Сны бывают удивительными и необычными. Но видеть их можно не только, когда голова коснется мягкой подушки. Бывает достаточно бесцельно устремить взгляд в одну точку и сны сами начнут приходить к тебе, литься, словно из рога изобилия. Это не мечты, отнюдь. Они приходят бесконтрольно и это зачастую не то, что мы хотели бы увидеть в своей жизни. Порою это самые пыльные уголки нашего подсознания. Вот один из таких дневных снов…
Он пришел вечером на кладбище. Прошелся вдоль могил. Очень нервничал. Не каждый день отважишься придти к призраку с вопросом. Его взгляд зацепился на гравированной надписи по черному камню: «Покойся с миром, нежная мама и…».
- Решил навестить? – призрак сидела на соседнем надгробии. Сейчас она была, как всегда говорила, в своем настоящем облике. Короткие растрепанные волосы. Молодые лицо и тело. Глаза без зрачка и белка полностью черные. Тонкие губы, верхняя похожа на изогнутый лук. Фигурка худощавая и резкая, словно выточена из камня. Бедра несколько широковаты. На пальцах острые когти. А за спиной два крыла, вернее их скелеты, как у летучих мышей. Весь её силуэт был серым и бесцветным. Иногда он начинал размываться и становился прозрачным.
- Хотел спросить. Видел в течение недели призрака в остроконечной шляпе и лохмотьях. Он появлялся ночью, когда светила луна, и растворялся в воздухе, едва ее закрывали тучи, - человек весь взмок и похолодел от напряжения. Говорил он сдавленно и переступал с ноги на ногу.
- Ходит по земле Вечный Странник. Из наших он, из призраков. – Вдруг начала она, произнося слова нараспев, оборачиваясь в крылья-кости. – Стучится в дома одинокие. Ни слова не говоря. И если пустят его в дом – расскажет историю. За постой свой, ею, платя. Но если прогонят, неверия полные. Проклянет хозяина он. Вечного одиночества пожелает тот час. А как хозяин умрет – заберет его душу себе. Вот что про Вечного знаю я. Дарю знание это тебе.
- Эх, жалко мне его, - она перестала петь и достала сигарету, некоторые привычки трудно бросить после смерти, особенно если до нее ты себе не мог их позволить. – Ходит там один одинешенек. Да и время сейчас жуткое. Никто не пустит. Боятся все. Интересно жив ли он еще. Без душ то тягостно.
- А что за истории говорит?
- А все что видел в этом мире, или еще каком. Ему говорят даже время и пространство – не граница. Земля наша не единственный мир исхоженный. Говорят, сама Смерть его обучала. Ну, по порядку. Жил на свете парень. Красивый, да работящий. И невеста у него под стать была. Сложил он избу, да женился на ней. Вместе хозяйство наладили. Люди радовались их счастью, но и завистники были. Дурнушка злобная одна пошла к царю в столицу и говорит. Есть юноша один. И, мол, хвастает он, что живет царя лучше и невеста его краше царицы. Разгневался хранитель народа. Забрал их в столицу. Девушку силком замуж за советничка отдал, а юношу в темницу посадил. Бедная не выдержала да и померла от тоски по милому. \Проще говоря, взяла и самоубийством жизнь покончила, – ворчливо, почти под нос, сказала призрак.\ А он крепким оказался. Говорят, кроме воды и хлеба, крыс ел. Целыми днями спал, да только луна освещала его темницу, тут же просыпался, и беседовать начинал. Никто не видел собеседника, и голоса не слышали. Но псы начинали скулить и прятаться. Да и по коже мороз пробегал. Говорят, то Смерть к нему приходила о тайнах рассказывала. А чем он ее привлек, никто рассуждать не брался. Смерть не соседка – ее дела обсуждаются тихо, да и то, как и кого прибрала костлявая. А только рассвет занимался – засыпал. И никто добудиться не мог. Сорок лет так прошло. А он не старел, разговаривал при лунном свете неизвестно с кем. Однажды камеру открыли: хлеба и воды принести, - а его там нет. Исчез. А вечером он пришел к царю. Стал историю рассказывать, но тот его прогнал. К утру, царская душа попала в кубышку к Вечному Страннику. Туда же отправились души советничка и дурнушки. С тех ходит Странник истории собирает, а потом рассказывает их. Причем такие, чтобы совесть затронуть. Украл человек, про кражу расскажет. Убил – про убийство и так далее. Если черная душа была, то человек выгнать пытался Странника. А потом в кубышку попадал. Если белая и человек каялся, уходил с улыбкой. Мне сие гамадриады рассказали, а им воробушек на хвосте принес то, что русалки на тростник нашептали, - усмехнулась рассказчица выпуская из призрачных губ кольца сигаретного дыма. – А песню волки от луны слышали.
- Я пришел за чужой историей, а услышал свою, - позади сидевших раздался насмешливый тихий мужской голос. Беседавшие обернулись. В лунном свете стоял мужчина.
