресторане «Бригантина». Славка держал на коленях рыжую девицу и, тискал её со всем бесстыдством. Антон продолжал храпеть, уронив голову на стол. Рядом со мной сидел Витёк, громко хохотал и, хлопал себя по коленям.
-Ну, Марик, ну хохмач! – Восклицал он. – Говоришь, десять человек замочил? Пургу гонишь, фраер. Я за всю свою жизнь три раза чалился, и то ни разу по мокрому не проходил. А ты! – Он расхохотался ещё сильней. – Десять жмуриков! Ну, студент, ну юморист.
Я с недоумением смотрел на него, раскрыв от удивления рот.
-Ну что, студент, я косячок забил, курнём с тобой? Анашичка у меня клёвая, башню сносит с первой затяжки.
-А что, я не курил с тобой разве? – Удивлённо пробормотал я, потирая виски.
Витёк серьёзно посмотрел на меня и, подозрительно спросил.
-У тебя кукушка на месте?
Я утвердительно кивнул и, озираясь по сторонам, наклонив голову к его уху, спросил:
-Послушай, Витёк, а я первый раз в этом кабаке? Ты не помнишь, пару дней назад меня здесь не было?
-Нет, Марат. Я каждый день здесь ошиваюсь, а тебя вижу сегодня впервые. Ну, так что, дури хапанёшь? Афганская анашичка.
-Давай. – Согласился я и, взял протянутую мне папиросу, распространяющую характерный аромат.
-А что, я по-твоему десять человек замочил? – Спросил я у Сивого после двух затяжек папиросы.
-Чего это, по-моему? Ты сам только что распинался о том, что застрелил десять человек.
-А я отсюда никуда не исчезал?
-Как это понять исчезал? – Положив ногу на ногу, выпучив глаза, с подозрением спросил Витёк.
-Да так. – Пробормотал я. – А анашу я курил с тобой?
-Слушай парень, если у тебя с башней проблемы, ты так и скажи. Мне здесь проблемы не нужны. Ты какой-то странный. Ты не курил со мной анашу, я только что забил косяк и, предложил тебе.
-Ничего не понимаю. – Сказал я и, вновь сознание моё стало затуманиваться.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА 1
Представьте себе, я вновь проснулся дома. Открываю глаза и, вижу, что лежу не на соломенной подстилке, не на каменной лежанке, а на родной полуторке, с панцирной сеткой. От радости я завопил и, облобызал полированные спинки кровати. Я вскочил и, как был в одних трусах, вышел из своей комнаты.
-Мама! – Кричу я и, соображаю, что всё повторяется.
Родители мои отсутствуют. Как и в прошлый раз треска головной боли, тошноты и прочих гадких симптомов с похмелья я не ощущаю. По проторенной дорожке иду в ванную комнату, улыбаюсь вампиру, глядевшему на меня из зеркала и, затаскиваю своё тело в тёплую воду. Затем, шлёпая босыми ногами по линолеуму, иду в кухню, рыться по кастрюлям. Стоп! То, что я там увидал, в минувшем эпизоде с вампиром, кухней и кастрюлями и не было. К моему великому возмущению, за моим столом сидели три мерзких типа, а четвёртый варил на плите свою вонючую ханку.
Терпеть не могу наркоманов. У меня к ним ко всем, без исключения предвзятое отношение. И не надо меня уверять, будто это несчастные больные люди. Сколько в мире людей с хроническими заболеваниями, с врождённой патологией, увечных, немых, слепых и т.д. Их мне действительно жаль, поскольку они и есть несчастные люди. А наркоманы, твари, а не люди. Они прекрасно знают, на что идут, когда соглашаются на первую инъекцию. Ходят под постоянным кайфом, балдеют, потом всем начинают жаловаться, что им плохо, что они хотят умереть, руки на себя наложить. Можно подумать, что хоть один наложил на себя руки. Бессовестные наглые дармоеды, а не люди. Вот эти четверо, что нахально расположились в моей кухне, похожи на мешки с очистками. Брюки у них грязные, пыльные, сзади висят так, будто растянулись от накладной задницы. Волосы не мытые, наверное с тех пор, как они на иглу сели. Зубы у всех гнилые, рожи сиреневые. И эти сволочи осмелились осквернить своим присутствием мою кухню?
-Привет. – Мерзко осклабившись беззубым ртом, проговорил тот, кто варил ширево.
Я не сказал ему ни слова, повернулся и, быстро вышел из кухни. Я хорошо помню, что в шифоньере ни от кого не таясь, лежит «магнум» или «парабеллум», точно не помню, но огнестрельное оружие. Бегу к шифоньеру, открываю его, а пистолет действительно там лежит, меня дожидается. Я хватаю его и, бегу в кухню. Открываю дверь и, без предупреждения, без призыва сдаваться, стреляю во всех четверых. Они, как и предыдущие злодеи, которые пытались проникнуть ко мне домой, падают мёртвыми. Я хладнокровно закрываю дверь кухни и, выхожу в коридор. Но, кругом тишина. Ни шороха, ни звука. Ничего не свидетельствует о том, что ко мне намеревается кто-либо проникнуть. Мне становится скучно. Что-то здесь не сходится. В прошлый раз я завалил десять человек, а в этот всего четверых. Так не годится. Мне надо убить ещё шестерых наркоманов для ровного счёта. Я одеваюсь и, выхожу на улицу. Прохожие смотрят на меня с ужасом, как и положено, смотреть на убийцу. Но мне всё равно. Я ищу наркоманов. Ага, вот попались двое. Я подхожу к ним и, смело спрашиваю.
