«Я не жалею о прожитой жизни»
«Я насладился ею вдоволь»
«И за это мне чертовски стыдно»
Сжимая холодные прутья клетки, парень провожал последние капельки пота, бегущие прочь от его ладоней. Вот уже слышен топот ног. Эхо проносилось по коридору и отбивало ритм, что за несколько мгновений превратился в биение сердца. Металл охлаждал виски, и почти пропало желание протиснуться сквозь решётку, как это было показано в «Исполнителе Желаний»
Последнее желание, хех. Стало быть, это вовсе не право смертников, а всего лишь жалость тюремщиков. Попросишь их отпустить тебя – получишь по шее. Попросишь конфетку – на тебе конфетку. Спасенья нет. Но разве нет спасенья в этом длинном коридоре, когда судьба уже предрешила дойти до самого его конца? Слишком наигранно…
- Для чего этот коридор такой длинный?
- Чтобы осуждённый умер больше одного раза.
- Но если это так жестоко, то почему бы вновь не разрешить электрический стул, или вообще гильотину?
- Спроси что попроще – я тебе не кладезь вселенской мудрости и политических тайн.
Он стоял по ту сторону решётки и тянул длинную сигару через прутья.
- Да забирай уже, - сказал он несколько нервно. – Своё последнее желание.
Со словами «Вот всё, чего мне не хватало в этой жизни» смертник забрал сигару.
- Заметил, кстати, - начал он вопрос. – Это только у меня так, или все смертники перед казнью чаще используют слово «жизнь»?
- Опять спросишь же, - фыркнул мужчина по ту сторону решётки. – Я заметок не вёл.
- Правда? А мне казалось, такие вещи должны запоминаться…
Его так и звали в этой тюрьме. Господин Смерть. Персона, что стояла по ту сторону решётки. Каждого в этой тюрьме провожал на казнь лично он. Один из таких смертников, самый религиозно настроенный, назвал его в порыве панике пожирателем душ. С каждой новой пожранной душой он становился всё менее человечным … более безразличным к этому миру. Более сытым, видимо. Но это естественно не так. Лишь плохие люди были способны сохранять рассудок в такой работе, упиваясь всё новым смертям. Но Господин Смерть был человеком хорошим … ну, по поступкам. И каждая новая жизнь, которую он проводил по длинному коридору, отдавалась боем оглушительных курантов внутри грудной клетки – вот ведь он, человек, живой, говорящий, шагающий. Но захлопнется дверь, и где теперь этот человек?
- Получается, ведь, я уже мёртв? – спросил смертник, свесив руки сквозь прутья клетки.
- Ну… наверное, да.
- Значит вот он какой … - протянул полушёпотом смертник, оглядев свою камеру, словно пытаясь увидеть в ней нечто новое. - … Тот свет.
Если это ещё не Тот свет, тогда он жив. А если он жив, значит приговор не бесповоротен. А если так, то он ещё может выбрать свою судьбу, подумал тогда смертник. Мысль смешная, в чём-то бешенная, но так бубнило его отчаявшееся сознание.
- Сколько там времени осталось?
- Тебе ли спешить? – спросил Господин Смерть.
- Чем меньше времени, тем оно ценнее, - сказав себе под нос, смертник показательно обшарил карманы своей формы. – Господин, в зажигалке не откажете?
- Уметь надо правильно формулировать своё желание, - сказал, ухмыльнувшись, Смерть. – Такие вещи нельзя бензиновой зажигалкой портить. Вот…
И с этими словами он достал коробок спичек.
- Лучшего исполнителя желаний вряд ли можно найти.
Солёно улыбнувшись, смертник поднёс к горящей спичке сигару, но не затянулся, а стал наблюдать за её тлением.
- Оказаться бы сейчас лошадью.
- Не представляю себе преступление, за которое можно посадить за решётку лошадь.
- А я чтобы вот прямо сейчас внезапно, - засмеялся смертник. И вдруг быстро затих. Сильно затянулся сигарой и тяжело закашлялся. – Три года не курил. Если курение убивает, то сейчас самый подходящий момент.