- Это его я видел, - прошептал побелевший парень призраку.
- Меня, - согласился странник. – А я все ходил, присматривался. Зайти к тебе али не надо. Потом прослышал про странного призрака, который потихоньку обретает плоть. Решил взять его историю. Мир тесен, как погляжу.
- На мою историю много душ не соберешь, - вздохнула она потянувшись и расправив крылья-кости.
- А ты расскажи, уважь. А я уж сам решу, - странник присел рядом. Он снял остроконечную широкополую шляпу. Стало видно его истощенное уставшее лицо, обрамленное золотисто-седыми прядями тонких длинных волос. В теплых серых глазах кажется, собралось все пространство и время, вся усталость мира. Так наверно должны были выглядеть глаза титанов несущих на себе тяжесть вселенной. Он поправил спавшую на лоб прядь. Пальцы его были тонкими и сухими, а руки оплели жилы. Видимо под широкими лохмотьями он был также тощ. Как деревце без воды. Усох, как мумия, словно не было в нем соков телесных.
- Родилась, росла. Как то в детстве читая о призраках, я подумала, что после смерти хочу быть одним из них. Потом я выросла, забылось. Окончила университет, вышла замуж, мы с ним прижили детишек. Состарились вместе. А потом он умер на моих руках. Но долго горевать мне не дали внуки, новые заботы. Дети всегда находили, чем занять меня. Прошло еще достаточно лет, прежде чем я легла однажды спать и никогда не проснулась. И тогда передо мной возник теплый и манящий свет. И во мне что-то лопнуло, порвалось. В следующий миг моя душа летела вверх по столбу ослепительного света, а меня саму он больше не пленил своим теплом. Словно груз свалился с моих плеч. А может это я, как камень, упала со своей души. Всю жизнь мне казалось, что в одном теле нас было двое. И за это мне было стыдно перед мужем. Было время, когда мне не хватало его будто это моя вторая половина, а бывало, я остывала к нему, потому что чувствовала свою целостность. А он терпел. Он все это понимал. За это во мне к нему возникли теплые чувства, - призрак скомкал окурок и замолчал. Она склонила голову, чтобы короткие волосы закрыли ее глаза. Крылья-кости то открывались, то закрывались. Тишина затянулась.
- Я пожалуй пойду, - сказал человек и поднялся. Он торопливо пошел прочь.
- Ты его любила? – спросил странник, когда живой затерялся среди деревьев и могил.
- Я никогда не понимала что это такое. Это слово всегда казалось уж больно мне чуждым. Я была способна на внезапные порывистые поступки. Но все равно для моего рассудительного ума это чувство – пустой звон.
- Тогда почему ты была с ним? Ведь для людей так важно любить.
- Мне было достаточно того что он меня любил. А я его уважала, доверяла ему. Иначе бы не смогла быть с ним, - её губ коснулась насмешливая улыбка.
- Он гулял?
- Бывало. Мужчины, что с них взять. Главное, он всегда возвращался, а я всегда ждала его. И не было ничего важнее на свете. Чем ждать, когда придет. А когда приходил, лелеять его. А он обожал меня.
- Расскажи о том, что ты любила делать.
- Фотографии. Я очень любила фотографировать, - она привычным движением показала, как держала фотоаппарат и нажимала на кнопку. – И очень любила делать фотографии мертвых птиц. Они всегда казались мне падшими ангелами. Этот образ всегда меня манил. А еще любила любоваться творениями природы. От самой чахлой городской травинки, до мелодичной какофонии лесных певцов.
- Спасибо, ты подарила мне хорошую историю, - улыбнулся Странник.
- А ты вернул мне воспоминания. Столько, оказывается, было забыто. Ответь мне, Вечный. О чем ты говорил с ней в темнице?
- Она рассказывала мне о таинствах жизни. Заговаривала мое тело и душу лунным светом, - Странник провел руками по лицу, будто снимал липкую паутину. – А потом отправила ходить.
- Эмира, - только лишь губами произнесла она свое имя.
- Александрит, - так же ответил он ей.
Скрепив свое знакомство именами, они обменялись рукопожатиями и призрак вскрикнула. Она чувствовала тепло и ощущала рельеф ладони. Их пожатие не было просто формальностью. Оно было настоящим.
- Правду говорят. Ты обретаешь плоть. Не мудрено, ты собираешь неплохую дань из энергий. Скоро станешь плотнее домашней нечисти, не хуже русалок или дриад. И тогда я приду открыть перед тобой двери миров, - Вечный Странник надел шляпу и медленно, растворяясь, пошел прочь.
Она же с тоской посмотрела на черную плиту: «Эмира Муратова ####-####. Покойся с миром, нежная мама и внимательная бабушка. Любимые не умирают, лишь рядом быть перестают…»
17-18авг2010год