-Наркоши?
-Что? – Удивлённо отзывается один.
-Кайфовщики? – Кричу с нарастающей злостью. – Вы наркоманы?
-А тебе какое дело? – Возмущённо спрашивает другой.
По их мутным глазам вижу, что я не ошибся и, взвожу курок.
-Ты чё козёл, в натуре! – Воскликнул наркоша и, отшатнулся от меня.
Стреляю, они падают, люди шарахаются от нас в разные стороны, а я спокойно иду дальше искать жертвы. Как на зло, больше ни одного наркомана не попадается мне на глаза. Всё конечно очень странно, но и менты не пытались меня найти, обезоружить и арестовать. Виданное ли дело, безо всяких на то оснований, подойти на улице к смирным наркоманам и, расшлёпать их. Ну ладно, не арестовывают меня менты и, правильно делают. Как ни как, я их работу выполнил. А тот факт, что в тот момент наркоманы смирно шли и, никого не трогали, так это временно. Это они с виду тихие, а как увидят у кого-нибудь в ушах или на шее золотой блеск, тут уж, спасайтесь, кто сможет. Короче говоря, злость моя на наркоманов утроилась, и, я ускорил их поиски. Наконец-то труды мои увенчались успехом. Смотрю, ползут трое. Рожи у всех однотипные, как у наркоманов. Я поспешил им навстречу.
-Эй, кайфуши, стоять! – Рявкнул я и, направил на них ствол.
Эти трое оказались потрусливее предыдущих и, бросились врассыпную. Я бегу за ними и, стреляю. Странное дело, я никогда прежде, если не считать того раза, когда я за какой-то час уложил десять человек, не держал в руках оружие, однако стрелял я метко. Все трое попадали. Я подошёл к ним, убедился, что все мертвы, бросил рядом с ними свой пистолет и, с видом профессионального киллера, повернул обратно.
Я шёл домой с гордо поднятой головой. А как же, я ведь убил девять наркоманов, сколько людям облегчения принёс. Но люди смотрели на меня со страхом, а милиция так и не собралась меня ловить.
Вхожу я в свою комнату и, вижу знакомую трещину. Нет, не полезу я в неё больше. Знаю, что впереди тёмный коридор, потом двери. Стоп, я же только в одну дверь вошёл, а что же за двумя другими? Только я успел задать себе этот вопрос, как ноги сами меня понесли к этой трещине. Я спокойно перелез и, оказавшись в тёмном коридоре, не оглядываясь, пошёл вперёд. Чтож, видимо моё эксклюзивное путешествие ещё не завершилось.
ГЛАВА 2
Шёл я, как и в прошлый раз долго. Наконец достиг голубоватого свечения. Вот и знакомые двери. Я немного постоял перед ними, поколебался, почесал затылок и, толкнул дверь прямо передо мной. Едва я переступил порог, как в ноздри мне ударил смрад. Прежде я никогда с таким не сталкивался, воняло жутко. Я огляделся. Местность, в которой я оказался, была освещена тусклым серым светом. Передо мной расстилалась длинная, вся в ухабах неровная дорога. Вдоль неё по обеим сторонам лежал серый пепел. Это даже был не грунт, а сплошная зола. Конца и края не было видно этому мрачному мёртвому простору. Я содрогнулся от этого сюрреалистического зрелища и, обернулся назад. Дверь, в которую я вошёл, исчезла. Меня окружало серое пепелище. Страха я уже не испытывал. Делать мне оставалось нечего, я пошёл прямо по дороге. Ни растительного, ни животного, ни пернатого мира вокруг меня не было.
Шёл я долго, усталости не ощущал. Наконец, вдалеке показалась человеческая фигура, чему я был очень рад и, ускорил шаг. Поравнявшись с человеком, я восторженно воскликнул:
-Здравствуйте!
Но он печальными глазами взглянул на меня и, кивнув головой, прошёл мимо. Я был огорчён таким приёмом в неизвестном мне мире и, догнав мужика, сказал:
-Постойте.
-Что? – Глухо проговорил печальный путник и, остановился.
-Скажите, что это за место? – Спросил я.
-Скоро узнаешь. – Буркнул человек и, медленно повернувшись, пошёл своей дорогой.
Я пожал плечами, посмотрел ему вслед и, двинулся дальше.
Долго я шёл. Серая мгла не рассеивалась. Солнце по-видимому не собиралось появляться. Хотя времени прошло уже достаточно, рассвету пора бы и наступить. А может просто непогода, пасмурно?