Мужчина отдышался, и вновь уставил солёный взгляд на Господина Смерть.
- Я не жалею. Я ни о чём не жалею, Господин.
- И о приговоре?
- О нём в первую очередь. Сделал правильно. И заслужил. Наверное … это можно считать самоубийством, да? Я попаду за это в ад, Господин Смерть?
Каждый раз, когда мужчину по ту сторону решётки называли этим Господином, его пробирала дрожь – ведь он не смерть. Он судьбы не вершит. Он всего лишь проводит к этой смерти.
- Если ты боишься попасть в ад, то будь атеистом, - сказал мрачно Господин. – Тогда ты просто исчезнешь.
- Не могу себе этого представить.
- Ты ещё много чего не можешь представить.
Как можно сильнее, выдохнув, мужчина за решёткой ещё сильней затянулся сигарой. И закашлялся так, что стало слышно эхо, рвущееся из его горла. Распадающийся на две половинки звук. Мужчина опустился на колено. На пол упали слёзы.
- Не умею курить, - бормотал смертник, поднимаясь и вновь прислоняясь к решётке. – Мало того, что всегда не умел, так ещё и забыл то, что знал.
Смерть молча наблюдал, как этот мужчина раздирал кашлем своё горло от всего двух вдохов сигары. Жалко ли? Он заслуживал своей смерти – она была гуманна, как он считал. Да и сам смертник пытался убедить себя в том, что заслуживал.
Мужчина вновь поднёс сигару к губам, но остановился и, словно бы увидел в собеседнике нечто новое.
- Кто ты такой? – настолько удивлённо прохрипел он, что сам поверил в свой шок. Слегка покрасневшие и набухшие от болезненных слёз глаза видели всё того же Господина Смерть. – Приносил еду всю эту последнюю неделю. Выслушал мою исповедь, когда я послал к чертям священника. Теперь вот сигару притащил.
Человек не может быть таким добрым и терпимым к осуждённому за такое тяжкое преступление.
- Я … - начинал собеседник.
- Убийца делит людей на таких, как он, и на тех, кого он убивает.
- Я …
- Каждый преступник разделяет мир на то, что ему подвластно и то, чего он боится.
- Я … - Смерть ухватил мечущуюся голову своими ладонями и вновь обратил на себя взгляд осуждённого. Он тяжело сглотнул и сказал: – Я всего лишь Смерть.
Широко раскрытые глаза так и не поменяли своего положения. Смертник медленно и плавно кивнул.
- Я так и думал.
Он выгнал из лёгких весь воздух, который смог, и заполнил их смольным дымом сигары. От приступа кашля задрожала решётка. Смертник упал на колени и выплюнул на пол сгусток крови с чем-то чёрным. Страшный кашель чередовался с тяжёлыми хрипящими вдохами.
Люди с наручниками за спиной Смерти подорвались к решётке, но что делать?
- Хотите спасти от смерти приговорённого к смерти? – холодный взгляд его тут же остудил всех присутствовавших.
Единственный аргумент – обещанная ему смерть безболезненна, в отличие от подобной.
- Он не хотел умирать. Зачем ему ваши обещания?
Господин Смерть привёл пример с выдиранием зуба у дантиста, наблюдая последние движения уже побледневшего смертника. Хладнокровие, от которого мурашки по коже.
Он прикоснулся к решётке и она оказалась тёплой.
- Почему меня называют Смертью? – спросил он у своих коллег. – Смерть безжалостна. А я сочувствую. Даже самым жестоким и безжалостным.
Он видел, как сквозь прутья прошёл человеческий силуэт. Отряхнув свои ноги и плечи, этот бледный силуэт расправился и пошёл в гордом одиночестве по коридору, не дожидаясь, когда его поведёт Господин Смерть.
P.S. предупреждаю сразу. Не являюсь умудренным опытом мужчиной, на натуральность не претендую.