Вдали показалось здание. Я поспешил к нему. Вижу, дом стоит, без окон, крыши и печной трубы. Но дверь была. Я постучался, никто мне не ответил. Я толкнул дверь и, вошёл. Там было светло, жарко и невыносимо воняло. Вообще-то вонь сопровождала меня всю дорогу, но в доме она была сильней. Я очутился в огромной горнице не с четырьмя, а с шестью углами. Вокруг было множество дверей и дверных проёмов. Посередине горницы стоял огромный овальный стол. За ним сидели печальные мужики и, играли в карты. Я подошёл к ним и, громко поздоровался. Все на меня посмотрели, но никто не поприветствовал. Каково же было моё удивление, когда я увидал, что все они мне знакомы, но только из учебников истории. Кое-кого я видал на портретах. Перечисляю по порядку: Наполеон, Ленин, Сталин, Гитлер, Дзержинский, Тухачевский, Ежов, Брежнев, Черненко, Андропов и ещё много народу. Впрочем, чего их перечислять, все их и так знают. Вначале я глазам своим не поверил. Не мог понять вообще, сон это или явь. Ленин ведь, собственной персоной сидит за столом. Это действительно так. Вот он вождь, можно подойти и пощупать его. И культ личности тут же, и этот майн фюрер с ними. Дружно сидят, играют в карты и не похоже, что они агрессивно настроены. А мне говорили, что Гитлер со Сталиным ненавидели друг друга и, вели войну. Господи, да что происходит? А, наверное, это спектакль. Кто-то меня разыгрывает. Это же всем известные актёры, только хорошо загримированные. Кажется, этих лидеров играли Ульянов, Серго Закаридзе, Фриц Диц. Я ведь смотрел старые советские фильмы. Я смело подхожу к столу и, говорю:
-Здорово, мужики.
Актёры перевели взгляды на меня. И тут я содрогнулся. В том, что это актёры, у меня пропала вся уверенность. Это были даже не люди. Вместо глаз у них были жуткие серые пятна. Ни зрачков, ни белков, лишь безжизненные серые кляксы. Лица будто отлиты из воска. Я потёр свои виски и, пробормотал:
-Владимир Ильич, а вы разве не в Мавзолее?
-В Мавзолее, в Мавзолее, батенька. Я и тут и там. – Бодро ответил вождь. – А скажи мне, дорогой товарищ, что творится в России? Ты ведь сверху пришёл?
-Нет, я не сверху. – С удивлением отвечаю. – Я по коридору шёл…
-Нет, ты сверху. – Прервал меня Ленин. – Это потусторонний мир.
-А как же я сюда попал? – Глупо улыбаясь, спрашиваю я и, вытаращиваю глаза.
За столом раздался дружный хохот.
-Так что же творится в России? Как обстоят дела в третьем тысячелетии? Коммунистов сгноили?
-Да как вам сказать, Владимир Ильич… - Начал, было я оправдываться, будто самый главный виновник свержения коммунизма я и есть, но тут Сталин ударил по столу кулаком и, заорал:
-Распоясались! Железной руки на вас нет. Никакой дисциплины. Россию превратили в клоаку.
Я перевёл взгляд на Иосифа Виссарионовича. Меня чуть кондрашка не хватила от страха. Лицо бывшего культа личности внушало мне неописуемый ужас. Серые пятна его глаз пылали белым свечением. Я смотрел на него как загипнотизированный, не в силах оторвать взгляд от этой маски. Мне было так страшно, как никогда в жизни.
-Я тут ни при чём, товарищ Сталин. – Лопочу испуганно.
-Да я и не о тебе. – Махнув рукой, устало произнёс он.
-Ничего. – Мечтательно произнёс Андропов. – Володька Путин толковый мужик, он вытащит нашу многострадальную Россию из любой клоаки. Верно мужики? – Уверенно сказал он, оглядывая собравшихся.
Гитлер молчал. Он подмигнул Сталину и, уткнулся в свои карты. Тухачевский, воспользовавшись ситуацией, когда основная масса игроков отвлекла своё внимание на меня, успел скрысятничать. Он ловко поменял несколько своих карт на карты Дзержинского, лежавшие стопочкой на столе и, с удовлетворённым видом, поглядывал на Сталина.
-Ну что вы стоите, молодой человек. – Прокартавил Ленин. – Идите дальше, здесь вам долго задерживаться нельзя.
-А куда мне следует идти? – Растерянно проговорил я.
-Вон туда. – И он повелительным жестом указал на дверь, находящуюся за моей спиной.
-Спасибо. – Пробормотал я и, стараясь побыстрей уйти из этой компании, поспешил туда, куда меня послали.
За столом раздался дружный смех и голоса, передразнивающие меня «Спасибо».
ГЛАВА 3
Едва я переступил порог двери, как сразу же полетел куда-то. Я уже не удивлялся ничему. Что за приключения со мной, ведомо лишь тому, кто обрёк меня на всё это.
Летел я не долго. Наверное, такое расстояние, как с высоты пятиэтажного здания до земли. Упал на что-то мягкое и копошащееся. Приглядевшись, я заметил, что это человеческие тела. А попал я в громадные песочные часы, где вместо песка находились живые люди. Вместо каждой песчинки человек. Все пищали, копошились и, по одному проскальзывали в тонкую трубочку, затем попадали в нижнюю колбу часов. Когда все из верхней колбы падали в нижнюю, часы тут же переворачивались и, всё начиналось сначала. На дне каждой колбы было маленькое круглое отверстие, через которое с трудом, но мог протиснуться человек. Попавший в это отверстие исчезал.
Меня долго крутило в этих часах вверх, вниз. Наконец, спустя, часов восемь наверное, мне посчастливилось попасть в отверстие и, я вылетел из часов.
Из колбы я попал в какую-то узкую трубку. В ней было настолько тесно, что я ощущал себя младенцем, туго завёрнутым в пелёнки. Однако меня всасывало и, тянуло куда-то, помимо моей воли. Было темно и я находился в какой-то жидкости. Странно, но я свободно мог дышать. Трубка была не резиновая, а биологическая. У меня возникло подозрение, что на сей раз, я нахожусь в чьём-то кишечнике. Господи, да что это такое? Когда же я наконец проснусь, или выйду из этого дурацкого наркотического состояния. Шлёпая босыми ногами по линолеуму, направлюсь в кухню, позову маму, она на меня раскричится, и я вернусь к нормальной человеческой жизни.
Путешествие по узкой скользкой трубке продолжалось. Меня будто насосом втягивало. Наконец эта мерзкая трубка меня выплюнула, и, я попал на простор. Тут же какая-то невидимая сила меня подняла и, поставила на ноги. Я оглянулся. Вокруг нескончаемым полем стояли люди. Никто на меня не обращал внимания. Все смотрели куда-то в одну точку. Я, прежде чем обратить свой взор в направление, куда смотрели люди, повертел головой во все стороны. Людское море было повсюду, конца и края не было головам. Но, никто не двигался. Все были в ожидании чего-то. Наконец и я вперил свой взгляд туда, куда смотрели они. Я не понял, кино это было или что-то правдоподобное. Место, куда все так неотрывно смотрели, было огромным экраном. И там светило настоящее земное солнце. Оно только что поднималось на фоне голубого чистого неба. Посередине экрана пульсировала маленькая чёрная точка. Я уставился в эту точку и, к своему удивлению заметил, что тоже не могу оторвать взгляд от неё. Далее случилось что-то невероятное. Чёрная точка стала стремительно увеличиваться в размере. Едва она достигла величины арбуза, внутри неё появились силуэты обнажённых мужчины и женщины. Они страстно любили друг друга. Как только мужчина и женщина замерли, один человек, находящийся в толпе, окружавшей меня, вскрикнул и, стал быстро уменьшаться в размере. Достигнув величины спичечной головки, он превратился в красную светящуюся точку и, стремительно полетел в круг, где находились мужчина и женщина. Едва красная точка влетела в круг, он сузился до первоначальных размеров и, вновь стал трепещущим тёмным пятнышком. На миг мне показалось что послышалась земная настоящая мелодия и, тут же смолкла. Толпа, окружавшая меня издала вздох и, вновь устремила взоры на экран. Я тоже вздохнул и, приготовился вместе со всеми любоваться солнцем на голубом небе, но, почувствовал, что серая почва уходит у меня из под ног, и, я мягко проваливаюсь. Люди, стоявшие вокруг меня не обратили ни малейшего внимания на моё исчезновение.
ГЛАВА 4
Разумеется, я не знал куда лечу. Никаких помех я на пути не встретил, типа скелетов, истлевших трупов, прогнивших гробов, комьев земли, хотя и провалился сквозь землю. Наконец ноги мои коснулись чего-то твёрдого. Я огляделся. Место, куда меня занесло не по собственной воле, было жутким. Кругом была серая мгла. Ноги мои по щиколотку провалились в какую-то чавкающую чёрную массу. Вокруг меня что-то повизгивало и копошилось. До чего же мерзко. Я не мог разглядеть во тьме, что за возня вокруг. По истечении некоторого времени, когда глаза мои привыкли к темноте, я всё-таки сумел разглядеть, что за масса копошится на этой страшной поверхности неизвестно какой планеты. Это были расчленённые люди. Куски рук, ног, голов, словом, всё, что раньше было человеком, ползало в изрубленном виде, пищало и, стонало. Я нагнулся и, увидел половинку головы. У этого куска был глаз, переносица, щека и уголок рта.
-Что ты здесь делаешь, рождённый? – Простонал урод.
-Не знаю. – Скривившись, ответил я и, преодолевая отвращение, спросил. – А кто это тебя так?
-Меня родить не захотели. Я не рождённый. Люди меня ещё в утробе искромсали. Мы здесь все не рождённые.
-Господи, куда я попал. – Тихо простонал я.
Тем временем кусок головы продолжал посвящать меня в свои несчастья.
-Это нам в наказание. Когда-то, будучи человеком, я делал то же самое. То есть, убивал детей. Здесь все маньяки и садисты. Эти куски мяса, что ты видишь, бывшие палачи, убийцы, маньяки. В основном мы убивали детей. Потом, после смерти нас тут же вселили во чрево женщины, а она сделала аборт. Когда нас резали на куски в материнском чреве, мы ощущали всю эту адскую боль. Ты не представляешь себе, как это больно. Куски мяса, в которые мы все превратились, не гниют вовсе. Они попадают сюда и очень долго здесь живут. Всё, что ты видишь, это куски тел грешников. Мы отбываем здесь наказание. И, никто из нас не знает, сколько времени мы обречены здесь провести. Мы ползаем друг по дружке, ненавидим друг друга, визжим, пищим, ругаемся друг с другом, но, больше нам ничего не остаётся делать. Вот так. Такие как ты, рождённые от любви и желанные редко сюда попадают. И для нас это единственная радость, ваше кратковременное появление. Скажи, ты из какого столетия?
-Из двадцать первого.
-Ого! Я здесь нахожусь пятьдесят лет где-то. А все эти куски, садисты и выродки отбывают наказание по несколько сот лет. А что ты всё-таки здесь делаешь?
-Не знаю. Я вообще не знаю, что со мной происходит в последние дни. Рассказать кому, не поверят.
В это время говорящий кусок стал разрастаться и, превратился в голову, нормальной формы. Происходил этот процесс настолько быстро, что я не успел заметить, как на месте куска плоти материализовался мужик в сером пиджаке из ресторана «Бригантина» и, что-то мне сказал. И вновь я не разобрал его слов, поскольку сознание моё затуманилось и, я провалился во тьму.
ГЛАВА 5
-Послушай, ты меня задолбал уже своими жмурами. Ты будешь курить анашу, или нет? – Начиная сердиться, воскликнул Витёк.
Я огляделся. Копошащаяся масса обрубков человеческих тел исчезла. Я вновь находился в ресторане. Славка продолжал тискать рыжую девицу. Антон по-прежнему спал, уронив голову на стол. Рядом со мной сидел Сивый и, тыкал мне в нос зажжённую папиросу.
-То он десять человек замочил, то девять. Фуфло крутишь. Не поверю, что ты девятнадцать человек ухлопал.
-Какие девятнадцать человек? Растерянно говорю я.
-Да пошёл ты! Короче, за базар отвечаешь? – Требовательно спросил Витюша.
-За какой базар? – Пробормотал я.
-Ты сам только что базарил, что девятнадцать жмуров на тебе. Пошли, покажешь. Ты кричишь, что они у тебя в подъезде и в квартире валяются.
-Я не знаю, было ли это на самом деле. – Неуверенно сказал я.
-А чего тогда пургу метёшь? За такой трёп можно и спросить. Ладно. – Примирительно проговорил Витёк, улыбаясь металлической улыбкой. – На, курни анаши.
-Да чего ты со своей анашой привязался ко мне. – Не выдержав, закричал я. – Я и так уже обкурился твоей прекрасной анаши, глючит по чёрному.
-Я так и подумал. – Восторженно прокричал Витёк. – Ты накуренный. А то, десять замочил, потом девять. По ходу ты накуренный сюда подвалил…
Договорить он не успел. В это время позади авторитета возникли два здоровенных бугая и один важного вида, скорей всего кавказец. Они вплотную обступили Витька. Кавказец похлопал Сивого по плечу и, с издёвкой сказал:
-Ну что, Сивый, выйдем, поговорим?
Витёк, взглянув на них страшно побледнел и, пролепетал.
-Ираклий, это ты?
-Я. Хочешь сказать, что очень рад мне? – С издёвкой спросил мужик и, лёгким движением поставил Сивого на ноги. – Идём. – Не допускающим возражений тоном, рыкнул он.
-Идём, идём. – Дрожащим голосом пробормотал бледный как полотно авторитет и, поплёлся с мужиками к выходу.
Он шёл не оборачиваясь, жалко сгорбившись и, едва переставляя ноги. Все остальные, находящиеся в ресторане сделали вид, будто ничего не произошло и, продолжали веселиться. Певичка в красном платье по-прежнему что-то мычала, выдавая свои вопли за песню. Не знаю, откуда, но, во мне появилась смелость. Я вскочил и, быстро направился за мужиками.
-Э, ребята, чего вам от него надо? – Закричал я, догоняя подозрительных типов, волочивших Сивого под руки.
-А это кто? – Возмущённо спросил Ираклий Витька.
-Да так, студент. Он ни при делах. – Тревожно проговорил Витёк, поглядев на меня, и лёгким кивком головы, давая понять, чтобы я смывался.
-Тебе чего? – Спросил у меня другой бугай.
-Я не оставлю своего друга в беде. – Смело кричу и, вплотную подхожу к ним.
-Слон, позаботься о бедном студенте. – Лениво распорядился Ираклий.
-Опиши, как они выглядят. – Чётко произнёс голос мужика в сером пиджаке, откуда-то появившийся вместо Слона передо мной.
Я очень удивлён поворотом событий, но, мне ничего не стоит описать внешность мужиков, которые увели Сивого из ресторана. И вновь человек в сером пиджаке исчезает, а на его месте возникает урка.
-Студент, ты суёшь нос не в своё дело. – Грозно прорычал Слон и, занёс над моей головой кулак.
Одно помню, он меня бил, но, как выглядит боль, я уже не помню.
ГЛАВА 6
Как вы догадались, очнулся я вновь в своей кровати. Я хорошо помню все предыдущие события, и, знаю, что последует за тем, как я, выйдя из своей комнаты, заору: «Мама»! И, разумеется, в квартире не окажется моих родителей. На их месте непременно появятся какие-нибудь наркоманы или негодяи и, мне придётся бежать к шифоньеру, доставать оттуда пистолет и т.д. Но, к моему удивлению, всё вышло вовсе не так. До меня из-за закрытой двери донёсся какой-то вой. Точнее сказать, это был плач. Я вскакиваю с кровати и, рывком открываю дверь своей комнаты. Господи, что это? События, происходящие в зале, поразили меня. Посередине комнаты на столе стоит гроб, обитый, как и полагается красной материей. В гробу лежу я, собственной персоной. Мама, папа и все остальные: соседи, друзья Антон со Славкой сидят вокруг меня все в чёрном одеянии. Я же в одних трусах стою перед ними с открытым от удивления ртом, но, они меня не видят.
-Мама! – Кричу я, и, не слышу собственного голоса.
Мама продолжает смотреть на покойника в гробу и, стенает.
-Сыночек, Маратик, да на кого же ты нас покинул? Что же я теперь буду без тебя делать? Да зачем же ты мой ясный сокол закрыл свои карие оченьки навечно! Ууууууу…
Я ничего не понимаю в происходящем. Подхожу к матери, тереблю её за плечо и, кричу:
-Вот он я, мама. Ты кого там хоронишь?
Но, мама не ощущает моего прикосновения и, продолжает рыдать. Я смотрю в лицо покойника. Да, действительно это я. Я, Марат Уваров. Лицо бледное, висок рассечён, темя пробито. Не понял, это чего, меня убили? Ну и дела! А что в таком случае я делаю здесь? Рассекаю в одних трусах возле собственного гроба, невидимый никем.
Короче, я проследил всю церемонию выноса своего тела, содрогнулся от жалости к матери, и, остался вновь в своей квартире один. Сижу на подоконнике и, смотрю, как несут красный гроб к грузовику, находящемуся напротив окон моей кухни. В квартиру больше никто не норовит ворваться. Мне очень грустно. Поскольку после того, как я вновь оказался в своём доме и, распорядок моих дальнейших действий изменился, то я не стал наведываться в ванну, смотреть на свою отвратительную физиономию в зеркало и т.д. Я сразу направился в свою комнату к трещине. Лаз мой, как я и ожидал, находился на прежнем месте. Я грустно оглянулся. Быть может, в последний раз окинул взглядом спальню, в которой провёл двадцать лет и, полез в трещину.
Знакомый коридор, и знакомые мне двери. Я вхожу в третью, последнюю, ту, что справа.
ГЛАВА 7
Я не знаю куда я попал, возможно в пустыню. Под ногами у меня расстилался чистый жёлтый песок. Вокруг было тихо, спокойно и, неизвестно откуда светил приятный красный свет. Я сделал несколько шагов и, вдруг передо мной возникла арка. Сделана она была не из камня, как в реальности, а, соткана из голубоватого свечения. Я дотронулся до неё и, рука моя, ощутив приятное тепло, провалилась куда-то. Я осматриваю арку и, улыбаюсь. Мне приятно стоять возле неё. Но, я чувствую призыв. Я знаю, что по ту сторону меня ждут, хотя приглашающего жеста, или голоса, приказывающего «Входите» нет. Переступаю голубую черту под ногами и, вхожу в арку. То, что я увидал в воздухе впереди себя, ввергло меня в глубокую печаль. Это была колыбелька, в ней лежал младенец. Я без сомнения узнал малыша. Это был я. Я помню фотографию, где был запечатлен именно этот ребёнок. Сзади, на снимке была надпись: «Маратику пять месяцев». Пока я шагал под сводами арки, малыш стремительно рос и, увеличивался в размере. Когда я дошёл до конца, Марату исполнился год.
Далее, я прошёл пару метров по золотистому песку и, передо мной возникла вторая арка. Я переступил черту и, увидал себя в двухлетнем возрасте. Вот я улыбаюсь и что-то лопочу, вероятно, отвечаю на вопросы мамы. Вот тащу в рот котёнка, чьи-то руки у меня его аккуратно отбирают, я плачу, мне затыкают рот пустышкой.
Дохожу до конца и, попадаю в третью арку. Там я уже побольше. Мне три года. Я иду по траве в шортах и в рубашке с короткими рукавами. На голове панамка, в одной руке детское ведёрко, до краёв наполненное клубникой, другую мою руку кто-то держит. Кто, не видно. Наверное мама или бабушка.
В четвёртой арке мне естественно четыре года. Я с увлечением с кем-то играю в войнушку. Лицо моё озабочено, глаза блестят, я ношусь взад, вперёд с игрушечным автоматом.
Далее, где мне пять лет, я вижу себя на мосту, у пруда. Сижу с удочкой в руке, на лице неописуемое блаженство.
В шестой арке я увидел себя возле ёлки, в детском саду. Я был в костюме зайчика и, с выражением рассказывал стих о зиме и дедушке Морозе. Лицо моё сосредоточено и серьёзно.
В седьмой арке вижу себя первоклассником. Вот я бегу в школу с огромным букетом цветов. Ушастая голова стрижена, только тёмный чуб развевается по ветру.
В восьмой арке я увидал себя на горке. Вся моя одежда в снегу. Я несусь на санках, рот раскрыт, глаза восторжены.
В девятой арке я был в пионерском лагере. Это было лето. Я носился по природе со сверстниками и, кричал что-то.
В десятой арке я увидал себя в деревне у бабушки. Кто-то (это был дедушка) ведёт под уздцы коня, а верхом на коне я.
В одиннадцатой арке я увидал себя в одной команде с дворовыми мальчишками, мы играли в футбол. Я прекрасно помню тот день, тогда мы одержали блестящую победу над футболистами с соседнего двора.
В двенадцатой арке я увидал себя в городе Севастополе. Я качаюсь на волнах морских, держусь руками за надувной баллон и, щурюсь от яркого солнца.
В тринадцатой арке я вижу себя поникшим от горя. Я помню от чего. В тот день умерла моя собака. Она уже была старая, но я трагически перенёс кончину своей любимой Жучки.
В четырнадцатой арке вижу себя с сигаретой во рту. Я неумело затягиваюсь и, со страхом озираюсь по сторонам.
В пятнадцатой арке узнаю себя с загипсованной рукой. И этот день я помню. Руку я сломал, пытаясь научиться кататься на коньках.
В шестнадцатой арке вижу свою глупую, улыбающуюся физиономию. Сижу на подоконнике и, задумчиво смотрю на звёзды. Помню, в тот день я влюбился в Катьку Ракову, новенькую в нашем классе. Её чёрные глаза чуть с ума не свели меня тогда.
В семнадцатой арке вижу себя трудящимся в поле. Это мы летом с классом отправились в трудовой лагерь.
В восемнадцатой арке мне напомнили о том, как я здорово напился на выпускном вечере. Сейчас мне конечно стыдно всё это осознавать, но тогда угрызений совести я не ощущал. Я выблевал всё выпитое и съеденное на учеников, учениц и учителей.
В девятнадцатой арке я вижу себя с глупой физиономией, слушающего лекции.
Я уже догадался, что будет в двадцатой арке. Грусть и тоска одолели меня. Тут только я понял, что больше никогда не увижу ни поля, ни снега, ни школы, ни мамы, ни папы. Не услышу птиц, песен, трамвайного звонка. Ноздрей моих не коснётся запах прогретой солнцем земли, пыли, листвы после дождя, волн морских, утренней свежести из раскрытого окна. Я хотел заплакать, но это у меня не получилось.
Я робко переступил черту двадцатой арки и, увидал. Вначале меня бил Слон. Затем он оставил меня лежащим без движений и, ушёл. Ко мне подбежали какие-то стервятники в облике людей, обшарили карманы, сняли часы, джинсы, кроссовки, ткнули чем-то под ребро, от чего я дёрнулся и, в довершение ударили кирпичом по голове. Обидно конечно, что так нелепо оборвалась моя жизнь.
Я выхожу из двадцатой арки. Несколько шагов топаю по мягкому песку и, передо мной вырастают золотые ворота. Я берусь за кольцо и, тяну дверь на себя. Ворота мягко отворяются, и, я вхожу в огромное помещение. В центре стоит стол. За столом сидит седовласый старик и, что-то пишет. Я стою молча перед ним, и, не смею шелохнуться. Уж больно строгим показался мне этот человек. Наконец он поднимает голову и, внимательно смотрит на меня.
-Прибыл? – Спрашивает.
-Да. – Бормочу я.
-И так, Марат Уваров?
-Так точно! – По военному, хотя не имею ни малейшего отношения к этой отрасли, рапортую я.
-Ну что ж, Марат Уваров, грехов нет на тебе. Погиб ты насильственной смертью, стало быть, те невольные грехи, которые ты успел совершить в своей не долгой жизни тебе прощаются.
-Как это, нет грехов? – Возражаю я. – Я же девятнадцать человек убил. Разве это не грех?
-Не красиво перебивать старших. – Укоряет меня этот милый старичок и, продолжает. – Те люди не тобой лишены жизни. Это тебе в сметной агонии невесть что привиделось. Вы просто все вместе в одну минуту скончались. Им тоже померещилось, будто они тебя убили. И с покойным Виктором Мещеровым вы встречались в ресторане и, продолжали обсуждать тему анаши, не ведая, что оба мертвы. – Он пожевал губами и, строго сказал. – Ступай туда.
Царственным жестом указывает мне на огромную дверь. Я медленно пошёл туда, куда меня направили. Толкаю дверь и вхожу! Эх, ёмоё! Вот это да! Куда я попал? Нет, ребята, вам такое не дано увидеть. Это не тот живой и суетной мир, где бренная оболочка испытывает все неудобства бытия. Но ведь я не заслужил наверное такого! А, впрочем, почему нет. Я не помню, кем я был, и откуда я сюда пришёл. Но, отсюда я не собираюсь никуда. Привет всем!
ГЛАВА 8
-Зина, Зиночка, просыпайтесь.
Я открываю глаза и, потягиваюсь.
-Как вы себя чувствуете? – Слышу вопрос.
-Прекрасно. У меня огромный прилив сил.
-Вы правы. Один сеанс гипноза снимает годовую усталость. Я назову своё изобретение ЛИН-7
-А почему ЛИН-7?
-Потому что я семь лет потратил на его изобретение. Аббревиатура ЛИН обозначает Лев Иванович Наумов, это же мои инициалы.
Итак, что мы с вами сделали, Зиночка. Вот эта шкатулка с секретом, которая одевается вам на голову, крепится проводками ко всем нервным окончаниям. Я включаю ЛИН-7 в сеть, а вас ввожу в гипноз. Три дня тому назад трагически погиб студент философского факультета Марат Уваров. При помощи ЛИН-7 я осторожно удаляю из вас вашу душу и, отправляю её спать, а в вас вселяю душу покойного Марата, показываю вам фотографию Марата. И вы при помощи моего прибора и гипноза ощущаете себя им. И так, за несколько часов мы с вами проследили весь его путь. Всё, о чём в свой последний день размышлял этот человек, чем занимался, зафиксировано на этой дискете. Таким образом, мы узнали его мысли, поступки и, даже вычислили убийц, что, в конце концов, очень важно для следствия. Далее, мы с вами видели, что с его душой. Три раза он возвращался в тот дом, где родился и вырос. Его душа прощалась с телом и родительским домом.
-Постойте, Лев Иванович, а те люди, которых убил Марат. Ничего не понимаю. – Прервала я.
-Нет, Зиночка, это не он их убил. – Улыбаясь, проговорил профессор. – Эти люди минута в минуту погибли вместе с ним, вот и встретились их души. В тот день в нашем городе кроме Марата Уварова были зарегистрированы несколько случаев насильственной смерти. Он путешествовал по потустороннему миру, сначала был в нейтральном мире, затем побывал в аду и, наверное, его конечная остановка в раю. Зиночка, мы раскрыли один из секретов потустороннего мира. – Наумов потряс в воздухе небольшой квадратной пластиной.
-Я так понимаю, что все эти данные были извлечены из мёртвого Марата через меня? Но, там какая-то мешанина событий, происходящих с ним в жизни и в потустороннем мире. Лев Иванович, и что, вы всё, что видела я, со мной вместе наблюдали на этом мониторе? –Спросила я, кивнув на небольшой экранчик, подсоединённый всевозможными проводками к аппарату ЛИН-7.
-Совершенно верно. Но, разобраться нам не составит большого труда. Это не займёт много времени. Мы с вами узнали главное, что человеческий мозг Марата перестал работать на четвёртые сутки. На последней минуте вашего гипноза Марат отрёкся от себя и, перестал существовать как Марат, он превратился в бесплотный дух. Превращение – то произошло намного раньше, сразу же, как только наступила смерть, но мозг три дня ещё продолжал функционировать, и признавать своим хозяином человека. Так вот, Зиночка, видите, к каким тайнам мы с вами подобрались. Вы не представляете себе, что за уникальный предмет легко сжимал вашу голову несколько часов.
-Лев Иванович, это действительно фантастика. Буквально несколько минут назад я твёрдо была уверена, что я Марат Уваров.
Профессор рассмеялся и, захлопал в ладоши, как ребёнок.
-Зиночка, мой аппарат удался. Долгие годы работы не пропали даром. Мир получит новое чудо.
Я радостно улыбнулась и, сказала:
-Вы знаете, Лев Иванович, в гипнозе, перед моими глазами всё-таки и вы мелькали неоднократно. Я долго не могла понять, что хочет мне сказать мужик в сером пиджаке, но, я никогда бы не смогла вспомнить, что это вы.
-Знаю, знаю, Зиночка. Всё, что вы видели и о чём думали, всё зафиксировано на этом важном документе. И нам, конечно, очень помог угасающий мозг Марата Уварова. ЛИН-7 многое поможет человечеству прояснить. Мы до сих пор не знали, существует ли потусторонний мир, и, разумеется, представления не имели, как он выглядит, и как происходит перевоплощение человека в аморфное тело. Теперь мы сможем многое узнать. Да, кстати и уголовному розыску намного легче будет поймать преступников. Ладно, Зиночка, у нас с вами работа ещё не закончена. Мы пронаблюдали, путешествие по потусторонним мирам безгрешной души, а теперь надо посмотреть, куда отправляют грешников. Так называемый рай мы зафиксировали, а теперь надо найти ад. Вы согласитесь ещё раз поучаствовать в эксперименте? Только в следующий раз я вселю в вас душу законченного негодяя и грешника.
-Конечно, Лев Иванович, с большим удовольствием. – Радостно отвечаю я.
-Прекрасно, Зиночка. А сейчас давайте посмотрим необычную, потрясающую запись, сделанную нами при помощи ЛИН-7.
Мы с профессором сели у компьютера. На мониторе мелькнуло здание института и, тут же слева внизу появился чёткий текст: «Я вышел из института…».